Полковник на мгновение прищурился вспоминая и вновь кивнул, пододвинул к себе пачку «Герцеговины-Флор», неторопливо закурил, слушая собеседника. Лицо его на которое падал свет из окна, казалось задумчивым, а в глазах читалось напряжение.
-«Задание они выполнили, перехватили вестового от немецких танкистов в штаб, но на обратном пути, уже ближе к передовой вот такая у них занятная история приключилась…»
Пока майор рассказывал полковник, сначала слушавший его в пол уха, к середине этого импровизированного доклада, весь обратился во внимание.
-«…а когда переходили линию фронта, уже на нейтралке, в темноте, наткнулись всё ж таки на немцев. И не просто на пехоту, а тоже на разведчиков, они у нас языка выкрали, лейтенанта сапёрного и к своим тянули. Завязалась свалка, бились накоротке ножами и лопатками сапёрными, гранатами и пистолетами. Отбили мои парни того лейтенанта, хоть и потеряли двоих разведчиков, но фрицы накрыли нас потом миномётами… Адова ночь была. Так вот вышло, что тот пистолет мудрёный этого лётчика власовского, на нашем разведчике остался, том что погиб. И часы его тоже. Родин вещи с того лётчика между несколькими разведчиками распределил, словно чувствовал, что быть беде. Так что, вот часть вещей осталось. А часть пропало.» - майор стал разматывать бумажный сверток не переставая говорить, на столе перед полковником оказалась тёмно-синяя куртка и небольшая книжечка с кожаной краской обложкой.
-«Мы потом пытались было, после того как фронт вперёд пошёл найти на той нейтралке что то, да уже невозможно оказалось! Там же артиллерия РВГК сначала отработала, а потом два танковых корпуса в наступление шли. Всё перепахано… Но разведчики мои, по памяти нарисовали и часы те и пистолет.»
Майор пододвинул к полковнику листы, которые до этого достал из планшетки. Полковник Рущук тем временем рассматривал куртку убитого пилота, то выворачивая на изнанку, то ногтем пальца пытаясь поддеть трехцветный власовский шеврон. Такая форма, её цвет и покрой были обоим офицерам в новинку. Но полковника больше всего удивила книжечка, оказавшаяся занятный аналогом удостоверения личности, жаль только уцелела одна страница с фотографией и та опалённая по краям.
-«Капитан Благовский значит, - произнёс полковник, всматриваясь в лицо офицера в незнакомой форме на фотографии, - породистая морда! Сразу видно не наш!
-«Так, что там твои разведчики пишут? – пододвинул он к себе бумаги привезённые дивизионным разведчиком. Рущук внимательно вчитался в рапорта, а майор Володин, застыл в ожидании, на некоторое время воцарилась тишина.
-«А вот это, очень интересно! – полковник ткнул карандашом в неровные строчки внизу одного их листков.
-«Твой капитан пишет, что этот Благовский истерил по поводу «хохлов» и «бандеровцев» когда его вязали. Что то новенькое! У них конечно никогда особой дружбы меж собой не было. И Бандера[44] с Мельником[45] и Власов со своими ублюдками одному хозяину служат. Объединяет их исключительно ненависть к нашему Советскому государству! А видишь, не иначе, кошка чёрная меж ними пробежала, чуют гады что Гитлеру немного осталось. Похоже, начали грызться меж собой. Очень интересная информация… да… похоже очень поторопились твои парни этого предателя в расход пустить.
Полковник задумался, глядя куда-то в окно и постукивая карандашом по столу. За окном виднелся двор штаба, где то и дело пробегали солдаты занимались повседневными делами. Где-то вдалеке слышался гул моторов и крики командиров. Воздух был наполнен запахом пыли и дыма, а на горизонте что-то горело, поднимались клубы чёрного дыма.
-«Я вот что хочу спросить, Константин Митрофанович,- понизил голос майор и оглянулся по сторонам, хотя в кабинете они были одни, - я думал там, у Власова, несколько тысяч предателей, которые руки в нашей крови замарали и которым обратной дороги нет. Вот что, у них теперь и авиация своя? Не ожидал! Да ещё и с формой своей мудрёной, да сами же видите…»
Полковник, вновь потянулся к папиросной пачке, покрутил её в руках, но тут же отбросил на край стола. Он нагнулся к Володину пристально глядя ему в глаза.
-«Да Максим! Теперь, стало быть есть! У нас была информация, что немцы ещё в 1943-ем формировали русской восточную авиационную группу. Но дело у них шло не шатко не валко. Больше всего за это ратовал некто Мальцев Виктор Иваночич, некогда полковник наших ВВС. Он сам перебежал к немцам, теперь старается, Иуда, вовсю! Там у них кое-кто из ещё беляков эмигрантов отметился, но есть и бывшие советские граждане. Более тебе скажу, даже орденоносцы и Герои Советского Союза к Власову переметнулись![46] Но это строго между нами! Ты понял, Максим?»
Майор подавленно молчал не поднимая глаз: «Вот сволочи!» только и смог он сказать.
-«Товарищ полковник! Нужно всю эту информацию передать в Москву, в Кремль, до Верховного довести!» - воспрял он неожиданно.
Рущук с кряхтением поднялся и припадая на раненую ногу, опираясь на трость прошёл, провожаемый нетерпеливым взглядом разведчика к окну. Глянул во двор, потом закрыл форточку, повернулся к собеседнику и опёрся на подоконник.
-«Мы не первый день друг друга знаем, Максим! А на войне недели и месяцы, что годы в мирной жизни… Вот скажи мне, майор, ты в нашу победу веришь?!»
Володин аж поперхнулся от неожиданности.
-«Да какие сомнения могут быть, Константин Митрофанович?! Красная армия уже к границе вышла, погоним фашистов до самого Берлина и гвоздь в крышку их гроба заколотим! А Гитлера будем возить по всей стране в клетке и советским людям показывать, как сбесившегося хищника!» - почти прокричал он с придыханием.
-«И стало быть, никакой Власов нам не помеха? И без этого мудрёного нового пистолета мы фашистов осилим?» - кивнул полковник в сторону лежащих на столе листков и лётной куртки с трёхцветными нашивками.
Обескураженный майор закивал головой: -«Но ведь, товарищ полковник…
-«Ты сколько раз на своего Родина представления на Героя писал?» - перебил его Рущук.
-«Так это… два раза… Один раз в дивизии завернули, а второй раз на уровне армии. Уж очень, капитан, на язык не сдержан. Всё норовит правду – матку в глаза выдать! И с особистами вечно на ножах! И чуть не разжаловать его полгода назад хотели. Я сколько раз ему говорил… Но разведчик, каких поискать и то вряд ли найдёшь!!!»
-«Вот! Если я твоим бумагам по этому случаю ход дам, то к бабке не ходи, наверняка найдутся охочие взять за горло капитана Родина. Скажут что специально порешил того власовца, а нужно было столь ценный источник через линию фронта тянуть! А ты знаешь, как это бывает! И за меньшее под трибунал попадают! Все его грехи припомнят… И хорошо если в штрафники попадёт, а не перед расстрельной командой встанет. Был человек, и нет человека!»
-«А ведь может и так статься…» - пробормотал, потупившись, майор.
-«Давай-ка так! Пиши на своего разведчика ещё представление к Герою и на его ребят, что в тот рейд ходили, на ордена, сам реши какие. Я со своей стороны поддержу, да посодействую. Что касается информации о склоках между Власовым и ОУНовцами, я, до кого нужно доведу, не раскрывая источника. Всё понял, Максим?»
-«Так точно, товарищ полковник! Спасибо Товарищ полковник!» - вскочил со стула Володин обуреваемый самыми противоречивыми чувствами.
Проводив разведчика, полковник Рущук вновь внимательно перечитал рапорта, осмотрел, стараясь получше запомнить рисунки. Долго, в задумчивости перебирал в руках ткань куртки убитого лётчика-предателя. В глазах полковника читалась тревога. Как знать. Возможно информация, которую он сейчас держит в руках, может изменить ход войны. А может это пустышка, которую сейчас ни доказать ни опровергнуть.
Потом он громко крикнул в оставшуюся приоткрытой дверь: «Кулиев!»
Татарин-ординарец заглянул в кабинет.
-«Звали, товарища полковник?!»
Ординарец был предан как собака, и предан лично ему, Рущуку, а не Советской Родине или товарищу Сталину.
-«Добудь мне полканистры бензина. Чем быстрее, тем лучше!»
Татарин закивал так, что казалась пилотка слетит с лысой головы и метнулся исполнять приказ.
-«Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь[47]» - прошептал полковник, неожиданно пришедшие на ум, подзабытые за годы Совдепии, слова царя Соломона, - сожгу всё и будь что будет!»
20 час 15 мин. 15 июля 2024 года
Крым, восточная окраина пгт Новофёдоровка
аэродром Саки ВКС России.
-«Как это так?! Не знаете где самолёт? Ты в своём уме, полковник?! Ваши спутники, которые должны были вести всё звено от и до… как могли его потерять? Ты у меня отправишься ротным Красногоровку штурмовать! Толку от вас, с вашими спутниками?!» - генерал в раздражении бросил трубку ЗАС связи на базу и засопел исподлобья глядя на профессора.
[justify]-«Ну, Яков Соломонович, ты мне что скажешь? Как такое могло случиться? Ты мне