секундой усиливающейся. Мелкая дрожь сотрясла стены и пол. С потолка в рекреации осыпалась, повиснув белой кисеёй, штукатурка с побелкой. Внутренним чутьём чувствовал, это последствия манипуляций мужчины. И он продолжал их. Не в силах больше совладать с собой, открываю дверь. Перед мужчиной вижу вместо побеленной стены кирпичную кладку. Изображение мерцает, словно нагретый воздух колеблет видение. На моё присутствие никто не обращает внимания! После очередного паса, прямо перед ним в стене появляется деревянная дверь, широкие потемневшие от времени плахи, металлические полосы, заклёпки в форме змеиных голов.
Появление двери в стене совпало с прекращение вибрации.
Мужчина протягивает руку и тотчас отдёргивает, делает шаг назад.
Дверь медленно отворилась внутрь, явив бездонный мрак вечности. Я замер, пронизанный столь сильным впечатлением, что не сумел произнести ни слова.
К мужчине приблизилась женщина. Стала рядом. Взяла его за руку, переплетя пальцы свои и его. Девочки тоже взялись за руки, сцепив ладони. В оглушающей тишине, сохраняя молчание, они вошли в ужасный чёрный зев. Следом непроницаемый мрак, наполненный змеиным шипением, окутал рекреацию и полностью сокрыл меня.
На непослушных ногах, освещая дорогу постоянно гаснущим фонарём, добрался до зала и плюхнулся на диван. Я нашёл отгадку исчезновения семьи стоматолога. Только какая мне с того корысть?
Утром позвонил в риэлтерскую фирму, представился и попросил телефонный номер строительной бригады, специализирующейся на ремонте помещений. Меня уведомили, что внутренние перестройки без согласия владельца здания невозможны. Какого владельца, не сдерживаюсь я, ведь мне прямым образом дали понять, что предыдущий хозяин (тут я запнулся, вспомнив ночное происшествие) незаметно уехал. Мне тотчас напомнили, владелец дома и владелец на право проживания не одно и то же; но так как сейчас настоящий владелец проживает заграницей и контактов ни с кем не поддерживает, связаться с ним и получить согласие на перестройку не удастся. Клятвенно заверяю, что стены сносить и заделывать окна не буду; всего-то и хочу, обновить побелку в некоторых комнатах. Минуту ровно длилось молчание и, затем сообщили, что перезвонят позже.
В связи с занятостью, бригада строителей приехала на третьи сутки.
Все эти дни провёл в непрерывном ожидании чего-то, что и сам конкретно описать не могу, сидя перед стеной в рекреации. Сидел, зная тайну одну, но пребывая в неведении, что ждёт за дверью.
Рукопись забросил, сконцентрировал внимание на этой проблеме.
Три весёлых мужичка лихо переставили шкафы и удивились, чем не устраивает стена. Бригадир с важным видом подошёл к ней, постучал ладонью. «Хозяин, работа отличная, - заключил он, - зачем менять, так сказать, шило на мыло?» «Не знаю, - отвечаю ему,- но мне здесь, - рисую наугад круг на стене пальцем, - вот эта выпуклость не нравится». «Выпуклость? – бригадир прислонился щекой к стене и присмотрелся, прищурив глаз, - нет выпуклости». «Есть, - настаиваю, начиная выходить из себя, - снимите старую штукатурку и оштукатурьте заново. Работу оплачу, какая вам разница, что есть и, чего нет!»
От старой штукатурки строители освободили стену при помощи механического приспособления за три часа. Вынесли мусор. Бригадир поинтересовался, когда приступать к отделке. Конечно не сегодня, стараясь скрыть охватившее меня неожиданно волнение, не знаю тому причину, отвечаю ему. Завтра позвоню и сообщу. Бригадир подозрительно посмотрел на меня и сказал, мол, хозяин барин, ему решать и добавил, чтобы с окончанием работ не затягивал, так как помимо меня работы в городе и пригороде достаточно. Попрощавшись со строителями, выпроводил их за пределы владения. Они немного постояли перед воротами, наблюдая за мной, стоящим внутри и не сводящим с них глаз, и на подъехавшей машине уехали.
Первым делом приступил к изучению стены.
Хороший, качественный, крепкий красный кирпич. Раствор не поддался ударам молотка, только мелкая пыль в глаза. Осмотрел стену слева направо несколько раз и не обнаружил никаких признаков существования двери. Но она-то была! То есть, существует! Видел собственными глазами!
Брось я это дело на полпути – поиск тайных знаков – отчаявшись узнать, что же произошло на самом деле (увиденное, но не подтверждённое документально цену имеет малую) с семьёй стоматолога (куда ушли? Почему не вернулись?), так и жил бы в неведении. Но я стоял перед стеной, преисполненный желания докопаться до истины и магнетизировал её взглядом, каждый сантиметр, сканируя пристальным глазом. Ведь я относился к категории упрямцев, а перед трудностями wir nicht пасуем und nicht kapituliren*.
Упорство моё вознаградилось полностью!
Солнце остановилось в зените. Изменилось освещение в комнате. Солнечные лучи, искривлённые оконными стёклами, легли на кирпичи и проявили, как лакмусовая бумага, явив моему взору то, что так тщательно кем-то таинственным оберегалось.
Под лучами солнца проявились на некоторых кирпичах знаки, коих в доме превеликое множество. Спасибо тебе, господи, вознёс я молитву к небу! Как же раньше их не разглядел – семь змеиных голов – ведущих к разгадке тайны (что нас там ждёт в тёмном мраке ужаса и неизвестности, уж лучше никогда не знать, всплыли слова хозяина хутора). На первый взгляд все они выполнены одинаково. При ближайшем рассмотрении увидел еле заметные различия: у одной чуть шире приоткрыт рот, у другой на голове шишковатые наросты, у третьей – язык обвит вокруг пасти.
Зачарованный, затаив дыхание, всматриваюсь в эти головы, пытаясь распознать код шифра, заключённый в определённой последовательности надавливания на головы змей. Волнение, тревожное и тягостное, то нарастало в груди, готовое, вот-вот, выплеснуться наружу радостным криком, то спадало, на время оставляя в душе неизгладимые следы смятения.
Очень, очень противоречивые чувства испытывал я, стоя, в буквальном смысле, в одном шаге от великой разгадки. Непоследовательность и парадоксальность сложившейся ситуации раздирали меня на части. Двойственность испытываемого чувства, едва различимая, лишала способности логично рассуждать. Одновременно что-то удерживало на месте и нечто иное, неподвластное человеческому разуму, таинственное, чужое, но интригующе притягательное влекло за собой. То внезапно пароксизм
*мы не пасуем и не сдаёмся (нем.)
отчаяния сжимал горло ледяной хваткой, предотвращая даже призрак мысли на безумный поступок, то бесшабашная неустрашимость брала верх и дерзко бросала на амбразуры неизвестности. И в то же время я слышал голос, доносящийся до моего слуха из-за стены, он звал меня, увлекал меня, манил меня вкрадчивым голосом, обволакивая чуткий слух в нежный кокон не сопротивления. Раздираемый, терзаемый им, протягиваю руку к первому изображению змеиной головы. «Пять», - раздается в голове, и я понимаю, нужно найти поочерёдную последовательность. Ещё дважды прикасаюсь к головам, слыша «три» и «шесть». Останавливаюсь. Закрываю глаза. Концентрируюсь на поставленной цели. Представляю перед внутренним взором кирпичи со змеиными головами и вижу, с какого начинать.
Не открывая глаз, быстро касаюсь пальцами изображений.
«Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь».
Сильная вибрация сотрясла дом. Стена передёрнулась, пришли в движение кирпичи, полетели крошки раствора. Затрясло и меня. И тут случилось чудо! По кирпичам пошли мерцающие волны, они соприкасались друг с другом, смазывали и размывали чёткие формы кирпичей и безукоризненной кладки. Послышались голоса, во множестве своём поселившиеся в моей голове. Они предостерегали от рокового и необдуманного поступка.
Вибрация резко сменилась потряхиванием.
По стене пошли, как от брошенного в воду камня, сквозь кладку в комнату, смешанные с пылью, но отличаясь тёмным тоном, проникли чёрные извивающиеся щупальца тьмы. Они увеличивались в размерах, круша кирпичи, на окончаниях щупалец появляются утолщения, которые вскорости приобретают схожесть со змеиными головами, в них прорезаются рты. Из них выскальзывают новые щупальца, с которыми происходят те же трансформации. Свистящие, шипящие звуки наполняют рекреацию. Десятки, сотни, тысячи голов!
Я закрываюсь от них руками и делаю шаг назад. Но знакомый голос приказывает мне остановиться. Его тон успокаивает, вселяет уверенность. Опускаю руки и вижу арочный проём в стене, закрытый плотной дверью, - но в ней присутствуют изменения, - собранной из широких плах и скреплённых семью металлическими полосами с семью же заклёпками-печатями в форме змеиных голов на каждой.
Подхожу, и с усилием толкаю дверь. Она не поддаётся. Как и раньше, в голове вспыхивает яркий свет озарения. Я сосредотачиваюсь, напрягаюсь, сдвигаю брови к переносице, с большим усилием – пот устилает лицо – представляю эту таинственную дверь открытой…
Она распахивается. Бесшумно. Из открывшегося чёрного зева в комнату хлынул ледяной мрак ужаса и удручающей неизвестности. Но мне он не страшен. Снова слышу голос. Он произносит моё имя. Я выпрямляюсь и, послушный зову, отбрасываю лишнюю сентиментальную впечатлительность, ступаю в желанные объятия ледяной бездны… Мрак… Ужас… Неизвестность… окутывают меня…
***
- История дома насчитывает историю почти полутораста лет. Не смотря на удалённость от города, в нём всегда жили семьи дружные, весёлые, радушные и гостеприимные. Хочу заверить, никакой худой репутации за домом не закрепилось. И пусть вас не смущают сплетни и байки горожан об якобы в спешке покидающих этот дом жильцов, подгоняемых неописуемым ужасом и паникой. Да, последний жилец, весьма известный литератор, съехал внезапно. По семейным причинам, как оказалось позднее. Он сообщил в нашу фирму новый адрес, по которому просил выслать оставленные вещи.
***
Я – хозяин всех тёмных миров и мрачных царств. Никто и никогда не видел моего лица, в то время как я смотрюсь в лицо каждого, живущего на земле. Я тайна семи печатей, я бесконечный путь созидательного разрушения, я непреложная истина, основанная на недоказанной лжи. Я постоянно рядом и всегда далеко. Для меня не существует расстояний, я уход и возвращение. Мне повинуются все самые запретные, потаённые, гнусные и мерзкие желания, полчища которых отправляю в светлый мир людей в поиске новых адептов и поклонников. Я – бессмертен и безграничен, как подвластная мне территория. Повсюду во славу мне жгут костры, чёрное пламя которых согревает ледяным жаром мою душу. Но в своём бессмертии я не вечен. Я терпеливо жду, когда к моему трону придёт он, услышавший мой призыв сквозь бесконечные расстояния, презревший страх и вселенский ужас. Явится мой приемник – человек, открывший таинственную дверь за семью печатями.
6 сентября 2015г.
