Есть ли в сознании то, чего нет в реальности вне сознания? Есть, это сознание реальности. Но не только это. Это целый мир реальности, которое не просто механически или органически отражает реальность, данную в сознании, но существующую вне сознания. Оно продуцирует ту реальность, которой не было в материальной реальности. Сознание производительно, потому что его индивидуальный носитель совместно деятелен, активен с подобными себе сознательными существами. Этот мир сознания существует не только в динамике субъективных чувствах, мыслях, но и объективно в идеале идей и в статике материала вещей, изготовленных человеком, начиная со слов и заканчивая техникой.
Является ли мир сознания реальным, или он иллюзорен? Мир сознания (или место сознания/времени) реален не в смысле того, что всему, что есть в сознании, он находит соответствие, денотат в мире вне сознания, а в смысле того, что сознание есть та часть реальности, которая представляет, предъявляет сознание реальности и реальность сознанию, а не просто является представленным, идеологическим моментом той части реальности, которая не является сознанием.
Сознание иллюзорно тогда, когда подменяет собой саму реальность, представляет, выдает свое субъективное состояние за объективную структуру самой реальности. Так адепт мистики выдает себя за гуру, подменяя реальную структуру реальности псевдо-структурой своего сознания, например, абсолютизацией своего Я, то есть, находит в себе, в своем индивидуальном, точнее, выпестованном собой или личном Я божественное (вечное) Я (как можно в себе найти то, в чем он сам находится?), индуцируя состояние сознания уже не сознания, а «сверх-сознания». И в сознании своей «сверхсознательности» начинает поучать учеников как сознавать реальность. Налицо хитрость ума учителя, паразитирующего на сознании учеников. Сверхсознание недоступно человеку, ибо он не является разумом. Но он не унимается и ищет лазейки в царство Духа в виде веры, ворожбы, интуиции, ясновидения, телепатии, медиумичности и прочего набора шарлатана духа. Какая жалость, что человек ищет лживые пути проникновения в высшую реальность. Для человека этот путь возможен только при совмещении интеллекта всего рода человеческого, а не каких-то особых, избранных самозванцев.
И все же средний друг не принижал значение духовного, больше душевного, труда идейных самозванцев. Никто из высших существ не уполномочивал их на преображение в сверхчеловека и спасение человечества от самого себя. Их могли использовать в своих, неведомых адептам целях низшие из высших существ.
Самозванцы духа или так называемые «гуру», «махатмы» и прочая хитрая на все места публика испытывали себя, производя отсев того, что не является истиной в высшей, духовной инстанции. Они заблуждались, демонстрируя те пути, которые ведут в никуда. В этом они до сих пор «нам», реалистам, «играют на руку», подсказывая и наводя на правильную дорогу, ведь когда все ложные пути исчерпаны, остается единственно истинная дорога к вечной жизни в Духе. Пока мы не прошли по ней до конца, она останется нашим духовным путеводителем. Так как мы не прошли ее до конца, у нас есть надежда на то, что она приведет нас прямо к истине. Когда вся шелуха, ложь спадет, то появится рациональное зерно истины. Это последняя… иллюзия истины может оказаться самой большой ложью. Казалось бы, это и есть истина – истина лжи. Но это не так, ибо помимо частичной истины лжи есть еще целая истина истины и лжи. Есть не только истина лжи, но и ложь истины в истине лжи. Однако никуда не деть истину самой истины помимо истины лжи с ложью истины в придачу. Истина истины подтверждается отрицанием отрицания истины или утверждения лжи без отрицания отрицаемого как истины лжи.
Кем были наши друзья и кого любили
Философия приучила меня к правде. Поэтому не могу сдержаться и не поведать тебе, мой любопытный читатель, философскую тайну, как некогда поведал ее Эмпедокл, выставив напоказ то, что скрывали от своей публики его учителя-пифагорейцы. Начну с наших героев. Относительно них работает известный принцип: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты». Скажу сразу: они не любили друг друга, выбирая разный предмет влечения, поэтому были не геями, но обычными натуралами. Не всегда те, кто занимается философией, занимается любовью с философами. И все же есть такие философы, которые занимаются любовью либо со своими учениками, либо друг с другом. У них это называется «единомыслием», а себя они называют «единомышленниками». Достаточно вспомнить в качестве таких единомышленников или «властителей дум» пифагорейцев, Демокрита с Левкиппом-учителем и потом с Протагором-учеником, Эмпедокла с Горгием, Парменида с Зеноном, Анаксагора с Сократом и Сократа с Платоном, Платона с Аристотелем и Аристотеля с Теофрастом, многих стоиков, Гегеля с Шеллингом, Маркса с Энгельсом и пр. Такое сожительство можно назвать «философской или идейной (семенной или эпигенетической) преемственностью». Она была особенно популярна в древности в виде академической философии на «симпозионе», то есть, «философствования» лежа или сидя на пиру, или прогуливающейся (перипатетической) философии, то есть, «философствования» стоя. У философов наблюдается явная склонность к парному «тому же самому». В этом виновата сама философия: она предпочитает тех, кто думает в парных, лучше (натуральнее), противоположных понятиях.
Но в философии водятся и «либертены» (кратко «эрасты», сейчас завистники называют их «либерастами»), которые предпочитают «крутить/кадрить философскую любовь» аттракционом из серии в серию (паровозиком), лишь бы это было «то же самое», вроде Аристиппа, Эпикура, де Сада или Фуко. Это «философский бестиарий» или «философский цирк». В цивилизованном обществе все это называется одним словом: «философская дружба». В философии обитают и импотенты, вроде Гераклита, Плотина, Оригена, Тертуллиана, Августина, Спинозы или Киркегора. Встречаются и «рефлексирующие мастурбанты», представляющие «философский театр одного актера», вроде Диогена, Канта или Фихте. Есть и «откровенные алкаши», как например, Делез, который «подружился» с психиатром Гваттари, чтобы тот освободил его от пагубной привычки выпить «последнюю рюмку». Еще есть и натуральные сумасшедшие, вроде Ницше.
Вот когда засмотришься (не дай Бог!) на философов, то невольно закрадывается сомнение, вернее, подозрение, а не является ли мужская дружба «тем самым»? Но не надо заниматься философскими обобщениями в таких случаях и бросать тень на «настоящих мужчин». Наш случай был теперь не исключением, а обычным случаем. И все потому, что ныне в философии много натуральных, а не искусственных, как в елизаветинском/шекспировском театре, женщин. Но, в общем, не могу не сказать: философ, если он не импотент и не алкаш, то, может быть, не натурал. Скажут: как так, ведь Сократ был женатым мужчиной. Конечно, но это не мешало ему иметь учеников, среди которых были не только скрытые геи, как Платон, но и открытые геи, вроде Алкивиада, влюбленного в своего учителя. Бедный, бедный Алкивиад, перепутал философию с философом.
«В принципе, не важно, гей ты или натурал. Главное, чтобы ты был человеком», - скажет натурал. Но почему-то не перестанет быть натуралом. Ему хорошо, - у него есть дети. У гея нет детей. У него есть судьба: быть геем. Что сказать?! Уже сказали: анатомия – это твоя судьба. Судьбу не выбирают, - это она выбирает тебя. Кто хозяин анатомии? Бессознательное. Если хочешь стать хозяином своей судьбы, стань Я. Но имей в виду, Я – это дух.
Странно, что многие философы не имеют жен, а те, что имеют, – часто имеют мегер, вроде Ксантиппы. И это понятно: какая из женщин сможет стерпеть невнимание своего мужа к своей особе?! Другое дело, что философией могут заниматься и не-философы. Вот они и разбавляют перебродившее философское вино, «выводят его на чистую воду», как делали античные греки. Эти не-философы в философии есть фиговый листок, которым философы прикрывают свою мужскую/философскую наготу, чтобы лишний раз не соблазняться собой и себе подобными. Таким образом, они пытаются не привлекать к себе внимание посторонних, не посвященных в их философские оргии.
И правильно, общество в лице властных идеологов бережет публику от прямого контакта с философами, иначе та от такого опасного контакта еще поумнеет и будет критически относиться к власти, и позволяет образовывать оную, эту самую публику или так называемый «грамотный народ», только не-философам и того паче женщинам. Известно, что философия преподается в вузах в основном женщинами, которые на работе думают о домашних делах, а вовсе не о философии, точнее о том, как научить студентов думать.
Женщины в философии в качестве философа, а не учителя, – счастливое исключение. Если женщина – философ, то пусть она хоть на мизинец женщина, но это женщина. В философии женщина – женщина, а мужчина – философ. В этом смысле в философии есть не только мужская порнография, но и женская эротика. К сожалению, эта эротика в философии, в основном, привлекает не-философов. Тогда как большинство философов клюют на мужскую порнографию, на фаллоцентризм. Одиноко женщине в философии, мало на нее обращают внимания. Поэтому женщина – редкий гость не в философской школе, а в самой философии. Хозяйкой в философии является философия как «мадам дома мужского терпения». Ошибаются те девушки, которые учатся на философском факультете, - им трудно там выйти замуж. Хотя, казалось бы, там так много мужчин. И все же они меньше ошибаются, чем те девушки, которые идут на филологический факультет, ибо там, за редким исключением, учатся одни девушки, что способствует развитию чисто женской любви, как в женском пансионе (ну, куда без политкорректности). Не могу сказать, что в философии женщины увлечены собой. Это не так. Но, как правило, они несчастны в браке. В свете сказанного, само собой, понятно, как можно жить с философом, если сама философ: приходиться становиться мужчиной, - иначе как найти общий язык с этой «скотиной», то есть, «философским животным». А, какой женщине приятно быть мужчиной? С другой стороны, если «философ в юбке» выходит замуж за не-философа, то ей приходиться довольствоваться обществом глупца, ведь она такая умная.
Так старший друг, будучи женатым, плохо исполнял супружеские обязанности. Кто в этом был виноват? Никак не его жена. И что было делать? Не понимаете, что ли, мой понятливый читатель? Сердиться на своего неблагодарного муженька и его друзей, с которыми он проводит время, между тем, как обязан проводить его со своей женой и