–Нет, – ответила Эва. Она не хотела грубить. Она просто хотела, чтобы этот человек понял, что у неё нет самого важного.
Он не был глуп. В нём была скорбь, и он понял, что она хочет пожаловаться ни на какое-то отсутствие платья или мармелада.
–У меня тоже, – тихо сказал человек. – У меня тоже нет.
Эва приблизилась нерешительно. Разум говорил ей никогда и никому больше не верить, никогда и ни к кому более не приближаться, но она не слушала разум, и поэтому у неё был шанс на оттаивание души.
–Чего нет у вас? – спросила Эва. Вся её ребячливая непокорность сошла с неё в короткий срок. Сменилась строгостью и скорбью. Глубокой скорбью, залегающей шрамами на душе навсегда.
–Дочери, – ответил человек, – Мирела. Моя Мирела…
–А почему нет? – Эва чувствовала что она вправе задавать вопросы. Это право было продиктовано их общей скорбью утраты. – Её убили вампиры? Как мою семью?
Человек вздрогнул, закрыл руками лицо. Он помнил, помнил на остаток дней, как нашёл он бесчувственное, обескровленное тело своей дочери. Как он тогда кричал, кричал, не переставая, надеясь, что криком своим он достанет самого бога.
Не достал. Она осталась мёртвой.
–Да, – сказал человек. – Она должна была занять моё место, выйти за принца…
–Вы король Стефан? – спохватилась эва. Что такое «король» она знала, а вот никогда прежде и не видела. Ей пришло в голову вложенное глупыми взрослыми, что она не так выглядит, не так себя ведёт, не так говорит. Она заметалась перед ним, напуганная, маленькая и взрослая одновременно. – Ой, ваше величество…простите, я не хотела. Простите…
–Успокойся, – попросил король, – и сядь, девочка. Не мельтеши в саду, не пугай яблони.
Эва покорно метнулась к скамье, села как можно прямее, как можно прямее разгладила юбки, которые были ей непривычны и неудобны, попыталась держаться с достоинством, которое видела при дворе у молодых девушек.
Она не знала что делать и как себя вести. Король это заметил, пришёл на помощь нежному детскому смущению:
–Ты, наверное, плохо спишь?
–Я…ваше величество,– Эва замялась, но всё же решила признаться, – да, ваше величество. Мне кажется, я дома.
–Мы накажем тех, кто это сделал, – сказал король.
–Господин Томас уже наказал, – ответила Эва.
Король Стефан нахмурился, но больше от того, что сам сглупил – ему ведь докладывали, что религиозный фанатик оторвал кому-то голову, причём буквально.
Но он сам просил защитить свои земли, сам обещал престолу всякое содействие в погони за вампирами.
–Тогда всех его сородичей, – поправился король.
Эва хотела верить, но не могла. Её сердце радостно встрепенулось, довольное тем, что кто-то исполнит месть. Но разум возразил: «девочка, ты же видишь, как он слаб. Он человек и он один. А что сделал один вампир? Только один. А если их много? Нет, они не могут быть уничтожены одним королём».
И недоверие к обещанию заставило Эву покраснеть – можно ли так думать о короле? Можно ли думать, что он простой смертный? А те, что приходят по ночам…
–Всех пожжём! – пообещал король. Он и сам не верил. Он, в отличие от Эвы, имел беседу с вампиром лордом Агаресом и знал, что их много. И они сильны. И держат у себя множество подданных. А сколько предположить страшно.
Неужели это такая зараза, которую не остановишь? Дожили же они как-то сквозь пепел веков до этого дня. Пугают, ходят, чтут свои чёртовы законы!
–Я тоже думал что всё в мире кончено, – сказал король, чтобы отвлечь самого себя от дурных мыслей и только во вторую очередь для того, чтобы поддержать девочку. – Я думал, что это конец, что моя дочь, мой свет – это и моя смерть. Но оказывается, что жизнь может идти. Оказывается, есть для чего жить и дальше.
В это Эва не верила и верила одновременно. Она не верила в то, что жизнь может идти дальше, но верила в то, что можно найти для чего жить. Проведя с Томасом пару дней, с братьями креста, она поняла, что месть – это опора. И местью можно жить.
–Эва! Эва! Где ты? – когда-то так звала мать и Эве показалось на краткое и обидное мгновение, что это снова так. Но реальность расступилась – появилась нянька. Увидев короля Стефана, нянька распласталась тут же в поклоне и принялась объяснять:
–Ваше величество, простите, не уследила за девочкой, думала, она будет…но она как всегда, простите.
–Ничего, всё хорошо, познакомились хоть, – король улыбнулся и его улыбке Эва не поверила. Не могло быть такой улыбки для того, кто скорбит. Но она поднялась за нянечкой, понимая, что её снова ведут в её покои, где сладости и игрушки, и нет самого важного.
–Ох, дитя! Ну чего ты с королём говорила? Что ты к нему пристала? – выговаривала ей нянька, пока вела Эву обратно через сад, – ну что же ты убегаешь? Ах, ну ничего, пройдёт, верь мне, пройдёт, будет легче.
«Не пройдёт, никогда не пройдёт!» – думала Эва, мысль её была очень злой и почему-то от этой злости приятной.
Глава 24. Когда тайны начинают отступать
Найти человека всегда легко. Пусть человек убежит, пусть спрячется он хоть на самом краю земли! Он всё равно жив, он всё равно общается и говорит, и даже если придумывает о себе факты насквозь лживые, он создаёт свой след.
Человеку легко найти человека, а уж отыскать человека вампиру…
Зенуним попыталась не напугать его. Ей это было ни к чему. Во-первых, это было лишней кровожадностью. Во-вторых, это могло дать основание для обвинений в её сторону. В-третьих, и самое важное, Сиире рекомендовал не открываться Цепешу насчёт их изысканий. Да, Цепеш мог бы сократить им путь, но Сиире не хотел его спрашивать явно не просто так.
Именно по этим причинам Зенуним пыталась быть мягкой и доброй к человечку. Она даже ему ослепительно улыбнулась, предусмотрительно скрыв прежде клыки, показывая, как хорошо она расположена к этому старику, которому Цепеш по какой-то причине вверил столь важную тайну. Да и вообще – тайну! Вампиров, что ли, не нашёл? Какой идиот доверится человеку?
Впрочем, принц Сиире не считал Цепеша идиотом, значит и Зенуним не следовало.
–Доброго вам дня, господин, – Зенуним отучилась общаться с людьми. Она забыла про сословия и акценты, она забыла очень многие знаки, по которым люди сразу понимают, кто перед ними и какому роду принадлежит. Она говорила так, как говорила ещё при своей людской жизни. И в этом была её ошибка, ошибка сноба, полагающего, что после его смерти всё людское развитие остановилось ко всем чертям.
–Доброго…– старик отвечал настороженно. Он уже видел платье своей гостьи, слышал её голос и странное положение фраз – слишком уж старое даже для него. И понимал что это может значить.
–Вы ведь господин Бесник? – Зенуним была само очарование. Сейчас она могла расположить к себе самого подозрительного человека.
Если этот человек, конечно, прежде не сталкивался с вампирской сутью. А Бесник сталкивался.
–Это я, – согласился он. Подозрение его укрепилось – в этой местности он жил уже последние сорок лет и называл себя немного иначе – не Бесник, а Бесмир. За сорок лет эта разница стёрлась, а гостья назвала его именно старым именем.
Так что шансов остаться неразоблачённой у Зенуним не было.
–Очень, очень рада тому, что я вас наконец-то нашла! – Зенуним даже руки к сердцу прижала от переизбытка чувств. Отучилась она общаться с людьми, вот и наигранность появилась. – Понимаете, мне нужно с вами поговорить. Серьёзно поговорить.
–Говорите, – разрешил Бесник. Он смотрел на неё без всякого страха. А чего ему её бояться? Ну убьет она его, и что? Он что, смерти не видел? или он что, полагал себя бессмертным? Так нет, из плоти и крови состоит, и старые кости всё чаще ноют, напоминая ему об этом.
–Здесь? – Зенуним не выдержала и показала всё-таки некую нервность. Разговаривать на улице ей не хотелось. Во-первых, здесь было немноголюдно, конечно, но люди всё-таки были, и поскольку это было явно место где все друг друга знают, она выделялась легко. а это, в свою очередь, грозило открытием тайны её визита.
Преждевременным открытием тайны.
Во-вторых, при людях воздействовать на старика, а при случае, воздействовать и физически, были сложнее. Нет, люди бы её не остановили, если бы это действительно было нужно, но к чему лишняя бойня и лишние слухи?
А в-третьих…чёртово солнце! Оно не жгло Зенуним так, чтобы это было очень заметно, но оно причиняло ей дискомфорт и обещало в скором времени знатную мигрень. В самом лучшем раскладе – только мигрень!
–Отчего нет? – Бесник был спокоен. То ли он и впрямь не боялся, то ли просто испытывал её.
Зенуним предприняла ещё одну попытку:
–Понимаете, – она понизила голос до заговорщического шёпота, – я только хочу вам намекнуть, чтобы вы не сомневались от чьего имени я к вам пришла. Вы ведь знаете Влада?
–Какого Влада? – теперь Бесник откровенно улыбнулся, – Влада Айоргу? Или Влада Йонцу?
Бесник, конечно, знал, какого именно Влада ему следует знать. Но он не был глуп, хотя и был человеком.
–Це-пе-ша, – Зенуним почти не разжимала губ, пока произносила. И не из почтения, как могло показаться, а из страха. Всё-таки, эти земли так или иначе относились ещё недавно к владениям Цепеша, и кто его знает, насколько далеко он может слышать? И кто его знает – не оставил ли он какой-либо связи со своими прежними владениями?
–Он мёртв уже, – Бесник знал что это и правда, и неправда. – Уж больше трёх сотен лет как!
Бесник покачал головой, показывая, как ему все эти люди уже надоели.
–Пригласите меня в дом! – попросила Зенуним, именно попросила, так как солнце начинало вызывать в ней уже ощутимое недомогание.
–Зачем? – Бесник посмеивался. Он не скрывал отсутствия страха. Не скрывал и издевательского настроя по отношению к незваной гостье.
Зенуним с трудом сдержала злой ответ. Нет, не при людях. Услышат ещё, увидят. В конце концов, она вампир! Она сейчас этого человечка просто подчинит своей воле. Вот только…
–Не поранилась, милая? – с притворной заботой спросил Бесник. Он знал, что никакое влияние ему не грозит. А вот Зенуним не была к такому готова.
Она привыкла не получать от людей сопротивления и даже не догадалась проверить нет ли у старика какого-нибудь амулета. Это казалось ей невозможным. И эта невозможность вдруг обернулась против неё, восстала зубастой страшной правдой. И всякая вампирская магия Зенуним отразилась от тонкой цепочки, висевшей на шее старика, словно как от зеркала и ударила в саму Зенуним.
Вампирша охнула и согнулась пополам, на драгоценную секунду выйдя из строя. Надо же! Влад Цепеш обезопасил старика! А что это значит? Ровно две вещи: Зенуним на верном пути и Зенуним попалась, потому что нельзя потревожить амулет незаметно для того, кто этим амулетом наградил.
Значит Влад Цепеш в курсе того, что к Беснику заявились.
Значит – Зенуним попала.
Но она была готова. Её не пугало столкновение с Цепешем. Она была уверена в том, что сможет хитростью отболтаться. В конце концов, она может сослаться на принца Сиире – тот, конечно, за это её по голове не погладит, но вопрос разрешится.
Вот только это был явно неудачный день для Зенуним.
–Отойди от него! – голос, раздавшийся за её спиной, не принадлежал Владу Цепешу. Он принадлежал герцогу Гриморрэ.
А вот этого она уже не предвидела! Она даже обернулась, желая убедиться в том, что не обозналась. И это правда, был он –
|
