СТЕЖКА (Часть 2)

дела...
-- Ну, что же здесь странного? Благодарные родители сказали, кому их ребенок обязан своим счастливым появлением на этот свет. Неужели вы верите в предсказания?
-- Да, нет, друг мой. Не в этом дело. Она не знает кто я. Но знает всю биографию... моего отца. И это не просто предсказание. Это... видение подсознания. Вот так бы я назвал это явление. И я знаю, откуда у нее такой дар. Я тому свидетель и я в том виноват...
-- Вы же сказали, что это бред после сотрясения. Он скоро пройдет. Неужели вы хотите сказать, что это все из-за неправильного ведения родов?
-- Неправильного ведения всей ее жизни. Но кто тому виной? Бред пройдет. А память нет. Только не ее это память... память предков... и помнит она такие факты, которые известны только мне. Мне от моего отца.

-- Почему ты не расскажешь ей всю правду? – Мария с трудом сдерживала слезы, но они не могли удержаться, и катились с ресниц по щекам. Одни только ресницы остались, вопреки времени, черными и густыми, ресницы и брови на сморщенном и похудевшем лице.
Вика закрыла лицо руками:
-- Что же я ей скажу? Что оставила ребенка в роддоме, о котором просто ничего не знала? Или, что отец  украл своего ребенка? Как я ей объясню... Придется рассказать все об Иване... а он – против, нельзя...
Вика заплакала. Она не пыталась скрывать свои чувства, потому, что впервые в своей жизни почувствовала себя совершенно беспомощной и несчастной.
-- Скажи правду, она все равно узнает.
-- Пусть узнает. Но не от меня. Я не смогу... язык не поворачивается...
-- Может, она должна знать, кто ее отец.
-- Должна. И она узнает. Только не сейчас. Время еще не пришло...

Глава 59

Когда Стефани пришла в себя и окончательно стала на ноги, ей разрешили идти домой. Напрасно она искала по всему отделению дядю Герберта и медсестру Надин. Никто не понимал, кого она имеет в виду.
Рано утром за ней зашел Арис. Стефани рада была видеть его снова, что он жив и здоров. Она не могла скрыть своих чувств:
-- С тобой все в порядке?
-- Да, со мной-то все. А вот ты как?
-- Со мной все хорошо. Могло быть и хуже.
-- Врачи так сказали?
-- Нет, я просто знаю. Еле спаслась от гестаповских тварей, значит, буду жить! Буду, вопреки властям...
-- Тварей? Я не думал, что в этой элитной больнице такое плохое обслуживание.
-- Ну, что ты. Обслуживание очень хорошее.
Стешка наклонилась к Арису и, в полголоса, произнесла:
-- Я здесь видела его. Он жив.
-- Кого? – не понял Арис.
Стефани застыла на месте, у нее перехватил дух, как перед великим открытием. Листья в сквере, по которому они шли, шуршали под ногами, как осенью. Такое бывало в середине лета от сухого ветра и палящего солнца.
-- Это он спас меня.
-- Кто?
-- Врач. Герберт.
-- А... – весело улыбнулся Арис, -- Это самый лучший из врачей. Многие ему обязаны своим чудесным спасением. Говорят, он мозги с асфальта собирал и назад в черепную коробку складывал. И пациент жил, как прежде, вроде ничего и не было. Это ему по наследству передалось. Его отец в тылу врага работал в Мировую войну, пленных спасал...
-- Но он не просто спас. Он спас от гестапо.
-- Н-да... теперешние врачи, как гестапо...
-- От настоящего.
Арис внимательно посмотрел на Стефани:
-- Ну, и шибануло же тебя...
Стешка пошатнулась. Перед глазами у нее снова поплыли разноцветные круги. Она присела на скамейке.
-- Тебе плохо?
-- Не совсем хорошо... А завтра на работу...
-- На какую работу? У тебя только что было сотрясение мозга.
-- Ну и что, больничный закрыт. Завтра рабочий день. Если я не выйду на рабочее место, меня уволят по статье, и никуда больше не возьму. И я не закончу вуз, -- холодно, как автомат, говорила Стешка.
-- И нельзя даже попроситься на один единственный день?
-- Нельзя. Техничка в цеху всего одна. Заменить некем. Начальство больных не любит.
-- А если ты упадешь в обморок?
-- Это мои проблемы.
-- А, если, помрешь?
-- Закопают. Возьмут новую. На мое место желающих много.
-- Уф-ф... Ну и жизнь... Н-да, я в свое время на больничные не ходил... зачем они?...
Арис с трудом переводил дыхание. Стешка снова перешла на тему, которая волновала ее больше всего:
-- Что ты будешь делать со своим изобретением? – неожиданно спросила она.
-- С каким? – не без гордости спросил Арис, -- У меня их много.
-- Ну, как с каким, с самым последним...  и важным...
Арис задумался. Последним его изобретением была шланга на рукомойнике, чтобы без лейки поливать комнатные цветы. Пока что, одобрения у товарищей не вызвала. Зимой холодная вода была вредна для цветов.
-- Ты же изобрел машину времени! – Стешка смотрела на Ариса широко открытыми глазами. У Ариса в этот момент глаза стали тоже большими. Он приосанился:
-- Я?
-- Да, ты. Там в подвале. Огромный диск. Сплав тетания, уранита и еще чего-то.
-- И как? Действует?
-- Еще и как! Ты, ведь, тогда убежал, а я осталась. Но ты смог вернуться назад. Пойдем туда, мне надо еще кое-что узнать.
-- Да ты что? Нет никакой машины времени. Я ничего не изобретал.
-- Как это не изобретал? Я ведь там была.
-- Где? Ты была в больнице.
-- Мы с тобой были в подвале. Там ты достал металлический диск. Мы стали вместе на него и переместились в сорок третий. Ты испугался и убежал назад в подвал, а я осталась. Я все узнала, как все было... – Стешка захлебывалась от волнения.
-- Да не было ничего. Это твоя иллюзия, галлюцинация.
-- А как же все было?
-- А было так. Мы шли в музей. Я хотел показать тебе очень важный артефакт, который нашли недавно. Мы шли по горячей мостовой. Солнце было в зените. Наверное, у тебя случился тепловой удар и ты упала. Головой ударилась о булыжник мостовой. Я испугался, вызвал скорую. Оказалось, что у тебя сотрясение мозга и тебя отвезли в больницу. Ты почти целый день была без сознания. Потом пришла в себя и стала нести всякий бред. Тебя лечили две недели. Вот так все было.
-- Ты просто трус, -- горько и тихо произнесла Стешка.
-- Я трус? И врачи тоже?
-- Не ходи больше за мной.
Стешка круто развернулась и, хотела было уйти прочь, но Арис взял ее за руку:
-- Нет, уж. Я сначала отведу тебя домой. Твоя бабушка просила.
Услышав слово «домой», Стешка внезапно вспомнила, зачем жила все это время:
-- Нет. Не домой. Пойдем в музей смотреть важный артефакт.

Глава 60

В музее было темно и прохладно. От прохлады стало легче, охладилась пылкость и обида. Стешка растерянно смотрела на все, что уже видела раньше. Потом вдруг подошла к одной из фотографий подпольщиков, погладила старый пожелтевший глянец и тихо произнесла:
-- Это он... я его знаю...
Арис смог расслышать последнее слово и хотел отвлечь Стешку, но сделал вид, что ничего не произошло. Стешка повернулась к нему:
-- Ну, где твой артефакт?
-- Пойдем.
Они подошли к витрине. Там, рядом с гранатами и пистолетами, прямо в центре, красовался маузер.
-- Это маузер времен Второй Мировой войны, -- размеренно, как экскурсовод, говорил Арист.
Стешка приникла к витрине. Ее вернул к реальности голос служебного работника:
-- Отойдите от витрины, вы можете ее разбить.
-- Так ведь я его видела! – закричала Стефани, -- Жарким летом... сорок второго...
-- Маузер привезли только на прошлой неделе, -- хладнокровно произнесла работница.
Арис с гордостью подтвердил:
-- Я помог достать этот бесценный подарок для музея.
-- Подарок? – Стешка решительно ничего не понимала, -- И где же ты его взял?
-- Искать надо уметь ценные исторические сведения.
-- Но ведь это маузер Степана Криуса. Я сама видела.
Работница, глядя на Ариса, заулыбалась.
-- Не обращайте внимания, -- тихо произнес Арис, -- У нее недавно было сотрясение мозга.
-- Ничего страшного, -- ответила та, -- И ничего странного, здесь бывает много фанатиков восстания.
-- А можно его посмотреть? – Стешка, молящими глазами смотрела на работницу.
-- Что вы, в руки брать экспонаты категорически запрещено. Ну, разве что так.
Она взяла салфетку и осторожно вынула маузер из-под стекла. Поднесла к Стешке ближе. Та успела рассмотреть номер табельного оружия. Опять вскричала:
-- Точно. Это его. Я сама видела.
Арис осторожно взял ее за руку и вывел из музея.

-- Ну, как, где нашел убежище моему верному товарищу? Надежное?
-- Надежней не придумаешь. Музейные ценности днем и ночью охраняются. Там сигнализация.
-- Это хорошо, значит, конспирация удалась. Где владелец, никто не знает. Это еще раз подтверждает, что пропал без вести. У меня тут на днях обыск грозились устроить. Новые хозяева жизней. Хотят установить, кто дрался против фашистов и стрелял на Западе в украинцев, тот предатель. А я, как раз после Павлика, на границу с Польшей подался. Там и границу пересек... Только я не в украинцев стрелял, а в предателей. Если наткнуться на такой «трофей», мне – хана. А так, и людям послужит, и хозяина не выдаст.
Иван хитро подмигнул:
-- Как Стешка, поправляется?
Арис довольно кивнул:
-- Как огурец. Водил в музей «ценный артефакт» показывать. Так она аж затряслась, когда увидела. Покажите, говорит, ближе. Я думал, еще скажет, дайте пострелять...
-- Ну и шельма, вся в меня!
Оба расхохотались.

Дома Стешка не могла ничего понять и принять. Она вроде помнила, кто она. Но не могла принять себя такой, как раньше. Она осознавала, что должна сделать какое-то открытие, но теперь это было уже не открытие, а правда. Правда, которую знали все. Но никто не признавался в этом. И никто не мог поверить ей, Стешке, что она знает все, как есть. Не мог и не хотел. А она знала теперь все, только не могла собрать мысли в единое целое. Но уже была на подходе. Но ей все еще история собственной жизни казалась полубредом.
Стешка встала с дивана, подошла к шкафчику. Там в заветной шкатулочке лежал крестик. Талисман, подаренный мамой. С его появлением в жизни Стефании произошли какие-то изменения. Она еще не знала их, но уже чувствовала. А, главное, она перестала бояться. Ей стали безразличны эти ядовитые взгляды, провожавшие долго вслед.
Стешка долго рассматривала дорогой подарок, который носила под одеждой. Носить его открыто не решалась, боялась, что увидят другие. Увидят и сглазят. Но что это за портрет, вставленный в его середине? Наверное, это какой-то святой. Сюда бы лупу. Но лупы в доме не было. Ах, вот, очки. Бабушка сидела в кресле, наверное, читала и оставила очки. Они как нельзя кстати.
Стешка навела линзу на портретик. Вовсе нет. Там был не святой под нимбом. Мужчина в военной форме. Стешка смогла рассмотреть погоны и фуражку. Кто же он? Ах, да, мама сказала, что это портрет того знакомого, который подарил кулон. Видела ли я его среди маминых знакомых? Узнать трудно, слишком мал портрет.
Стешка взяла альбом со старыми семейными фотографиями и стала листать в задумчивости. Она знала всех, кто был на них, как свои пять пальцев. Но вдруг ей на глаза попалась новая фотография. Вернее, она была уже не новая. Черно-белая, пожелтевшая от времени. Но Стефани видела ее впервые. Кто это? Мужчина средних лет в заношенном пиджаке. На лице в пол оборота задиристая улыбка. Он никогда не унывал, это было видно сразу. Кто же это?
Перед глазами школьный коридор. Стешка – семиклассница. В коридоре пусто. Она с линейкой и циркулем в пустом классе усердно решает задачки по геометрии. Но где же ее учитель? Стешка осторожно выглядывает в коридор. Мама! Она стоит рядом с ее учителем. Тот в пол оборота повернут к дверям класса. Обнимает маму и целует ее прямо в губы... Мама! Стешка роняет циркуль на пол...
Так и есть. Это он. Ее любимый учитель дядя Иван. По