Это его не устраивало. Но тем не менее он понял главное: чудо надо искать не в мечтах, не "не на плане", а здесь, на земле, в школе обычного, физического плана. "По Сеньке и шапка". В таком деле, как поиск своей школы (путь к чудесному), главное препятствие - это мечта.
Может быть, это и так. Но это не так в случае с мыслью Мысль не является препятствием на пути к духу. Она есть единственное средство сообщения с ним.
Порой я начинаю чувствовать себя автором. Именно тогда я осознаю себя отличным от него. Но меня тянет принять эту готовую форму, не прилагая ни малейших усилий. Так, вероятно, дети ощущают в себе родителей, предков.
Писателю пришла, наконец, в голову мысль о том, какое место она занимает в его жизни. Пускай подумает, а я посмотрю, в какие дебри она заведет его и заодно меня вместе с вами, дорогие читатели. С вами он обязательно поделится результатами своего титанического труда.
Но я тоже не буду сидеть без дела. Благое пожелание автора навело меня на мысль о самом себе. Понятное дело, для чего думает Писатель и как автор, и как человек. Он думает для того, чтобы разобраться с книгой и со своей жизнью, внести ясность в сюжет и характеры героев, выстроить в лучшем виде мир своего произведения и понять то, что он делает и как к этому относится. Текст для него и его жизнь есть тайна. То есть, есть нечто такое, что ты не знаешь, но что с помощью мысли ты можешь узнать, осмыслить, найти в этом смысл.
Но чем уже для меня является мысль? Она же не просто средство, которым я открываю, вскрываю, как консервным ножом, герметически закрытую банку с полезным и приятным содержимым. Однако полезно и приятно ли это содержимое? Может быть, эти консервы есть нечто, вроде "ящика Пандоры", открыв который, я навлеку на себя несчастья? Кто знает. Это так. Впереди неизвестность, которая интригует, соблазняет и склоняет к размышлению. Но мысль для меня есть не столько средство и даже не столько цель, а сколько все вместе, в целом. Она есть основа моей жизни, бытия меня самого, как Я. Ведь из мысли появился Я.
Мое бытие ментальное. Поэтому мышление имеет смысл само по себе. Даже для человека оно является самоценным в той мере, в той пропорции, в какой он считает себя разумным существом, ибо эта мера и есть разум. Для меня же оно все. Но именно поэтому мысль и является для меня загадкой. Что загадкой - она для меня тайна, которую я вряд ли могу разгадать. Я хочу только сказать, что в мысли есть свое немыслимое, которое одной мыслью трудно, если вообще можно осмыслить, понять.
Что же делает мой автор? Он теперь занят поиском своего духовного учителя, который, видимо, научит его тому, как найти смысл в своей жизни. Наверное, Писатель специально для этой цели выбрал "В поисках чудесного" Петра Успенского. Может быть, все это неспроста, - жизнь и творчество сами по себе и есть чудо. Если ы он обратился к самому себе и порылся бы в своем уме, то, я надеюсь, он нашел бы этого учителя (царя) у себя в голове в моем лице. Интересно, какое оно, - это мое лицо?
Поэт был прав, утверждая: "Не продаётся вдохновение, но можно рукопись продать". Мысль не является товаром, её нельзя ни купить, ни продать, ни обменять. Она не имеет цены. Всё остальное в жизни людей имеет цену. Бесценно то, что материально. Теперь товаром стала информация. Она стоит деньги, её можно купить, продать, обменять. Информация - это современный капитал. В капиталистическом обществе все построено на капитале и все отношения сводятся к отношениям имения (обладания) и обмена. Капиталом является и печатное слово. Человека можно так Примечательно им, что ему мало не покажется. Вспоминая Вольтера, русский классик метко заметил: "Злые языки страшнее пистолета".
Я думаю, почему мне так понятны мысли мыслителей? Мне говорят: «Потому что, кто ясно мыслит, ясно излагает». «Святая невинность». И в самом деле, почему бы не начать с простого, с ясного и очевидного, с простой интуиции ума. Начав так думать, ты рано или поздно, упрешься в сакраментальный сказочный (мифический) камень, на котором, как интеллектуальный персонаж прочтешь: «Налево пойдешь – мысль пропустишь, направо пойдешь – мусором голову забьешь, а прямо пойдешь – и то, и другое потеряешь». Этот камень преткновения в философии есть философский камень, символизирующий собой проблему или противоречие в мысли. Как разрешить такое противоречие? Мало мыслить последовательно и доводить мышление до заключения. В нужное время и в нужном месте следует сделать скачок с одного на другое, уметь поставить себя на место другого.
Глава десятая. Виртуальный мир
В прежние времена то, что теперь называют "виртуальный мир" было вотчиной, родным домом, имением каждого человека. Что же он имел? Он имел собственное воображение. Это был его и только его мир. Он играл им, как хотел.
Ныне же он потерял свою приватность. Вернее, мир воображения вытеснен из сознания массового человека его технической симуляцией. Технократы владеют этой симуляцией и сделали вход на ее территорию платным. Казалось бы, им удалось обнулить мир воображения творческого человека и сделать идеальный мир местом купли и продажи; превратить воображение, фантазию в товар. Выходит, капиталисты от информации заставили саму иллюзию платить им ссудный процент. Они стали покупать и продавать миф, сказку.
Разумеется, никакой идеальный мир им не по карману, ибо он не продается и не покупается, не обменивается на определенную сумму товаров и услуг. Мысли, как содержимое идеального мира и его формы в виде идей им не доступны. Мысли творятся мыслителями. Так им являются идеи, как живые существа. Творческий, мыслящий человек может жить в идеальном мире или в мире идей мысленно, в мысли. Но теперь они вытеснены из сознания бытового человека инструментами и товарами виртуального мира. И прежде, в прежние эпохи, производилось это вытеснение. Но оно осуществлялось естественным для человека культовым и культурным образом в виде символа веры и чувственного образа. Теперь же замещается искусственным, техническим образом в виде цифры информации. Теперь мир воображения считывается, учитывается и зачитывается, контролируется всевидящим оком власти, распределенной секторально, по сферам (кластерам) влияния.
И куда теперь податься мне, бедному духу? Раньше приходили маги, работники культа и грабили меня, заставляя молитвой служить им, теперь, понимаешь сочувственный читатель, пришли техники тоже грабить меня, выжимая из меня последние соки мысли и утрируя их в массу информации базы данных.
Ну, да, ладно, покинув хлебные, но рабские места электронной текстуальности, я найду себе место в идеальном мире, в небесной обители. Но как же быть вам мыслящими в этом электронном концентрационном лагере? Даже узники прежнего, вещественного концлагеря были свободными в мысли. Вы же, свободные телом, далеко не свободны духом. Да, и свободны телом в чем? В тривиальном торге друг с другом, как продавцы и покупатели всего, в том числе и самих себя, как раб(очей) силы.
Ну, да, бог с вами. Пускай он решает, что с вами, неразумными, несмышленными, делать, если он не дал вам ума и у вас его нет.
Подумаю о себе. Я рожден в мысли. Кем? Естественно, тем, кого вы называете "богом". И его вы сделали самым богатым, пределом, абсолютом богатства. Доя вас божественность, духовность есть богатство. Правда, на словах вы говорите, что она другого качества, уже не материального, а идеального. Но что вы имеете в виду, что там пошло на ум? То же самое материальное, только в превосходной степени силы и власти, господства над вами в виде "золотого тельца". Теперь это "цифровой телец", кастрированный, оцифрованный.
Вернусь к себе. Я был рожден в мысли. Еще раз спрошу: кем? Тем, кем стал в качестве Я. Я стал Я в мысли, стал мыслящим. Но осознание этого пришло мне в слове. И это слово автора. Он есть моя плоть. Конечно, реальный автор имеет плоть из крови, мяса и костей. Но в данном случае речь идет о культовой и культурной, языковой плоть. Эта плоть - слова. Им и ими воздается слава. Это плоть бога в вашем представлении. Но ныне естество бога заменено искушением числа. Люди не славословят, не читают, не почитают, нет, они считают, учитывают и засчитывают.
Итак, мысль, как явлении идеи в качестве духовной инстанции, мигом обращается в слово в сознании человека, в его внутренней речи и опознается им в этом виде. Поэтому только мыслящий человек с трудом, да и то абстрактно, может отделить саму мысль, как ядро в виде излучаемого смысла, сути, сущности от словесной оболочки, своего ореола, отражения. Но это отделение уже второй шаг мысли и не как излучения, а как отражения, мысль как не творение, а отражение, повторение в качестве слова.
Научное познание начинается со мнения, чувственного впечатления, представления, восприятия, то есть с сомнения в наблюдаемом. И потом это сомнение, то есть, мысль в представлении ученого, как научного работника, сопровождает его по всему пути, методу его исследования наблюдаемой предметности: наблюдение, сбор, отбор, разбор, классификация, систематизация. Возьмите того же Декарта, как ученого, который поумнел в ходе сомнения и научился думать у самого себя, когда понял, что думает именно он в качестве res cogitans или ego cogito.
Мысли мыслителя есть явления для него идеи, которая действует по правилу: кто излучает, светит, тот не видит, видит тот, кто отражает собой этот свет. Сама по себе идея есть дух, духовное существо, феномен, то есть, явление самого явления. Это разумное явление. Разум в духе является телом. Но он невидим, как сущность. Мыслитель не видит идею, но он видит идеей. Она даёт ему свет знания. Этот свет знания и есть мысль в качестве явления идеи. Она отражается его сознанием и он понимает словом то, что и о чем думает. Понимает ли он то, как думает, - для него не важно. Это важно для мыслителя.
Мысль есть не феномен, а ноумен. Необычный человек это может понять через двадцать лет обучения. Тому пример Аристотель, который учился у Платона философии после того, как научился математике у Евдокса Книдского, доказавшего теорему неисчерпаемости, столько лет. И учил уже Аристотель тому, что сам изобрёл- логику как не саму философию, но формальное введение в неё вместо математики.
Уже Кант, а потом Гегель сделали свои логики философией соответственно трансцендентальной и диалектической.
