Утро дрожит в терновнике; над распустившимися подснежниками,
влажными от росы, как маленькие девственницы, куст азалии
пускает первый лист, и вот опять весна.
Ждёт своей очереди ива, берег
покрыт зелёными пушинками,
предвестницами тины. Только я
чужда всему, я расцвела
пораньше. Я уже не молода.
И что же? Скоро лето, а там потянутся
тягучие дни увядания, и я начну
великую поэму середины жизни. |
Послесловие:
Louise Glück. To Autumn
—for Keith Althaus
Morning quivers in the thorns; above the budded snowdrops
caked with dew like little virgins, the azalea bush
ejects its first leaves, and it is spring again.
The willow waits its turn, the coast
is coated with a faint green fuzz, anticipating
mold. Only I
do not collaborate, having
flowered earlier. I am no longer young. What
of it? Summer approaches, and the long
decaying days of autumn when I shall begin
the great poems of my middle period.
*
[from The House on Marshland, 1975]
