От князя Кия до варягов 2. На тропе Трояновой

ратью” (Никоновская летопись, ПСРЛ, т. IX, с. 4, М., 2000). Но А.Н.Сахаров на это резонно возразил, что в летописи Кий ходил не на Царьград, а “ходил Царюгороду” – так в ней, обычно сообщалось о мирных путешествиях. В этом событии историк видел зарождение русской дипломатии периода военной демократии (А.Н.Сахаров “Кий: легенда и реальность” // “Вопросы истории”, № 1, 1975, с. 139). Мостик между днепровским Киевом и дунайским Киевцем протягивает надпись на надгробии, найденном в 1902 г. возле Константинополя, её опубликовал болгарский учёный Йордан Иванов:

    “Здесь погребен Хильбудий, сын Санбата, умерший месяца ноября индикта 7. Супруга Хилъбудия”
                    (Б.А. Рыбаков “Древняя Русь: Сказания. Былины. Летописи”, с. 42, М., 2016)

    Опять в истории появляется Самбат, основавший крепость под Киевом. Отец его ходил походом на Кавказ, а сын сложил голову где-то за Дунаем. Беспокойная семья. Человека по имени Хильбудий знал византийский писатель Прокопий Кесарийский (VI в.), и рассказ его очень напоминает летописную историю князя Кия:

    “Был некто Хильбудий, близкий к императорскому дому, в военном деле человек исключительно энергичный и настолько чуждый жажде стяжательства, что вместо величайших богатств он не приобрел никакого состояния. На четвертом году своей единодержавной власти император, назначив этого Хильбудия начальником Фракии, поставил его для охраны реки Истра, приказав ему следить за тем, чтобы жившие там варвары не переходили реку <…> Хильбудий настолько был страшен варварам, что в течение трех лет, пока он был облечен званием военачальника, не только никто из варваров не осмеливался перейти Истр для войны с римлянами, но сами римляне, неоднократно переходя под начальством Хильбудия земли по ту сторону реки, избивали и забирали в рабство живших там варваров. Спустя три года после своего прибытия Хидьбудий по обычаю перешел реку с небольшим отрядом, славяне же выступили против него все поголовно. Битва была жестокая, пало много римлян, в том числе и их начальник Хильбудий. После этого река навсегда стала доступной для переходов варваров по их желанию и римская область совершенно открытой для их вторжения.  Таким образом, оказалось, что все могущество Римской империи в этом деле совершенно не может равняться доблести одного человека”
                    (Прокопий из Кесарии “Война с готами”, кн. VII(III).14, с. 294-295, М., 1950)

    История получила такое продолжение. Среди антов жил один молодой человек, которого тоже звали Хильбудием, из чего мы можем заключить, что имя его было антским. Так вот, этого второго Хильбудия сородичи попытались выдать за первого, знаменитого:

    “В то время, когда все это происходило, император Юстиниан, отправив некоторых лиц послами к этим варварам, предлагал им поселиться в древнем городе, по имени Туррис, расположенном у самого берега реки Истра. Этот город построил римский император Траян, но он уже издавна был покинут, так как местные варвары его постоянно грабили. Император Юстиниан соглашался одарить их этим городом и окружающей его областью, так как искони она принадлежала римлянам, обещая, что будет жить с ними, всячески стараясь сохранить мир, и даст им много денег с тем только, чтобы на будущее время они клятвенно обещали соблюдать с ним мир и всегда бы выступали против гуннов, когда те захотят сделать набег на Римскую империю. Варвары все это выслушали, одобрили и обещали сделать все это, если он восстановит начальником римского вождя Хильбудия и даст ему жить вместе с ними, утверждая, как они и задумали, что этот человек и есть Хильбудий”
                  (Там же, с. 298)

    Антам, конечно же, хотелось большего, тогда-то они и объявили, будто знаменитый военачальник жив, и потребовали возвращения ему прежнего положения. Наивные! Византийский полководец Нарзес знал в лицо настоящего Хильбудия и без труда разоблачил обманщика, несмотря на то, что тот хорошо говорил на латинском языке.
    Хильбудий – это искаженное славянское имя Хвилибуд или Велебуд, а значит, он был вовсе не ромеем, а славянином на византийской службе в должности претора (Там же, с. 294) и, скорее всего, еще и князем, потому что лишь человеку, облечённому властью, греки могли доверить управление такой большой областью, как Фракия. Неудачная попытка антов обмануть византийцев подтверждает, что Хильбудия они считали своим и благодаря этому надеялись на политические выгоды. В.В. Мавродин назвал его “могущественным вождём антов” (В.В. Мавродин “Образование древнерусского государства”, с. 52, Л., 1945). Этот антский князь заключил договор с императором, приняв под свое начало еще и византийское войско, состоявшее, в основном, тоже из варваров. Его, дружина стала важным звеном в системе обороны Византии. Настолько важным, что без Хильбудия рухнула и сама оборона.
    На сходство этой истории с русским летописным рассказом обращали внимание Б.А. Рыбаков (Б.А. Рыбаков “Древняя Русь: Сказания. Былины. Летописи”, с. 41-44, М., 2016), П.П. Толочко (П.П. Толочко “Древняя Русь”, с. 15-16, Киев, 1987). В обоих случаях говорится о славянском князе, договор которого с императором имел важное значение для безопасности Византии. В обоих случаях князь пытался обосноваться на Дунае, но в результате оказался во враждебных отношениях с окрестным населением. Б.А. Рыбаков не раз возвращался к этой теме в своих работах и все же так окончательно и не решил вопрос о тождестве Хильбудия с летописным Кием. Не рискнул делать выводы и П.П. Толочко, хоть и назвал Хильбудия славянином (П.П. Толочко “Ранняя Русь: История и археология”, с. 25, С.-Петербург, 2013).
    Но рассказ о визите князя Кия в Царьград не мог сложиться на пустом месте, ему должны предшествовать исторические события, отложившиеся в народной памяти. А из всех сообщении византийских писателей одно лишь известие Прокопия Кесарийского совпадает с летописным рассказом о Кие. Надпись на надгробии Хильбудия даже откровенно указывает на Киев. Й. Иванов датировал эту надпись 529г., а Б.А. Рыбаков отметил близость этой даты к указанной Прокопием Кесарийским (Б.А. Рыбаков “Древняя Русь: Сказания. Былины. Летописи”, с. 42, М., 2016). Существовал только один знаменитый Хильбудий и никто другой не мог быть там погребён. Погребён же оказался Хильбудий не на своей родине, а под Константинополем, на родине его жены, потому что это от её имени сделана надпись на надгробии. Здесь, должно быть, находилось её имение, а значит, происходила жена Хильбудия из знатного рода, из патрициев. Непременным условием такого брака являлось принятие христианства, вот почему своё последнее пристанище Хильбудий нашёл в христианской земле.
    Ход событий можно представить так. Хвилибуд (Велебуд) из рода Киевичей княжил в городке под Киевом. Единое княжество еще только складывалось и пока лишь предстояло собрать полян в крепкий союз. Способ же для этого всегда был один – подчинять их силой. Так что, история полян VI-VIII веков была, надо думать, весьма бурная. С одной стороны, родовая знать сопротивлялась центральной власти Киева, а с другой – войны с древлянами и уличами, с хазарами и болгарами поневоле вынуждали объединяться. Главенствующий род постепенно распространял свою власть на прочие, а мифические Кий, Щек и Хорив стали представлять всех полян. Какие-то сведения, видимо, дошли до Я. Длугоша, который писал об этих братьях:

    “... Кий, Щек, Корев и четвертая – их сестра Лыбедь, выдающиеся как умом, так и силой. Легко добившись главенства в роде, они подчинили прочих своей власти. От них произошли прочие племена, соответственно их родам и домам”
                    (Н.И. Щавелева “Древняя Русь в “Польской истории” Яна Длугоша (книги I–VI)”, с. 226, М., 2004)

    Ему вторил М. Стрыйковский:

    “А те, господствуя над русскими народами, начали закладывать и строить оборонительные города и замки”
                  (М.Ю. Брайчевский “Когда и как возник Киев”, с. 91, Киев, 1964)

    В общем, ясно, что киевляне покоряли сородичей, используя свое военное превосходство. И у сородичей оставалось только два выхода: либо подчиниться силе, либо уходить. Хвилибуд предпочел второе.
    Уход целыми родами на службу в Византию считался на Руси в порядке вещей. Вот, например: “… и та испросистася ко Царюгороду с родом своим” (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 20, Рязань, 2001) или: “… да покажи ны путь в Греки” (Там же, с. 77). Военные профессионалы везде были желанными гостями.
    Византии в VI веке жилось очень непросто: на западе шла тяжёлая война с готами, на востоке приходилось отбиваться от персов, а тут ещё и оборона на Дунае затрещала под яростным напором авар, болгар и славян. Поэтому империя охотно принимала на службу варварских вождей, приводивших сформированные воинские отряды. Новым союзникам передавались земли, которые империя всё равно не могла удержать, передавались в надежде, что варвары спасут ромеев от других варваров. Ну, вот как Прокопий писал про город Туррис, который Юстиниан предлагал антам: “…он уже издавна был покинут, так как местные варвары его постоянно грабили. Император Юстиниан соглашался одарить их этим городом и окружающей его областью”. Щедрый подарок: ромеи отдавали то, что уже и так потеряли, дескать, завоюете – будете владеть, а нет – мы не виноваты. Вот и Хильбудия Юстиниан отправил на Дунай, так как по этой реке проходила граница империи, которую ромеи тогда ещё надеялись сохранить.
    В Константинополе полянский князь “велику честь приялъ есть отъ царя”. В число почестей входила, очевидно, и женитьба на какой-то родственнице императора, отчего и назвал Прокопий князя “близкий к императорскому дому”. Должно быть, здорово припекло ромеев, если они так обхаживали варварского вождя. А уж пускать пыль в глаза они умели, и Хвилибуд без колебаний вступил на путь, ведущий его к гибели. Византийцы поспешили заключить союз с воинственным князем: они ему уступали часть своих земель, которые все равно окончательно потеряны, и обязывались выплачивать ежегодную дань, а Хвилибуд за это брал под свою защиту границы империи.
    После успешного завершения переговоров князь направился к пожалованным ему землям: “… идущу же ему вспять, приде къ Дунаеви, и возлюби мЪсто, и сруби градокъ малъ, и хотяше сЪсти с родомъ своимъ”. Летописец подзабыл, что окрестности Дуная, пусть и номинально, принадлежали Византии и занять их самовольно, да ещё после того, как принял от ромеев “велику честь”, князь никак не мог. История с построением Киевца на Дунае непосредственно вытекает из рассказа о путешествии князя Кия в Царьград.
    Хвилибуд привёл свой род на Дунай, где надеялся создать отдельное государство. Решительно взявшись за дело, он три года честно выполнял договор. Главным противником Прокопий назвал гуннов – вероятно, имелись в виду авары и болгары, которых следовало не допускать в пределы империи. Хотя, конечно, едва ли князь мог опуститься до положения простого наемника, наверняка у него имелись и собственные устремления. Используя союз с Византией, Хвилибуд надеялся подчинить славянские племена и создать сильное государство со столицей в дунайском Киеве. Местоположение было очень удачным –