вставая поцеловал её руку.
Граф подошёл к краю помоста и когда толпа затихла произнёс:
- Властью данной мне государыней императрицей жалую вольную Ефиму-колоколу и его жене Злате. Плюс к сему добавляю рысака собственных конюшен и две тысячи золотом, так, как по соглашению между мной и его, теперь уже бывшим, хозяином три тысячи отходят помещику Гозману Геннадию Потаповичу. Сим утверждаем бесповоротно.
Толпа зашлась ликованием. Злата пробилась через охрану и придерживая огромный живот подбежала, обняла мужа, безостановочно целуя его в разбитое в щепу лицо. Слуги графа подвели им чёрного, как смоль рысака, передали Злате кожаный мешок с золотыми.
- Ефим-колокол! – крикнул с помоста Орлов, мельком взглянув, как слуги выносят Никиту Сурьмяного из круга.
- Да, ваше сиятельство, - еле ворочая языком ответил Ефим.
- Не хочешь ли ты перейти ко мне на службу в качестве поединщика?!
- Благодарствую князь, не хочу, сыт я.
- Что ж воля твоя. Но если надумаешь мои двери всегда открыты для тебя.
Неделю Ефим лечился у лучших докторов и знахарей уезда, а когда поправился, они с разродившейся двойней, мальчиком и девочкой, Златой, запрягли рысака в бричку и уехали подальше от места, где наделённые властью человеки превратили праздничное состязание в смертельно опасную наживу.
2023.
