ориентированность и умонастроения самого автора.
К большому сожалению, в одном случае (впрочем, увы, не единственном) автор обнаруживает полное незнание и непонимание предмета, о котором пытается выносить суждение. (Какое впечатление на мыслящего и знающего читателя могут произвести потуги писателя вторгаться со своими рассуждениями и оценками в сферу, совершенно очевидно ему неведомую, автор пусть догадается сам.)
Речь идёт о религии.
Я не стал «выковыривать» из текста всех опытов автора в этой области, приведу только несколько примеров. На С.22 находим такое утверждение: «…кто истинно верует, как правило не находит себя в традиционных церквях, поэтому сотнями создаются секты, состоящих (е) (так в тексте) из фанатично убеждённых людей.».
Традиционно уже для автора, утверждение это мало соответствует реальной действительности. Искренние сердца встречаются практически в любой религии (мои глубокие соболезнования искренним сердцам, нашедшим пристанище, надеюсь, временное, в ложных, неистинных вероучениях). Секты же, порождения лукавого, состоят, как справедливо заметил сам автор, из фанатиков. А фанатизм – это крайняя, извращённая форма искренности; по сути, это как бы искренность наоборот. Фанатизм – помрачение ума и сердца, и поэтому ни о какой искренности применительно к нему речи быть не может.
Истинно же искреннее сердце закономерно и неизбежно приходит к Истине – в Православную Церковь. И здесь оно находит полное удовлетворение своему искреннему богоискательству. В качестве примера (естественно, не единственного, а только типичного) могу привести себя самого, знавшегося в своё время и с сектантами, и с протестантами, и обретшего духовное отдохновение и покой только в Истинной, Святой Православной Церкви.
В другом случае, употребляя термин «боги» (С.127) автор оперирует узкоязыческими категориями миропонимания, чем опять же демонстрирует собственную малокомпетентность (мягко говоря) в вопросах религии.
Ещё пример. На С.152 автор, описывая прелести любезной ему евгеники, позволяет себе такой пассаж: «…задача евгеники (как, впрочем, и религии)…». Не вдаваясь в подробности и не акцентируя внимания на том, что подобного рода сравнения являются попросту кощунственными (что в очередной раз свидетельствует о полном неведении автором вопросов религиозного сознания), замечу, что задачи религии находятся в совершенно иной сфере.
Наиболее слабой, как уже и было сказано, частью книги, на мой взгляд, является заключительная её часть. Ну а программные положения автора вообще не выдерживают никакой критики. Я не буду подробно, по пунктам, рассматривать авторские изыскания в области общественно-государственного строительства ввиду занудности и неблагодарности этого занятия. Ограничусь только некоторыми, самыми общими замечаниями.
С пункта «Новые принципы партийного сита» (С.141) автор начинает живописание радужных перспектив, причём оперирует при этом такими категориями, как «будет», «нужно будет», «должно быть». Как, какими конкретными путями и мероприятиями достичь такого положения дел, которое по автору «должно быть», он скромно умалчивает. И ничего странного в этом нет. Поскольку, на мой взгляд, будучи человеком честным, автор где-то в глубинах своего подсознания осознаёт-таки, что это «должно быть» в принципе неосуществимо.
Ибо психология Homo Sapiens за тысячелетия его существования мало претерпела изменений. И ныне, как и тысячи лет назад, доминантным психологическим признаком человека является его эгоизм в разных формах и проявлениях (совсем не обязательно непременно в диких, животных, хотя и это не самая большая редкость), вплоть до «цивилизованных». И никакие «кодексы строителя коммунизма» или чего бы то ни было ещё одолеть эту доминанту не в состоянии.
Единственное на этом свете «лекарство», могущее исцелить человека от этого изначально (с грехопадением прародителей человечества) врождённого в весь человеческий род недуга, – это Свет Истины Христовой. Да и то, даже человеку, освещённому и освящённому этим светом, для избавления от него необходимо приложить огромные усилия и бодрствовать в неустанных трудах над собою в искоренении своей греховности. Корнем же греховности и является наш всеобщий и неуничтожимый (без Света Божиего) эгоизм.
Отсюда, все благие пожелания автора, выражающиеся в заклинаниях «нужно будет», «должно быть», принимают форму прекраснодушных мечтаний, мечтательного прожектёрства, маниловщины, короче говоря. Прожекты о дополнительной службе в армии, какой-то обязательный «труд в течение трёх лет на тяжёлых, но необходимых стране работах» ничего, кроме улыбки, вызвать не могут.
Приведу ещё один, последний, пример несуразности маниловских построений автора. В пункте «Многопартийная система» параграфа «Выборы. Свободы» автор резонёрствует: «Естественно, остальные партии должны разделять основные положения господствующей в обществе доктрины» (С.146). Разведя руками, замечу только: хороша многопартийность! А также и свободы, заявленные автором в заглавии параграфа. Сам того, похоже, не замечая, он в одном котле пытается сплавить взаимоисключающие понятия. Комментарии излишни…
Теперь общие замечания по поводу мировоззренческих представлений автора о том, какой может быть в будущем наша Родина – Россия. Я уже говорил, что капитализм – часть либеральной системы мироустройства (главные мишени для критических стрел автора, ради чего, собственно, насколько я понял, и написана эта книга) – есть детище иудейского «служения маммоне».
Ну а сама либеральная система не есть разве дитя тех же родителей? Да плоть от плоти, кровь от крови, так же, как и марксизм. И это вряд ли можно почитать за откровение. Странно только, что автору, непримиримому борцу с либерализмом и, в то же время, приверженцу «партийного сита», совершенно ничего, похоже, не известно о том, что институт партийности, то есть разделения общества на партии является неотъемлемым атрибутом либерализма, органически ему присущим.
Иначе говоря, ни либерализм без этого института, ни партийность без либерализма существовать в принципе не могут. То есть, если бы автору (гипотетически) удалось (Боже упаси!) провести свои социальные эксперименты (очередные) по парт. и гос. строительству, то результатом его стараний, несмотря ни на какие и всевозможные ограничительные мероприятия, явился бы всё тот же либерализм. Только ещё более изощрённый, «поумневший», благодаря авторским теориям и экспериментам.
Сам же партийный институт был придуман всё теми же мудрецами и всё с той же целью – «разделения и властвования». Внедрившись в общество, единое дотоле, сей институт разделил его, растащил по частям – партиям. И эти части, мало заботясь о целом, схватились в бесконечной грызне, на радость сынам Сиона, тихой сапой, под партийные взвизгивания и брехания, крепко опутавшим своими щупальцами весь мир. А те (брешущие) всё ведут свои народы к «светлому будущему». (Каким будет это будущее, того я уже касался в своём упоминании о всемирном загоне для гоев.)
А если автор полагает, что однопартийная система может существенно отличаться от многопартийной, то, вынужден разочаровать его, он глубоко ошибается. Они в принципе не могут отличаться друг от друга, ибо основополагающий принцип этот заключается в самом термине «партийность», то есть частность. И ничего поделать с этим в рамках этого института нельзя. Избавиться от этого можно, только устранив сам институт партийности.
На Русскую землю эта партийная чума была занесена позже, чем на земли других народов, которые успела к тому времени достаточно уже разложить. Русский народ создал великую державу, состояние которой характеризовалось мировоззренческой монолитностью общества. Основой, фундаментом, нетленной скрепой и, в то же время, высшим, немеркнущим путеводным Светом той державы и наполнявшего её общества было Православие.
Атеистам трудно это понять. Но именно Православие и питало тот самый всемирно известный и легендарный неистребимый Русский дух, исполняя его благодатью Божией. И стоило только, по каким-либо причинам, пошатнуться Вере и согласию народным, как тут же и дух ослабевал стремительно, и единство в обществе давало трещины, влеча за собой бесчисленные беды (наиболее яркий, но далеко не единственный, пример – великая Смута начала XVII века).
И только нахлебавшись вдоволь лиха, народ русский встрепётывался, трезвел духом, соединялся вновь в неотъемлемой своей основе, каялся в деяниях своих неправедных, за что и награждаем был возвращением ему благодати, возрождавшей и Дух его народный. Так было. Так и будет!
Первые бациллы разложения в виде зачатков либеральных идей в единое тело русского народа занёс Пётр I. И с тех пор они уже не прекращали своей смертоносной для русского этноса работы. Правда, общество русское долго ещё сохраняло иммунитет к заразе. Но на протяжении всего XIX века проходила просто-таки кипучая деятельность либеральных дрожжей по разложению и умерщвлению здорового тела русского народа. Увы, к концу столетия целенаправленная деятельность эта дала свои зловещие результаты. Метастазы этого социального рака прочно укрепились в теле общества, всё больше и больше поражая едва ли не все его органы, вплоть до церковной организации.
Уместно будет, однако, заметить, что наиболее здоровой, неизвращённой частью русского общества осталась наиболее простая, простосердечная и чистосердечная его часть, не утратившая связи с Творцом и своим Покровителем, – малообразованные, преимущественно крестьянские, слои общества.
Последним и решающим ударом по Русской Национальной государственности и было как раз внедрение в больной уже общественный организм этого самого института партийности, который остервенело (по воле своих хозяев) стал раздирать и без того больное тело на части. Теперь события настолько стремительно покатились к катастрофе, что никакой «сильнохарактерный» монарх удержать их был бы просто не в состоянии.
Катастрофа, величайшая катастрофа русского народа за всю историю его существования, как нам известно, не замедлила себя ждать. И продолжается она и по сей день. Здоровье, прежде богатырское, тела народного неустанными вековыми трудами картавых доброжелателей и их холуёв-приспешников было основательно подорвано, и сам народ низведён до уровня чахоточного хроника. Таковым и пребывает по сей день, кратковременно выпрямившись только во время Великой Отечественной войны.
Что ж, окончательно выпрямить Русский мой народ сможет только следующая война – против подлых и злобных его захребетных поработителей. А с нею постепенно придёт и исцеление от иудейско-западной скверны (во всех её «ипостасях» – марксизма, либерализма и всех прочих бесчисленных иудейских видов онанизма).
Полное же возрождение Русского духа и питающейся им русскости осуществится только с возвращением к исконным своим корням, к животворному источнику Православия, напояющему Русскую Национальную
