– Ой, оставь меня, Сашка! – кричала с кухни жена. – У меня тут пригорело! Ой-ой! Беги скорее сюда! Спасай мою душу и тело! Масло брызнуло! Это же и есть дьявольские проказы! Ой-ой! Огнём горю!
Потом, за ужином, Светлана вдруг вспоминала и возвращалась:
– И что ты мне об именах наговорил с три короба?
– Неужели слушала? Ладно, продолжим. Меня очень удивило, что любое американское имя имеет вполне понятный американцам смысл. Ты теперь, зная английский язык, и сама это замечаешь. Например, Клер – ясная, Амана – красивая, Фил – любящая, Сара – знатная, Гвинет – счастье, Брук – ручей, Каролин – надёжная, Рей – овца. И этот перечень можно продолжать долго! Почему-то американцы с рождения получают понятные им имена, а в России имена превращены в выдуманные и непонятные символы. Проще было бы всех называть Первым, Вторым, Третьим!
– Ну и что с того? Возможно, даже хорошо не знать смысла своего имени, а то оно ведь вполне может задавать человеку линию его жизни. Зачем вообще пустяки усложнять? – никак не понимала меня Света.
– Разве я усложняю? Просто люди напрасно себя запутывали! Ведь как было на самом деле? Родился у супружеской пары малыш, поглядели на него родители, послушали и, любя, назвали тем именем, которое ему более других, как им казалось, подходило, которое его характеризовало. Светленького назвали Светлячком, горластого – Крикуном, рыженького – Рыжиком, другого Молчуном, Тихоней, Горластиком, Вертуном, Глазастиком, Синеоким… Да мало ли?! А еще мне сдаётся, будто раньше в день совершеннолетия имя можно было поменять. Ведь к такому возрасту главные качества человека проявляются точнее. Потому имя могло уточняться, могло стать другим, например, Чистая, как у американцев, Смышлёная, Прекрасная, Силач, Быстрый, Свирепый, Нежная… Понимаешь, Светка?
– И что же из этого я должна понять?
– Только то, что русским людям когда-то запретили называть своих детей так, как они этого хотели. С какого-то времени всех принудили называть своих новорожденных по каким-то иноземным святкам. Представляешь такой абсурд? Местный поп водил своим корявым пальцем по замусоленным святкам и навешивал на ребёнка бессмысленный ярлык – ваша дочь отныне будет зваться Даздрапермой! Да здравствует Первомай!
– Как? – расхохоталась Светлана. – Сам придумал? – продолжала хохотать она.
– Нет, конечно! Слышал когда-то, что было и такое имя зарегистрировано! Но то, что так заставляли нас поступать злостные враги русского народа, это я сам догадался. Они принудили ранее свободных людей, и только для их унижения, делать всё наоборот. И креститься не справа налево, а наоборот! И не двумя перстами, а тремя пальцами! И начало года воткнули на первое января, то есть после завершения первой трети зимы! Разве не странная логика? И год сменили, отбросив без оснований более пяти тысяч лет истории народа, и даже сами церкви перестроили! И хоронить по-старому запретили, и шарманку категорически уничтожили… Разве не ясно, зачем всё это? Просто людей ломали через колено! Волю их ломали и устоявшийся жизненный уклад! Потому и имена человеческие запретили, а внедрили чёрт знает какие! Вот я о чём! Ведь Русь, как я понимаю, когда-то над всеми была поставлена! Вот потому об русских, когда они почему-то ослабели, бывшие холуи и стали ноги вытирать!
– Чем у тебя, Сашка, только голова не забита?! Зачем ты в древнюю историю забурился? Только время теряешь на то, чего давным-давно нет! Но стоит ли заниматься тем, чего нет? Не понимаю тебя! И зачем тебе эти русские вообще сдались? Забыть давно те годы пора! Мы с тобой, что ни говори, а уже самые настоящие американцы.
– Ты что говоришь?! Что забыть?! Как забыть?! Светлана! Как можно забыть место, где я родился, где почувствовал себя человеком? Где похоронены мои родители? Забыть родину, которой я всегда вполне заслуженно гордился? Ведь нам было чем гордиться! Ещё как было! Война! Спутник! Гагарин! Социалистическое содружество множества стран – это же не империалистическая банда! Это же содружество! Ради чего я всё должен забыть? Ты что? Кем я останусь без памяти о той жизни? Огрызком каким-то без хребта! Ты, наверно, сгоряча… Не подумала, Светка? Совсем ты завертелась у плиты… Покажи, где обожглась? Осталось пятнышко?
– Ну, да! Вот – всё красное! Целуй, а то не заживёт!
Я нежно поцеловал на коже крохотное пятнышко от брызнувшего масла и добавил:
– Не поможет! Ты сама лизни! Змеиный яд в малых дозах работает как лекарство!
– Ах, так! – Светка навалилась на меня, свалила со стула и демонстративно наступила на грудь. – Повинен в смерти, холоп Александр!
– Я больше не буду!
– Все так мне говорили! – смеялась Светлана. – И хорошо, что я им не поверила!
От тех воспоминаний, мгновенно нахлынувших, незатейливых, простых, но милых моему сердцу, опять стало тошно. Но – гость-то в доме – значит, раскисать нельзя! А жаловаться на жену – занятие совсем уж не мужское. Потому – рот на замок!
– Могу показать наши старые фотографии, если вам интересно? – предложил я. – Мы на них совсем молодые, наивные и словно прозрачные! А вот вы, шеф, в отличие от нас, самый засекреченный человек на свете! Столько лет мы в одной связке, но о вашей жизни, если только она не проходит у меня на глазах, я ничего не знаю! Поневоле начинаю вам приписывать самую невероятную биографию! Надеялся, что вы хоть сегодня… Только в мои уши…
– Саша! Вряд ли это так уж интересно, как ты сам для себя придумал! – снова изящно уклонился шеф. – Вот и дальше придумывай что-нибудь на свой вкус!
Я промолчал. В таком деле рассказчику руки не выкрутишь! Но шеф неожиданно заговорил:
– Родился я уже в Штатах. И случилось это событие в 57-м году. Мои родители прекрасно разговаривали по-русски. Это и определило мою судьбу. Любой язык, сколько бы иностранец его не учил, родным для него не станет. Да ты и сам это знаешь по своему английскому!
– Конечно! – охотно подтвердил я.
– В общем-то, точно также я с молоком матери впитал и французский, и немецкий. Заслуга только родителей. Отец в войну был офицером Красной Армии. В СМЕРШе капитаном служил. Но в конце 44-го года, выполняя задание на английской территории – помнишь, второй фронт? – он засыпался. Английская контрразведка его схватила, но не стала возвращать к своим, а… В общем, героя из моего отца не получилось. Стал он работать на так называемых союзников, а по существу, на новых врагов Советского Союза. И, видимо, успешно работал, поскольку служебное положение моего отца только укреплялось. А потом как-то, уже после войны, англичане с дальним умыслом свели его с моей матерью. Она тогда работала диктором на радиостанции «Свобода». Им рекомендовали жениться и стали готовить к переезду в США. А мать моя, между прочим, княжеских кровей! От роду она Репнина-Волконская! Но ее семья сбежала от революции в Париж, где потихоньку, то есть бесславно растворилась. А мать удачно устроилась на работу в антисоветскую радиостанцию. Опять же русский язык ей помог! Видишь, Саша! Обладание русским языком, казалось бы, какой толк с него на чужбине, а как это определяло судьбы многих людей! Сила запрятана в этом языке огромная! Не зря его могучим величают! А в современной России молодёжь, всякой дурью замороченная, только на английский и молится! Русских книг не читает! Всякие слоганы в башках, да сленг! Утрачивают русский, счастья своего не понимают! И ведь уверены, простачки, будто английский и есть всему основа, а русский у них за хлам сходит!
– Да, что с них взять, если даже советские люди не понимали в большинстве своём, в какой стране они жили! Не понимали, какое счастье им с рождения выпало! Только хаяли всё подряд, да иностранцам завидовали! Всё же следует, на мой взгляд, Голливуд наградить! Дезинформацию мирового масштаба он внедрил в мир весьма умело! Даже в СССР все поверили, будто в Штатах у каждого свой прекрасный дом, три машины, гора долларов и вообще, не жизнь, а сущий рай!
– Вот, в общем-то, и всё! – шеф будто споткнулся, потеряв желание продолжать рассказ.
Но за такой поворот нашего разговора я почувствовал свою вину, перебил его, потому решил шефа опять слегка расшевелить:
– Сложно всё получилось! Жизнь, судьба, родина. Часто так всё перемешивается, что и не понять, что в итоге выходит! Вот, например, шеф, ваш титул Кеннеди Джон третий, откуда он возник? Это ведь далеко не Репнин-Волконский!
– По ходу присвоили… Так полагалось. Но об этом мы не будем… – поставил точку шеф.
– Нет, так нет! – стараясь казаться весёлым, закончил я. – Сейчас постелю вам, и спать! Завтра воскресенье – можно никуда не спешить!
– Всё так! Только ты ложись, Саша, день у тебя сегодня сложный выдался, а мне надо ехать. Не удивляйся – надо!
– Так ведь второй час ночи, шеф! Какие дела? Может, всё же останетесь?
Доктор Кеннеди развёл руками, показав этим, будто не он хозяин положения. И я опять понял, что, в общем-то, почти ничего не узнал о его биографии. Как и где он устроился работать тем, кем он является сейчас? И кто же он такой, если отбросить все придуманные легенды? Где его семья? Кто жена? Есть ли дети? Не знаю, даже где его родной дом? То он в Сан-Франциско ночевал, то на ночь как-то ко мне в лабораторию прикатил, то в гостинице Санта-Клары оставался. Более того, по всему миру ведь разъезжает и разлетает! Неужели у него вместо дома всегда и везде лишь новые гостиницы!? Вон, как про ресторан категорично высказался – только «Хилтон»! Привычка сработала, что ли? Дорогой ресторан, дорогая гостиница! Неужели не тоскливо жить без дома, без семьи, без Родины?
Мы по телефону вызвали машину. Она появилась минут через двадцать, и я проводил шефа до такси.
Часы показывали около двух. Возвращаться в дом, сразу напоминавший мне, что в нём нет Светланы, не хотелось, потому я направился к нашим соснам.
[justify]Когда я подошёл к ним, издававшим родной запах, прямо как на родине, они с чего-то вдруг дружно зашумели и заскрипели длинными шелушащимися стволами с капельками смолы кое-где. Видимо, сочувствовали мне. Деревья, они же тоже живые, хотя современники этого еще не понимают, считают лирическим преувеличением. Но точные приборы фиксируют вокруг каждого дерева его собственное
