Даже не помню, где потом бродила остаток дня. Как в тумане все было.
- А как же цветы? - Спросил Вадим.
- Розы в ближайший мусорный бак швырнула. Специально у него на глазах!
- Напрасно. Если он купил цветы, значит...
- А он не покупал! - Резко прервала его Изольда. - Этот букет ему начальник дал, для меня. Вот так! Начальник оказался более благодарным! Я ведь Тиграну столько раз пыталась давать советы, предупреждать о чем-то. И всегда получала в ответ только упреки и скандалы! Впрочем, когда в тот вечер я пришла домой, он передо мной чуть ли не на коленях стоял. Со слезами просил прощения. Говорил, что любит меня, что боялся, что я не вернусь...
- Ты простила?
- Не знаю. Во всяком случае, мы с ним никогда так хорошо не жили, как следующие несколько месяцев.
- Месяцев? А потом?
- Потом родился мой сын. - Вздохнула Изольда. - Родился, и умер прежде, чем я успела подержать его на руках, дать ему имя...
- Ничего себе! А от чего он?
- Врачи наговорили много умных слов. И «недостаток витаминов», и «внутриутробная патология». Но я знала: это случилось от того, что я его не хотела! Я не любила его отца, я не хотела, чтобы у нас был ребенок. Потому, что ребенок – это уже связь навсегда. Он посмотрел на меня, серьезно, как взрослый, вздохнул – и ушел. И тогда я поняла, что больше не могу оставаться женой Тиграна. И вообще, нельзя выходить замуж без любви, это преступно. Словно судьбу пытаешься обмануть. И жертвой этого обмана стал мой ребенок!
- Как же Тигран отпустил тебя?
- А ты думаешь, я у него спрашивала? Просто села на поезд, с одной маленькой сумочкой, и приехала сюда. Поступила в медицинский институт, потому, что знала уже: в моей жизни главное – помогать людям. Любыми способами, как обычными, так и не очень. Хотя, что считать необычным? То, что пока нельзя объяснить? Но это ведь только пока! Наука не стоит на месте, и человек, его возможности – самый интересный для нее объект.
- Это я уже знаю. Расскажи лучше еще про Тиграна.
- Так нечего рассказывать! Живет себе где-то. Надеюсь, женился и забыл обо мне!
- Он не разыскивал тебя? Не приезжал?
- Приезжал. Ну, и что? Я сказала: «Кто вы? Я вас не знаю!».
- Жестоко.
- Да не причем тут жестокость. Просто он мне, правда, чужим показался. Совсем посторонний человек! Странно даже.
- Ты ему изменяла? – Вдруг спросил Вадим.
- С чего бы это? Я его считала другом, а друзьям не изменяют! Если бы мне вдруг понравился кто-то – я тут же бы ему об этом сказала. Но этого не было. Ни разу. Вот с ним рядом мелькали какие-то девицы. Но меня это не трогало. Друзей не ревнуют.
И добавила, помолчав:
- Такой странный был! Еще два года не могла с ним развестись, представляешь? Как только он не пытался меня вернуть! И уговаривал, и угрожал. Даже Сурена привлек. Тот мне кричал в телефонную трубку, что я опозорила семью, что я ему больше не сестра! И был так горд собой при этом, что я не захотела огорчать его, и не сказала, что я-то не считаю его братом еще со дня моей свадьбы. А Тигран – мне подруги ереванские рассказывали – все фотографии мои увеличить отдал и свою спальню ими обклеил, как обоями! С пола до потолка!
- Мне кажется, он тебя все-таки любил.
- Не знаю я, что это было. Любовь, или чувство оскорбленного собственника. Он хотел держать меня в клетке, а когда не вышло, запер в этой клетке мой призрак. Вот так. И сам уселся его стеречь.
- Ну, ты уж скажешь! И что же? С тех пор ты больше...
- Никогда! – Отрезала Изольда. – Зачем мне это нужно?
- Неужели, никто ни разу не признавался тебе в любви? Не делал предложения? Вокруг тебя столько мужчин!
- Ну, да, находились такие сумасшедшие. Нечасто, но были.
- И как ты реагировала?
- Честно? Мне было смешно! Я не понимала, зачем им это надо? Неужели, по мне не видно, что я не гожусь ни для семьи, ни для романов? Дружить – да. Дружить я буду. Если, конечно, мою дружбу сумеют выдержать. У меня ведь характер не сахар, ты знаешь. Но для друга все сделаю, что смогу. И даже больше сделаю. Я – такая! Но вот то, другое – ни за что!
- Но ведь можно было хотя бы попробовать?
- Ну, нет! Что такое, жить с человеком, которого не любишь, я уже знаю. Поверь, это неприятно.
- Но ты когда-нибудь любила? - Настойчиво спросил Климов. - Хотя бы раз, любила ты?
На мгновение словно тень легла на лицо Изольды. Вадиму показалось, что она вдруг стала похожа на беззащитного, обиженного ребенка. Но почти сразу же во взгляд вернулась строгая уверенность, и он услышал твердый ответ:
- Нет. Никогда!
Климов не стал спорить, но в глубине души не поверил.
- Как же так? Нельзя же все время быть одной!
- А я и не бываю одна! Со мной мои друзья, коллеги, клиенты. Даже ночью я всегда с людьми!
- Да. – Кивнул Вадим. – Я слышал, что у тебя гости, бывает, засиживаются до утра. Давно хотел спросить: когда же ты спишь?
- А я вообще могу не спать. Если разговор какой, или дело интересное. Неделю не спать могу. Потом, правда, могу отключиться там, где сижу. И сутки меня бесполезно трогать.
- Интересный ты человек, Изольда.
- Обыкновенный человек! Такой, как ты, как все! – Вдруг недовольно фыркнула она. – Зря я тебе все это рассказала! Теперь будешь думать, придумывать! Еще, чего доброго жалеть меня начнешь!
- А этого нельзя?
- Нельзя! - Отрезала Изольда.
- Почему? Разве сочувствие друга может быть неприятно? Или ты не считаешь меня своим другом?
- Считаю. Просто к чему меня жалеть, если сама я ни о чем не жалею? Я, Вадик, жизнь свою сама выбрала. И так ее устроила, чтобы не зависеть ни от кого и ничего не бояться. Знаю, вы про меня говорите, что Изольда - эгоистка! Злая ведьма! Никого не любит, ни к чему не привязана. Только я весь мир люблю, понял ты? Всех людей!
Вадим подумал, что любить весь мир легче, конечно, чем одного конкретного человека. Но оставил свои мысли при себе.
Голос Изольды звенел гордой силой.
- Я просто жадная к жизни. Всего хочу по полной тарелке - и счастья, и приключений, и волнения. И знать хочу все на свете, даже то, что скрыто от других! Но я и щедрая. Все могу отдать, всю себя, если кому-то рядом нужна моя помощь.
- Приехали! – Объявил Вадим. – Приглашаешь меня, или раздумала?
Она с улыбкой пожала плечами.
- Что с тобой поделаешь? Пошли! Только, уговор – ни о чем меня больше не расспрашивай! Хорошо?
Он, соглашаясь, кивнул.
***
Весь месяц, последующий за этим, запомнился Снежке как один день. Они работали честно - и с хореографом, и в тесной студии звукозаписи. До предела оттачивали каждую строчку в каждой песне: интонацию, звучание, движения танцоров и музыкантов. Через 6-8 часов непрерывного повтора, когда в глазах темнело, а музыка всех номеров сливалась в ушах в одну перепутанную мелодию, гурьбой бежали в какое-нибудь недорогое кафе и жевали там зачерствевшие сандвичи, запивая холодным кофе. Иногда выступали в клубах, спорткомплексах, маленьких, районных концертных залах. Все это было утомительно, однообразно, но при этом необыкновенно приятно. Приятно скользить часами по сцене, держась за руки Андрея и чувствовать на себе восхищенные взгляды со стороны. Приятно в конце репетиции нечаянно задремать на плече кого-нибудь из ребят. Приятно хмурым осенним утром, ежась от ранней прохлады, рассказать друзьям приснившийся ночью сон, неразрывно связанный с группой и музыкой, и услышать в ответ, что всем им периодически снится нечто похожее.
Иногда Артем или Вадик, озабоченно разглядывая осунувшиеся от усталости лица коллег, предлагали объявить большую перемену - и они все вместе шли на набережную, кататься на речном трамвайчике, или отправлялись в парк, осенний, но в хорошую погоду все еще прекрасный. Они резвились как вырвавшиеся на свободу дети. У не расстававшегося со своей видеокамерой Кирилла скопились уже гигабайты веселых кадров и по вечерам, забившись в какой-нибудь уголок они с удовольствием смотрели его импровизированные фильмы.
В одно погожее воскресенье музыканты собрались в своем любимом сквере. Солнце сияло, как в последний раз и ни одно крохотное облачко не нарушало ослепительную красоту небесной лазури. Спортивного вида подросток выгуливал на дорожке огромную лохматую собаку, бегал с ней наперегонки. Давно интересовавшейся «собачьей» темой Климов поспешил завязать знакомство с единомышленником и сейчас они взахлеб что-то обсуждали, с удовольствием поглядывая на заливавшегося звонким лаем пса.
Со скамейки Снежке было видно и их, и Лешу со Светой, перебрасывающихся мячом на волейбольной площадке. Светка от избытка энергии раскраснелась, носилась по всему пространству вприпрыжку, изматывая партнера, и задорно потряхивала спутанными от ветра волосами.
- Все равно принимать не умеет! – Заметил присевший рядом с открытой жестяной банкой в руках Кторов. – Лупит по мячу, а все бестолку.
- А у нас не спартакиада, а выходной! – Весело возразил ему подошедший Артем. – Главное – хорошее настроение и установка на спортивный образ жизни. На спортивный, я сказал!
С последними словами он внезапно вырвал жестянку из рук Кторова, и, расплескивая жидкость, отправил ее в урну.
- Ты чего? Совсем?! – Завопил ошеломленный Мишка. – Это квас был, между прочим!
- Извини, друг! Не посмотрел.
- Читать сначала научись! – Проворчал Миша, вытирая платком забрызганные пальцы. – И, кстати, бросай курить! Покажи пример здорового образа жизни!
- Удар ниже пояса. – Поморщился Артем. – Ладно, Мишка, не кисни! Пошли на роликах погоняем.
- На чем?! Не, Темыч, ты сегодня однозначно не в себе!
- Почему? Рядом пункт по прокату. Вы вообще на роликах когда-нибудь катались?
- В детстве. – Засмеялась Снежка.
- Ну, для тебя это почти что вчера! А ты, Миш?
- Никогда! – Отрезал Кторов. – И начинать уже поздно. В моем возрасте после перелома кости могут и вообще не срастись правильно!
- В каком таком возрасте, паникер? – Рассмеялся Гуриев. – Ну, если так, ладно. Сиди здесь, дыши свежим воздухом и смотри на молодежь. А мы пошли.
Несмотря на умоляющий взгляд Кторова Снежка с готовностью встала. Она поддержала бы любое предложение Артема, а роликовые коньки ей давно нравились.
Ветер свистел в лицо, и девушке казалось, что она летит по воздуху, не выпуская руки Артема.
- Классно! - Восторженно выдохнула она, тогда они вновь оказались у скамьи. – И зря ты, Мишка! Между прочим это... это как танцевать! Победа над земным притяжением.
- Кому ты это говоришь? - Улыбнулся Артем. – Он даже не представляет, что это такое.
- Куда уж мне! – Буркнул Кторов, но Артем уже был далеко, и его не услышал. Запыхавшаяся от скорости и восторга Снежка присела рядом с ним.
- Он пошутил, Миш, не обижайся! – Она достала телефон. – Посмотри, какие мне Алиса фотографии прислала! Вчера у Одуванчика день рождения было. Глянь, какой торт, больше него самого. – Она невольно вздохнула. – Пишет, жаль, что Артем не смог приехать.
- Он же сказал, что приедет позже. И подарков в интернете назаказывал на целый детский сад – сам видел. Отпразднуют еще раз.
- Ну, это уже не то! А красивый он мальчик, правда?
Кторов нехотя скосил глаза на экран.
- Да, пацан у них ничего получился! – Согласился он, словно хотел сказать, что что-то другое получилось значительно хуже. – А тебе то что?
- Любуюсь! Это же Темин крестник. – Она мечтательно улыбнулась. – Эх, вот бы и мне такое чудо!
- Чего?! Да ты сама еще... словом, рано тебе о детях думать. Это не игрушка же. За жизнь
