Божий дар

   Содержание записки его заинтриговало: «Задержись, не пожалеешь!»

   Как же такое не дочитать до конца? Но основной шрифт оказался настолько мелким, что в темноте и без очков Сергей Федорович долго вертел бумагу, подставляя ее под слабый свет, идущий от расплывшейся луны.

 

   Читатель знаком с содержанием сего послания, потому может представить бурю чувств и мыслей, которые овладели Сергеем Федоровичем, когда он разобрался в содержании записки.

 - Но почему всё же никого не видно? Ведь парня явно убили из-за этой машины, однако не завладели ею? Их спугнули? Тогда вернулись бы позже. Не вернулись! Стало быть, теперь их рядом нет. И машина им не нужна. Возможно, не в ней их интерес! Или «засвечена». Только зачем убивать? Расплата? По записке не похоже! Зачем здесь этот листок? Кому он предназначен? Очень всё странно!

   И тут его осенила мысль, которая к кому угодно пришла бы в первую очередь, но только не к Сергею Федоровичу.

   – Стоп! А ведь наиболее неожиданным образом это происшествие обернулось именно для меня! Это же мне! Мне подарок сделали! Листок у меня на предъявителя! А я – тот самый предъявитель! Видно, судьба моя засовестилась, позаботилась, наконец-то! За моё терпение, за стойкость, за то, что не предавал, жил по совести! Теперь куплю квартиру сыну! И дочери! Они, несчастные, хоть крылышки расправят. И Вераше на лечение в Германии останется. Врачам-то легко советовать, куда ехать. А на какие шиши? Какой-то подполковник в отставке, какой-то кандидат технических наук, какой-то доцент госуниверситета! Разве в этой стране он может жить по-человечески? Если не бандит, не чиновник, не взяточник! Благодетели о нас позаботились, медицинские полисы вручили! Красивые бумажки с водяными знаками! Но кто их подделывать станет, если цена им грош в базарный день! А коль понадобится сложная операция, так ступай по миру с протянутой рукой! Честные люди в неразрешимых проблемах барахтаются, чтобы выжить, а жулью – почет, уважение и наслаждения. Весьма странное устройство нашего государства, в котором по Конституции власть якобы принадлежит народу!

   Сергей Федорович какое-то время размышлял о моральной стороне пока несовершенного им действия, всё сомневался, но решил, что совесть его останется чиста.

   – Никого я не грабил, не убивал, даже не обижал. А листок и авто могли каждому встречному достаться. Тот же следователь, к примеру, придет сюда, да всё и присвоит. Ведь в записке не указано ни имя, ни фамилия счастливца. Почему им не могу стать я? В конце концов, моральным считается любое действие, которое помогает человеку выжить, помогает его семье, помогает народу. При условии, конечно, что никому жить не мешает. Стало быть, вполне мой случай! Потому и действия мои не подсудны. Видит бог, нет на мне вины, боярин! Значит, вперед! За орденами!

   Впрочем, в глубине души сомнения Сергея Федоровича окончательно не рассосались. Мораль – моралью, но есть еще и уголовный кодекс! Следователи и судьи такое понятие как справедливость во внимание не принимают! Говорят, будто они служат только закону, а закон категориями справедливости не оперирует! Будь иначе, не оказывались бы равными пред тем законом мучитель-убийца и его невинные жертвы! Впрочем, сейчас не до юридических тонкостей.

   Наверное, читатель, ознакомившись с ходом мыслей Сергея Федоровича, не удивится тому, что в следующее мгновение наш герой более решительно пошарил по карманам несчастного. И тогда извлек и телефон, и красивый брелок с фирменным значком, и даже техпаспорт на автомобиль.

   Телефон он сунул в свой карман, а из документов прихватил доверенности, заверенные нотариально, решив разобраться с ними позже.

   Подводя итоги, Сергей Федорович подбодрил себя:

   – Теперь этот подарок на законном основании принадлежит мне. Все документы у меня! И они в порядке!

   Остальное, включая какие-то денежные купюры из портмоне, кредитную карточку, водительское удостоверение и еще что-то, он не взял.

   Фамилию и имя парня Сергей Федорович выяснять по его документам не стал умышленно – в последствие меньше будет душевных терзаний.

   После проделанной работы он решительно развернул лыжи в сторону машины с пониманием, что чересчур наследил, но падающий снег всё сам исправит.

   К машине ее новый обладатель приблизился уже без опаски – ведь ключи и документы лежали в его кармане. Но опять засомневался в своей безопасности – для милиции нет лучшего момента для задержания, чем этот. Вот, мол, смотрите – убил и завладел! А листок могут уничтожить, чтобы ни у кого не оставалось сомнений. Тогда точно не оправдаться!

 

   Даже издалека автомобиль производил сильное впечатление.

   Раньше Сергей Федорович не проявлял интереса к дорогим авто, чтобы не раздражаться. Ещё бы, он за год работы доцентом получал каких-то сто тысяч. Конечно же, рублей. Так что на подобную машину работать ему лет эдак сорок или даже сто, позабыв о семье и пропитании. Потому он никогда и не прикидывал, сколько такое техническое чудо может стоить. Тем не менее, автомобили его привлекали с детских лет, как дизайном, так и удачными техническими решениями. И в войсках освоил он их немало, разве что специальных, большегрузных, огромных и без особых удобств.

   Но теперь он приближался к собственному автомобилю, который выглядел прекрасно. Огромный капот присыпало снежинками, блестящая решетка радиатора сверкала даже в темноте. Эффектно вывернутые в сторону колеса поражали шириной узорчатых шин.

   – Спокойно, вояка! Здесь немало интересного, но теперь важнее всего немедленно покинуть позицию.

 

   Сергей Федорович смёл снег с левой двери, с удивлением не обнаружив на ней ручки, тем не менее, машина и на столь мелкую заботу благодарно отреагировала. Она подмигнула фарами и приоткрыла дверь. Сергей Федорович удовлетворенно хмыкнул, но сначала проследовал к багажнику. Он снял лыжи, обстоятельно их обстучал и долго пристраивал, частично просунув в салон. Оказалось, что и это предусмотрено – когда нажал широкую заметную кнопку, часть спинки сложилась вперед, мягко пожужжав электроприводом.

   Двухцветное кожаное кресло, изысканно простроченное, полностью поглотило Сергея Федоровича, не позволив обстучать прилипший к ногам снег. Из-за больших размеров машины до широченной и, должно быть, очень тяжелой двери, оказалось слишком далеко, чтобы ее закрыть, но стоило коснуться подлокотника, как что-то застрекотало, и дверь плавно и плотно вошла в проём, обеспечив космическую тишину в салоне. Эта осязаемая тишина поразила Сергея Федоровича не меньше, нежели то же самое сумел бы сделать гром небесный, раздавшийся теперь же. Одновременно к груди выдвинулся руль, ранее убиравшийся, чтобы не мешать посадке.

   Приятно цокали изящные часики, отделяя каждую секунду прошлой жизни от счастливого будущего.

   – Ну, и дела! Выходит, теперь мне и швейцар положен? – удивился Сергей Федорович.

   Даже при тусклом свете нескольких плафонов замечалась роскошь отделки, но на панели не оказалось ни единого прибора. Странно! Она чернела матовой пустотой.

   Руль приятен на ощупь. На его спице поместилось множество клавиш непонятного назначения, но всё это – потом. Сергей Федорович торопился завести двигатель, чтобы, разобравшись с диковинной коробкой передач (с таким автоматом он пока не встречался), рвануть подальше.

   Он долго искал личинку для ключа зажигания, забыв, что его, в общем-то, нет! Почти случайно запустил двигатель, слегка прижав выпуклую декоративную клавишу.

   Далее всё происходило в занятной последовательности. На панели вдруг возникли приборы, таинственно нарисовавшись на своих местах изящными лучами странного внутреннего света. Шума или вибрации от мощного двигателя не чувствовалось. На консоли привлекательно замерцали лампочки, светодиоды и цветные дисплеи. В какой-то момент сами собой зажглись фары. Откуда-то вынырнула и бесшумно взмахнула огромная щетка, без команды очистившая ветровое стекло настолько, что сквозь него падающие снежинки смотрелись диковинными рыбами из фантастического аквариума – крупные и ослепительные на фоне темного неба в свете мощных ксеноновых фар.

   Не успевая реагировать на звуковую и световую информацию, ежесекундно выдаваемую машиной, Сергей Федорович испугался механической руки, которая услужливо протянула ему сзади ремень безопасности, а когда Сергей Федорович приспособил его в нужном месте, беззвучно убралась.

   – Хорошо, что за горло не ухватила, – нервно пошутил Сергей Федорович. – Вы меня, ребята, не отвлекайте! – взмолился он, обращаясь к непонятным механизмам. – Удивлять будете дома!

   Постепенно усиливаясь, включилась прекрасная музыка (странно, ни к чему не прикасался).

   – Так это же Фаусто Папетти! И, прямо-таки, неземное звучание! Послушать бы несколько минут спокойно! – но следующее мгновение опять испугало.

   Это вдруг заговорил синтезатор! Приятным женским голосом он известил, что все системы автомобиля протестированы, и безопасность движения обеспечена. Потом, подумав, добавил, что температура воздуха вне машины минус семь градусов, а в салоне через две минуты установится микроклимат, рекомендованный для езды на короткие расстояния в верхней одежде, и даже пожелал приятного пути.

   Сергей Федорович удовлетворенно крякнул – ему всё больше нравилась такая машина!

   Разобравшись в премудростях автоматической коробки передач, он с затруднениями снял машину со стояночного тормоза, непривычно выключаемого не рукояткой между сиденьями, а широкой клавишей на панели приборов, и стал сдавать назад. Повернув голову и изрядно напрягая поврежденные шейные позвонки, он так ничего и не разглядел за машиной, но наружные зеркала заднего вида уже подстроились так, что он безбоязненно надавил на акселератор, хорошо различая дорогу за багажником. А еще он с опозданием обнаружил большой дисплей, который указывал ему на все препятствия сзади. Впрочем, без очков подробности оказались недоступны.

   По колее машина легко докатилась до дороги, где Сергей Федорович, не чувствуя привычного сопротивления руля, крутанул его весьма лихо, тем не менее, машина с ювелирной точностью отработала опасный маневр, даже сгладив его.