заводных случаях, когда тебе и одуматься не дают, нажимая на твои самолюбивые болезненные точки, и ты готов идти на рожон безрассудства лишь бы не идти на поводу своего противника, а он как раз этого и добивается и ты, в общем, идёшь на его провокационном поводу, хочу прямо-таки отвергать очевидность. При этом, я сколько себя помню, ни с кем не был связан такими суровыми обязательствами, а потому что не готов и безответственен, – и я, отталкиваясь от данностей, которые мне приписала леди Соня, – я нашедший себя в семье однолюб, – желаю опровергнуть все эти её голословные утверждения о моей несамостоятельности.
– Это правда? – еле сдерживаясь от своего умопомрачения, с замершим на мгновение сердцем, спрашивает меня Рыжая. А я раззадоренный леди Соней, которая специально не перестаёт на меня смотреть, чтобы держать меня на взводе, уже готов уронить её в слёзы, заявив даже не ей, а этой подлюке, леди Соне, что это всё так и я не боюсь в этом признаться, но в самый последний момент, когда эти жестокие к чувствам Рыжей слова, уже приготовились сорваться с моего языка, я вдруг замечаю руки Рыжей, которые своими пальцами вцепились в стол и только благодаря им Рыжая ещё удерживается на своём месте, и это всё решает для меня.
– Это не так. – Ровным голосом говорю я и баба-яга, леди Соня, повержена, а Рыжая, что за рёва, всё же разревелась, но это были слёзы радости. Я же не расслабляюсь, зная какую огромную опасность представляет из себя леди Соня, и пока Рыжая наполняется радостью, обливаясь слезами в платок, я бросаю вызов леди Сони через свой знаковый взгляд.
– Я понял, – говорит этот мой категоричный взгляд, – что значит этот ваш карточный расклад. Это есть ряд испытаний со своими уровнями сложностями, которые ты, баба-яга, а не какая-то там леди Соня, со своим подельником, кощеем, а на самом деле его зовут Наум Наумыч, – здесь леди Соня дёрнулась в глазу, чем признала мою правоту, – от скучности своего существования в бессмертии, и придумали для меня. И пройдя которые, я в итоге освобожу из ваших рук свою Рыжую принцессу. Всё так, ведьма?! – устремив на леди Соню свой принципиальный взгляд, я, таким образом, вопросил её.
– Всё именно так. – Усмехается леди Соня. – И если уж тебе знаком Наум Наумыч, то знай, что он о тебе, ничтожный человек, думает: Я о нём и думать не собираюсь, так он мне своим ничтожеством противен. – Что и говорить, а сумела леди Соня меня опять завести этой своей провокацией, нацеленной на то, чтобы я всю свою злость перевёл на Наум Наумыча, а её, если уж так получится, что я пройду все испытания, пожалел. В общем, страхуется ведьма.
– Надо будет сыграть на их дьявольских противоречиях. – Под прикрытием своей рассерженности на Наум Наумыча, не такого уж разумного человека, как он мне представлялся, рассудил я про себя.
– Что ж, приступим. – До меня вдруг доносится голос леди Сони, и я, будучи на своей волне, согласно киваю головой и сдвигаю колоду карт, подняв часть колоды и, отложив её в сторону. После чего в карточный расклад вступает леди Соня, беря из первой пачки карт сверху по карте и называя её значение: «Что у него на уме», кладя в ряд перед собой рубашкой верх. Когда шесть карт занимают свои места на столе, ровно в ряд, леди Сони кладёт руки перед собой на стол и в ожидании решения Рыжей, смотрит на неё. Рыжая со своей стороны пристально смотрит на карты и что-то там у себя в уме соображает, и как мне видится, совсем не берёт меня в расчёт. А меня, между прочим, весь этот расклад в первую очередь касается (я уже вроде по этому поводу возмущался).
– И что теперь? – спрашивает Рыжая леди Соню.
– Раскрывать карты и читать их значения. – Сказала леди Соня.
– Я хочу внести небольшое изменение. – Сказала Рыжая. И по тому, что леди Соня не стала возражать, я понял, что она была в сговоре с Рыжей. И тогда спрашивается, какой во всём этом смысл, если всё подстроено заранее и в карточный расклад не заложен элемент случайности, который только и делает его легитимным. Хотя вполне возможно, что здесь не всё так просто. И не есть ли это первое испытание для меня, придуманное однозначно Наум Наумычем. – Этот неразумный человек ещё до первого карточного испытания будет повержен. Вот так я его обведу вокруг своего носа этой хитростью. Ставлю на такой исход дела щепотку своего лучшего нюхательного табака. – Вот так этот Наум Наумыч не во что меня не ставит, а щепотку табаку он поставил, чтобы окончательно унизить меня и от смеха обчихаться, когда будет занюхивать свой выигрыш в пари. – Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, Наум Наумыч. – Жёстко послал я этот зрительный сигнал через леди Соню Наум Наумычу, как мне решилось, наблюдающим за всем этим процессом расклада карт за столом, через мутный глаз леди Сони.
Между тем Рыжая достаёт из сумочки жирный маркер, – Ещё одна заготовка, догадался я, – и, приподнявшись со своего места, пододвинувшись к разложенным на столе картам, принялась согласно их очередности раздачи, ставить маркером на них цифры. – Вот теперь не перепутаем и будем знать, с чем каждую из них связывать. – Вернувшись обратно к себе на место и, убирая маркер, сказала Рыжая. Леди Соня меж тем ничего не предпринимает, а ждёт команды от Рыжей. И она следует. – Давайте начнём с последней карты, – говорит Рыжая, – она, если я не ошибаюсь, рассказывает о настоящем. А это наиболее нам сейчас ближе. – Сказала Рыжая, знаково посмотрев на меня.
– Вы не ошибаетесь. – Говорит леди Соня и под нашими взглядами берёт карту с цифрой шесть на ней и переворачивает её лицевой стороной. Откуда на нас смотрит шестёрка пик. Леди Соня на этот раз бросает говорящий взгляд на меня: «Что я и говорила, никуда ты не денешься от нас. И всё идёт по плану», после чего смотрит на Рыжую и даёт свою расшифровку этой карте. – Карта указывает на то, что вы находитесь в пути и вас ждёт дальняя поездка. – Что не может устроить Рыжую, как и любую другую девушку на её месте, и ей нужны подробности. Как будто она не понимает, что в таком деле как гадание, подробности если и добавляются, то они ничего не имеют общего с реальностью и ещё более усложняют понимание нагаданного. Но разве ей сейчас до понимания всего этого. Нет, конечно. И Рыжая начинает задаваться вопросами.
– И что это за поездка? – с нахмуренным взглядом посмотрев на меня, как будто я чего-то недоговариваю или даже скрываю от неё, спрашивает Рыжая леди Соню, как по моему мнению, то специально спровоцировавшая этот между нами разлад, указав на какую-то там поездку, о которой я знать не знаю и вообще я домосед.
– Единственное, что могу сказать, – сказала леди Сони, начав смотреть на карту, как будто в ней что-то новое появилось, – она совсем скоро состоится. – Добавляет леди Соня и бросает на меня смешливый взгляд. – На чистом глазу врёт, ведьма! – всё во мне возмущается на такой поклёп с её стороны. Правда в моё это утверждение закрадывается неточность – у леди Сони в глазах всё мутно – и оттого я не могу её в этом обвинить. А тут ещё Рыжая живо так ко мне обернулась и не моргающим взглядом на меня смотрит, пытаясь рассмотреть во мне то, что я от неё скрыл о своей очень скорой поездке, и она даже догадывается к кому – к моей, неизвестной никому, кроме леди Сони, супруге.
И у Рыжей, явно впопыхах, не подумавши о наделении их разумностью, один за одним начинают рождаться вопросы, которые она пока что не озвучивает вслух, но мной они легко читаются по её глазам. – Далеко, надолго и вообще, ждать ли мне тебя, если ты, подлец, не собираешься из этой своей поездки возвращаться, оставшись там, со своей женой?
– Да какая к чёрту поездка?! – всё во мне переворачивается от таких невозможных подозрений на мой счёт. Но я, что есть силы храню на своём лице хладнокровие, зная, чего от меня добивается леди Сони. Я сейчас вспылю и сам пошлю Рыжую по тому же направлению, а ей только этого и надо, чтобы остаться тут со мной. – Никуда от тебя я не уеду. – Даю я понять Рыжей и она мне верит к раздражению леди Сони. И Рыжая, ободрённая моим ответом, возвращается к леди Соне, бросает на неё странный взгляд, затем смотрит на оставшиеся в ряду карты, и со словами: «На сегодня достаточно», начинает их складывать в свою отдельную колоду.
Когда карты оказываются сложенными в одну, она протягивает их мне и говорит. – Пусть будут у тебя. – Что ж, я не против, и я протягиваю руку к картам. Но мне они сразу не даются, а Рыжая, задержав карты в руке, с внимательной настойчивостью глядя на меня, наставительно говорит мне. – Я надеюсь на твою честность. Ты понимаешь, о чём это я. – И я, конечно, мог бы схитрить, сославшись на то, что не так её понял, но мне самому этого не хотелось делать и даже претило, и я искренне кивнул ей, давая согласие на то, что даже в минуты особой расхлябанности и безответственности не буду заглядывать под карточную рубашку. Что я и продемонстрировал, когда убирал в карман карты, даже краем глаза не взглянув на нижнюю карту, посмотреть на которую было само собой разумеющимся движением глаз.
Рыжая, проводив карты в мой карман, переводит свой взгляд на леди Соню и спрашивает её. – И с какого момента начинает действовать предсказание?
– С первого шага по выходу из дверей моего заведения. – Даёт ответ леди Соня.
– Что ж, всё понятно. – Сказала Рыжая, приподымаясь со своего места. – На первый раз, я думаю, с нас достаточно. – Добавила Рыжая, и уже было собралась окончательно выйти из-за стола, но тут её взгляд останавливается на сдвинутой мной колоде карт и её, как мне думается, осеняет некая взбудоражившая её мысль.
– А мне можно одну карту для сердца? – спрашивает леди Соню Рыжая. И по мне так, она могла бы и не спрашивать, если ответ очевиден, леди Соня на всё готова расстараться, чтобы внести раскол в наши отношения с Рыжей. – Берите. – Говорит леди Соня, пододвигая к Рыжей снятую мной колоду карт. Рыжая задерживает свой взгляд на верхней карте, – она, скорей всего, представляет себе, что там от неё скрывается, – и с выдохом протягивает к ней руку и скрытно от всех берёт карту – она пальцами руки сдвигает её с колоды на стол и катит к себе по его поверхности. Когда же карта оказывает у края стола, то лишь тогда она берёт её в руки и подносит к своему лицу. После чего она, сохраняя на своём лице полную невозмутимость, смотрит на карту, затем приподнимает взгляд и смотрит на меня. И мне от её холодного взгляда, если честно, то не очень по себе. – И что она такого ещё там увидела?! – всё во мне вопросило в сторону леди Сони, единственная, кто был заинтересован в таком взгляде Рыжей на меня и кто мог всё это подстроить с помощью карт.
При этом я никак не могу отвести своего взгляда от Рыжей в сторону леди Сони, чтобы предъявить ей претензии в жульничестве, и вынужден давиться собственной злостью на эту ведьму, леди Соню. А я ведь сразу же уловил нарушения правил этой ведьмой при раздаче карт. Ведь, как сама эта ведьма и говорила, на сердце в плане гадания идёт вторая карта, а Рыжая взяла первую, которая отвечает за то, что у неё на уме и значит… – У неё на уме то, что на сердце. – Какие-то странные выводы полезли мне в голову. – Что за белиберда? – ничего не понимая, вопросил я себя и вдруг понял, что это за белиберда. – Это Наум Наумыч
