Евгений. – Но к науке она не имеет никакого отношения. Так вот, за то время, что я здесь нахожусь, некоторые ребята не сумели дожить до конца срока службы. Кого-то загрызли мутанты, кто-то наступил на мину, кто-то угодил в аномалию и так там и остался. Большинство из сгинувших в аномалиях погибло именно в «аномальной аллее» на западной окраине села. Там целый аномальный пояс. Мне посчастливилось побывать там на в первый же день моего пребывания в Осташёво. И в тот момент гряда была не столь плотной и растянутой, а спустя полторы недели, как раз после смерти двух молодых ребят, гряда пополнилась ровно двумя аномалиями. Потом погиб парень на центральной площади от рук монстров и в нескольких метрах от него возникла аномалия. Однако это единичные случаи, в остальных же ничего подобного не происходило. Моё предположение заключается в том, что аномалия в определённых возникает на месте умершего и поглощает его душу, приобретая разумные черты. А я убеждён, что это явление обладает рассудком. Поскольку она прекрасно создаёт твой идеальный женский образ, в случае с «любовью», и лихо давит на мозги. В случае твоего неповиновения она бесится и ещё сильнее давит на тебя. Хотя, быть может, я и не прав. Это не подтверждено. Всего лишь мои догадки.
- Только возникает вопрос: если эти аномалии создаются из поверженной человеческой души, то почему они так варьируются? Почему все такие разные – «Мечта», «Любовь», «Страх» и так далее?
- Вот это и странно. Этим обладает по идее каждый из нас. Все о чём-то мечтают, все чего-то боятся, все хотят утолить свою половую потребность. Может просто у кого-то обострённой является одна часть души. И почему именно «Страх», «Мечта», «Любовь»? – задумался Евгений. – Ведь наше естество куда более многогранное. Значит моя теория об их возникновении неверна. Но то, что они разумны, это не оспоримо.
В тот радостный день, грандиозное застолье явилось ещё одним тревожным звоночком для Николая и Евгения, поскольку на этом торжественном пиру отмечалась не только колоссальная работа всех жителей базы, но и подошедший срок долгожданного выхода на свободу у двух человек. Им оставалось потрудится всего ещё один день, после чего они могли отправляться на волю и странствовать по тёмным уголкам Подмосковья. Счастливые улыбки в тот весёлый вечер не сходили с их лиц до самого конца. Их радости не было предела.
На следующий день большинство постовых вновь разошлись по своим боевым дежурствам, даже несколько представителей из гарнизона крепости отправились вместе с одним отрядом дозорных для разведки территории. Это привлекло внимание Николая и Евгения, потому что данное событие явилось невероятно странным исключением из правил и редким жестом доброй воли, который был вовсе не характерен для защитников базы. Их сладкая и беззаботная жизнь фактически исключала всякий выход за толстые стены и даже самый минимальный риск для жизни. «Значит Михаил Антонович приказал,» - Евгений пришёл к единственному заключению, поскольку только жёсткая воля начальника убежища могла их сдвинуть с места. К тому же, это противоречило той жизненной логике, по которой существовали все в Осташёво. Не имело никакого смысла выходить из надёжного укрытия, если есть люди, что обеспечивают охрану крепости всем необходимым и выполняют самую грязную работу. Практически гарнизон «осташёвской твердыни» находился на самообеспечении и никакая нужда не могла подтолкнуть их выйти в открытый и жестокий мир, полный кровожадных чудовищ и скрытых аномалий. Это событие обрадовало многих, стирая тем самым любые различия между всеми постояльцами, а главное оно снова укрепило авторитет Михаила Антоновича, который не даёт закостенеть своим безработным подчинённым и снижает социальную напряжённость.
По возвращении обратно, на следующий день, путники узнали трагическую новость, которая ещё ночью донеслась до них мутными хлопками отдалённых выстрелов. В тот момент они ещё не придавали этому такого серьёзного значения, но вернувшись на базу осознали свои заблуждения. Как рассказал Михаил Антонович, в районе водонапорной башни группа мутантов атаковала дежурный пост и сумела проникнуть внутрь здания. Постовым так и не удалось справиться с мощным нажимом наступающей и разъярённой толпы. До них даже пытался добраться небольшой отряд с базы, посланный лично командиром убежища и получивший лучший комплект вооружения. К сожалению, ему так и не удалось спасти пограничников, которые практически достигли финишной прямой и могли уже скоро оказаться на желанной свободе, судьбоносный путь к которой оборвался так странно и неожиданно. Михаил Антонович искренне сожалел об этой невосполнимой и горькой потере и никак не мог смириться с таким скоропостижным ударом неведомого проведения. В тот же день он, исполненный грусти и скорби, приказал запечатать злосчастную заставу, чтобы избежать в будущем лишних потерь и утраты собственного авторитета среди окружающих баз.
Вечером небо затянулось хмурой завесой тёмных облаков, что окропило засохшую землю стремительным ливнем. Состояние грусти и печали охватило не только громадные воздушные пространства, но и все закоулки базы. Все были потрясены смертью двух юных бойцов, достойно прошедших трудную службу и сошедших с дистанции у самого конца. Михаил Антонович распорядился немедленно помянуть ушедших товарищей и объявил повсеместный траур. Он невероятно стойко сдерживал подступивший поток грузных слёз и долгое время ни с кем разговаривал, чтобы не предстать перед подчинёнными в непотребном виде.
Пока большинство жителей базы бросались проклятиями и угрозами в адрес безжалостных монстров, предлагая устроить карательный рейд по сельскому поселению и сполна отомстить за бравых товарищей, Николай и Алексей пребывали в подавленном состоянии. Им некогда было разражаться приступами гнева и громогласно подкидывать дрова в едкое пламя бушующей ненависти. Это заставило их задуматься о собственной безопасности и почувствовать злобную иронию судьбы, пугающей своей ужасающей неизвестностью. Они совершенно не знали погибших, но этот факт не явился тем душевным обезболивающим способным избавить пытливый рассудок от печальных мыслей. Друзья сожалели ничуть не меньше, чем те, кто непосредственно являлся знаком с убитыми. Горечь утраты так сокрушительно прокатилась по их внутреннему миру, что надолго посеяла дикое смятение в их сердцах. Из потайных уголков раскалённой души показался коварный и панический страх, теребящий их разум подрывными и опасными мыслями. Алексей, например, видел в этом яркое отражение человеческой самоуверенности и безалаберности, основанной на слепом доверии к мимолётному успеху. Жуткая смерть двух незнакомцев заставила его лучше наращивать боевой опыт и профессионализм, вынуждая не расслабляться ни на секунду и быть всегда начеку. После недавней череды блестящих успехов его хлёстко и жёстко отрезвило это печальное событие, подобно освежающему брызгу ледяной воды, укрепляя в нём осторожность и чувство самосохранения. Николай во многом разделял умозаключения своего товарища, но слишком углубился в противоречивые размышления о причастности к кошмарному убийству столь необычного и доселе редкого выхода трёх представителей гарнизона базы на разведку, как раз перед уходом всех остальных патрульных. «Почему именно в этот день Михаил Антонович отправил их? За всё это время, пока мы здесь, ни один охранник базы не выходил наружу, разве что за водой или доставить новоприбывших в зону. Но почему именно в последний день для этих ребят? И вдруг они погибают. Что-то тут не так,» - возмущённо негодовал юноша. Такие вызывающие думы возникли к нём под воздействием от услышанного в глухой и прохладной ночи. До него донеслись свежие отголоски от нескольких пистолетных выстрелов, но в тот миг он им не придал большого значения, как и тем громким вспышкам, пронзающим ночь, спустя пару минут. Окончательным выстрелом явился треск автоматной очереди, единственной через несколько минут после трёх залпов, загнанных в тупик бойцов на водонапорной башне. Хотя уже через куда более долгий временной промежуток взревела яростная канонада отряда спасения, который отправил Михаил Антонович на выручку. Это вызывало яростное недоверие к словам начальника крепости и требовало поскорее обсудить данные опасения с Алексеем. Николай твёрдо полагал, что его напарнику пора приоткрыть завесу тайны и пролить свет на происходящие странности. Это случилось в тот же, траурный и унылый день.
- Лёх, мне нужно тебя предупредить, - Николай сел рядом с Алексеем, изрядно волнуясь.
- Что случилось? – спросил Алексей.
- Тут происходит что-то неладное с самого начала. Для тебя не секрет, что мы находимся в полной изоляции, в окружении аномалий и минных полей. Вспомни, как нас в первый же день, когда произошло наше «боевое крещение», отправили к Жене на пост. Нас тогда чуть не загрызли, если бы Женёк не выручил. Потом последовало повышение налога с доставленного грузы: с воды и дров. Как Пашу тогда избили эти мерзавцы. Сами катаются до родника на тачке, а мы топаем пешком. А теперь это горе, но что-то мне подсказывает, что это всё большой розыгрыш. Постановка…
- Успокойся, завязывай с этой паранойей, - не выдержал Алексей.
- А ты дослушай. Эти парни погибли перед самым дембелем. И так совпало, что в тот момент отряд охраны покидает базу и отправляется на разведку. Совпадение? Слабо верится.
- Прекрати, я сказал, - рассердился Алексей. – Что ты во всём подвох ищешь? Какую-то опасность и обман? А? Зачем? Объясни. Молчишь, ну так я отвечу. Это всё из-за общения с Женей, с этим помешанным. Я гляжу, пагубно как-то он на тебя влияет. Во-первых, Денис, например, уже полнедели после дембеля живёт здесь. Как видишь, живой. Во-вторых, по поводу всех проблем о налогах, нашем спасении и езды за водой, я уже говорил, что ситуации бывают разные. Тебе же говорил Михаил Антонович, что просто сложное положение и это делается для нашего благосостояния. В-третьих, касательно гибели этих ребят, они находились в одной части села, а тот отряд с гарнизона пошёл вообще в противоположный район. Да и потом, раз уж, ты так глубоко копаешь. Ответь. Зачем им убивать кого-то? В чём смысл? Мы пустые. Деньги отдали в первый день.
- Чтобы ничем не делиться. Это раз. Твой Денис настоящий лицемер и подхалим. Неудивительно, что ещё живой. К тому же, если слишком много людей будет тут оставаться, то их прокормить они не смогут. Мы и так делаем за них всю грязную работу, а они целыми днями на базе, шикуют, пьют и питаются в разы лучше. Сидят за крепкими стенами с мощными пушками и на нашем горбу в рай въезжают. Поэтому и убирают, что нас слишком много не скапливалось.
- Сложно слишком, - равнодушно отозвался Алексей. – Странный какой-то смысл. Да и ты представь, как они смогли мутантов нагнать на пост?
- А может их там и не было. Этих монстров. Мы же не видели, - продолжал защищать свою «теорию заговора» Николай.
- Но Михаил Антонович и другие парни сказали, как всё было…
- Я им не верю и думаю…
- Так, думать не надо. Всё. Меня это
