удивительного, что в конце концов пересеклись. В Сочи, в разгар курортного сезона. Артем, готовясь к вечернему выступлению, неожиданно узнал, что этот... ну, король, находится буквально в соседней гримерке. Они хорошо общались, почти что дружили. У Гуриева практически со всеми хорошие отношения, и, конечно, Артем решил зайти поздороваться. Что я там, он понятия не имел.
- Так вы встретились? Как здорово!
- Да нет, это была не очень веселая встреча. Когда Артем вошел, вошел без разрешения, потому, что его стука никто не услышал, работодатель как раз обрушивал на меня свой королевский гнев пополам с королевским матом.
- Почему? Что произошло?
- О, это происходило постоянно, и не только со мной. Причины были не так уж важны: ему просто нравилось орать на подчиненных, буквально втаптывать в грязь, зная, что никто не решится ему ответить. Думаю, он так делал разрядку после выступления. Кто - алкоголем, а он – скандалом.
- Ужасно... Никогда бы не подумала, что он на такое способен! Моя мама до сих пор ходит на его концерты. Я не ходила, правда: его костюмы, все эти перья, мне такими смешными казались! Но что бы так!
- Я не вру. Зачем? – Грустно улыбнулся Кторов. – В тот вечер он обвинил меня в недогрузе зрительного зала: люди мало билетов купили на концерт.
- А причем здесь ты?
- Он заявил, что я, как администратор, организовал недостаточную рекламную компанию. Но клянусь тебе, весь город был заклеен его афишами, телевидение передавало объявления каждые полчаса! Вины я за собой не чувствовал, но состояние было скверное.
- Еще бы!
- Я слушал его визгливый голос, даже не вдумываясь в слова, и думал почему-то о том, что во всей этой огромной стране у меня нет ни одного друга, а моя мама слишком далеко, чтобы было с кем поделиться моими проблемами. Я никому, абсолютно никому не был нужен, мне не было места в жизни, и осознавать это было страшно. Я был обречен делать тяжелую и никому не приносящую радости работу, встречать хмурые взгляды, слушать все время эту ругань. Кажется, даже мысль о самоубийстве мелькала, не помню точно. И вот тут вошел Артем. Очень удивился, застав безобразную сцену. Он тоже от него такого не ожидал. И кинулся на мою защиту, даже еще не узнав меня. Да, вот такой он, Гуриев! – Произнес Миша с гордостью. – Когда унижают человека, он не может пройти мимо! Кстати, с этим «королем» они с тех пор не разговаривают.
- Артем забрал тебя к себе?
- Вот именно, что забрал. Я не знал, что у него директор есть, он мне сказал, что давно его уволил, и ему нужна моя помощь. Так все повернул, словно это для него неслыханная удача, что он меня встретил. Сказал: у нас тоже всякое бывает, но на одного человека все косяки никогда не вешаем, и вину, и удачу в «Луче» делят поровну. Это оказалось правдой...
Ты, думаю, уже заметила: «Луч» - в своем роде уникальная группа. Артем лично собирал ее, подбирал людей, как винтики в часовом механизме – чтобы работали слаженно и надежно. У нас нет проблем с пьянством, наркотиками или личной неприязнью. Все понимают друг друга с полуслова. Именно поэтому мы так легко и весело существуем. Ребята любят Артема и привыкли с уважением принимать любые его решения. Поэтому я и остался в коллективе, несмотря на то, что мне там ни с кем, в общем-то, не удалось сойтись. За глаза язвили, в глаза резали холодом, подставляли по-всякому. Ну, я тоже не ангел, начал отвечать потихоньку. Пакостил – стыдно вспомнить. Только когда ты появилась, отошел от этого. Мне вдруг стало на них как-то наплевать. А Алиса - бывшая костюмерша группы – задевала меня больше всех. Интриг, правда, не плела – не тот характер, но сразу же поставила Гуриеву жесткое условие: либо он меня выгоняет, либо она сама уходит. И, в конце концов, ушла!
- А за что она тебя так не любила? Вы были знакомы раньше? Ты ей что-нибудь сделал?
- И во сне она мне не снилась! – С возмущением возразил Миша. – Просто характер ей мой не нравился, манера работы, вот и все! Понимаешь, вокруг всегда народу много, и, как следствие, не обходится без конфликтов. Так вот, вкратце: она была за дипломатию, а я считал, и считаю, что если тебя бьют – не важно, в прямом, или в переносном смысле, необходимо отвечать ударом на удар, причем с такой силой, чтобы неповадно было. Если все время будешь соглашаться и уступать – мигом на голову сядут! Кстати, Артем со мной всегда в этом соглашался!
- И это все?! – Поразилась Снежка. – Ну, если из-за какой-то ерунды, что мнения не сошлись, эта Алиса способна требовать увольнения человека, значит у нее тоже... мягко говоря, не самый лучший характер. И, наверное, к лучшему, что она больше не работает в «Луче». Но ты, надеюсь, к ее уходу отношения не имеешь?
- Нет! Вот тут никто даже не сомневался в моей непричастности: Она замуж вышла, за нашего гитариста. Ну, и уехали в Питер вить гнездышко. Там ты их, наверное, увидишь: Артем непременно захочет встретиться со старыми друзьями.
Этот разговор невольно врезался Снежке в память, и по дороге в Петербург, одним ухом слушая восторженные рассказ Артема про галереи Эрмитажа, темные воды Грибоедовского канала и тонкие шпили, золотящиеся на фоне клубящихся жемчужно-серых туч, она все время искала взглядом серьезные глаза Кторова, из которых даже во время рассказывания анекдотов не уходила затаенная печаль. Может быть, у Миши был не самый легкий характер, может, он был порядком упрям, и даже задирист, но он был добрым и внимательным человеком, всегда готовым прийти на помощь другу. Кто знал это лучше нее?
- Мишка – отличный парень, правда? – Шепнула она Гуриеву, выбрав минуту. Тот ответил удивленным взглядом.
- Конечно! Разве, в этом кто-то сомневается?...
- Ну, ребята, вы даете! Хоть бы смс посылали со временем прибытия, если телефоны отключаете! Два поезда из Москвы мы сегодня встретили. Два! Сейчас вот приехали к третьему!
В голосе подбежавшего к вагону парня слышался веселый укор.
- Телефоны не ловят в пути, Паш! – Сияя улыбкой, оправдывался Гуриев. – Ну, что обнимемся, друг?
- Давай! Слава Богу, увиделись, наконец! Выгружайтесь! Кому помочь? Светик, кидай сумку!
Снежка тоже узнала Павла Кравцова. Это он вместе с забавным малышом Одуванчиком встречал их поезд в Москве, когда «Луч» возвращался с гастролей. Обаятельного добродушного богатыря невозможно было спутать ни с кем.
- Так, а почему это ты о себе одном говоришь во множественном числе? – Шутливо осведомился Артем, когда распаренные «лучисты» уже стояли на перроне. День, как нарочно, был не по-осеннему и даже не по-петербургски солнечный и ясный.
- Признавайся, где прячешь свое сокровище? А ну, давай ее сюда!
- Не прячу! – С улыбкой покачал головой Кравцов. – Сокровище машину паркует. Сейчас примчится. Ну, вот. Я же говорил!
Совсем рядом послышался быстрый веселый цокот, словно по асфальту резво стуча копытцами, бежал козленок. Мгновение спустя из-за колонны вынырнула девушка в зеркальных солнцезащитных очках. Снежка никогда до этого не видела, чтобы на тонких каблуках можно было передвигаться такой изящной грациозной рысью. Девушка сделала еще несколько торопливых шагов и замерла на месте, словно разглядывая музыкантов. Все молчали.
- Алис? – Неуверенно позвал Вадим Климов.
Девушка, смеясь, сняла очки и тряхнула пышными волосами.
- Не узнаете, да? Эх, вы!
Перед Снежкой всплыла картинка из далекого детства: мама вешает над ее кроватью календарь с фотографией мексиканской киноактрисы Вероники Кастро. У девушки, что стояла перед ними, были такие же огромные и сияющие, густо подведенные глаза, и такие же блестящие мокрым жемчугом зубы, мелькающие в солнечной улыбке. Каштановые густые волосы вспыхивали на солнце рыжеватыми искрами. Разве что, кожа Алисы Кравцовой была намного светлее. Гибкая фигурка и грациозные, стремительные движения, в сочетании со свободным, облегающим фигуру, длинным пуловером, делали ее похожей на маленькую белую бабочку. Даже наметившийся под одеждой выступающий животик не портил этого впечатления, а напротив, придавал облику девушки какую-то уютную завершенность.
- Не узнал! Да и немудрено! Ты, Алиссон, с каждым годом все хорошеешь! – Восхищенно присвистнул Гуриев. – Иди сюда! – Он приветственно раскинул руки – Такая красавица стала, что дотронуться боюсь. В щечку, хотя бы, поцеловать тебя можно? Разумеется, с разрешения супруга! – Спохватился он, подмигивая Кравцову. – Рискну, а?
- Рискни, рискни. – Улыбаясь, кивал Павел. – Только за последствия я, разумеется, не ручаюсь!
Каблуки туфель с резким звуком царапнули асфальт, и Алиса Кравцова мгновенно оказалась в гуще музыкантов. С тихим возгласом: «Артемка!» она бросилась обнимать Гуриева. Скользила пальцами по его лицу, словно узнавая на ощупь. Безо всякого смущения покрывала это лицо торопливыми поцелуями и тут же невесть откуда взявшейся влажной салфеткой очищала следы помады, гладила виски и волосы дрожащими от волнения пальцами. Потом так же горячо расцеловала остальных, радостно перечисляя знакомые имена, как будто тоже узнавала каждого только сейчас.
- Лешка!... Кирюша... Лучик.... Светка, ты совсем не изменилась! Нет, правда! Боже мой, когда же мы в последний раз...? Это же вечность! Как будто на необитаемый остров перебрались: ни одного родного лица рядом. Вечность без вас... Ребята! Вечность без НАС!
Она всхлипнула.
- Ладно, расчуствовалась! – Хмыкнул Кравцов. - Кто тебя на этот остров тащил, я, что ли? На Васильевский, я имею в виду! Сама же захотела, не так разве?
- Паша, да я же не о том! Впрочем, ладно. Я ужасно рада вас всех видеть!
- МЫ ужасно рады! – Шутливо поправил жену Павел. – Не будь, пожалуйста, эгоисткой!
Артем мягким жестом взял Снежку за плечо и повернул ее лицом к встречающим.
- Знакомьтесь, новый участник нашего коллектива. Снежка, а это Алиса! В прошлом – непревзойденная смесь завхоза со стилистом, теперь – образцовая жена и мама! Я прав?
- Ладно, оставь свои шутки... Мне Паша говорил, что вы новую танцовщицу взяли. Это, значит, ты?
Она смотрела на Снежку с несколько бесцеремонным, но абсолютно искренним восхищением.
- Красивая какая! Фигурка аж прозрачная, насквозь светишься! – Улыбалась она – И имя как у принцессы... Снежка, это от слова «снег», да?
- Это от прозвища «Белоснежка»! – Засмеялась девушка. – Меня так в детстве звали. Хотя и по паспорту я Снежана.
- Надо же! Принцесса, я же говорю! Будем дружить, Белоснежка?
Это прозвучало так открыто и обаятельно, что Снежка машинально кивнула. Но, дав опрометчивое согласие, никогда впоследствии не пожалела о нем. Было невесть откуда взявшееся, но абсолютно стойкое ощущение, что эту стремительную, порывистую девушку с такими веселыми и добрыми глазами, она знает и любит уже давным-давно. Не только любовь бывает с первого взгляда, дружба тоже случается иногда. С этой минуты и на долгие годы Алиса Кравцова действительно стала ее близкой подругой. Из тех, с кем можно поделиться как радостью, так и бедой, из тех, что всегда знают, что посоветовать и как развеселить загрустившую приятельницу. Они понимали друг друга, друг другу доверяли, и даже если судьба разводила их на годы, встречались каждый раз так весело и душевно, словно расстались вчера. А в тот солнечный и сверкающий день, когда Снежка впервые приехала в Петербург, Алиса просто подхватила
