СТЕЖКА (Часть 2)

отцом... если он жив.
Ведущий! Он такой милый. Он поймет. Надо писать ему. Я напишу ему. У нас так много общего. У него даже фамилия на мою похожа я – Кариева, он – Агниев.
Вот, я напишу ему, как он мне нужен. Он мне поверит и поможет.
Сегодня всю ночь Стешка писала дорогому человеку, совершенно не зная, кто он. Она не чувствовала усталости. Забыла о злом начальстве и о тяжелом повседневном труде. А в конце письма оставила строчку: «если ты прочитал мое письмо, дай мне тайный знак, я смотрю на тебя каждый вечер. Стефания Чайка». И даже фотографию свою вложила, чтобы он знал ее.
А утром, опять, опуская в почтовый ящик послание, она глянула на небо и прошептала: помоги мне. И где-то за осенними дождевыми тучами просиял тусклый лучик солнца. Лучик надежды. Стешка знала, оно услышало ее.
Полмесяца Стефани, не отрываясь, смотрела на экран. Она была терпелива и спокойна. Никто не должен был знать ее тайну. Она знала, что письма до Москвы идут долго. Надо ждать.
-- К нам приходит много писем. За день совершается около трехсот звонков на телефон нашей студии. Мы помогаем людям найти друг друга, -- говорил Даниил, -- Но судеб очень много и мы просим вас ждать. А ждать надо уметь. Ведь только терпение и вера спасала солдат на войне, а тех, кто их ждет – в тылу.
И Стешка ждала.
Но, однажды, ноябрьским вечером, когда бабушка почти спала у экрана, а мама углубилась в очередной свой роман, Стешка чуть было не вскрикнула от неожиданности. Ведущий, улучив момент, непринужденно подошел к одной из видеокамер. Он подошел так близко, что были видны небритые усики на его лице. Глаза светились огоньком. Он подмигнул, словно кому-то, и поднял вверх два пальца в виде буквы V. Это видение длилось секунды. Но Стешка все поняла. Это ей! Ведь она ждала этого так долго. Он получил письмо и отреагировал. Это для нее. Но никто больше не поймет тайный знак, кроме нее. Это небо услышало ее мольбы!
Стешка подпрыгнула на месте. Вика удивленно глянула на нее. Бабушка перестала похрапывать:
-- Что? Уже закончилось?
-- Он такой смешной. Даня.
-- Да, девушкам нравится, -- безразлично проговорила мама и захлопнула очередную книгу об американских контрразведчиках и их диверсиях, -- Спать пора.
-- Да, пора, -- согласилась Стешка.
Ей не терпелось уложить всех спать, а самой писать еще и еще своему любимому ведущему.
Она писала ему почти каждый день, вернее, ночь. Толстенные рассказы о своей жизни. И каждый день смотрела передачу. Он делал ей знаки. Знаки судьбы. Он говорил свои речи, а в них все, что хотел сказать ей, Стефании. И она все слышала. Это было для нее. Только для нее. Они понимали друг друга через время и расстояние. Она поняла, он ждет ее.
Глава 73

Сегодня – серый день.  Руководство спешило на банкеты в канун Нового года. А ей, Стефании, простой уборщице, работать и работать... И работы в канун праздников всегда больше, чем обычно. Все стремятся дать план и получить премию. А ей премия не положена. Работай, твоя судьба такая.
Так жить дальше нельзя. Внутри Стешки сработала пружина. Нельзя так жить дальше. Это не жизнь!
В цех зашел подвыпивший начальник:
-- Почему стоим, не работаем? Тебе здесь жить надоело? – дышал он перегаром прямо Стешке в лицо. Рукой украдкой шарил под ее клеенчатым фартуком. Стешка отпрянула в сторону:
-- Я отдыхаю.
-- Не положено во время рабочего дня!
-- А, если бы я еще курить привычку имела?
-- Ты кому указываешь... кому указываешь? Быстро, объяснительную на стол...
-- А что я в ней объяснять должна? Что мастер цеха пьяный ко мне пристает? А я на проститутку не училась...
-- Ты с кем так разговариваешь? Я тебя по статье уголовного кодекса уволю!
-- Да с вами, с вами... Или в глазах троится? И по какой статье, скажите пожалуйста? Может, за пьянство во время рабочего дня?
-- Вон отсюда. И, можешь мне поверить, тебя больше никуда не возьмут! Ты будешь у меня воровкой. Все станки по деталям разобрала, дрянь такая, и выволокла... Я на тебя все спишу!
-- С удовольствием, -- безразлично сорвала с себя фартук Стешка и кинула прямо в наглую красную рожу.  Она шагала прочь по цеху под ненавистными взглядами рабочих.

По дороге домой сняла деньги на билет до Москвы в один конец. Дома стала быстро собирать чемодан. Взяла немного вещей на первый случай. Маме оставила немного денег. Если понадобиться вернуться назад, Даня поможет. Он теперь ее друг. Так может вести себя не каждый.
В комнату вошла мама:
-- Ты чего не на работе?
-- Я там больше не работаю!
-- Как?!
-- А я что, по-твоему, на свет родилась, чтоб всю жизнь тряпку таскать да матюги от пьяного руководства слушать? Да еще прав никаких не иметь...
-- Да ты с ума сошла! В наше-то время... в нашем городе... люди веками работу ищут. А ты?!
-- А я с ума сошла. Не хочу работать. И жить в этом городе. Мне терять нечего, кроме своих оков. Еду в Москву. И не мешайте мне!
Бабушка показалась в дверях. Она молча наблюдала всю сцену. Ничего не говорила, только правая нога начала трястись и руки, как в лихорадке. Потом дребезжащим голосом произнесла:
-- Да пусть едет. Ей там лучше будет. А здесь она кто?
-- Да как она без нас? Я ж с ума сойду, -- Вика закрыла лицо руками.
-- Так же, как и с вами, -- огрызнулась Стешка.
-- За тебя и заступиться будет некому.
-- А здесь есть кому?
-- Ну, ты хоть не в ночь, а завтра утром.
-- Я как раз успеваю на вечерний поезд. Завтра утром уже буду в Москве.
-- Ты хоть знаешь, у кого остановиться?
-- Я все знаю. Как устроюсь, сообщу.
-- Как приедешь, позвони. И деньги нам оставлять не надо. Тебе больше пригодятся.
-- Я заработаю.
-- Забери, -- Вика впихнула деньжата в сумку упрямицы.
-- Все. Пока. Без слез, я еще жива...
Стешка хлопнула дверями и почти скатилась по ступенькам.
Вика закрыла лицо руками и бессильно опустилась на диван:
-- Господи, что за жизнь такая? Все не по-людски.
-- А я тебе говорила. Выбрала, так терпи. А ей как жить? Ее тут, почитай, каждый камень знает. Как ей жить с такой биографией? Пусть едет, там себя найдет. И тайну твою не узнает. А ты, может, с Иваном сойдешься. А то ведь устали в тихую встречаться.
В дверь постучали. Вика кинулась открывать. На пороге стоял... Семен.
-- Как ты вовремя, -- обняла его Вика.
-- Я с гостинцами перед Новым годом. Стешка скоро придет? Это ей.
Семен выставил на стол огромный шоколадный торт с кофейными кремовыми розами. По тем временам и трудовым зарплатам – неслыханная роскошь.
-- Скажите, премия от начальства.
Вика даже не глянула в сторону угощения. Она только растирала набухшие веки и упавшим голосом говорила, как в полусне:
-- Ой, беда у нас. Не придет она больше.
-- Что случилось? -- побелел Семен. Он чувствовал, что еще немного, и у матери снова может случиться приступ. Или у бабушки сердце...
-- Уехала она. В Москву. Ворвалась, как полоумная, собрала сумку и поминай, как звали. Мне, говорит, здесь терять нечего, кроме своих оков. И была такова, -- едва смогли рассказать они вдвоем.
-- В Москву?... -- Семен почесал подбородок, -- Это хорошо.
-- Что хорошего, она там заблудится, -- Вика немного успокоилась.
-- Не заблудится. Большая уже, -- Семен ободрился, -- Ладно, я прослежу. Она сейчас ушла?
-- Да, минут пятнадцать назад.
-- Я успею проводить ее на вечерний поезд. До самой Москвы.
-- Пожалуйста, Сеня, -- в глазах Вики засияла надежда и несказанная благодарность. Облегчение за то, что он есть у них. За то, что не отказался от своей семьи, хоть вырос не с ними. Что беспокоится о своей сестре...
-- А как я могу иначе?...
Вика безвольно роняла последние слезы. Бабушка тряслась, как в лихорадке. Но по их лицам было видно, они счастливы. Счастливы, что все будет хорошо. И, даже, более того, очень хорошо. Их дети наконец-то встретятся и...
-- Все будет хорошо, без паники!
Семен выскочил за дверь.
                                                                    4 апреля – 11 сентября 2017гг