компанией и Джексоном. И отец оказался, возможно, не случайно командиром этого рейса до Индокитая. Хотя, мог и не знать предназначение груза в самолете. И самолет мог погибнуть, тоже не совсем случайно. Его гибель, могла быть тоже, организованной. Судя по характеру катастрофы BOEING 747, пытался сесть. Совершить аварийную посадку. И его такой сказочный и загадочный большой полукруг радиусом в несколько километров до этих островов, возможно не результат возникшей на его пути грозы. Отец Джейн и Дэниела как командир самолета пытался спасти людей в самолете и свой экипаж. Он пытался, приводнись воздушное судно. Но внутренний в самолете взрыв сделал свою роковую роль. Потом удар о воду со скоростью летящего на полном ходу железнодорожного локомотива и все. Теперь вокруг по всей широкой подводной песчаной и каменной островной площадке зоне крушения одни обломки рейса ВА 556. Погибли все. Вероятно все. И от взрыва и от падения.
Как рассказывал Дэниел, ставка была сделана на его с Джейн отца. На его способность пилота бороться до конца за живучесть самолета и людей. И Джексон должен был знать, где искать самолет. И кое-кто, из авиакомпании «ТRANS AERIAL». Маршрут был, как раз указан на единственной той карте, что выкрала в компании Джейн. И из-за, которой, погибло уже достаточно людей. И вот, теперь, Джексон преследовал их по Тихому всему океану из-за своего золота. Неясно, почему он так решил. Но, он неотступно следовал за ними до места катастрофы. Джейн слышала, что собственной даже персоной на той черной яхте.
Без сомнения на «Арабелле» был где-то маячок. Иначе как они так уверенно держались на нашем курсе. По нашему следу шли профи убийцы и подводники, нанятые для этого дела. Из числа в прошлом военных. Диверсанты и спецы, помимо, на борту той яхты всякого бандитского сброда. И ждали любой теперь возможности встретиться с нами и нас самих там у того дальнего острова.
Они видели нас. Видели постоянно и следили за нами, за нашей яхтой.
Джейн поддерживала всем сердцем родной сестры родного брата Дэниела. И тоже, хотела того же. Но, она была все же женщиной. И боялась за родного брата. Она ему и помогала, как могла и оберегала тоже. Ей было вдвойне тяжело, от любви ко мне и к своему брату. И, будучи моей любовницей, тешила надежду собственной защиты своему брату в лице более взрослого подобранного в открытом океане мужчины.
Джейн был женщиной, и ничего другого от нее не стоило ожидать. Это свойственно всем женщинам. Безумно влюбленным и наделенным чувством материнской жертвенности. И этот их морской круиз на яхте по Тихому океану был в основном круизом самого Дэниела. А, Джейн была его лишь, помощницей солидарной в любой поддержки родному брату. Еще она была отличной пловчихой. И умелой и искусной дайвингисткой ныряльщицей. Она, неоднократно, это уже доказала, даже мне не знавшему ее способностей. еще Джейн хотела детей и стать матерью. А это нелегкое для молодой совсем двадцатидевятилетней женщины решение.
Дэниел, после глубокого ныряния и созерцания множества обломков на песчаном донном плато, вернув себе, вновь командование яхтой и всей операцией обследования. Решил предпринять после непродолжительной подготовки вторую попытку обследования места крушения самолета.
Я как, всегда был в подчинении молодого этого парня как гость, спасенный им. Я не претендовал здесь на роль главного. Для меня главной целью в жизни была и оставалась Джейн. Раз я не н а шутку, скурвился с его сестренкой. И ради нее был готов и в огонь и в воду. Как и сама сестренка Дэниела Джейн, которая была без ума от русского моряка с утонувшего судна «KATНАRINЕ DUPONТ». Да, я, вообще уже запутался во всей этой истории о себе любимом.
Пусть все дальше идет, так как идет своим морским течением. Я так решил.
***
Дэниел, посматривал в бинокль за горизонтом и соседним островами, был в полной норме. И решил предложить ему перегнать «Арабеллу» ближе к месту крушения борта ВА 556. Именно, туда за большой остров. И там бросить якорь.
Яхта была подготовлена и переоснащена вся в новой оснастке. И с новыми из новой парусины белыми парусами. На своем полном крейсерском ходу. Заправлена топливом. Исправна полностью в двигательном отсеке. И постоянно подзаряжалась на аккумуляторах и генератором на батареях. Так, что в любой момент, могла сорваться с места, и на полном ходу уйти из этого скального архипелага в открытый океан.
Дэниел проверил вместе со мной ее все приборы электронику. Ручное управление и автопилот. Джейн, тоже не осталась в стороне. И, тоже нам помогала, как могла. Особенно при перегоне к месту крушения. Она стояла, щелкая переключателями, включала по очереди правый и левый двигатель, запуская пятилопастные винты на длинных валах, от двух двигателей, по очереди. Маневрируя ими, стоя исключительно у штурвала. И ловко перекладывала руль в ручную из правого положения в левое, маневрируя по команде моей теперь, стоящего на носу, и следящего за фарватером. Пока Дэниел пялился, снова, в свой военный бинокль на соседние с этими островами скалистые черные острова.
Джейн, одетая в джинсовые шорты вместо шелкового своего короткого шелкового телесного цвета халатика и желтую с картинкой ту пляжную футболку. Она не снимала, сейчас своих темных зеркальных солнцезащитных очков, на своем миленьком девичьем личике, и маленьком латиноамериканки прямом носике, рулила по моей команде то вправо, то влево, под широким навесом от жаркого летнего тропического солнца, пока Дэниел, снова ремонтировал лодочный мотор.
Здесь было кругом глубоко, и дно было метрах в семидесяти под нами. Спущенный в воду веревочный лот показывал глубину, варьирующуюся от 60 до 80 метров. Практически везде. И кораллы были глубоко внизу под яхты днищем, и килем. Вопрос о столкновении с подводным препятствием, даже не стоял. Это не тот мелководный заросший рифами океанский атолл, где мы пережидали шторм. Где местами кораллы торчали из самой воды. Мы с большим трудом, тогда выбрались при мелководье отлива из его коралловой лагуны, надежно защитившей нас всех от океанского большого шторма и той гангстерской пиратской черной яхты.
Дэниел решил, прямо с яхты уходить в погружение и сразу к краю верхнего плато, чтобы не мучиться со скутером. Постоянно, следя за его работоспособностью. Хотя, он, таким образом, подставлялся нас под удар тех, кто преследовал нас. Я его предупредил на счет этого. Я ему сказал, что если на «Арабелле» есть маячок, то ее можно, запросто, отследить. И любое передвижение яхты. Привлечь к своим действиям еще больше не желаемого внимания.
Так оно и вышло, вскоре. И послужило сигналом к нападению.
***
Джейн жутко, теперь боялась за Дэниела. Она видела, какой он, теперь. После того, как он пришел в себя, после дикого психического срыва. И перенес нешуточный стресс. Он стал совершенно другим. Дэни перестал совершенно всего бояться. И, наверное, даже смерти.
Джейн за него, теперь боялась еще сильнее, чем раньше. Впрочем, она и так за него боялась, как за своего родного брата. Она, теперь и за меня боялась.
Женщина есть женщина. Я как русский моряк, так вот, по-русски и понимал ее. Она, хоть и была американка, но все, же женщина. И к тому же, она стала обрастать моими русского моряка привычками. За время нашего с ней общения, в основном близкого, еще и русским в довесок менталитетом. помимо знаний уже отличного почти русского языка, я видел, как у Джейн появлялись мои привычки и замашки, что порой удивляло Дэниела. Потом, Дэни уже к этому привык, как и ко мне самому. Я всего вам не рассказываю из нашего того долгого морского путешествия, как и многое из нашего общения. Думаю, это лишнее.
Я, только, пересказываю те события, которые необходимо было пересказать, как и любовь моей ненаглядной Джейн ко мне. Наши близкие во время нашего путешествия отношения, которых у меня не было ранее. И не будет уже никогда. Потому, что я любил ее. Любил безумной и откровенной любовью как ненормальный и чумовой. Равно, как и она меня. Это была неотъемлемая часть всего моего рассказа, которую нельзя было не рассказать.
Так вот, Джейн боялась за брата Дэниела. И полностью доверяла его жизнь и судьбу мне теперь. Русскому моряку. Она хотела, чтобы я не отходил от Дэни ни на шаг. Особенно под водой.
Но, избежать того, что должно было, вскоре произойти, было не возможно.
И как бы я не хотел оградить Дэниела, моего лучшего друга от надвигающейся на него неминуемой смерти. Я бы ничего не смог сделать. Равно как и они по отношению ко мне. Это была судьба или ее роковое трагическое проявление. Как угодно, но, я не смог, бы, при всем моем желании, уберечь Дэниела от того, что с ним должно было вскоре случиться.
Борт ВА 556
На часах было четырнадцать двадцать в главной каюте «Арабеллы». Восьмые сутки в океане. Восьмые сутки за линией экватора. Вторые сутки в районе крушения борта 556. Среди отвесных черных скал двух самых больших в архипелаге скальных островов. На якоре на пятьсотметровой цепи. Практически посреди коралловой огромной лагуны. И достаточно глубокого двух ярусного кораллового плато под нами.
Где-то там, в сторону Тихого океана, лежат обломки пассажирского самолета. Там, на краю океанической многокилометровой бездны под постоянным сильным течением со стороны островов.
Там на глубине превышающей сто метров, лежат останки тех, кто погиб здесь, найдя вечный покой в здешних водах. Покой четырехсот пассажиров
и членов экипажа. Их вещи вперемешку с обломками самолета BOEING 747, рассыпаны по всему нижнему плато до самого края обрыва. И там, где-то среди них должно лежать десять тонн золота. А так же бортовые черные ящики самолета. Там, где-то в зарослях кораллов горгонарий и водорослей.
Там, где нет ничего практически
