вот и лоб весь в испарине.
В кармане платка не оказалось, зато нашелся небольшой округлый серый камень. Вовка смотрел на него в немом изумлении. Вошла Света.
- Вовка, а откуда у тебя черноморские камни?
- Камень. Он один. Свет, я все расскажу, только не сегодня, ладно?
***
На следующий день Вовка погряз в хозяйственных хлопотах: покупке билетов, походах в магазин, сборах. Искупаться получилось только к вечеру. Света за день так устала, что осталась дома.
На пляже народу было немного. Вовка лежал на коврике и смотрел на виндсерфинг поблизости. Доска лениво резала воду, как нож подтаявшее масло. Поодаль катались под парусом еще несколько человек. Справа прошла к берегу шлюпка под парусом. Глухая тоска накатила на Вовку, как волна накрывает незадачливого пловца. Вовка так надеялся на юге покататься на виндсерфинге и теперь он понимал, что отдых закончился, а счастья не случилось. Грусть несбывшейся радости, что может быть хуже?
- И где они только эти доски берут… неужели все с собой везут? – вслух вырвалось у Вовки.
- Не все, - прозвучало из-за спины, Вовка обернулся. На коврике загорал поджарый мужчина со спортивной фигурой. Он смотрел на молодого человека и улыбался, видать тоже был когда-то юным.
- Вон справа, видишь серый вагончик?
- Вижу.
- Человек слева, загорелый до состояния негра – инструктор по виндсерфингу. У него ты можешь взять в аренду свое «сокровище».
Вовка недоверчиво хлопал длинными ресницами.
-А Вы кто?
- Я серфингист, по совместительству сказочник, - рассмеялся мужчина и добавил, - а вот ты можешь опоздать, задавая длинные вопросы. Торопись, дело к вечеру, а на закате всегда штиль. Помни - ветер будет еще максимум час!
Ветер.
«…в сумерках, нет ветра.
В это время есть только сила».
«…- Проклятие, - сказал он,
- ветер ищет тебя».
(Карлос Кастанеда –
«Путешествие в Икстлен»)
Согласие на прокат доски было получено быстро. Даже обошлось без залога, осталось дождаться виндсерфинга. Вовка стоял по пояс в воде и смотрел в морскую даль. Время шло, солнце сдвигалось к горизонту, надежды таяли. Серфингист накатался только через пятьдесят минут. «Ничего, ведь ветер еще есть, хоть пятнадцать минут, но мои…», - успокаивал себя Вовка, принял доску и отволок её подальше от берега. Залезть на доску не сложно, труднее удержаться. «Ретивый конь» никак не хотел стать послушным.
- У меня получится, получится, - твердил Вовка, - надо только вставая держаться за шкот - веревку с названием «Uphaul», теперь потянуть к себе.
Мачта вышла из воды. Вовка продолжал командовать собой:
- Парус уже сбрасывает воду, сейчас начнет отрываться от поверхности, стоп, надо срочно ослабить тягу. Поднялся, слава тебе Господи! У-ух как хлопнуло ветром парусину, чуть не вырвало из рук! Думаем, внимательней. Ветер, добавлять по чуть-чуть, порывы стравливать, пока не наберется ход. Вот, вот оно, ура-а!
Крыло паруса рвалось из рук, глаза у Вовки блестели, он запрокинул голову и засмеялся. Вокруг только море, небо и ветер в паруса, и он, Вовка, собственной персоной – один на один с этой радостью.
- Э-эх, Реса рядом нет! Какой я дурак, мог ведь каждый день кататься, надо было давно подойти и спросить…
Радость была недолгой. Уже через пять минут море практически штилевало. Вовка покачивался на пологой волне и чувствовал себя полным идиотом – в ожидании ветра стоять на доске недалеко от берега и удерживать за гик в течение десяти минут обвисший парус, - по меньшей мере смешно. Отдыхающие на берегу заинтересованно следили за неудачливым серфингистом в синих плавках и желтой майке под красным спасательным жилетом. С берега долетали обрывки разговоров «… и чё он стоит, как пень?», «…бросай ружьё и всплывай!», «ставлю десять против одного, что он…».
Дальше Вовка постарался не слышать. Обидно очень стало, что кто-то на чужом несчастье деньги делает. Надежды покататься растаяли как дым. Может быть, Вовка и спрыгнул бы в воду, чтобы оттащить виндсерфинг к хозяину. Но чувство собственного достоинства, называемое женщинами слепым упрямством, не позволяло отступать. Подстегнутое обидой на жизнь и людскую злобу, это чувство заставляло стоять распрямив спину и гордо подняв голову. Только ведь долго так не простоишь, и Вовка понял это. Что его дернуло за язык он не смог бы сказать ни тогда, ни много лет спустя, возможно это была книга Карлоса Кастанеды, а может, общение с крабом или ощущение, возникшее в Вовке на сопках Карадагской горной гряды. Случилось, что Вовка начал разговаривать с ветром. Сначала тихо и ласково как родитель с засыпающим ребенком, потом ровно и уверенно, как старший брат с непослушной сестрой, и, наконец, громко, радостно, как человек, давно не видевший друга и неожиданно встретивший его на пороге своего дома.
Вы когда-нибудь видели серфингистов разговаривающих с ветром? Народ на берегу тоже такого не видел. Это было явлением! Люди пораскрывали рты, показывали пальцами, «игроки» забыли про свои ставки. Велосипедист, проезжающий мимо, засмотрелся и перелетел через бордюр, замял клумбу. Между хозяином цветов и мужчиной в очках (хозяином велосипеда) завязалась нешуточная перепалка. Впрочем, на ругающихся никто не обращал внимания. Потому что СЕРФЕНГИСТ РАЗГОВАРИВАЛ С ВЕТРОМ И ПРОСИЛ не много ни мало - НАДУТЬ ПАРУСА!!!
Вовка отрешился от суеты на берегу. Ему все стало безразлично.
- Есть только ТЫ и Я, - говорил он ветру, - ты и я, МЫ ЕДИНОЕ ЦЕЛОЕ - ОДНО ПРОСТРАНСТВО! Ну где же ты, Ветер! Я знаю, ты можешь, ты рядом! ЗАВТРА будет ПОЗДНО я УЕЗЖАЮ, ну же Ветер, ПОМОГИ мне!!! Давай же, давай! Ещё! – усилил просьбы Вовка, он почувствовал как лицо обдуло, гик легко потянуло в сторону носа доски. – Ну же, ещё! Что кишка тонка?! Давай, надуй паруса, поиграйся с корабликом! Еще, сильней! Спасибо!!! Дуй, дуй сильней хороший ты мой!!!
Ветер дул все плотнее, словно услышал Вовкины мольбы и негласно выполнял просьбу. А серфингист знай себе подзадоривал, подзуживал ветер бросая в «пламя» все новые фразы. Так Вовка катался целых полчаса. На берегу успела вырасти небольшая толпа. Оживленно беседуя они жестикулировали махали в сторону Вовки руками, что-то обсуждали между собой. Вовка понимал, что людям на берегу слышны все его разговоры с Ветром. Вовке было все равно. Ему было все «по барабану» пока не прошли оплаченные полчаса. Он успел накататься и, возвращаясь, увидел, что группа наблюдающих не разошлась, а еще и увеличилась чуть ли не вдвое. Вовка смутился и спасовал – перестал разговаривать с ветром, поблагодарил только напоследок. А Ветер будто услышал и сразу стал постепенно стихать. Вовка горько смотрел на полощущие паруса. Он ждал. Прошло минут десять, Ветер так и не вернулся. На глаза навернулась слеза, плечи поникли.
Люди на берегу разочарованно расходились – представление закончено, цирк закрыт и чуда не случилось.
Вовка понял, что надо выбираться, но до берега еще далеко, а тащить серфинг вплавь занятие не благодарное – и даже за час все равно не управишься. Расстроился окончательно.
Хотелось зареветь.
Вспомнились папины слова «Безвыходных ситуаций, сынок, не бывает, посмотри на проблему с обратной стороны». И Вовка выкрутился. Он вспомнил как настоящие серфингисты набирают парусом ветер - когда они заваливаются назад, то резко подтягивают к себе гик. Парус опирается на воздух и человек успевает восстановить равновесие, - а что если так загребать парусом как веслом? Главное не упасть.
Вовка попробовал. Встал лицом к носу, наклонил парус вперед по ходу движения, плоскость паруса шла вдоль доски и не встречала сопротивления воздуха. Развернуть парус и потянуть к себе оказалось не сложно. Парусина на секунду приняла приличный надутый вид и тут же обвисла. Вовка чуть не упал с доски, но, восстановив равновесие, увидел, что сдвинулся с места.
- Ур-ра, - завопил он и поперхнулся, потому что с берега моментально поддержали и в шесть глоток завопили: «Ур-р-ра!!!»
От неожиданности чуть не упав, Вовка внутренне собрался, попрочнее ухватился за гик и стал равномерно подгребать к себе воздух парусом. Довольно быстро виндсерфинг развил приличную скорость. Берег встретил уважительным молчанием. Проходя с доской мимо зевак, Вовка подмигнул самому маленькому зрителю. Трехлетка смешно оттопырил глаз, пытаясь повторить маневр, не получилось, тогда малыш просто закрыл-открыл-закрыл ладошкой один глаз. Вовка положил серфинг, засунул два пальца в карман на плавках, а когда вытащил, показал на ладони мальцу граненую стеклянную бусину. Грани на солнце нестерпимо блестели и переливались словно бриллиантовые. Такими же стали глаза мальчика – заблестели, и еще около зрачка появилось отражение бусины – крошечный сияющий бриллиант. Вовка вложил сокровище в детскую ладонь:
- Держи, теперь это твое!
***
После такого катания глупо сразу возвращаться, хочется продлить радость - пройтись по берегу, подумать. Побродив по берегу, Вовка понял, что зверски голоден, зашел в ресторан. В кармане не густо, но на шашлык хватило. Облюбовав столик с видом на море, Вовка занялся аппетитно пахнущим мясом. Зеленовато-синее зеркало воды перед глазами расслабляло. Впечатления были еще сильны, память будила в теле ощущения ветра и скольжения. С чем сравнится наполненный порывами ветра парус, бьющийся в руках как птица? Стремясь освободиться из силков парусины, ветер пытается скинуть с доски, вырвать гик паруса из рук. На эту борьбу тратишь все имеющиеся силы, физические и душевные. Особое блаженство приходит, когда тело и дух едины с природой. Ты подвластен законам мира, силы вселенной послушны тебе. На жизнь в этот момент смотришь как ребенок - сквозь хрустальную призму в солнечный день. Все переливается как в калейдоскопе и играет тысячами оттенков красок и чувств. А ощущение движения по воде доски под ногами… Если Вы резали ножом сильно подтаявшее масло, то частично можете представить что чувствуешь, когда под ногами доска обескураживающе-мягко разрезает поверхность моря.
***
Домой Вовка вернулся уже в сумерки. Во дворе без людей стало темно, тихо и пусто. Вовка развесил вещи на веревке за домом, зашел на кухню, выпил компоту. Стало грустно. Он выключил свет и вышел во двор. День получился и вправду хорош, так не хотелось, чтобы он заканчивался. Ноги гудели, по телу переливалась легкая усталость - надо было идти спать.
На открытом пространстве посреди двора приглашающее выделялось одинокое кресло.
- Я один, и ты одно, - грустно улыбнулся Вовка и сел. Воображение красочно разворачивало картины последних дней: водяная баталия, ночное купание и страшный рассказ Светки о бензовозе, чьи-то записи, выпавшие из книги, ночное происшествие и поездка…
– Была или не было?! Сплошные загадки вокруг, или это у меня мозги от Кастанеды свернулись? Вот и сегодня с виндсерфингом, что дернуло меня за язык разговаривать с ветром? Можно сказать что он ответил, а скорее всего просто цепь случайностей. Но ведь катался же! А как перестал разговаривать, ветер сразу стих…
