Маргиналы

на рыбалке. Я сама беспокоюсь: уже темнеет, а его всё нет. Может быть, ему плохо стало?
    – Пошли! – Лада решительно поставила сумку с продуктами на скамейку и бросилась к калитке. Она шла так быстро, что Катя едва успевала за ней. По пляжу Лада уже бежала. – Где, где ты видела его?
       – Там, в камышах за пляжем! – крикнула запыхавшаяся Катя и, обогнав мать, метнулась к тому месту, откуда тогда выглядывала кепка отца.
Яркая луна высветила его. Пётр лежал на илистом выступе берега лицом вниз, окунув голову в лунную дорожку. Жена и дочь кинулись к нему, чтобы поднять, и почувствовали остывшее тело. С трудом перевернули отца на спину. Увидев тусклые, мёртвые глаза его, Лада не закричала, не заплакала. Она молча легла рядом с ним в грязь, вцепившись рукой в его холодную руку, и закрыла веки.
Катя в страхе бросилась к матери:
      – Мамочка, мамочка, не надо! Вставай!
Лада, не открывая глаз, медленно, выговаривая каждое слово в отдельности, прошептала:
     – Я... не хочу... жить.
                                                       
14

Но она жила. Глубоко запрятав душевную боль, Лада ходила на работу, заботилась о детях и только в редкую свободную минуту перебирала счастливые мгновенья прошлого.
Последние годы как бы отошли на задний план, или она намеренно не касалась их: страшно было ощущать одиночество, жизнь без Печки. Дочери заботливо оберегали Ладу от волнений и переживаний. Но боль жгла. И Лада вернулась к своему прежнему юношескому занятию – стихосложению.

Но что удивительно: соседи, сослуживцы мужа и просто знакомые жители села оказались совсем не такими, какими она их себе представляла. На её горе откликнулось столько народу, что Лада не могла и вообразить. Константин Ипатович взял на себя похоронные расходы. Соседи устроили все церковные обряды. Директор школы организовал на кладбище гражданскую панихиду, и учителя говорили много тёплых слов о Петре. А его ученики до сих пор приходят к Ладе домой и спрашивают, чем ей помочь. «Прямо тимуровцы», – с благодарностью думала Лада, и её сердце оттаивало. Зина оказалась незаменимой соседкой и стала если не подругой, то близкой приятельницей.
Прошло пятнадцать лет, как семья получила статус вынужденных переселенцев. У девочек сложилась жизнь, очень далёкая от родительских мечтаний. У них большие хозяйства, огороды, рынок. Внуки гоняют на выпас коров и овец. А Лада занялась творчеством, которое позволяет ей оставаться в той, счастливой жизни, под названием юность.