Где-то через полчаса прибыл таксист.
- Типа этого я хорошо запомнил. Подсел ко мне в машину на площади Конституции. В кожаной черной куртке и сапогах на высоких каблуках. Я, собственно и внимание на него обратил из-за сапог. Он, когда садился, каблуком зацепился и головой о дверь ударился. потом матерился долго. Сначала мы поехали на вещевой рынок. Пробыл он там минут сорок. Я подождал на стоянке. Пришел и спрашивает, а можно меня на целый день арендовать. Можно, говорю. Так и стал его катать по городу.
- А когда это было,- спросил я.
- Было...- таксист задумался.- Одиннадцатого числа это было.
- И что дальше?
- После барахолки стали мы колесить по городу. Побывали на центральном рынке, потом на проспект Победы ездили, потом на Киевской долго стояли он там с какими-то типами разговаривал. Похоже, он начальник у них.
- Заметно было?
- Да. Мужики старше его, а он на них орал, маты гнул, а они только кивали. Даже, вроде бы как и побаивались. В общем, наорал он на тех мужиков и сказал, что на вокзал надо ехать человека встретить. На вокзале стоять не пришлось. Приятель его уже нас ждал.
- В смысле?
- Когда мы подъехали к стоянке, приятель этого типа ждал нас возле шлагбаума. Даже не заезжали на стоянку.
- Минутку, давайте вернемся назад и все это еще раз, только поподробнее. О приятеле и вокзале.
- Когда мы стояли на Киевской, ковбой этот долго орал на тех мужиков. Что-то они не так сделали и что-то там не узнали. Потом посмотрел на часы и заторопился. Мне сказал, что приезжает человек и нужно его на вокзале встретить. Ну, а когда к вокзалу подъехали, я к стоянке и направился. Думаю - пока поезд придет, пока встретит приятеля, я постою спокойно. А перед самым въездом этот тип и говорит - на стоянку не заезжай, а разворачивайся. Вон на противоположной стороне приятель мой ждет. Я развернулся. Подобрали приятеля и поехали дальше.
- И что?,- спросил Свербилов.
- А то, что приятель ни на каком поезде не приезжал.Скорее всего приехал на трамвае и ждал возле стоянки, пока появимся.
- Почему ты так решил?
- Так если человек с поезда - он возле вокзала будет ждать, чтобы его встретили и вещи опять же. А у этого только пакет пластиковый в руках был.
- Дальше что?
- Сел он в машину. Ковбой к нему на заднее сидение перебрался. Они там принялись шептаться потихоньку. Когда от вокзала отъехали, они сказали отвезти их на набережную к новому цирку. Там они на лавочке в скверике долго сидели, разговаривали. Бутылку водки распили. Я еще удивился - вроде бы приличные люди, а на лавочке, как бомжары расположились. Нельзя в кафешку зайти. Сидели они так с час. Потом вернулись в машину и попросили отвезти их на улицу Новосветовскую. Там приятеля его и высадил, а ковбой попросил обратно его на площадь Конституции отвезти. Там он расплатился и вышел, еще двадцатку сверху за труды накинул.
- Что-то больно щедрый он,- хмыкнул Свербилов.
- А мне чего. Дают - чего же отказываться.
- Приятель этот, что вы его на вокзале забирали, как выглядел,- спросил я.
- Да обыкновенно. Высокий, волосы такие светловатые. Лицо длинное и нос, как банан, Да глаза еще. Светлые глаза и , как-будто, сквозь тебя смотрят.
- А одет как был?
- Светлый костюм, серый вроде и рубашка кремовая.
- В машину, когда садился, не сказал, что гробик, мол, тесноват?
Таксист с удивлением уставился на меня :
- Так и сказал:" Тесноват гробик у тебя хозяин." И еще хихикнул неприятно так.
- Ты знаешь кто это,- спросил Свербилов.
- Кажется да. Николай, у тебя тут, случайно, газет нет?
- Есть конечно в курительной комнате. А что тебе надо?
- "Время" за сегодня.
Через пару минут нужная газета оказалась у нас на столе. Я развернул ее и протянул таксисту:
- Этого вы тогда у вокзала забирали?
Таксист долго рассматривал фотографию, потом в испуге проговорил:
- Этого. Так значит его...
- Да, действительно, больше на такси он кататься не будет. Кстати, второй пассажир тоже.
- Семин?!- спросил Федор.- Как ты догадался?
- Да что там особо догадываться. Серый костюм, кремовая рубаха, нос, как банан. Ну и любимая фраза про тесный гробик. А куда вы его потом отвезли?
- Да я же говорил - на Новосветовскую улицу. Там, на повороте рельсы на трамвайных путях меняют. Этот еще засмеялся, что вам дальше не проехать, а мне и не надо и вышел.
- А что там за дома, не обратили внимание?
- Да какие там дома. Одни развалюхи. С одной стороны частный сектор, с другой - бараки двухэтажные. Давно все пора сносить, только никому не надо.
- А о чем они говорили, вы так и не слышали?
- Только когда выходил из машины, сказал:" Ты съезди в центр этот, присмотрись, что и как. Темнить он в последнее время сильно стал. И бабу, смотрите, не упустите." Больше ничего.
- Центр "Васа", похоже,- заметил Федор.
- Я тоже так думаю,- кивнул в ответ я.
- А баба?
- Не знаю,- пожал я плечами.- Машка, скорее всего.
Таксист ушел, а Свербилов с Лужным принялись изучать статью.
- И что же это за группировка такая, что даже к нам гастроли не боится устраивать?- заинтересовался Свербилов.
Пока я пересказывал, что мне об этом было известно, Лужный вышел навести справки по своим каналам.
- Луганских нам еще тут не хватало,- недовольно пробурчал Свербилов.- Теперь придется с гастролерами разбираться.
Вернулся Лужный:
- Гастролеров не было. А вот чужаки пробегали. Два раза машины уганяли. Похоже , бригада на разборки приезжала.
- А сейчас где они?
- Кто его знает. Я думаю - работу сделали и свалили.
- Может и так. Ты, Артем держи их на контроле - может где еще всплывут. Не люблю я чужих в своем огороде. А вы, ребята, по-аккуратнее. Что-то опасные игры пошли.
На том мы и распрощались. Свербилов отнес наш ужин на счет заведения, но взял с меня твердое слово, что я должен, начиная с завтрашнего вечера приложить все усилия по наладке его компьютерной сети.
- Да, Сергей Викторович,- похлопал меня по плечу Федор.- Вот теперь я вижу, что и от компьютерщиков бывает реальная польза. Перекусили прекрасно и еще, глядишь. денежка капнет.
- А ты, Федор, за потаты и лучшего друга готов продать?
- Ну, продать - это слишком громко сказано... Но с потатами жизнь все же лучше.
- Конечно - кому потаты, а кому и по ночам теперь батрачить!
- Да чего там батрачить! То же мне делов? Ну ночку или две поработаешь, так не даром же. А днем можешь спать - мне ты пока не нужен.
- Ну спасибо вам, добрейший наш Федор Иванович,- ехидно заметил я.- Спасибо, отец родной, что печетесь о нас, днем поспать разрешаете!
- Я не понимаю, почему ты это так воспринимаешь? Никогда не работал по ночам?
До дома мы шли молча. Стояла уже глубокая ночь. Освещение на пустынных улицах выключили и только редкие фонари возле круглосуточных торговых точек освещали нам дорогу. Родной дом встретил нас темными окнами и тишиной. И тут ночное спокойствие прорезал резкий звук. В кустах, окружающих лавочку возле дома кто-то принялся богатырски храпеть.
- И кто же это, интересно,так выводит:- спросил удивленно Федор.
В кустах нас ожидала картина пьяной идиллии. На лавочке, в обнимку с бутылкой, сладко спал Митрич. Видимо, общение со стеклянным другом утомило его, и он решил немножко отдохнуть.
- Вот уж кому забот никаких,- заметил я.- Бутылкой разжился, выпил и никаких проблем.
- Бутылкой еще разжиться надо,- заметил Федор.- И чтобы жена не отобрала.
Жена, бутылка. События того вечера калейдоскопом быстро замелькали у меня перед глазами. Вот мы усталые и грязные подходим к дому после поисков машкиного мобильника. На лавочке сидит пьяненький Митрич. Что-то говорили про аппаратуру и законы, что еще? Мы возвращались с поисков, а до этого? Я яростно поскреб подбородок.
- Ты чего?- удивился Федор.
- Федька, мы с тобой два идиота!
- С чего ты взял?
- Мы не сделали самого главного. С чего следовало начинать!
- Чего? Что еще такое мы не сделали?
[left]- Мы не проверили список последних звонков с машкиного
