— Что случилось? — недоуменно воскликнула женщина, одновременно обнимая своего сына.
— Ты что, парень? — вслед за ней спросил ее муж, непонимающе проследив за взглядом стоявшего.
— Нат-и лей! — громко крикнул Маура. — Дой хасс-и, горд та! Менхир лани! Туугт! [1]
Он побледнел и лицо его было искажено от страха, губы дрожали, и он по-прежнему напряженно целился рукой в невидимую угрозу.
— Небеса великие, да что это с ним? — не на шутку перепугалась хозяйка дома, хватая уже обоих сыновей и отодвигаясь с ними в сторону. — Вати! — она подняла глаза на мужа, ожидая от него помощи.
Тот решительно поднялся из-за стола, приближаясь к моему хозяину. Я тоже встал, растерянно переводя взгляд с одного на другого, и не зная, что делать.
— Хозяин, все в порядке… — попытался я успокоить его. — Там ничего нет…
Вати положил тяжелую руку тому на плечо, с силой разворачивая к себе.
— Тхивл! Фенн-а! [2] — в ужасе вырвался Маура, одним прыжком очутившись у двери и выскакивая во двор.
Даже не извинившись перед ошеломленным семейством, я со всех ног кинулся догонять сбежавшего.
Я едва успел заметить его силуэт вдалеке у опушки, за секунду до того, как он скрылся среди деревьев. Побежав в том же направлении, я еще долго рыскал между колючих зарослей, царапаясь и спотыкаясь о сломанные ветки.
— Хозяин! Где вы?
Он не откликался; но наконец мне показалось, что я слышу звуки тяжелого быстрого дыхания где-то неподалеку, и я бросился туда.
За большим поваленным бревном я обнаружил его лежащим на земле. Он прижал колени к груди, обхватив их руками, и покачивался взад-вперед, что-то невнятно бормоча. Я подошел осторожно, чтобы не испугать его, и опустился рядом, дотрагиваясь до его плеча.
Маура резко повернулся ко мне, и я отпрянул от страха. Если у Калимака под влиянием дурманящих листьев расширенные зрачки делали глаза еще темнее, то у Маура зрачки отражали, и, казалось, приумножали едва пробивающийся из-за деревьев свет, сияя почти белым огнем.
Лицо его было покрыто мелкими капельками пота, испачкано в грязи и прилипших соринках. Он смотрел на меня, не узнавая, и дрожал.
— Как вам помочь? — осмелился спросить я, изо всех сил стараясь унять собственную дрожь в коленях. — Позвать кого-нибудь? Хотите, я приведу господина Ильба?
— Те кель? Куэль милит? [3] — процедил он сквозь зубы, сжавшись еще больше.
С ужасом я осознал, что по-прежнему не понимаю, что он говорит, а он, по всей видимости, не понимает меня. Каким-то образом он утратил способность разговаривать на языке, на котором до этого говорил прекрасно; и меня окончательно охватила паника.
Я сел рядом и тихонько заплакал, шмыгая носом, не решаясь оставить его одного в чаще, и не зная, вернется ли к нему когда-нибудь его нормальное состояние. А он тем временем, не обращая на меня никакого внимания, крепко заснул, свернувшись калачиком под бревном и прикрывшись раскидистой кленовой веткой.
— Бан! Эй, Бан! Вставай уже!
Меня трясли за плечо, и я с трудом продрал глаза, щурясь от утреннего солнца, золотящего стволы деревьев.
Возле меня на корточках сидел мой хозяин, все еще немного бледный после вчерашнего, но смотрящий уже вполне трезвым и спокойным взглядом, и говорящий, к моей пущей радости, по-нашему.
— Ты в порядке? — спросил он, помогая мне подняться и отряхивая от грязи.
— А вы? — озабоченно поднял глаза я.
— Да, вроде, — кивнул он. — А как мы здесь-то оказались? Я ничего не помню. Вот после того, как хозяева вернулись, просто провал у меня. Мы что, на прогулку пошли?
— Нет… не совсем… — смешался я, думая, как помягче ему описать вчерашние события. — Вы про трубочки помните?
— Про что? — переспросил он, затем с досадой хлопнул себя по лбу, и тут же сморщился от боли. — Так вот оно что… Подействовало все-таки. Ох, как там Кали? Надо вернуться и извиниться…
— Вот они! — послышался вдруг возглас от опушки. К нам приближались трое мужиков, в которых я узнал наших соседей из имения Фенги.
— О, черт! Кажется, Ильба послал их на поиски, — сокрушенно проговорил Маура. — Нас же со вчерашнего утра дома не было…
— Где шлялись? — сердито набросился на нас глава семьи. — Ильба уж думал, вас волки разорвали. Быстро домой пошли, лоботрясы. — Он отвесил подзатыльник и мне, и Маура, отчего тот вновь резко скривился, хватаясь за голову.
— Симул, почтенный, возвращайтесь, успокойте Ильба, — произнес он. — Мы по пути еще в соседнее имение заглянем, мне там кое-что сказать нужно.
— Да что тебе там говорить-то, щенок? Мне велено назад вас привести, живо.
— Это очень важно, — Маура поднял на него глаза. — Пожалуйста, идите вперед.
Говорил он спокойно и мягко, но уверенным тоном, и господин Фенги несколько раз кивнул немного растерянно, делая затем жест своим брату и племяннику, пришедшим с ним. — Айда, мужики, мы свое дело сделали.
Развернувшись, они пошли по направлению к реке, и я вздохнул с облегчением, хотя абсолютно не понимал, как хозяину удалось так неожиданно легко их спровадить.
— Пойдем, — Маура положил руку мне на плечо, и мы побрели обратно к имению знакомых Калимака.
Сам виновник вчерашних событий восседал на перевернутой корзине во дворе, как ни в чем не бывало уплетая из миски ячневую кашу, щедро политую смородиновым вареньем.
— Здорово, Мау! — радостно приветствовал он. — Куда вы вчера подевались? Домой, что ли, пораньше ушли?
— А ты что, не помнишь? — осторожно поинтересовался его товарищ.
— Да нет, я заснул чего-то, — пожал плечами тот. — Мы что вчера делали?
— Вот что, — Маура достал из-за пазухи трубочки.
Калимак некоторое время непонимающе смотрел на них, затем лицо его приняло тревожное выражение.
— Елки зеленые! Хунват и Аинас это видели?
— Нет, — успокоил его мой хозяин. — Но я им вчера обед испортил. Бан, что я говорил?
— Не знаю, хозяин, — покачал головой я. — Я ничего не понял. Вы не по-нашему что-то кричали… А потом выскочили из дому и в лес сбежали, а я за вами побежал…
— Ладно, — хмуро кивнул он. — Я пойду извинюсь, скажу, что на солнце перегрелся и не в себе был, — Маура направился к дому.
— Ты только меня не выдавай, ладно? — громким шепотом окликнул Калимак. — Я же ничего такого не делал?
— При них — нет, — снова обернулся к нему хозяин. — Но чтоб я этой гадости у тебя больше не видел.
— Да мне не те листья продали, ублюдки, — гневно произнес сидящий. — Я раньше пробовал, от них только весело и в пляс тянет. А это какая-то другая байда вообще, с ударной силой действует, да и память отшибает.
— Пусть это будет тебе уроком, — назидательно сказал Маура.
Когда мы на обратном пути проходили мимо реки, Маура свернул с тропинки, подошел к воде и долго пил большими пригоршнями, затем умылся, и я последовал его примеру.
— Ужасно жрать хочется, — молвил он. — А Ильба сейчас еще и нагоняй устроит.
— А почему мы позавтракать в имении Талими не остались? — огорченно спросил я. — Хозяйка Аинас так зазывала…
— Да неудобно же, после всего-то, — дернул плечами Маура.
— Тогда пойдемте в нашу каморку, у нас с отцом хлеб и мясо вяленое есть, — предложил я.
— Спасибо, — улыбнулся он. — Приду, как только разборки закончатся. Ты иди, завтракай. Я объясню, что ты из-за меня так задержался.
Я благодарно кивнул. Представать перед разгневанным господином Ильба мне после таких переживаний не хотелось. Правда напрягал тот факт, что Маура в который раз взял всю ответственность и вину на себя.
* * *
— Слушай, купи Рыжинку, а? — предложил Калимак в последний день перед возвращением в Зарак. — Молодая, сильная. У нас уже в стойле десяток, поэтому мы сюда и приехали лишних пристраивать. Я обратно с попутной телегой доберусь.
— А давай, если я запрыгну на ее спину на полном ходу, ты мне ее так отдашь, — сказал Маура, поглаживая блестящие налитые бока гнедой кобылы. — Идет?
Калимак фыркнул.
— Да ну, ничего ты не запрыгнешь. Да и мне что с того? Я их так не отдаю, меня отец прибьет.
— Получишь удовольствие от зрелища, — ухмыльнулся мой хозяин. — И к тому же, ты думаешь, что не выйдет, так какая разница? Ну ладно, знаешь, что… Если промахнусь, получишь полный комплект одежды. Недавно приобрел, еще не потертая.
— И сапоги новые?
— И сапоги тоже.
— Идет.
Мы все отправились в ближайшее поле, уже голое и пустынное — последние колосья были недавно скошены. Калимак отвел свою лошадь подальше для разбега, оставил ее вдалеке и вернулся к нам.
— Давай, — произнес мой хозяин спокойно.
Его друг усмехнулся и тут же оглушительно свистнул, засунув пальцы в рот. Лошадь сорвалась с места и галопом кинулась в нашу сторону, поднимая вокруг себя клубы пыли.
— Самую быструю ему подсунул, — довольно сказал сам себе Калимак, стоя рядом со мной на жарком полуденном солнце. — Ух, навернется.
Я в ужасе открыл рот, поражаясь его беспечности. Предостерегать хозяина было поздно — он уже стоял посреди поля, внимательно глядя на приближающееся животное. Я заслонил лицо руками и отвернулся в преддверии худшего. Хотя я уже был знаком с его талантом запрыгивать на спины разъяренных буйволов, лошадь все же была выше и скакала гораздо стремительнее.
Не услышав ни крика, ни страшных звуков ломающихся костей, я осмелился приоткрыть глаза. Маура как раз проскакал мимо, прочно сидя на спине кобылы. Я радостно и облегченно засмеялся, а отчаянный всадник, описав еще один круг по полю, подскакал к нам. Волосы его беспорядочно спадали на лицо взмокшими прядями, разгоряченные щеки порозовели. Спрыгнув, он подошел к Калимаку, все еще не пришедшему в себя от удивления.
— Ну как? — спросил он, улыбаясь.
— Чертов парень! — пробормотал Калимак сердито. — Забирай ее, — и совсем уже тихо добавил себе под нос: — Даже у меня так не получалось.
Несколько дней спустя Маура и я пошли в лес, чтобы набрать хвороста. Я никак не решался задать мучивший меня вопрос — что хозяин сделал с выигранной у Калимака Рыжинкой, которую я в стойле господина Ильба не видел.
Набрав полную связку сухих веток, Маура повернулся ко мне. Несколько секунд он пристально смотрел мне в глаза, а затем произнес небрежно:
— Отдал я ее.
— Кому, хозяин? — спросил я по инерции, даже не успев осознать, что мой первый вопрос не был произнесен вслух.
— Да так… Одной семье, — ответил он, пожав плечами. — Я ведь все равно не езжу никуда, до Зарака вообще рукой подать. А тем в хозяйстве пригодится.
— Вы бы себе ее оставили!.. — сказал я с сожалением и тут же смутился.
— Ничего, Бан, — улыбнулся он. — Когда мне понадобится, я достану. Держи!
И он бросил мне хворост.
Примечания:
[1] Остановите их! Не позволяйте, это враги! Они предатели! Помогите!
[2] Чудовище! Отпусти!
[3] Ты кто? Чего ты хочешь?
Глава 4 - Времена года
Зима в том году выдалась особенно лютой. Мне было уже десять (Маура все же научил меня худо-бедно считать на пальцах, и я был горд тем, что знаю свой возраст). Мороз сковал реку толстым слоем льда, и расколоть его топором или ломом было под силу далеко не каждому мужику. В бедных хибарах ветер свистел сквозь все щели, и от пронизывающего холода не спасали ни плотные одеяла, ни меховые шкуры. Даже
Можно оставить полный текст, создать раздел с названием произведения, и добавлять в него уже отдельные главы)