руки.
-- Строиться! - голос идиота Буды раздавался откуда-то сверху.
-- Придурок!
-- Шакал!
-- Его мама стоя рожала! - несся говорок отовсюду.
-- Дурака кусок!
-- Дударацкий!
-- Сейчас по прибытию в расположение лагеря, вам выдадут погоны, петлицы, эмблемы, подворотнички, оборудовать форму и вечером - строевой смотр!
-- А где постираться! - голос из первого взвода.
-- В умывальнике! - ответ Буды.
-- А сушиться?!
-- На себе! - был ответ старшины - Строиться! Отставить разговоры!!!
С пятой попытки мы побежали в лагерь, портянки по-прежнему сбивались в один комок..
Мы, хоть и одели не подшитую, необорудованную форму, но так и не стали военными. Мы были всего лишь толпой гражданских, желающими стать военными. И поэтому поведение Буды вызывало у нас отторжение. Хотелось расколотить ему морду. Вдребезги. У себя дома каждый бы не стал бы терпеть такое унижение от субъекта дегенеративной наружности. По законам двора, мужского сообщества, нужно было отомстить.
С другой стороны, все и каждый понимал, что только после первого удара по роже старшины тут же отправят домой. Мы еще не приняли присягу. А вот после присяги, если вылетишь из училища, сразу же отправят в войска.
Правда, говорят, что есть в 44 роте один идиот, что окончил школу в 16 лет, сейчас поступил, хочет принять присягу и свалить в войска. Чтобы оттуда отправится служить, в 18 лет дембельнутся и пойти учится в институт. Почему не сразу пойти учиться в гражданский ВУЗ? Черт его знает. Может просто "пену гонит", а, может, еще чего. А может и вообще слух такой гуляет. Тут вообще слухов много гуляет. Особо-то верить им нельзя. То говорили, что нас после второго курса на год в Афган загонят, чтобы практику прошли, а потом обратно вернут доучивать, то еще чего-нибудь сочинят. Делать народу нечего, вот языки и чешут.
Мы сосредоточенно бежали в расположение лагеря. Сбитые портянки уже начали вылазить из голенищ сапог.
На ходу пальцами запихивали их назад.
"Ничего, ничего, - это только на КМБ тяжело, потом легче будет!" - говорил я себе. Я же сам хотел стать офицером - вот и вперед! В Афгане мужикам гораздо сложнее и тяжелее!!! И я когда попаду в Афган тоже будет не сладко!!! Так что вперед, вперед! А может, ну, это все на фиг, и домой?
Предательские мысли иногда всплывали в черепной коробке, роились где-то возле затылочной кости, но я их упорно гнал прочь.
То, что раньше в кедах я мог пробежать быстро, в сапогах, в неудобной форме, в строю все это давалось тяжелее. Сапоги эти - как колодки на ногах, только мешаются. Бежишь только прямо и из-за спины впереди бегущего ни хрена не видно. И если он бежит по луже, то не можешь ни свернуть, ни уйти в сторону. Только прямо.
Все вокруг натружено сопели, изредка сплевывая набегавшую слюну. Какой идиот придумал портянки и сапоги? Тем более в военном училище выдавали яловые, а солдатам в войсках - кирзовые. Те, говорят, легкие, как тапочки. Только головки сапог из кожи свиной, а голенища - из дермантина. Просто кроссовки, а не сапоги. Сапоги -скороходы. А яловые - из толстой коровьей кожи, с подкладом внутри тоже из кожи, и голенища кожаные и головки кожаные. Прочные и тяжелые. Как колодки у арестантов в дореволюционной России.
С каждой лужей и с каждым метром, казалось, что сапоги пропитываются влагой, как бы забирая ее из луж, так и набухая от вспотевших ног. Сапоги уже казались пудовыми гирями ногах. И какой гад придумал сапоги? Вон, американцы, в ботиночках воюют, и, наверное, не носят портянки!
Казалось, что запусти нас в этих сапогах в кемеровскую реку Томь, так она высохнет. Мы заберем своими сапогами всю воду. Впитаем ее. Всю Кемеровскую область осушим! Пробежимся по всей области и осушим ее свои сапогами! Мелиораторы в погонах!
Через несколько десятков метров ноги уже не чувствуют, что портянки сбились. Просто ноги перестали чувствовать боль. И в голове все уже плывет. И мыслей нет. И первое дыхание кончилось, а второе почему-то не открылось. Бежим уже просто "на автомате". В голове для поддержки ритма всплывают какие-то мелодии, мотивчики. Всплывают сами. Так легче держать темп. И нельзя отстать. Стыдно. Позор. И никто из моего взвода не отстает. Все бегут. Чтобы легче бежать - корпус наклоняй вперед, центр тяжести смещается вперед, а ноги, поддерживая тело в равновесии, также будут бежать быстрее, двигай руками. Руками двигать быстрее легче чем ногами, но, и ноги тоже побегут быстрее вслед за руками. Только вот и руки уже отваливаются, будто вагон с мукой разгрузил. Я это делал. Знаю, что это такое. И спина точно также отваливается. Отстегивается спина. Скоро все тело развалиться на запасные части. Ноги побегут дальше. А все остальное будет валяться в грязи вся рота пробежит по развалившемуся телу. Отряд не заметил потери бойца.
- Рота! - послышался ненавистный гнусавый крик старшины - Шагом! - пауза. Что же ты тянешь кота за яйца, фашист! -- Марш! - мы перешли с бега на шаг, все тяжело дышали, смахивая пот со лба рукавом куртки или протирая лицо пилоткой.
Так мы прошли метров сто. Любой спортсмен и военный знает, что нельзя сразу после тяжелого бега останавливаться, надо пройти некоторое расстояние пешком. Сердце, говорят, может остановиться. Ага. Просто хочется завалиться в мокрую траву и медленно сдохнуть! Пусть останавливается! Хрен на него! На это сердце! Бля! Ну, и какой черт меня дернул поступать в это училище! Надо было поступать в тыловое или финансовое! Там, наверное, нет такого дурдома. Но хрен туда поступишь без громадной взятки.
- Рота! Стой! Заправиться!
Кое-как привели себя в порядок. А в траву все равно хочется упасть. Мать-сыра земля, прими, тело мое!!! Остуди его!
- Шагом! Марш!
Дали час, чтобы постираться, привести себя в порядок.
Пока все не разбрелись. Я крикнул:
- Второй взвод, ко мне!
- Мирон, ты заколебал, времени мало!
- Что еще?
-Тут Буда достал своим армейским дебилизмом, ты еще мозги компостировать будешь.
- Спокойно, парни. Все марш в бытовку, надо гладиться, пока толпа не ломанулась. Утюгов-то всего четыре.
- Давай слямзим? - предложил Артур Ковалев.
- Найдут -- отчислят! - Мазур вытирал пот.
- Значит надо заховать так, чтобы не нашли. - Буга.
- А использовать его где? Розетка только в бытовке! Ну, притащим мы его в палатку, и что? В задницу себе засунешь, и потом будешь батарейкой работать? - Смок был опытнее, закончил техникум, жил в общежитии, просчитывал несколько ходов вперед. - Захомутают. Хуже будет.
- Значит, всем валить в бытовку и занимать очередь на утюги. Один утюг - одно отделение.
Для нормального человека, который живет на гражданке, что такое утюг? Он может погладить одежду в любое удобное для него время. А вот для зеленого курсанта, что такое "утюг"? Это шанс не получить взыскание, типа нарядов вне очереди. Ну, а также не ходить грязным и мятым, чтобы окружающие тебя сослуживцы не прозвали тебя чмо или чмошником. "ЧМО" расшифровывается примерно так: "человек морально обосранный" или "опущенный", хотя некоторые расшифровывали "части материального обеспечения". Но, это злые строевые языки.
Ну, а сейчас, когда коллектив только сформировался, никто еще не принял присягу, очень важно держаться в коллективе.
Мы все понимали, что надо ставить себя в коллективе. Завоевать себе авторитет.
Вон, в первом взводе Лёха Мигаль. Боксер, плюс качок. В свободное время либо качается, либо боксирует. К этому сразу уважение. Сила. Его и Бударацкий остерегается. В свободное время Лёха предлагает всем желающим поразмяться. Из 41 роты приходил рукопашник Гена Супеко. На бой собрался посмотреть почти весь батальон. Мигаль
В моем взводе - Коля Панкратов, со шрамом в пол лица. На гражданке был уличным хулиганом. Резок как газировка, чуть, что не так берет "горлом" на полублатном жаргоне, лезет в драку, будет драться пока не сдохнет. Несмотря на то, что у него роста немного.
Местные кемеровские пока держаться особняком. В каждом взводе их по четыре-пять человек, не скажу, что все они такие же хулиганы, что и Колька, но при случае могут сплотиться.
Землячество тоже играет большую роль в становлении в коллективе. Представители национальных меньшинств - те тоже готовы драться до последнего. Никто не хочет быть чмошником.
Вернемся к утюгам. На четыреста с лишним харь - на весь наш батальон, а он был "китайский" -- для Афгана брали с "перебором", с "запасом", было всего 4 утюга в палатке, оборудованной под бытовое помещение. По идее, на каждую роту по одному утюгу. Но дело было нередко так. Приходила одна рота, занимала все утюги. Когда приходили другие роты, то нередко из-за такого простого предмета быта, разгорались нешуточные споры, нередко доходило до драк. Только вот когда на шум сбегалось командование, то все вытирали кровавые сопли и угрюмо молчали. При драке могли отчислить обоих. Да, и прослыть с самого начала "стукачом" никому не хотелось. Это почти низшая ступень в курсантской среде. Ниже были воры.
Это те, кто воровал у своих. Деньги воровали. Особенно часто и много воровали перед отпуском. Тогда родители переводы денежные шлют, чтобы сын в отпуск приехал. А тут - р-р-р-раз! И нет денег. Уперли. И отпуск накрылся. Курсанты старших курсов рассказывали про то, что периодически отлавливают таких гадов в своих коллективах. Редко кому удается потом оставаться учиться. Обычно отчисляли. Если это происходило на первом-втором курсе, то они шли служить в войска, солдатами. И вслед за ними уходило по солдатскому телеграфу, что данный воин - вор. Воровал у своих. Тем более, что училище связи. В каждой части есть узел связи. Зная позывной войсковой части и понимая последовательность как выйти на узел связи, можно совершенно бесплатно звонить по всему необъятному Советскому Союзу. И в часть позвонить, куда перевелся вор. Да, и новые сослуживцы могут позвонить по прежнему месту службы и поинтересоваться кого к ним перевели.
В армии закон простой, что нужно - подойди и попроси. Могут отказать, но могут и дать. Редко кто кому отказывал. Но воровать...
Нередки были случаи, опять же, по словам старших курсантов, что избивали до полусмерти. Кому-то в результате побоев отбили, а потом и вырезали селезенку. Дело ночью было. Потом начались разбирательства военной прокуратуры. Суточный наряд чуть не исключили из училища. Весь батальон объявил голодовку. Приходили в столовую, но к еде не прикасались. И так продолжалось двое суток. Потом от пацанов отстали. И все пошло по накатанной. Ворюгу отчислили из училища по состоянию здоровья. Но чтобы ему жизнь на гражданке медом не казалась написали такую характеристику, что в жизни он выше младшего помощника старшего дворника вряд ли когда поднимется.
Как старший курс рассказывал, в третьем батальоне поймали ночью одного чмыря. Перед зимним отпуском стали пропадать деньги в роте. Переводы стали пропадать. Куда курсант прячет деньги? Либо в форме, либо за обложку военного билета. Так чтобы всегда были при тебе. Не в тумбочке же хранить! Или в полевой сумке.
И вот почти каждую ночь стали пропадать деньги. И не
