Оперативник уголовного розыска Виктор, внешности непримечательной и неприметной, среднего роста, среднего телосложения, волосы темно-русые, глаза серые, чин капитанский, оперской стаж – вполне приличный, не так давно получил новую головную боль.
На территории заброшенного пионерского лагеря обосновалась воинская часть. Весьма специфическая.
Солдатики там ходили в милицейской форме.
Официально это называлось так.
СМВЧ - специальные моторизованные воинские части внутренних войск МВД Российской Федерации. Основная задача - охрана общественного порядка в крупных населённых пунктах, и борьба с уличной преступностью.
В чью-то «умную» московско-министерскую голову пришла «великолепная» идея!
Если призвать на срочную службу – на два года, обыкновенного восемнадцатилетнего пацана, ничего не соображающего в уголовном и административном праве, не имеющего реального жизненного опыта, не обладающего навыками грамотного силового задержания, напялить на него милицейскую форму и отправить патрулировать городские улицы – все уголовники в ужасе забьются по норам. А уличная преступность сведется к нулю. А-ха! – надежды юношей питают.
Да, были случаи, когда солдатики-милиционеры противостояли уличным хулиганам, задерживали преступников, рисковали жизнью и даже гибли.
Но в реальной действительности по большому счету эффективность их деятельности приближалась к нулю.
Раньше опер с подобными подразделениями не сталкивался. Не было подобного в их краях. Он, конечно, слышал, что данное изобретение не блещет новизной.
Вся эта опупея началась еще в 70-х при СССР. Но после развала Союза, к началу «лихих девяностых» превратилась в откровенную профанацию.
Зольдатики в плохо сидящей серой милицейской форме-«полевке», вооруженные резиновыми дубинками, выглядели не очень внушительно и могли произвести нужное впечатление на хулиганов примерно 2-3 класса начальной школы. Максимум.
После появления патрулей на улицах народ быстро понял – кто они такие. В городе их ласково называли «ментята». Практически не обижали. Мужики могли поделиться с патрульными – сигаретами, а сердобольные уличные торговки бесплатно угощали пирожками и булочками.
В принципе, милицейский батальон снаружи выглядел, как обыкновенная воинская часть. Огражденная территория, КПП, ворота со звездочками.
Однако Виктора весьма напрягало то, что бывший пионерский лагерь находился неподалеку от трех поселков. На территории, за порядок на которой отвечали они с местным участковым.
А проблемы были такими же, как и в любой воинской части.
Солдатики бегали в «самоходы», покупали самогонку у бабок, тесно дружили с местными шалавами, устраивали драки на танцульках в поселковом Доме Культуры. В общем, практически, как во всех частях славной Советской Армии, особенно в период превращения её в Армию Российскую.
И это все бы ничего. Но ведь солдаты-срочники могли устроить и более серьезные проблемы.
Виктор вспомнил, как год назад он задолбался искать неведомых курильщиков-сладкоежек.
Те взламывали поселковые магазинчики, ларьки, а воровали только конфеты-шоколадки-печенье и сигареты. Сигнализации, подключенной к пульту вневедомственной охраны, ни в одном из них не было.
Дорого слишком, нерентабельно. В магазинах в то время свободно торговали всем подряд. От рыбных консервов до пальто и курток. Так вот, шмотки-посуда и прочие ценности воров не интересовали.
Только сладости и сигареты.
Когда подобных нераскрытых краж стало уже с десяток, начальство открыто заявило Виктору, что опер видимо теряет квалификацию и ему пора подумать о работе в народном хозяйстве.
Местные урки, из которых опер с участковым Николаем вытрясли всю душу, клялись-божились, что это не их рук дело. Да и городским-залетным, ехать в село, чтобы стырить несколько кило конфет – смешно. И ларьков в городе больше. Сначала было подумали на местных подростков, но во всех поселковых школах у опера и участкового были неплохие оперативные позиции, и информация о подобных забавах однозначно вылезла бы наружу.
А такой информации по местным отрокам и отроковицам увы – не было.
Законом это было запрещено, но агентуру в молодежной среде, среди несовершеннолетних, опер все равно вербовал, открыто наплевав на приказы и инструкции. Ведь они составлялись до наступления лихих девяностых. И не предусматривали появления в природе тринадцатилетних проституток и наркоманок, четырнадцатилетних сбытчиков фальшивых долларов, или пятнадцатилетних разбойников с настоящим боевым оружием.
Агентура опера и участкового по поводу странных краж молчала, как бесструнное пианино.
Не местные и не городские. Кто???
В конце концов удача им улыбнулась.
Кто пашет, тот всегда дождется урожая.
Под окном очередного взломанного магазинчика, на краю полувысохшей лужи опер с участковым обнаружили отпечаток армейского ботинка. Воинская часть была не слишком далеко. Минут сорок пешочком через лес, возле соседнего города. Не их это была территория, даже не их район, да и как-то не было ранее нужды общаться с товарищами военными.
Точнее часть была не армейская, а пограничная. Для разнообразия устроенная на территории не пионерского лагеря, а бывшего санатория.
Опер с участковым Николаем отправились туда, с официальным, так сказать, визитом.
Доложились на КПП и попросили вызвать «особиста» - сотрудника военной контрразведки.
Сколько лет прошло, а в армии контрразведчиков так «особистами» и называют, по привычке. Контрразведчик Сергей оказался весьма дружелюбным и компанейским парнем. Приказал выписать им пропуска и отвел их в свой кабинет. Услышав суть проблемы с магазинными кражами, несколько заскучал.
Виктор уловил его настрой.
- Сергей, я тебя прекрасно понимаю. Кражи из магазинов — это конечно не хищение оружия и не шпионаж. Для контрразведки интереса не представляют. Естественно, что мы сами должны отработать. Но ты и нас пойми. На территорию воинской части юрисдикция МВД не распространяется. Официально, через военную прокуратуру обращаться – десять пар обуви стопчешь. Поэтому сразу в вашу службу и обратились. Как опер – опера прошу, помоги.
Сергей помолчал.
- А что, они у вас и в самоходы не ходят? Ведь других частей в этом регионе нет, - высказался Николай.
- Нет парни. Не так все просто. Решение по вашему допуску должен принять командир части. И потом – почему вы решили, что это наши бойчишки? Да и в самоходы им ходить просто не с чем. Мы денег уже третий месяц не видим. Ни рядовые, ни офицеры. Впрочем, как все, как и везде.
- Ну, сам посуди, - добавил Виктор, - прежде всего – отпечаток армейского ботинка. Да, согласен, мало ли кто может подобную обувь таскать. А вот набор похищенного… Сладости и сигареты. Причем в десятке краж одно и то же.
Два этих момента – вместе, ни на какие мысли не наводят?
- Согласен! – хлопнул ладонью по столу Сергей. - Пойдем к командиру.
Бравый полковник покривился, уяснив суть просьбы.
Но разрешение дал. Походить по части, поговорить с кем они захотят. Только вежливо и только в сопровождении особиста.
- Да все мы понимаем, товарищ полковник. Посмотрим… поговорим… Ну, а нет – так нет. Отрицательный результат – тоже результат. Вам же лучше, с ваших подозрения снять.
Встречавшиеся на территории пограничники с удивлением смотрели на их компанию. Капитан в милицейской форме вместе с «особистом» Сергеем, которого само-собой все весьма опасались - заставлял погранцов невольно напрягаться.
О-ёооо! – явно кто-то в залете.
На Виктора в кожанке и джинсах внимания не обращали.
И все же – кто пашет…
В курилке, возле одной из казарм, опытнейший волчара – участковый Николай Шишкин углядел-таки интересный момент.
Явный дембель, с ремнем на яйцах и расстегнутым крючком воротника, с видимым удовольствием закурил сигарету, которую достал из… красно-белой пачки «Мальборо».
- Ни хрена себе, у вас солдатики живут! А ты говоришь, Серега, что вам денежное довольствие не платят. – Участковый жестко перехватил руку дембеля с сигаретной пачкой.
Старослужащий был тут же взят в оборот. И под давлением такой внушительной компании раскололся моментально, до самой задницы.
- Не-не! Откуда у меня деньги, на такие сигареты?! Это я у молодого забрал. Не по чину ему салаге «Мальборо» курить.
- Ха! А у молодого откуда?
- Ну-у, не знаю. Я не спрашивал. Может ему посылка пришла, или перевод денежный.
Но опытный, сам отслуживший срочку, Виктор прекрасно знал, что, даже, если у солдатика и есть деньги, никто и никогда из курильщиков не будет покупать «Мальборо», если за такую же сумму можно купить десяток пачек «Примы». Дешевые, крепкие сигареты без фильтра. Попросят сигареткой поделиться, за положняк, но никто и никогда не отнимет всю пачку.
- Так! Быстро! У кого конкретно? Из какого подразделения? Фамилия. Ну! – поднажал на него опытный контрразведчик, моментально включившийся в тему.
А все остальное было делом техники. Доставленный в кабинет «страшного особиста», да еще при виде «злых ментов» - незнакомая опасность всегда пугает сильнее, молодой солдатик стал давать показания практически сразу, сдав остальных подельников.
Минус был только в том, что раскрытие сразу десятка преступлений им в учет не шло.
Все преступления совершены военнослужащими. Соответственно – подследственность военной прокуратуры. Все материалы передают туда, со снятием с учета в МВД.
Вот такой вот процессуальный фокус!
Нераскрытые преступления – на учете у ментов, которые за это по шапке получают.
Раскрытые – радостно забирает себе военная прокуратура. Даже, если среди подозреваемых хотя бы один военнослужащий.
В данном случае все на блюдечке, вот вам материалы дела со всеми протоколами, а вот вам и подозреваемые.
Печатай обвиниловку и в суд!
Что, собственно, и произошло. А в специальном журнале по учету преступлений в графе напротив каждого номера уголовного дела появилась запись: «передано в военную прокуратуру со снятием с учета».
Единственный плюс от всей этой пахоты состоял в том, что у Виктора с участковым Николаем на их территории моментально убавилось нераскрытых преступлений. Что конечно же улучшило столь любимый начальством показатель – «процент раскрываемости». Ну, хоть что-то.
Да, и с военными контрразведчиками, оказавшимися весьма толковыми парнями, подружились.
В общем, за вояками глаз да глаз. Памятуя печальный опыт прошлого.
И вот эта воинская часть МВД в итоге тоже принесла-таки Виктору неслабую проблему.
На утренней планерке начальник угла (уголовного розыска) озадачил его новостью, что в воинской части на его территории совершена кража большого количества обмундирования со склада.
- А нам-то что, товарищ подполковник? – искренне удивился Виктор. - Кража на территории части. Подследственность не наша, а военной прокуратуры. И особист в части должен быть. И военные дознаватели должны работать. Тем более мы же знаем, что штаб дивизии у них под боком, в соседнем городе. Уж там по данному поводу стопроцентно та-акие танцы с бубнами…
- Витя, все я понимаю. Но кража была двое суток назад. Сегодня - третьи сутки пошли. Видимо все эти особисты и дознаватели под
