соглашения разбиты. Это же отразилось и на семейном деле. Нет, безусловно, выручку они — Дрёмовы — получали знатную, но вот Печулины, а конкретнее Владимир Иванович и все его вологодское отделение — несли убытки.
Поразительно как, но семья и тетушка Лизаветта о кризисе на предприятии не прознали, а вместе с тем и его доброе имя паутиной позора не покрывалось. Но то был вопрос нескольких месяцев, чтобы бухгалтерия подвела циферки карандашиком да на ушко сварливой карги все нашептала. У Владимира горели не только пятки и он начал думать, что ему делать дальше.
Занимать у родных и друзей — значит влезать в еще большие долги, на второй работе столько много и разом не заработаешь, в лотерею и бога из принципа не верила целая фамилия, что уж брать от отдельного ее сегмента.
Словно подгадывая удачный момент, примерно тогда же почил на призрачных лаврах дальний родич писательского ремесла, который как на зло не оставил ему ничего полезного! Лишь пару гравюр, что в эпоху творчески занятых людей не стоила и ломанного гроша.
Денег не хватало, а критические сроки придвигались, как лесной пожар. Глупая, податливая горничная со своей крохотной постыдной тайной, до поры до времени была ему весьма и весьма удобной. Благодаря ей он получил ключи от чердака, откуда вынес почти всю тетушкину коллекцию, а также ключи от передней и запасной дверей, через которые мог незаметно приходить, уходить и выносить угодные продажам предметы. Ничего проще не было навешать родным и слугам лапши про установку новых петель и смену заржавевших замков.
«Пипл хавает» и это выражение тут уместно.
Ресурсы Владимира продолжали рассыпаться по воздуху, когда до его ушей долетела любопытная новость. Справляясь в местной газетенке, Печулин наткнулся на простоватого журналиста, раскопавшего не многим не малым сенсацию.
— Вот представьте, если бы наши водители провозили что-то в своих автобусах! — разговорился паренёк, которого алчный франт заманил в кафе, — Они же могли бы зарабатывать на этом миллионы!...
Мысль простачка была тем самым последним камешком в подошве, что заставляет след имущего человека скрести по асфальту.
Червячок жадности пустился в пляс со всеми ранее упомянутыми. Расплатившись за обед и выкупив у журналиста его статью, дабы перехватить конкурентов и избыть такой готовый вывод из голов носителей синей формы, Владимир Иванович в считанные часы отыскал нескольких водителей, что и стали его единомышленниками.
Многие любят, когда в их кармане позвякивает что-то кроме совести, а многие из этих многих еще и считают нарушение закона — непостыдным.
Так, в один прекрасный февральский день зародилась империя сежеских контрабандистов. За несколько месяцев червячок мысли разросся до полноценного предприятия. Предприятия такой силы, что наивный Влад стал считать семейное дело второплановым хобби. Автобусы ходили каждый день, возили награбленное, возили ценное, возили продаваемое.
Дошло даже до того, что они взялись перевозить купюрные фонды каких-то особо важных дяденек и тётенек, что боялись за свои грязные шкурки в родных Беларуси и Латвии, но не на территории России. Тут для них было где разгуляться, тут у некоторых была родня и уютное гнёздышко, чтобы пересидеть накал страстей.
В день, когда приехала милейшая Нория Гилперс автобус, идущий по рейсу №1, был тем самым перевозчиком ценных бумаг. Сумка оказалась слишком сильно наполненной и при любом неудобном случае терлась о дорогу. Переживающий, из-за сказанного незнакомой девушкой, водитель долго пытался думать своей лысой башкой, да так ничего и не надумав, понесся к боссу.
Их ссору и застала сидящая в парке Нория.
После такой грубой ошибки Владимир насторожился. Его новое, несущее золотые яйца Фаберже, дело приносило слишком красивый коэффициент, чтобы лопнуть по вине приезжей девочки. Серьезнея в ее обществе, мужчина по-прежнему продолжал вести себя, как дурачок. Он мешкал, поступал необдуманно. Прямо так, за что бранил собственного подчиненного.
Казалось бы чего проще уследить за хрупкой девушкой в родных четырёх стенах? А оказывается, что бывает, ведь вечно надоедающий ему братец… Братец, коего он подозревал в корпоративном шпионаже и учинении саботажа на фабрике… Этот мелкий, неугомонный братец стал крутится возле еще более надоедливой девушки! Они помногу общались, нашли общий язык и даже стали… Флиртовать…
—… Случаи краж возбудили умы, домочадцы вызвали полицию и положение Владиковых дел плавно обострилось до точки невозврата. Уже нужно было что-то делать. Подсознательно помышляя о том, что я докопаюсь до правды, мусьё Печулин запер меня и Аниту в комнате на втором этаже, а сам схватил заранее собранную сумку и побежал сюда, где его должен был подобрать сообщник, нооо… Где же он?...
— И мне было бы интересно это узнать, — сквозь зубы прорычал вор.
— А мы его сцапали, — похлопав загнанного мерзавца по рукам, веселились копы, — На автобусное депо уже поступали жалобы относительно краж. Не столь сложно найти одного единственного ЛЫСОГО водителя, в чьи смены вещей пропадало вдвое больше и чаще.
— Вот как… — горько улыбнулся Владимир, — И что же дальше, Нория?...
— Ты пойдешь в тюрьму, полагаю, — пожала плечами американка.
— Ммм… Как жаль… А ведь ты мне действительно понравилась. Не стоило поднимать тот тюбик, не стоило вообще заговаривать с тобой. То была моя главнейшая ошибка, затоо… Сколь красивой была эта ошибка. Прощайте, мисс Гилперс…
Подъехала полицейская машина и без лишнего шума господин Печулин уселся в нее, где его уже дожидался запуганный пособник. А Нория продолжала стоять в тени «Ленина» и тихое «прощай» сорвалось с ее уст, когда машина на горизонте стала маленькой, словно коробок спичек.
Ветерок напевал ей успокаивающие песни, что в два счета помогли преодолеть непростой участок дороги, уводящий ее стройные ножки в гору, на винную улицу.
☘☘☘
Дом №26 пестрел сменой колорита. Здесь вовсю кипела жизнь : гости собирались домой.
Прямо на пороге девушку встретила Анита, с чемоданом и письмом в руке.
Полицейские выпустили ее, она объяснилась с уважаемой госпожой-нанимательницей и та без обиняков простила горничную. Мадам Лизаветта даже была согласна забыть обо всем и позволить ей работать дальше, но имеющаяся у девушки совесть погнала ту восвояси. Рекомендательное письмо было получено, она могла идти, куда ее душа пожелает.
Большинство оставшихся родичей стояли в холле, ожидая своей очереди на вызов такси. Однако здесь же стояла и любопытная парочка. Заметив приход иностранки, они о чем-то спешно пошептались, а затем вдовствующая мадам Клава подошла к ней, на ходу заводя неловкий разговор :
—Нория… Ты наверное не поймешь моего вопроса, но…
— Вы о вашем романе с Семёном? Не волнуйтесь… Оба… Я давно об этом поняла.
— Ты обо всём расскажешь?
— Кому? — искренне удивилась Нория.
— Ну… Всем… Полагаю…
— А зачем? Вы люди взрослые и вольны жить, как угодно. Не обязательно прятаться по темным коридорам и пустым комнатам, чтобы побыть вместе.
— Нуууу, — протянула Лютер, — Ты ведь знаешь, что мы оба вдовцы… И это как-то неправильно.
— Почему? — поднимая хорошенькую бровь, спросила Гилперс, — Именно потому что вы оба свободны, стоит попробовать. Может вы и не поженитесь прямо сразу… Оно так даже лучше. Поживите и все обдумайте.
— Ооох, — впервые за все эти дни Клавдия тепло улыбнулась.
Она была благодарна любознательной, и откровенно их пугающей, девушке за непредвзятый ответ. С пожеланиями им счастливого будущего, отдыхающая направилась вверх по лестнице. Душа ее успела устать за этот день, да и ей самой требовалось немного отдыха.
Проходя по пустынному коридору второго этажа, девушка нечаянно наткнулась на открытую комнату, в которой так старательно собирал дорожную сумку светловолосый юноша.
После всего пережитого и узнанного, он казался ей таким юным и хрупким, даже больше Максима. Только вот Игорь не был ребенком. Он был (почти что) самостоятельным человеком, мужчиной, к которому она начала что-то чувствовать.
— Эй моряк, так скоро в море? — легонько постучав по косяку двери, отшутилась Нория.
— Ооо, это ты, — расплываясь в такой теплой и знакомой улыбке обернулся юноша, — Да, мне уже пора. Загостился в отчем доме. Поеду в область, на учебу.
— Кем будешь?
— Пока не знаю. Может в инженеры пойду. Главное получить образование, а работа… А работа сама мне по голове стукнет…
— Ммм, — понимающе протянула девушка. В ее голосе прослеживалась тоска и подкатывающие слезы, — Тогда удачи тебе. Будь осторожен в дороге и не нарывайся на неприятности без меня…
Девушка понимала, что мили дальнего пути, учеба и новые знакомства скорее всего выбьют ее из его памяти, но она продолжала надеяться, что если сейчас просто уйдёт, то останется крохотный шанс на хорошее впечатление. Она уже было обернулась и засобиралась идти дальше, когда рука дорогого друга схватила ее чуть повыше локтя.
— Постой, — молил он, — Я так больше не могу!
— Чего ты не можешь?
— Я… Я люблю тебя. Очень сильно. Не уверен, что ты вспомнила меня, нооо… Это не помешает мне любить тебя!
— Вот как. Какая радость, — улыбнулась Нория, — А почему раньше не сказал?
— Потому что мне еще только семнадцать лет. Для тебя я слишком юный; я боялся, что ты не взглянешь на меня. Красивая взрослая и жалкий подросток — вот мое видение наших отношений.
— О небеса, — закатила глаза к потолку девушка, — Мальчики все такие глупые?
— Нет, — усмехнулся Игорь, — Только влюбленные.
А секунды тянулись и тянулись, и этот вопрос он обязан был задать до отъезда :
—Ты будешь меня ждать?
— Угусь, — весело кивнула мисс Гилперс.
— А можно тебя ещё кое о чем попросить? Очень сложный вопрос…
— Задавай. Я прям заинтригована.
— У меня… В общем у меня есть кошка. И она… — мялся парень, — И она такая странная, что за нею никто не решится ухаживать.
— Что же странного в ней, Игорь? — округлив глаза от удивления, хмыкнула любимая.
— Она — сфинкс черной масти…— прямо объяснил молодой Печулин. — Ее зовут — Оно и она настоящая подкроватная бабайка…
— Как клоуна из водостока? — смешливо прищурилась любительница сочинений короля ужасов.
— Неа, скорее, как волосатый родственник Гомеса Аддамс из мультфильма. Но, тут и я толком не уверен.
— Забавно…
— Ага. Я тайком убегал и выбирался из семейного круга, чтобы поиграть или покормить ее. Полагаю из-за этого у твоего следствия были малые трудности…
— Брось, глупости, — отмахнулась девушка, — Виновника все равно поймали, хоть и обидно, что это твой брат.
— Нда, — согласился Игорь, — И правда обидно… С малых лет он полагал, что я порчу все, к чему бы он не приложил руку. Быть может я был слишком напористым — хотел помочь, заниматься с братом чем-то вместе. Он же расценивал все мои попытки неправильно… И гляди, что из этого вышло. Обидно, вот и все…
Заканчивая со сборами и оставляя чудного котенка в надежных руках, юнец направился к выходу, напоследок произнеся и оставляя на щеке любимой девушки прощальный поцелуй :
— Нория Гилперс, я не знавал американки краше и лучше тебя. You only my love, goodbye.
— Goodbye, — тихо повторила она и лицо ее быстро залилось
