год отслужил - "черпак", как- никак! А тут сопливые курсанты -- первокурсники. Сидит, развалился. Хотя, положено, встать, представиться, на сколько посажен, сколько осталось.
Вальяжно так сидит. Развалился. Нары пристёгнуты к стене, не положено днём спать. Табурет прикручен к полу. Стол прикручен. Всё чёрного цвета. Из книг - Уставы ВС СССР. Вот и всё, что положено. Сиди - учи Устав, то, что ты нарушил.
- Встать! - Кирилл "заводит" себя и ситуацию.
- Да, пошёл ты, салабон! - голос барский, протяжный.
- Встать! - у Андрея от природы низкий голос, внушает уважение.
- Не положено по сроку службы! - менее уверенно.
Андрей резко вошёл в камеру, мы втроём молча стоим у порога, готовые прийти на помощь товарищу.
- Встать, сука!
Коренастый Кириллович обеими руками хватает солдата и рывком поднимаект его.
На полголовы выше Андрея, но щуплый. Против Кирилловича - мозгляк.
- Теперь смотрим, чтобы Андрюха из него дух не вышиб. - шепчет Гурыч.
- Угу! - кивнули мы.
- В глаза смотри, сука!
- Чего тебе! Чего! Отпусти! - пытается вырваться солдатик.
- В глаза, блядина, гляди! Вспоминай!
- Чего вспоминать-то! Чего пристал?!
- Накануне отправки в армию, вечер помнишь?
- Чего помнить-то? Я жаловаться буду!
- Жалуйся. Я - здесь! - сделал полшага вперёд я.
Он понял, что помощи ждать не откуда.
- Чего ссышь, пидар? Страшно? А как четверо на одного? Не страшно, да? Не бойся! - Андрей не отрывая глаз, мотнул головой в нашу сторону - Они не вмешиваются. Только ты и я. Без скамеек, без твоих друганов с кастетами! По-честному.
Андрей оттолкнул его к стене, принял стойку "к бою".
- Давай! Давай! Сука! Давай! Чего ссышь-то!!!
- Не помню я! Что пристал?
Хотя по глазам было видно, и вспомнил он Андрея и историю вспомнил.
Кирилл снял ремень со штык-ножом, подсумком, протянул нам, и всё, как положено, не отворачивая взгляд от противника. Приняли ремень, сами сняли пилотку, часы Андрей снял и сунул в карман, расстегнул манжеты рукавов и несколько пуговиц на куртке.
- Пизд...ц тебе, гадёныш! Ну! - Андрей сделал ложный выпад.
Противник "повёлся" и пошёл в атаку, того и надо было Кириллу. Мы это сразу оценили. Зёма нас учил на занятиях по рукопашному бою и воскресных соревнованиях по боксу.
Полушаг в полуприсяде влево, и встречный в лицо. Хороший удар! Снизу вверх, в нижнею челюсть! Звук затылка, когда он бьётся о бетонную стену - неприятный звук!
Морда в крови, мотает головой, нокаут, но ещё на ногах, опирается левой рукой о стену, правой, вроже как обороняется или просит не нападать.
Ан, нет! Оттолкнувшись от стены рукой, хочет провести "вертушку". С ноги зарядить Андрею в голову. Благо, что разница в росте позволяет это сделать.
Но наш Кирилл готов к этому. Можно было сделать шаг назад, пусть воздух молотит, силы тратит. Андрей злой! Он делает блок, ногу дёргает вверх, и делает подсечку под вторую ногу противника. Тот с грохотом падает. Такая у него планида, нет возможности сгруппироваться. Андрей со всей дури бьёт лежащего поддых. Тот пополам сгибается.
- Эй, Андрюха, не убей. Ты же в сапогах! - Сехин покачал головой.
- Нормально. Пусть хоть на чуть-чуть почуствует, каково мне было, когда они вчетвером меня лежащего без сознания пизди...и! Пидарасы!
Андрей не стесняясь бил лежащего со всей дури.
- Помогите! Убивают! Помогите! - орал тот.
Он уже не предпринимал попыток встать. Просто орал.
- Чего орёшь, сука?! Кто же тебя убивает-то? Это вы меня убивали, что без сознания, сняли часы и туфли. Я только из школы выпустился, а вы девчонку хотели изнасиловать, не получилось, так меня чуть не убили! А сами в армию, мол, она скроет. А, вот х...й, вам по всей морде! Не скроет! Я сам в армии! На! Получи! Уёби...е лесное! Ты и в армии не должен служить. У дедов, небось, "шестерил", а сейчас молодых чмыришь, воин писькин! На!
Тот уже перестал орать, затих.
- Андрей, хватит. Чмо - хлипкое, помрёт ещё.
- Кончай, Кирилл. Хватит. Он всё понял.
Гурыч и Сехин оттащили ещё горячего Кирилловича.
- Хватит. Слышишь. Хватит! Всё!
- А, ты чмо пастлзное! - я ткнул его носком сапога - Вякнешь слово - со мной будешь иметь дело. У меня сапоги сорок пятого размера. Рёбра сразу в труху. Но я буду бить в пах. Потому что таким даунам как ты размножаться не надо. Понял?
- Угу. - тот лёжа, прикрывая голову.
По пути открыли камеру, где сидел второй "залётчик". Он всё слышал, но не видел.
Тот забился в угол, поджав ноги к подбородку, закрыл голову руками.
- Эй! Пассажир! Ты что-нибудь слышал?
Не отнимая рук от головы, тот лишь замотал головой.
- Кому-нибудь слово - получишь в двойном размере. Потому что не видел, а только слышал. Это была репетиция радиоспектакля. Понял?
Тот согласно закивал головой.
Андрей умылся, набрал полведра воды и отнёс своему сопернику. Подождал, когда он умоется, Гурыч, на всякий случай был рядом. Кто знает, что у этих горячих парней на уме.
Караул прордолжался. Смена караулов. Баров подкидывал вводные:
- Стоишь на посту, а на тебя бежит мужик в веслом!
- Каким веслом?
- Бетонным, спёр в парке у скульптуры "Девушка с веслом". Некоторые находят очень сексуальной скульптуру. Правда, не уточняют, девушку или весло. Так, вот. Ты стоишь на посту, а на тебя неётся мужик с веслом. Твои действия?
С капитаном Баровым никогда не скучно. Даже когда он ругает, то и проникаешься, и стыдно и весело. Баров - есть Баров!
И вот прибегает дневальный из роты. Такого, в принципе, быть не может! Но, жизнь и служба не всегда укладывается в прокрустово ложе Устава.
- Товарищ капитан! Со второго КПП звонили, там четыре типа возле вашей машины крутятся!
- Караул! В ружьё!!!
Две смены построились.
- Товарищи курсанты! Слушай боевую задачу! Группа местных пидарасов пытаются уничтожить моё личное имущество! Мою машину! Приказываю! Бодрствующая смена! Через дырку в заборе между вторым и третьим КПП! Отдыхающая смена - через второе КПП. С собой взять радиостанции. По моей команде "В атаку!" взять в плен негодяев! Оружие применять только в крайнем случае. Штыком тоже колоть только в жопу, и то не глубоко! Хватит приклада и рожка! Вопросы?
- Никак нет!
- Вперёд, мальчики! Вперёд! Только не убивать местное население! Мелкие травмы не в счёт!
И мы пошли! Шестнадцать вооружённых курсантов - это сила! На посту возле караульного помещения оставили Правдюкова. Под страхом смертной казни ему строго-настрого приказано никого в караульное помещение не пускать, посылая всех на х...й! Он проникся, и, придав, своему лицу звериный оскал, остался в одиночку оборонять вверенное здание.
Через дырку в заборе знали курсанты, это была одна из троп Хошимина, но откуда знал Баров? Баров знает всё! На то он и Баров!
По Р-158 мы доложили, что на исходной. Через минуту послышалось: "В атаку!"
И мы выскочили но почти не освещённую улицу Федоровского. В нрашу сторону бежала группа неизвестных. Которых, мы тут же встретили... Встречным боем. Их четверо, нас - восемь. Мы - молодые, сильные, с оружием. Двое попали под приклады ближайших курсантов, двое попытались уклониться от нас, но парни, что бежали сзади свалили их с ног...
Били? Ещё как! Ногами! Прикладами! Связали ремнями брючными, притащили в караульное помещение. Доложили дежурному по училищу, тот прибежал выпучив глаза. То что грабили машины - известно всем. Но, чтобы поймали! Чудо!
Вызвали ментов. Те приехали. Задержанные урки бросились к ним как к родным.
Менты, выслушав нас, покачали головами.
- Не получится. Отпускайте их. Вот если бы они что-нибудь скрутили, а мы их поймали, то тогда ещё был бы состав!
- Так вот же!
Вывалили на стол набор инструментов, что отобрали у преступников. Два вантуса, чтобы выдёргивать лобовое стекло. Всякие отмычки, кусачки. Ключи. Несколько домкратов.
- Ну, и что?
Милиционеры качали головой. Обычный набор сантехника, слесаря.
- Ладно. - Баров прямо в караульном помещении сплюнул под ноги. - Вы, товарищи милиционеры, свободны. А потом ещё удивляетесь, отчего вас так народ-то не любит. Езжайте, а мы с этими... -- он выразительно посмотрел на преступников - Поговорим. Ночь длинная. Смена у нас только в девятнадцать ноль ноль.
- Пизд...ц вам! - кто-то полушёпотом, но внятно произнёс.
- Шваброй изнасилую. - тоже кто-то тихо добавил.
- Лучше штык-ножом.
- По яйцам.
- Ладно.
Милиционеры направились у выходу.
- Э-э-э! Стойте! - один из задержанных, которому досталось больше всех, самый здоровый, да, и наколок у него больше всего.
- Чего тебе?
- Я сознаюсь, что пытались ограбить машину!
- Чего?
- Я всё подпишу! Только не оставляйте нас с ними! - он затравленно оглянулся через плечо.
- Жаль! Я уже придумал, как сломать тебе пальцы. - Баров не шутил - Чтобы впредь не повадно было воровать! Товарищи милиционеры, пишите здесь. А то привезете к себе в отделение, а они, передумают. А мы им поможем вспомнить. У кого они ещё машины грабили. Дкмаю, что и офицеры с уджовольствием придут.
- Так ночь же на дворе!
- Поверьте, я знаю офицеров, они придут. - Баров покачал головой.
Милиционеры начали писать протоколы допросов, осмотрели машину Барова. Так увлеклись, что чуть не забыли провести смену постов.
Один из задержанных начал упираться, мол, я ни я и хата не моя. Я вообще просто мимо проходил. А спина и грудь вся в церквях, да, другой зэковской графике.
И других задержанных сбивает с понталыку.
- Миронов, возьми людей, препроводи гражданина в камеру. Там стены холодные, может, одумается!
- Есть!
Кто выводящий? Кириллович.
Закинули в свободную камеру. Нас много. Он - преступник. И понеслась! Эх, раззудись, плечо! Сапоги-то кованные! Через минуту, вопли с пола!
- Хватит! Не надо! Я подпишусь!
- Вставай! Пошли! Умывайся!
Когда завели урку в помещение начальника караула, то вздрогнули милиционеры, а подельники отшатнулись, с ужасом посмотрели на нас.
- Ну, кто ещё отказывается от признаний?
Тишина.
- Ну, вы и звери! - милиционер покачал головой - Вы бы поосторожнее. Убьёте же.
- Убьём - закопаем здесь же. Земля военная - никто никогда не найдёт. Зато другим неповадно будет. Я правильно говорю, животное? - он вроде и небольшой подзатылник отвесил задержанному, но тот лбом шарахнулся о стол.
Через дежурного по училищу вызвали офицеров у кого грабили машины. Те, сонные, злые, приходили в караульное помещение, давали показания, отвешивали пару тумаков, в зависимости от злости, сильно или не очень, задержанным. К утру, когда всё уже закончили, зеки были сильно опухшие от побоев. И не только наших.
Караульное помещение грязное. Столько народу, да, и никто не собирался его мыть. Не до этого! Приключение же!
Вывели двух "губарей", как все разошлись. Они без слов и отдраили караульное помещение. Пол был уделан в крови. Они со страхом оглядывались на Кирилловича.
- Работать! Чего смотрите! Сейчас свою кровь отмывать будете с пола! Быстрее! Schneller!
Пришёл комбат. Обвёл всех нас взглядом.
- Бля! Сорок вторая рота! Вы и здесь отличились! Иппиегомать! Вас даже в
