начал проходить через них. В Петропавловской крепости за Невою, громыхнула пушка.
Так мои прабабушка и прадедушка впервые увидели друг друга.
– Сам развод караула будет происходить во внутреннем дворе Зимнего Дворца, и мы его не увидим, – вздохнув, сказала Юлия Филипповна. А потом она, похлопывая сложенным зонтиком по руке, повернулась к Полине и очень спокойно произнесла: – Тот молодой человек, моя дорогуша, – простолюдин!
– Да, как же, тётя? – тотчас вырвалось у неё. – А разве граф Суворов не отслужил в Семёновском в нижних чинах двенадцать лет?
– Дитя моё… Но это же было давно! – с доброй улыбкою ответила та. – Нынче для всех недорослей дворянского происхождения открыты кадетские и юнкерские корпуса! Будь, милая, впредь осмотрительнее…
А в другой выходной, когда сёстры Ставинские вошли в дом Галицких, тётушка Юлия уже спускалась к ним по лестнице, помахивая двумя розовыми карточками в руке. Она торжественно произнесла:
– Бог вам благоволит, мои милые! Затейница Бетси – как называем мы графиню Елизавету Андреевну Шувалову – объявила нынче большой бал «Белая ночь»! Мой Мишель, как представитель дворцового министерства, вчера заезжал к ней и за вас тоже замолвил слово. И вот нынче утром пришёл от неё лакей: «От графини Елизаветы Шуваловой велено передать для графини и графа Галицких одно бежевое приглашение на бал «Белая ночь», и ещё три розовых приглашения – для их девиц… Вот, извольте принять, госпожа!»
Сёстры Ставинские, конечно же, бросились обнимать тётю. Свои билеты с великим благоговением стали они рассматривать уже наверху, в большой уютной гостиной. На одной их стороне типографским способом было напечатано изображение Шуваловского дворца с надписью: «Белая ночь в Шуваловском, 1907», а на другой – были размашисто чернилами написаны их имена.
Графиня Юлия Филипповна говорила:
– В этом году Её императорское величество опять не поддержали идею бала, и график «больших» балов в Зимнем дворце вновь сбился. Но вот графиня Шувалова осталась верна себе и раз в году, по-прежнему даёт большой бал… Ах, наша милая Бетси, как же любит она драгоценности! Она является владелицей одной из лучших в мире коллекций бриллиантовых украшений. А ещё Елизавета Шувалова любит благотворить! Во время японской войны она отдала дом свой под госпиталь для получивших ранения солдат…
Ну, а потом, когда две служанки внесли на подносах чашки с ароматным чаем и тёмное печенье в вазочках, тётушка Юлия стала с упоеньем рассказывать Александре, Полине и Амелии о балах:
– Только вы, голубки мои, от волнения не умирайте. На подготовку самых выразительных бальных образов нам двух недель хватит. Сегодня я вызвала к одиннадцатому часу четырёх хороших швей, которые нам сошьют самые лучшие платья. Свой наряд я уже вижу, а вот ваши, как и принято, будут скромны. Чтобы подобрать недорогие, но самые изящные украшения, мы обойдём весь «Пассаж». Там мы купим себе белые перчатки по локоть, пуховые белые веера, сумочки и бальные книжечки из слоновой кости. Дамские карандашики я уже заказала. Только не запишите двух кавалеров на один танец. Тем вы ославите и себя, и нас… В прошлом веке из-за таких дамских ошибок кавалеры вызывали друг друга на дуэль.
Со временем, мои голубушки, вы сами скажете, что жизнь – это только бал, а всё прочее – это до бала и после бала. И ни секунды этой жизни терять нельзя! Самые живые улыбки, взгляды, жесты – вот наш великий арсенал. Благородным дамам, исходя из бального этикета, позволительно стрелять глазами в понравившихся кавалеров… Но всё должно быть естественно и изящно, это очень тонкое искусство. Вот как однажды классная дама нам об этом сказала: «Уж легче ослиц французскому научить!»
Нынче купеческое собрание даёт свои собственные балы, до деталей копируя все тонкости дворянского собрания. А крестьяне на ярмарках сначала поют свои прекрасные песни, а затем отплясывают прямо на лугу заводную кадриль.
В Дворцовом министерстве говорят, что наш император Николай II, из-за того, что террористы почти каждый день убивают высокопоставленных чиновников, из-за Японской войны и из-за болезни сына – к балам совсем охладел. И императрица также проведение балов в Зимнем дворце ныне не одобряет. Вот и пришлось дворцовому министерству все их свернуть. Но мы, поколение наше, всё продолжаем вспоминать прежние добрые времена.
Вот послушайте, какой форс-мажор у нас случился однажды. Мы с Мишелем только что поженились. Я к балу в Аничковом дворце была уже готова. И вдруг за четыре дня до оного гофмаршал нам объявляет, что дамы и кавалеры в Аничковом будут танцевать только в черном! В Австрии эрцгерцог умер… Какой же переполох тогда поднялся во всех дамских будуарах. Из-за спешки мы потратили много денег, но задача по перевоплощению образов всеми нами была успешно решена. После бала камердинер императрицы написал: «Никогда дамы не выглядели так привлекательно, как на этом балу, – в черных вечерних платьях, усыпанных бриллиантами!» На протяжении всего «Черного бала» оркестранты играли только венскую музыку. Всё это была изысканная месть Австрийскому двору за то, что он устроил большие празднества, когда при Русском дворе был траур!
А в январе 1903 года весь Санкт-Петербург танцевал на грандиозном историческом балу в Зимнем дворце. Императрица Александра Федоровна пришла на него в костюме московской царицы XVII века. Царь Николай II преобразился во второго русского царя из рода Романовых – Алексея Михайловича, по прозвищу Тишайший, и держал в руках его подлинный жезл. На том балу я видела самых достоверных скифов и варягов, стрельцов новгородских и московских, воевод и витязей, думных и посольских дьяков, ловчих и прочих жителей времен Иоанна Грозного. Старшие дочери нашего императора Ольга и Татьяна там были в татарских уборах. Я сшила себе польский наряд XVI века – зелёное платье и белый покров, чтобы наложить его на голову и на плечи.
По общему мнению, тот бал был просто великолепен. И потому до начала Великого поста мы успели его повторить ещё и в Аничковом дворце.
Конечно же, сёстры Ставинские прекрасно знали, что в стенах Шуваловского дворца собирался весь цвет столичного общества. По убранству он уступал разве что Зимнему дворцу. Его Полина с Амелией видели каждый день, так как он стоял через Фонтанку, прямо напротив Екатерининского института.
Сейчас, Алёша, Шуваловский дворец – это широко известный музей, где до сих пор можно увидеть дореволюционные дворянские коллекции. Чтобы посмотреть на них и насладиться убранством дворца – нужно выстоять большую очередь.
Вот посмотри, есть у меня вот тут вид его замечательной лестницы, Белая гостиная, а также Рыцарский и тот самый Белоколонный залы…
2. «Белая ночь в Шуваловском, 1907»
Когда над Санкт-Петербургом в бальный день спустился светлый вечер, многооконный Шуваловский дворец вспыхнул ослепительным светом. И вскоре по его парадной лестнице с отливающими золотом перилами, расходящейся надвое на первой же площадке, двинулся вверх поток самых изысканных гостей. Все дамы шли в длинных пышных платьях, украшенные драгоценностями, а кавалеры – в военных и статских мундирах с орденами, в основном им доставшимися по праву рождения.
Графиня и граф Галицкие шли по той лестнице со всем достоинством, под руку, а три их хрупкие девицы, с опущенными глазами, следовали за ними. На черном костюме Михаила Львовича красовались три старых ордена с бриллиантами, полученных им по наследству вместе с правом ношения. А у Юлии Филипповны, помимо обычных дамских украшений, на левом плече сиял золотою бабочкой екатерининский шифр. И в нём, кроме всего прочего, были зашифрованы и её личные институтские успехи. Такого же вида шифры носили все фрейлины русских императриц, но они у них были больше и с бриллиантами и на голубых лентах. Вся парадная лестница Шуваловского дворца была покрыта алым ковром. До всех гостей, поднимающихся на второй этаж, доносились звуки красивой спокойной музыки.
В первой гостиной, что была убрана в пастельных тонах, всех гостей встречала хозяйка бала – графиня Елизавета Андреевна Шувалова, одетая в изысканное белое платье. Проходящие мимо гости ей благодушно кланялись, и она, блистая бриллиантами, со светлым взором, кивала им. Галицкие-старшие подошли ближе к ней, и она, сверкнув улыбкою, им что-то сказала. А когда Елизавета Андреевна обратила взгляд на трёх юных девиц, они сделали глубокий реверанс. И хозяйка дворца негромко произнесла:
– Мне кавалеры из любезности говорят: «Все ваши залы в Шуваловском, а также кабинеты и гостиные – весьма хороши!» Сами же они видят на балах только прекрасных дам и юных дев… Посему, мои милые, вы и есть – главное украшение нашего бала! Ради вас в эту ночь я и открыла мой Белоколонный зал!
И тогда все три девицы ещё раз поклонились ей …
Затем чета Галицких прошла через Белую, Голубую, Красную и Золотую гостиные, где висели довольно реалистичные картины, в основном морские и среднерусские пейзажи, а вдоль стен стояли карточные столы, покрытые зелёным сукном, и стулья, обитые малиновым бархатом. В Готическом кабинете вдоль стен были расставлены открытые шкафы, где лежали и стояли изящные вазы, тонкостенные сервизы, пасхальные яйца, очень искусная вышивка, старинные монеты и прочие редкости.
Между тем по всем помещениям и проходам дворца уже ходили лакеи в малиновых ливреях с подносами, уставленными бокалами с прохладительными напитками.
И вот Галицкие попали в огромный прямоугольный зал, обставленный со всех сторон большими белыми колоннами. В нём с высокого потолка свисали три золочёные округлые люстры, в каждой из которых сияло много эдисоновских лампочек, сделанных в виде свечей. На всех окнах в этом зале были золотистые парчовые шторы, подвязанные лентами. Напольный паркет был тёмный, ровный и блестящий. Вся верхняя же часть этого зала была украшена барельефами более тёмного оттенка со сценами Троянской войны. Конечно, это и был знаменитый Белоколонный зал, где могли танцевать одновременно до тысячи гостей, не мешая друг другу.
Всё больше и больше гостей графини Шуваловой входило через большие и малые двери в тот зал.
Когда старшие Галицкие избрали себе место у одной из колонн, Полина Леонтьевна стала смотреть поверх веера на всех, кто был тут. И вдруг, она глазам своим не поверила… Прямо напротив них стояли трое молодых военных в тёмно-зелёных мундирах с золотыми погонами. И один из них был тем самым солдатом, что прошёл мимо них в первом ряду строя к Зимнему дворцу.
– Помилуйте, Юлия Филипповна! – обратилась она к тётушке. – Напротив нас стоит тот самый солдат из семёновского караула, с двумя товарищами. Но если он простолюдин, то как оказался тут?
Присмотревшись к ним, графиня Галицкая с удивленьем произнесла:
– И в самом деле… Сейчас я Мишеля расспрошу. Может быть, он что-то знает?
После довольно долгого общения с мужем она вновь вернулась к своим
