Володя.
Упаковывая в пакет последнее, Олег подумал о соседях по палате: «Вот вижу их, скорее всего, в последний раз в жизни... Имея такое поражение лёгких, смогут ли они однажды, также, как и я, собирать вещи, радоваться скорому возвращению домой? Пусть у них сложится всё хорошо...
Олег начал перебирать, сколько человек из его ближайшего окружения переболело ковидом. Получилось не очень много... Дядя, двое друзей авторов-исполнителей – он и она... Несколько соратников по общественной организации... Коллеги по школам, которых он знал... У всех была разная степень тяжести... И все они выкарабкались, проявив недюжинную силу воли. И он тоже должен выстоять! Ради семьи, ради детей и внуков, ради друзей и всех тех, кому он нужен – кто его поддерживал в этот неимоверно тяжёлый ноябрь. Воистину - чёрный ноябрь високосного года!
Но ведь была ещё смерть матери... А до этого, ещё весной – смерть поэта из дружественного литературного объединения...
Он встряхнул головой – хватит о грустном!
Прощай, больничная кровать, оказавшаяся на редкость уютной и не зловещей! Прощай, медицинский персонал, весь без исключения, вселивший надежду и уверенность в собственных силах и ни разу не давший в себе усомниться! Прощайте, Владимир и Кирилл, добрые, милые соседи по палате... Дай Бог, Вам одолеть каждому в своё время эту липучую и противную гадость!
Олег успел пообедать, помучить телефон.
Больничные и выписку принесли в три часа, но ему пришлось ещё минут сорок дожидаться перевозки, которая его и ещё одну женщину должна была развезти по домам.
Перед тем, как покинуть палату, он искренне, вопреки всем предостережениям и правилам, крепко пожал руки Владимиру и Кириллу:
- Ну, мужики – ни пуха, ни пера! Выздоравливайте!
И вышел в коридор, где его ожидала санитарка с коляской для перевозки больных. Он хотел отказаться, но так у них было положено. Несмотря на улучшение – он всё-таки считался пациентом со средней тяжестью заболевания.
Санитарка довезла его до лифта, потом они спустились на первый этаж, миновали охранника, и у самого выхода на улицу, она только разрешила ему подняться.
- Спасибо, - поблагодарил Олег и вышел на улицу.
14.
А там его со всем природным радушием встретил чистый декабрьский снег. Он сегодня уже любовался им из окна представлял, как будет ступать по нему, как по начинающейся светлой полосе.
Олег не сразу пошёл к машине, где его ждали и даже подгоняли. Но он этого не слышал – он стоял, не отрывая глаз от снега. И прежде, чем сделать первые шаги по направлению к перевозке, он потоптался на снегу возле входа в корпус, чтобы почувствовать, как крепко стоит на ногах.
- Мы вас минут двадцать ждём, - Олега в салоне ворчливо встретила женщина, которую тоже выписали в этот день.
Олег, будучи в хорошем настроении, улыбнулся ей:
- Не сердитесь.... Это – не моя вина: пока принесли выписку с больничным, пока сказали, что «перевозка» на месте... Главное, что нас выписывают....
Женщина смягчилась, не обнаружив в словах Олега агрессии:
- Да... С выпиской вас...
- Спасибо...
Женщину должны были доставить в Марьино, и водитель первым повёз Олега.
Вся дорога заняла минут пятнадцать. На их счастье пробки на дороге отсутствовали. Они миновали проспект Андропова, Каширку и в районе Сабурово повернули на Братеево. Отсюда до дома Олега – рукой подать. С каждой секундой он отчего-то волновался всё больше и больше – как будто возвращался домой после длительной, годичной командировки.
И в подъезд он вошёл не сразу – сел, не зная зачем, на лавочку. Слава Богу, никто из знакомых не попался – непременно бы обратили внимание на его странноватый вид.
Через пять минут он поднялся на лифте на пятнадцатый этаж и позвонил. Дома, кроме Наташи, никого не было: Оля работала, а внук, видимо, ушёл гулять с друзьями.
- Ну, вот и я.…, - спокойной сказал Олег, не чувствуя в этот момент за спиной тяжёлого ноябрьского пути.
- Ты – молодец! Ты – сильный! Ты смог его победить, - Наташа чуть посторонилась, пропуская его в квартиру.
- Впереди ожидает полная неизвестность, - не стал он ничего скрывать от жены, - Не изучен ещё до конца этот чёртов вирус! Какие сюрпризы он нам готовит...
- Мы тебя поддержим! – Наташины слова прозвучали, как обещание свыше, и Олег дал себе обет – не раскисать ни при каких обстоятельствах.
Сейчас ему требовалось всего-навсего принять горячий душ и поужинать, и только потом он будет оповещать друзей и коллег по работе и творчеству о том, что вернулся в родные четыре стены.
Он догадывался, но не представлял – насколько трудной окажется реабилитация, как его будут мучать на протяжении нескольких месяцев костно-мышечные боли, как по ночам ему не будет хватать воздуха, как панические атаки будут преследовать, словно стая голодных волков, как он будет бросаться от одного лекарственного препарата к другому, отхаркивая в день по целой пол-литровой банке, как измучает своими подозрениями дежурных врачей в поликлинике, собрав дома спортивную сумку на случай экстренной повторной госпитализации.
Мало того, ему придётся морально поддерживать жену, когда очередной её тест выдаст положительный результат при отсутствующих симптомах, что чуть не спровоцирует к ней нервный срыв.
Олег убедит жену – мол, третий тест изменит её настроение. И он окажется прав.
У него тоже возьмут ещё один. Олегу повезёт больше – второй подряд отрицательный даст основание, чтобы врач снял его с карантина спустя две недели после выписки, как и было запланировано.
Вернувшись домой, он постарается не вспоминать больше о больнице, в которой провёл неделю, но после того, как ему разрешат официально покидать квартиру, и он пойдёт закрывать больничные, вдруг выяснится, что на самых первых нужно поставить подписи лечащего врача и печати больницы. И пальцы лихорадочно застучат по экрану телефона, набирая номер такси «Везёт», потом что самому – хотя бы дотопать назад до дома.
Он приедет в больницу, с которой вроде бы распрощался, потихоньку дойдёт до терапевтического корпуса, созвонится с отделением, объяснит причину своего появления и сядет в кресло дожидаться, когда спустится постовая медсестра. И увидит, как в этот момент из отделения вынесут большую сумку с вещами и вручат со словами соболезнования мужчине и женщине, судя по всему – супружеской паре, которые со скорбным видом молча до этого просидят чуть в стороне от Олега.
«Кому что на роду написано...», - вздохнёт Олег.
Справку ему вынесут минут через десять и отправят в соседний корпус – в поликлинику, чтобы поставить печать.
Вернувшись домой, он поймёт – рано ему ещё устраивать вот такие поездки, что необходимо набраться терпения и верить – в конце тоннеля ожидает свет. Что в любой ситуации, даже самой безнадёжной нужно бороться до конца.
