Записки "неудачливого" кинозрителя

   



                                                                                      Записки «неудачливого» кинозрителя




  «А почему, собственно, неудачливого?», – вполне возникнуть может у любознательного читателя вопрос закономерный.
  И сразу же приходится мне вносить необходимые авторские пояснения.
  Дело всё в том, что в давние уже советские времена все появлявшиеся в прокате новые (да и не только новые) кинофильмы массовый зритель увидеть мог только в кинотеатрах. И весьма нередко случалось, что из очередей в билетные кассы возникали такие (!) столпотворения людские, что – хоть стой, хоть падай (как гласила популярная некогда поговорка). Конечно, выживание в очередях таких было вполне возможным, но бедолагам, добровольно в них попавшим, выползать из них приходилось изрядно помятыми, а также и понеся некоторые пуговичные потери.
  Впрочем, «закалённые во многих заварухах» (как пел Владимир Высоцкий о слухах разных) советские граждане, непоколебимо привыкшие к стоическому преодолению таких небольших препятствий и преград на пути к коммунизму, как очереди, только продолжали закалять и укреплять неистребимый дух свой социалистический. Иногда и самому автору случалось проходить таковую «инициацию» советскую на пути своём к кино. И не только к нему.
  Да и не в этом даже дело. Как-то так сложилось само собой (уж и не знаю почему) неизменное «правило», согласно которому автору со школьных его лет, практически ВСЕГДА, удавалось увидеть новое кино только самым последним. Уже весь город оживлённо обсудил и переобсудил новый бестселлер кинематографический, перемыл все «косточки» его, разобрал его на цитаты, которые пересмаковал на все лады, а автор, вдоволь наслушавшись молвы людской, самого-то фильма так и не видел ещё. И это, повторюсь, стало почему-то странной какой-то закономерностью.

  Случилось как-то нашествие фантомасово на страну нашу, советскую.
  Вот это так был фурор!!..
  Персонаж наш, неособоудачливый, учился тогда в классе шестом-седьмом.
  Ну и всё – как всегда. Весь город набесновался уже досыта в экстазе небывалом, отстоял на ушах и вернулся мало-помалу к обычному, естественному положению пространственному. А он – только-только созрел-таки, наконец, для «знакомства» с пришельцем неведомым из загадочных и заманчивых кинематографических тенет, с самим (!) Фантомасом.
  А созрев, обнаружил, что фильм этот ещё идёт только в самом дальнем небольшом кинотеатре на другой, противоположной окраине города. Учился он во вторую смену (с 14-ти часов), и попросил у отца разрешения на поездку в кино на ранний сеанс. Однако, отец суровый оказался почему-то непреклонен (не в духе, видимо, был) и в разрешении своём отказал.
  И – о чудо! – он ослушался отца (кому что, а вшивому – баня). Хотя и прекрасно знал, чем это грозит ему. Но, полагал он, это может быть последним шансом для ознакомления важного, и необходимого крайне. И, «предчувствия его не обманули!..», как пелось в одном «прикольном» музыкальном мультике. Он съездил-таки в даль дальнюю и посмотрел на Фантомаса в первом фильме. На завтра же был назначен показ фильма второго. Разумеется, он никак не мог упустить возможности продолжения состоявшегося «знакомства» и намеревался обязательно ехать на просмотр второй раз. Тем более, что яркие впечатления от первого фильма переполняли его! (Впоследствии же оказалось, что это действительно были два последних показа «Фантомаса» в городе.)
  Но!
  Бдительная бабушка его чутко уловила и чётко отследила это его преступление. И добросовестно доложила об этом (попросту говоря – сдала) главе семейства. Однако, как бы то ни было странно, гроза, хотя и погромыхивая, прошла-таки мимо. Обошлось, как-то, без тумаков, вразумлявших головёнку малоразумную. Но более играть с судьбою он не осмелился. Слишком очевиден был неизбежный результат «игры» таковой. Так и остался он «очевидцем» одного лишь первого фильма. И только через годы ознакомился с двумя другими.
  Ну а с наступлением видео-цифровой эры практически отпала необходимость в массовом существовании кинотеатров. А уж киноочередей-то легендарных – и подавно. Практически всё стало доступным. Только вот необходимость в хорошем, качественном кино никуда и никак не отпала. Но в стране эРэФии путиноидной, в этом зазеркалье, глубоко извращённом, оказалось оно совершенно не к месту. А оттого и кануло безнадёжно в Лету…

  Впрочем, это был всего лишь маленький экскурс в далёкое прошлое. Которое теперь, по сравнению с нынешними «радостными» реалиями путиноидными, обретает черты романтически ностальгические и начинает казаться едва ли не прекрасным.

  А мне-то хотелось бы просто вспомнить, пусть и совсем немножко, о действительно Прекрасном, осуществившемся некогда в кинематографе советском, высоко и глубоко профессиональном. В котором трудились не просто профессионалы высшего уровня, а большие, великие и даже гениальные творцы, как в актёрском, так и в режиссёрском цехах. И не мудрено, что создано было ими множество добротных (по меньшей мере), выдающихся, великих произведений и даже шедевров, навсегда запечатлевшихся по достоинству на разных пьедесталах мiрового кинематографа. В отличие от нынешней, крайне низкого пошиба (если не сказать – ничтожной и швальной), но столь же крайне самодовольной, самоценной и чванливо-извращённой (шоблы) самодеятельности школярской, а то и детсадовской.
  Впрочем, омывши руки от скверны непотребной, вернёмся скорее к Искусству кино.

  Здесь я намерен коснуться кратенько только творчества комедиографов и только двух из них, великих, если не гениальных: Леонида Гайдая и Эльдара Рязанова.
  [ И сразу замечу в скобках, что это – никакой не искусствоведческий разбор или обзор. Это – всего лишь только моё личное мнение, основанное на моём личном мироощущении, мировосприятии и миропонимании. Мнение, которое я публично высказываю отнюдь не для дискуссий каких-либо с кем-либо, а просто для того, чтобы выразить и выказать мой личный эстетический взгляд на этот мир и на некоторые вещи в нём. Вот и всё. И ничего более. А посему попрошу обладателей иных взглядов и мнений либо держать и лелеять их при себе, либо сесть за стол и так же, как я попытаться изложить их на бумаге. ]

  Принято считать, что у нас (в России) их трое таких, такого уровня. Но лично я так не считаю.
  Признаюсь честно, мне не очень-то нравится творчество Георгия Данелии. Даже его сильно нашумевший «Афоня» с великим Леонидом Куравлёвым и гениальным Евгением Леоновым в ролях, а также и с другими хорошими, выдающимися и харизматичными актёрами. А эта вот «Кин (как её там?) дза дза» – вообще шизня какая-то и белиберда полная, маловразумительная: Ку-Ку, в общем, вприсядку. И при чём здесь юмор?!
  Должен признать, что безусловным шедевром и стопроцентным попаданием в точку получился у грузинского классика фильм «Я шагаю по Москве». (Как можно видеть, я с готовностью могу признать этого режиссёра классиком, но только грузинским, с грузинским уровнем юмора; кто бы что бы там ни говорил и как бы там ни обличал меня, подлого нарушителя придуманных кем-то схем). И фильм-то, вроде как ни о чём. А каков шарм! И как лёгок он, как свеж. И каково обаяние его. Просто супер! И, ведь, нет в нём мэтров-то актёрских; сплошь – начинающие да не обласканные. Отсюда, надо полагать, и свежесть притягательная. Да ещё и от ощущения московского духа свободы и простора начала 60-х годов прошлого века. Кто жил в те времена, не может этого не помнить.
  Но. Видимо, бо́льшая часть потенциала режиссёрского поглощена была именно им, этим фильмом. Или это – Москва?.. Да 60-е?.. А на месте потенциала, израсходованно-утраченного остались только занудство (типа киндзыдзы) да потуги затхло-юмористические?
  Правда, достаточно весёлым получился ещё и фильм «33», созданный после этого шедевра и, к сожалению, уже полузабытый сейчас. Здесь и фабула забавная, и актёры хорошие, и гений Евгений (Леонов) в главной роли. Да ещё Россия центральная (исконная Русь, коренная, а не «взвейтесь кострами…» или эрэфия-путиноидиотия) и всё те же 60-е. Но этот-то фильм позабыли напрочь. Зато «Киндзудзу» эту свою всё КуКуют вприсядку, веселятся и радуются «юмору», столь высокоумному и глубоко мысленному.

  Перекрестясь же от прилипчивой киндзыдзы этой (не к ночи будь помянута) обратимся, наконец, к юмору настоящему.
  У всех художников (или у многих) бывают как успехи и даже триумфы иногда, так, увы, и неудачи. Не избежали того и два очень разных, но одинаково глубоко уважаемых мною творца и мэтра кинокомедий – Гайдай и Рязанов. Они принадлежали к разным типам юмора.
  Первый являлся обладателем яркого юмора и творцом комедий типа экшн (action), условно говоря. То есть, искромётных, весёлых и смешных действий, событий и положений, которые, порой, калейдоскопически, если не сказать фантасмагорически, сменяют друг друга.
  Тонкий юмор второго был куда более мировоззренческим, созерцательным, философичным и психологическим, значительной частью которого был внутренний мир персонажей его комедий. А также юмор рязановский всегда отличался столь же тонкой, великолепно осенней и даже щемящей лиричностью, которая трогала самые сокровенные струнки в душах «не-деревянных», то есть чутких и неравнодушных зрителей. Причём, лиричность эта трогательная, а то и девственно нежная вполне способствовала спазму в горле и возникновению слёз на глазах благодарного зрителя. Впрочем, и этот тип юмора тоже никак не мог обойтись без некоторых элементов экшена.

  Упомянутый уже первым – Леонид Иович – при всей искромётной яркости своих комедий, случалось, несколько утрачивал чувство меры и скатывался порой до весьма устаревших, если не сказать примитивных приёмов гротеска в визуальной, звуковой и музыкальной областях, составлявших комическую картинку. Ну а совокупность таких картинок в последовательности своей составляет цельное комедийное произведение.
  Я говорю об избыточном нагнетании искусственно созданной внешней комичности. Типа регулярно бьющей по голове швабры или не столько падающей, сколько спрыгивающей с вешалки шляпы; используемых в сюжетах скелетов и т.п. в визуальном плане. Или об утрированно неестественном звуковом сопровождении некоторых эпизодов (к примеру, «спрыгивание» с вешалки той же шляпы с каким-то странным писком), призванном подчеркнуть комичность ситуации. А также и о совершенно идиотской «иллюстративной» музыке, подчеркивающей идиотизм самой ситуации. При использовании такого рода приёмов, повторюсь, необходимо тонкое чувство меры, которое, увы, Гайдаю иногда изменяло.
  Но это только технические средства. Иногда же фильмы просто не удаются. По самым разным причинам, а то и по совокупности этих причин. И, как могу понимать я, предугадать успешность или неуспешность будущего фильма очень трудно, практически невозможно. Даже при всей маститости создателей-мэтров. Впрочем, при всех издержках и неудачах некоторых имя Леонида Иовича Гайдая объективно вписано золотыми буквами в историю советской кинокомедии.
  Перечислять все его произведения совершенно безсмысленно. Поэтому я только обозначу лишь некоторые из