Другой-1. Учительница.

продолжим урок?

- Надо же, какой прилежный ученик! Можешь ещё немного потерпеть и узнать кое-что интересное или хочешь сразу глубоко войти... в материал?

- Не знаю... Могу...

- Тогда смотри внимательно.

Она широко раздвинула ноги и, слегка откинувшись назад, руками раскрыла и я снова увидел ВСЁ.  Мне стало трудно дышать.

- Как... красиво!

- Эстет, однако. Любуйся и смотри внимательно. Видишь розовые складочки – как губы? Они сходятся вверху и там торчит бугорок. Как твой, но маленький. Это самое чувствительное, что есть у женщины. Самое сладкое наслаждение спрятано там... Ты уже наигрался с ним, когда... читал меня.

Она судорожно вдохнула.

-  Это было здорово. Если хочешь, чтобы твоя женщина наслаждалась тобой, а не просто терпела твои упражнения...

- Я... я понял... но больше не...

Её рука мгновенно оказалась сзади и сильно и больно сдавила.

- Выдохни! Думай о говне, о блевотине! Медленно дыши, мееедленно...

Удивительно, я уже готов был... нет, я уже взрывался... уже потемнело, зазвенело... И вдруг схлынуло, отлегло.

Тётя Оля ласково смотрела на меня, ласково и сочувственно.

- Ну как, продолжим, милый?

- Но он уже...

- Ничего пока не уже. Ты настоящий мужчина!

Не отпуская, она приподнялась и медленно, плавно опустилась, вводя меня в себя.  Потом убрала руку и дала мне погрузиться до конца.  Зажмурилась, замурлыкала.

- Как хорошо, милый. Как же нам хорошо.

Она двигалась медленно, плавно. Наклонилась. Большие круглые груди покачивались надо мной. Соски торчали так, точно хотели выстрелить.

- Тебе же нравятся мои игрушки? Поиграй с ними, малыш. Смелее, сильнее!  Ну, ты же силач, ты  мужик! Подбрось меня! Ещё!!!

- Я ... не... уййй!

- Можно, малыш, можно! Давай! Ааааа!

Наверно это выглядело безобразно и жутко. Или жутко безобразно. Мы превратились в какое-то двойное, бьющееся в конвульсиях существо. Целовались, тискались, катались по тахте, не разъединяясь. Мир куда-то исчез.Потом он медленно вернулся.

В нем были два мокрых, всклокоченных, еле дышащих, но уже отдельных и почти живых существа.

- Ну, не фига себе – урок. Уфффф... Ни фига себе – ученик. (Она выразилась гораздо конкретнее, но...) Ой, мамочки... Брррр... Нет, с фигом. И с каким! Надо же! Вундеркиндер... Фффффф...

- Тётя Оля, неужели так бывает? Так...

Она смотрела на меня глазами больше лица.

- Если было, значит бывает. Однако.

Замотала лохматой головой, как будто отгоняла кусачую осу.

- Как данное нам в ощущениях... Слушай, почему тебе спать не хочется? Совсем?

- Совсем. А должно?

- Должно. Очень. Но почему-то нет. И мне...

Она внимательно посмотрела. Наклонив голову, посмотрела под другим углом. Видимо не доверяя зрению (глаза у неё здорово разъехались), проверила осязанием.

- Ха, успокоился. Такой милый и мирный. С виду. Уфффф... Давай немножко просто поваляемся.

Но просто валяться нам быстро надоело. Когда дыхание мало-мальски успокоилось и бешеный жар улетучился из тела, она приподнялась и почти без усилий сфокусировала глаза на мне.

- Контик, ты знаешь на кого похож?  Мммм... Больше всего ты похож на варёного ежа из мясорубки.

- Ага, я примерно так себя и чувствую.

Теперь уже я внимательно и вдумчиво обозрел её, тем более, что отвлекающих сигналов снизу не поступало. Она выглядела как самое обыкновенное чудо.

- Нет, не могу сказать, на кого Вы похожи. Не нахожу приличных слов.

- Валяй неприличные. У нас тут встреча без галстуков.

- Таких ещё не придумали.

- Ах. Ты...!

Недостойное приличных слов чудо обрушилось на меня, стараясь размазать очень тонким слоем. Мы еще немного вполне платонически повозились и тут к тёте Оле вернулось её обычное здравомыслие.

- Дождь скоро кончится, а вечер близится. От тебя должно пахнуть речкой или дождём, а не мной. И вообще, я умру без душа. Топай в никитарий ( так она назвала совмещенный санузел) и обрети там чистоту тела и мыслей.

- А...

- Перебьёшься. В женщине всегда должна оставаться тайна. Колонку я не выключаю никогда. Полотенце на вешалке. Брысь, котяра! А вот я ещё поваляюсь.

Оказавшись под горячим душем, я понял, что это именно то, что делает моё счастье совершенным до абсолюта. И никогда раньше я не доводил себя до такой идеальной чистоты. Так моются на операцию хирурги. Но они так моют только руки.  Холодная струя, горячая, ледяная.

- Можешь одеться. Твои одеяния уже должны бы высохнуть на кухне над плитой.

- А вы?

- Как договорились. Как ты там себя чувствуешь?

- Как в раю! До змеиной эры.

Она расхохоталась.

- Выходи быстрее! Там у тебя не только душ.

Святые греховодники! Застенчивый «ботан», который даже на пляже раздевался не очень охотно,  навсегда утёк в канализацию из этого душа. Я вышел с огромным удовольствием от того, что на мне ничего нет!                                                      Она уже ждала за дверью. И улыбалась своей обычной – слегка насмешливой и такой понимающей улыбкой.

- Вылетел, шестикрылый? Иди, осматривай мои хоромы. Потом ещё немного поболтаем.  И не корчи лимоннокислую рожу.  Цигель, он и в Африке цигель.

Да уж, пока мне было не до осмотра хором. Как только не спятил от всех приключений.

Тут не было нормальной мебели. Той престижной румынской-польской полировки с хрустальными ладьями и люстры с цацками.

Из разговоров родителей я знал, что тётя Оля очень прилично зарабатывает и, несмотря на молодость, сделала неплохую карьеру. И блат у неё везде. Достать все эти атрибуты престижного уюта ей не проблема. Но... Кроме такой удобной тахты... О-па на! Она уже застелена новой простыней. Не белой, а тёмно-красной! Никогда не видел такого.                                          Шкаф да, был. Но не полированный. Три не очень широких створки – зеркала до пола. И какой-то он слишком плоский. Явно уже нормальной вешалки. Все стены заполнены полками, а между ними панели. Одна – секретер, откинута... Всё деревянное. Видно, что деревянное, не прессованная стружка. Красиво, необычно и явно, явно не фабричное всё это. Так точно вписать мебель в комнату нельзя. А тут как костюм из индпошива. И кресла в таком же странном стиле.                                                          А на полках книги. Сразу видно, что тут чихали на престиж. Но одного подписного забора под интерьер. Но книг много. И всяких занятных вещиц.

Чужие вещи трогать нельзя. Это прочно сидело в сознании, но книги – можно. Если очень хочется. И натура такая.

Так. Химические технологии, КИП и автоматика, техника управления синтезом... Ну, это её специальность. Всякая разность. Психология.  Смешная фамилия – Буль. Психотерапия. Гипноз. Свядощ. «Женская сексопатология». Однако! Выпрошу почитать. Леви. «Искусство быть собой». Читал. Даже пробовал. Ага. Снова он. «Искусство быть другим». Проходили. Учебник по массажу. Йога. Чтоб я лопнул! Ни фига себе широта интересов. А тут? Альбомы. Индийская скульптура. Ещё про Индию. Оппаньки! «Лезвие бритвы»! Что-то на английском. «Телесно-ориентированная психотерапия». Или я неправильно перевёл? А это что такое? На глянцевом корешке непонятная надпись. Не английский, не немецкий и не французский. Их я распознаю моментально.
Вытащив книгу не без труда, она сидела плотно, я её открыл. Язык странный, с какими-то точками и закорючками над буквами. Страниц пятнадцать такого текста и вот первая иллюстрация.                                                                                                    На хорошем цветном фото стоящие рядом мужчина и женщина. Совершенно обнажённые, в спокойных естественных позах. У обоих волос внизу нет, поэтому всё видно очень хорошо.  Не худые, не толстые, не атлеты.  Груди у женщины маленькие, круглые. У мужчины тоже всё нормальных размеров. На полях фото непонятные надписи, от них стрелки к разным частям тела...
Я перевернул страницу.  Но же самое, только вид сзади. Следующая страница ... и пошло. Пара занималась тем же, чем мы с тётей Олей, но как же они интересно это делали!                                                                                                                                              На каждой странице поза была другой. Иногда та же поза была снята несколько раз, в разных ракурсах. И не очень длинные тексты внизу страниц. Книга была довольно толстая. Я быстренько заглянул в самый конец и стал вникать: страница за страницей.

Совсем уж наивным я не был. Что такое порно я знал. И что такое обнаженная натура в искусстве – тоже знал. И знал, вернее думал, что знал разницу между ними, поэтому в Ленинграде в Летнем саду смотрел на юных провинциалов, хихикающих и тычущих пальцем с скульптуры, как на  недоумков.  А один мой одноклассник притаскивал на собирушки целую папку. Там были игральные карты – явно самодельного исполнения, черно-белые, паршиво отпечатанные – с голыми тётками. Вырезки из каких-то журналов. И просто фотки, замыленные настолько, что с трудом можно было разобрать, что там.    Приятели сопели и потели над этим убожеством.                                                                                                                                                                    А две неразлейные подруги, подкрались сзади и подсмотрели. На их рожах изобразилось величайшее отвращение.

- Какая гадость!

- Мерзость и дрянь!

Потом у Димки были большущие неприятности.  Да-с, школьная дружба.

Но здесь было другое. Шикарного качества изображения, явно студийный свет. Даже можно себе представить схемы освещения. Я наблатыкался по журналу «Советское фото» и на занятиях фотокружка.  Автор снимков совсем не хотел возбудить «плохие мысли». Он явно старался хорошо показать и объяснить. Вот бы ещё прочитать. В целом это похоже на...

- Пракситель, где твоё зубило? Где мрамор, чтоб ты изваял                                                                       
Красавца юного, нагого, что знаний жаждой воспылал?

Книга моментально захлопнулась.
Тётя Оля явилась во всём ослепительном великолепии своего сияющего тела и озорной, до невозможности, улыбки. Куда там этой селёдке из книжки. Мои мысли она прочитала безошибочно.

- Теория всегда суха, малыш, а древо жизни - вот оно. И на него ты уже лазил.  Ну, как тебе урок? Не скучно?

- Неужели это уже всё? Тут ( демонстративно полистал страницы) ещё столько неосвоенного материала.

- Не всё сразу, обладатель могучего кортика. Учебный материал будем усваивать вдумчиво и неторопливо.

- Неужели в Венгрии прямо так продают такие учебники?

Прекрасные глаза выразили удивление.

- Ты весь сделан из сюрпризов. Откуда ты знаешь венгерский?

- Заглянул в конец, где выходные данные. Будапешт – это Венгрия. А как она к Вам попала? Такие не пропускают через границу.

Она прошлась по комнате.

- Логично. И очень... перспективно, скажу я тебе.

Она расхаживала с задумчивым видом.  Движения её были... ну как это сказать... обычными. Как будто она была полностью одета.

- Ты садись, поболтаем.

Я плюхнулся на тахту.                                                                                                                                                   

Она что-то поправила на полке.

- Я тебя знаю давно, но оказывается, совсем с тобой незнакома.  Эту книгу мне подарил один дипломат. Привёз в своём багаже. Их же не проверяют.

- Дипломат? В нашей глуши?

- Да, он приезжал ко мне на уроки. У него были очень серьёзные проблемы и никто не мог ему