представления о творчестве, не так ли? Мы можем обратиться к кому-нибудь еще…
Рональд: - Ничего страшного. Я готов к работе!
Майкл: - Вы готовы на все?
Рональд: - Да!
Майкл: - Что же, подпишите договор и начнем… Стоп. А если вам не понравится тема, если вы не примете ее?
Рональд: - Я приму все, что вам нужно. Вы сами сказали, что я талантлив, значит, смогу написать и телефонную книгу хорошим литературным языком. Устраивает?
Майкл: - Это деловой разговор! Прошу. (Майкл протянул договор.)
Рональд: - Тут стоит имя Рональд Дойл? Здесь какая-то ошибка!
Майкл: - Никакой ошибки! С этой минуты вас зовут Рональд Дойл!
Рональд: - Но…
Майкл: - Что-то не устраивает? Вы же сказали, что готовы на все!
Рональд: - Да!
Майкл: - Вот и хорошо! (смеется) А свое имя забудьте. Оно вам больше не понадобится. Никогда!
Свет переходит на кабинет Рональда Дойла. Франк закончил писать.
Рональд Дойл: - Дайте!
Франк: - Держите. Можете рвать.
Рональд Дойл: - Рвать?... Какая мазня!... (читает) Нет, это мы рвать не будем.
Франк: - А как вас звали на самом деле?
Рональд Дойл: - Не важно!
Франк: - Я беру у вас интервью! Почему вы не хотите мне это сказать?!
Рональд Дойл: - Не помню, забыл… Так, это мы оставляем… Продолжим.
Свет на офис Майкла. Майкл медленно прошелся по комнате.
Майкл: - Теперь перейдем к главному! Это будет непростой роман. Главный герой будет шагать по жизни с широко открытыми глазами, и смотреть по сторонам, словно видит все впервые! Здесь будет и любовь, и страсть, отношение мужчины и женщины. Семья. Да, черт возьми, семья. Матери, братья и сестры. Тот маленький мир, в котором мы рождаемся и живем. Религия. Человек будет ходить по огромному городу, величиной с планету, и смотреть, как золотятся на солнце купола, как отбрасывают тени величественные готические соборы или буддистские храмы, где тысячи, миллионы страждущих молятся своим богам. Будет детство и юность, отрочество, зрелость и старость. Школа! Непременно школа, как колыбель, откуда мы выходим обновленными, прозревшими, и смело, уверенно шагаем по жизни. На страницах вашего романа должны пастись слоны, на которых зиждется вся наша жизнь. Их соберется огромная стая, великое множество, и эти благородные животные будут смело шагать, сминая все на своем пути... Вы меня понимаете?
Рональд: - Сказка!
Майкл: - В каком-то смысле. Мне все равно, какой вы придумаете сюжет. Главное, чтобы ваш герой оказался совершенно голым, раздетым, с обнаженной ранимой душой. Он должен с удивлением взирать на мир, словно видит его впервые. На каждой странице он должен делать для себя открытия! Каждый день будет для него откровением. Тогда история оживет и засверкает. Ну, что, Рональд!? Это вам не фельетоны писать или эссе. Справитесь?
Рональд: - Ну,… не знаю. (С восхищением смотрел на Майкла.)
Майкл: - Не знаете?
Рональд: - Да! Конечно! Справлюсь!
Майкл: - Вот! Это то, что я хотел от вас услышать! Дорогой Рональд Дойл, начинайте писать прямо сегодня…, нет, уже вчера! Этот роман именно сейчас, как никогда, нужен людям. Пора раскрыть их сердца и посмотреть на мир другими глазами. А ваш герой им в этом поможет!... Даю срок неделю… Нет! Три дня! За это время вы придумаете сюжет, определитесь с фабулой и сделаете первые наброски. Что побудило главного героя вести себя так, с какого дерева он свалился, что с ним случилось - я не знаю. Это ваши фантазии. Но, он должен стать ребенком, о котором я вам только что говорил. Это главное! Ровно через три дня я вас жду!... (кричит) Что же вы сидите? Время пошло! За работу, мистер Дойл! Мистер Рональд Дойл!
Свет на кабинет Рональда Дойла. Франк пишет.
Рональд Дойл: - Закончили? (Его высокая фигура снова нависла над столом.)
Франк: - Нет! Не успел!
Рональд Дойл: - Торопитесь!
Франк: - Куда?
Рональд Дойл: - У нас мало времени!
Франк: - Еще пару фраз.
Через мгновение отдал рукопись Дойлу. Тот мельком пробежав глазами текст, воскликнул:
Рональд Дойл: - Дальше!
Франк: - Я устал.
Рональд Дойл: - Работаем, черт вас подери!
Франк: - Хорошо.
Свет на Рональда, который отошел от кабинета Майкла лишь на несколько шагов. Звонок телефона.
Майкл: - Ну, что?
Рональд: - Что?
Майкл: - Придумали сюжет?
Рональд: - Ох. Но не прошло и суток! Вы давали мне три дня!
Майкл: - К черту три дня! У нас мало времени! Есть какие-то мысли?
Рональд: - В общем, да.
Майкл: - В общем или да?!
Рональд: - Да, мистер Майкл!
Майкл: - Через десять минут у подъезда вас будет ждать машина. Спускайтесь!
Рональд: - Но сейчас половина первого ночи!
Майкл: - Вас это смущает?
Рональд: - Нет!
Рональд берет рукопись, переходит в офис Майкла.
Рональд (весело): - Удивительно. В вашем здании многие окна светятся. Вы работаете круглые сутки? Совсем не спите!?
Майкл: - Некогда спать! Некогда! (жизнерадостно) Рассказывайте!
Рональд: - История такая! Некий господин… Нет, не господин... Совсем еще молодой человек попадает в удивительную историю. Для него наступают тяжелые времена. Такое случается – это называется черной полосой. Его безжалостно гонят с работы, по нелепой случайности он ссорится с женой, уходит из дома, оказывается на улице, и, наконец, его грабят, забирая последние деньги, которые были у него в кармане…
Майкл: - Замечательно! Продолжайте.
Рональд: - Он один, у него нет друзей, родные живут в другом городе, в другом штате, да и помочь они ему вряд ли смогут, поскольку сами считают последние центы. И денег на дорогу у него нет. Так, еще совсем недавно успешный человек, становится бездомным бродягой. День, второй, неделя, другая. Он на краю пропасти. Он с таким трудом закончил колледж, получил образование, но найти работу не так просто. И вот уже объедки у ресторанов и скамейки в парках, где он проводит ночи. Что делать? Покончить с собой? Он уже готов на это, остается только решить, как? Но вдруг останавливается и начинает размышлять. Начинает задавать себе вопросы, на которые раньше не отвечал, просто не хотел! Кто он? Зачем он здесь? Зачем все это? Человек шагает по своему городу, по стране, по большой круглой планете, снова и снова спрашивая себя – зачем?! Нет, он не сломлен! Теперь он с трепетом ценит каждое мгновение, с удивлением понимая, что где-то есть бог, который непременно поможет, что где-то есть мать и отец, семья. Им тоже не просто. Он не хочет быть им обузой, но теперь он стал другим. Он любит свою жену, понимая, как незаслуженно ее обижал, был несправедлив. Вспоминает голодное детство, юность, потом работу, семью. Учебу! Ничего прекрасней тех лет, что провел в школе – у него не было. А эти зануды-учителя! Как он их ненавидел, но теперь все отдал бы за то, чтобы посидеть хотя бы час за партой, переброситься с девчонкой запиской, сходить с ней в кино. А потом первая любовь. Потом вторая и третья. Он был красивым парнем, его любили, он был баловнем, и все ему удавалось, только этого он не ценил. И сейчас, сидя на скамейке в парке под одиноким фонарем, он это понял. А неподалеку возвышается храм. Величественный собор тяжелым набатом возвещает о начале службы, и человек устремляется туда. И вот, стоя среди тысяч, миллионов людей, ощущая их тепло, дыхание, стук сердец, он чувствует себя не песчинкой, и уже знает, что не зря пришел в этот мир. И люди эти не зря находятся здесь. Сейчас в этом удивительном храме все были вместе. А орган зыбким звучанием, благородно и торжественно вторил этим мыслям – больше ты не один. И иконы, освященными ликами, взирали, придавая уверенность и силы. Больше ты не один! И таким, обновленным, он выходит из святилища, словно побывал в раю. Солнце ему улыбается, повсюду нарядные люди, теперь они кажутся такими родными, близкими, и в этот миг он чувствует невероятную силу, понимая, что все у него впереди! А вон и его жена. Она скромно стоит неподалеку и ждет его! Такая родная, такая близкая… И тогда он…
Майкл: - Покончил с собой? (дико хохочет)
Рональд: - Что? Вам не понравилось?
Майкл: - Я пошутил!... Нет, правда! Вы молодчина, Рональд Дойл! Я был уверен в вас! Я не сомневался! (Он подошел, крепко пожал ему руку.) Можете не продолжать, идея мне понятна, вы на верном пути... Поедемте!
Рональд: - Куда?
Майкл: - Вам не все равно?
Рональд: - Совершенно все равно!
Свет на кабинет Рональда Дойла.
Рональд Дойл: - На сегодня все,
Франк устало отходит. Вдруг остановился.
Франк: - Зачем вы упомянули историю, которая случилась недавно со мной?
Рональд Дойл: - Такая история может случиться с каждым…, (зло) Вы что, не читали мой роман? Вы сказали, что сделали это!
Франк: - Я пролистал. Ознакомился…
Рональд Дойл: - Ознакомились? (кричит) Идете брать интервью у великого писателя, но изволите не читать его роман? Дилетант! Мальчишка! Вы профессионально непригодны! Нужно бы сообщить вашему редактору!
Франк: - Некому сообщать. Меня уволили…
Рональд Дойл: - Уволили.
Франк: - Так дайте мне его прочитать! Я не смог найти вашу книгу ни в одном магазине! Вас забыли, Рональд Дойл! Давно забыли!
Рональд Дойл: - Забыли… Нет его у меня.
Франк: - Как, нет?
Рональд Дойл: - Нет и все!... Все! Идите!... Пройдитесь.
Франк: - Пройтись?
Рональд Дойл: - Да-да, пройдитесь. Что вы здесь торчите? Сходите в кино, покатайтесь на трамвае, выпейте пива, черт возьми! Погуляйте по городу!
Франк: - Я не знаю.
Рональд Дойл: - Луи, вы мне надоели, идите к черту, покатайтесь на карусели, сегодня вы мне больше не нужны… Деньги остались?
Франк: - Деньги? Да.
Рональд Дойл: - Свободны! Завтра продолжим.
- 14 –
Франк отошел, подумал, огляделся. Махнул рукой.
Франк: - Такси!
Трусцой вбежал таксист в фуражке. Сел на элемент декорации с надписью “Такси”.
Франк: - Месье, вы принимаете французские франки?
Таксист (хохочет): - А город этот называется Париж! Месье из Шапито?! Садитесь. Пора бы сменить шутку! В следующий раз спросите у меня про дукаты или луидоры.
Франк: - А, это вы? (сел рядом).
Таксист: - Туда же?
Франк: - Простите?... Впрочем, почему бы и нет.
Таксист: - Адрес этого дома вам еще раз записать? (смеется) Чтобы вы не заблудились!
Франк: - Спасибо, он у меня сохранился.
Шум двигателя.
Таксист: - Не возражаете, если я включу музыку?
Франк: - Нет.
В салон ворвались звуки чудесной мелодии. Поет Далида.
Франк: - Сколько лет вашей магнитоле? Любите старину?
Таксист: - Вы хотели сказать - радио. Почему – старина? Последняя модель, купил в этом году.
Франк: - Чудеса. Как вам это удалось?... Далида. Сто лет ее не слышал.
Таксист: - Не любите радио? Ее часто дают на этой волне.
Франк: - Лет 30 не слышал. С тех пор, как она покончила с собой.
Таксист: - Что вы такое говорите? Жива, старушка. Сейчас ей около 80-и. Слава богу, жива.
Франк: - М-да… Странный район. Древние машины, на таких ездили лет, эдак, сорок назад. Люди ведут себя странно - не торопятся, не толкаются. Одеты в старомодную одежду. Длинные юбки, платья у женщин, строгие пиджаки, плащи у мужчин. Ретро-парижане! На домах старомодные вывески. Ретро-Париж! Ничего не узнаю.
Таксист: - Вы с другой планеты, месье.
Франк: - А какой сейчас год?
Таксист: - 2014!
Франк: - Вы уверены?
Таксист: - Конечно. Октябрь 2014 года… Приехали, месье. С вас 25 франков.
Франк: - Франков. Ну-ну.
Франк встал, шофер трусцой обежал. Франк подошел к двери, несколько раз позвонил, в ответ тишина. Уселся на ступеньку у подъезда. Ждет. Появилась Жоан.
Жоан: - Это вы? Что вы здесь делаете?... Пришли занять денег?... Ах! Вспомнила - опять ищете свою Жоан?
Франк: -
