заорал Антон.
- Нашему бы теляти, да волка съесть! – всплеснула руками Елена. – Ты хотя бы удержал его от резких движений. Матери что-нибудь подкинь.
- Я уже подкинул, - супруг мрачно уставился супруге в глаза. – Только куда?
- Я не знаю, куда! – супруга вытаращилась в ответ. – И не такие то были деньги, чтобы о них вспоминать.
- Так больше я и не дам, - пожал плечами супруг. – Откуда? Если для тебя это не такие деньги, так что ты в мои машины тычешь? Фирма еле дышит, зарплаты нет…
- Хватит! – перебила Елена. – Мамочке плакаться будешь. Или братцу, когда он тебя за горло возьмёт. Они же теперь вместе живут, договориться могут. Их разводить надо, а не меня, придурок.
- Я с тобой разведусь, если ты меня ещё раз придурком назовёшь! – Антон стукнул бутылкой по столу так, что пиво выплеснулось.
- А ребёнка обратно в магазин сдашь? – ехидно спросила Елена. – Чека нет, без штанов останешься.
- Я фирму создал! – игнорируя угрозу, продолжал орать Антон. – У меня медаль: «Лучший интеллект страны»!
- Тебе её папа купил, - презрительно бросила Елена. – И барабан на шею. С ними по жизни и пойдёшь, если с головой дружить не будешь. Кончай брызгаться этой мочой. Давай спокойно выпьем виски и обсудим, что нам делать дальше.
- Ну, давай, - с облегчением вздохнул Антон.
Глава 6.
- А как это, вообще, произошло? – спросил Василий .
- Да никто не ожидал, - пожал плечами Антон. – Ничего у него не было, кроме обычных возрастных недомоганий. Сидел себе, телевизор смотрел. Ну, с матерью они не очень, ты знаешь. Мать в ванной была. Потом вышла, а он уже не дышит. Она мне сразу позвонила. Я приехал. Ну, «скорую», естественно. А что «скорая»? Подышали изо рта в рот через тряпочку. Током шибанули, для понту. Ну и всё.
Они шли через пожухлое поле, с ружьями на плечах. Из-под ног уже дважды вспархивали куропатки, но братья, занятые разговором, не обращали на них внимания.
- А потом эта грёбаная врачица начала звонить в ментовку, - продолжал Антон. – Я говорю, не надо, пожилой человек, это инфаркт, неужели непонятно? Деньги давал, ни в какую. А у ментов нет своего медэксперта, надо в областную больницу ехать. Машины у них тоже нет, ждите. А отец на полу лежит, в трусах, вокруг окурки, разлито что-то, мать со стола перевернула, пока металась. А трогать ничего нельзя. Короче, поехал я в райотдел, забрал этих ментов. Потом с ними в областную, забрали эксперта, привезли. Этот бык в халате отцу челюсть пошевелил, греблом кивнул и всё. И вся экспертиза. Потом менты начали свои бумажки писать. Долго и нудно. Заставили меня понятых искать, в два часа ночи. Ну, я соседей привёл, Ларису с дочерью. Потом, я этих ментов ещё и в контору отвёз. Приезжаю, отец уже синий. Лариса посоветовала дверь снять и на дверь его положить, чтоб не застыл. Мать уже под газом была, а потом ещё накатила, я не заметил как. Короче, начала она чай кипятить, чтобы отца согреть. Потом на него сверху полезла, греть. У меня у самого, чуть крыша не съехала. Хорошо, Ленка была. Ну, тебе позвонили. В похоронную контору. Дальше ты сам видел. Ну, кто мог знать, что он помрёт вот так? И диета, и врачи, и каждый год в Карловы Вары ездил.
- В жизнь-то мы все приходим одним способом, - сказал Василий. – Но у смерти есть тысяча дверей, чтобы впустить жизнь.
- Ого! Да ты философ, прям Лев Толстой, - удивился Антон.
- Ты многого обо мне не знаешь, - пожал плечом Василий.
- Ну, чего! – возразил Антон. – Ты в школе ещё что-то там писал, помню.
- Я и сейчас что-то там пишу, - усмехнулся Василий. – И даже издаю. Иногда.
- Да ну! – ещё больше удивился Антон. – А что пишешь?
- Типа, военные мемуары, - ответил Василий.
- Ну, ты даёшь! – покачал головой Антон. – Дай почитать.
- Сапожник без сапог, - ответил Василий. – Всё раздал, ничего не осталось.
- Ну, так мы тебе ещё напечатаем! – воодушевился Антон. – Хватит, чтобы на память подарить. Свой издатель есть, папику что-то издавал, он тебе за бабки любую муру напечатает.
- Мне бы желательно так, чтобы это мне за мою муру платили, - усмехнулся Василий. – Пенсию я не заслужил, денег нет, сам понимаешь.
- Ну, это не моя компетенция, - подутих энтузиазмом Антон.
- А матери заплатить, это твоя компетенция? – поинтересовался Василий.
- За что? – изумился Антон.
- Как, за что? – изумился Василий. – За то, что ты владеешь фирмой от её имени. Она теперь основной соучредитель, разве ей не положены дивиденды?
- Ну, дивиденды нам платить нечем, - сокрушённо сказал Антон. – Да и шесть месяцев ещё не истекло, чтобы о каких-то правах говорить. Но кое-что сделать можно.
- Да? – заинтересовался Василий.
- Да! – гордо ответил Антон. – Не думаешь же ты, что я оставлю мать без денег? Отец продал семь процентов своих акций одному человечку, а деньги получить не успел. А человечек нужный, я его на работу возьму. Деньги, естественно, отдам матери, копейка в копейку. Семь с половиной штук баксами на дороге не валяются.
- Что?! – потрясённо произнёс Василий. – Семь драных штук за семь процентов уставного капитала фирмы?
- Акция и процент от уставного фонда, это не одно и то же, товарищ майор, - вразумляющее, как неразумному ребёнку, пояснил Антон.
- Это я понимаю, господин директор, - ответил Василий. – Я не понимаю, кто производил оценку. Был аудит?
- Да какой там аудит! – начал раздражаться Антон. – Договорились и всё, я тут причём?
- А при том договоре, какие-нибудь документы состоялись? – спросил Василий.
- Какие документы, мы что, чужие люди? – Антон вскинул руки. – Причём тут бумажки, когда есть живые деньги?
- Тоша, у кого ты собираешься воровать дальше? – устало спросил Василий. – У самого себя? Отец мог сквозь пальцы смотреть на такие вещи. Но если ты попытаешься играть в такие игры с партнёрами, они тебя убьют.
- Меня?! – Антон сорвал с плеча французскую «вертикалку», поискал глазами, куда бы выстрелить, и в щепки разнёс ствол деревца, метрах в тридцати. Стрелял братец неплохо, было время научиться.
- Слушай, а может, ну его на хер, этих куропаток? – сказал Антон, взбодрённый удачным выстрелом. – Потрошить их ещё. У меня фазан из ресторана, уже жаренный. И арсенал я с собой прихватил, специально тебе показать. Пошли назад.
Они вернулись к «лендроверу», оставленному в лесополосе. Антон открыл багажник и предъявил коллекцию. Здесь были: потёртый армейский АКС, дорогущая горизонталка «Холланд-Холланд», аляповато хромированный помповик откуда-нибудь из Бангладеш, настоящий зауэровский штуцер с ореховым прикладом, пневматический охотничий «Моссберг», бельгийская винтовка «Лебо-Куралли» и пара богато украшенных «тулок» новорусского типа – набор безвкусный, но весьма дорогостоящий.
- Это не всё, - гордо сказал Антон. – Постреляем? Патронов валом.
Василий взял более привычный карабин Симонова, взвесил в руке. При ближайшем рассмотрении, потёртое ложе оказалось нестандартным, изготовленным штучно из тяжёлого чёрного дерева, что придавало общей балансировке качество спортивного оружия.
Антон установил щит с бумажной мишенью на расстоянии ста метров и широким шагом вернулся назад, - А помнишь, у нас была «воздушка», в школе ещё?
- Это у меня была, - усмехнулся Василий. – А тебе я давал пострелять.
- А теперь я тебе дам пострелять, - небрежно бросил Антон. – Ну, давай!
Через полчаса пальбы, по результатам братья почти сравнялись.
Отстрелявшись, Василий по привычке взялся чистить оружие.
- Да ладно тебе! – брат дёрнул ствол у него из рук. – Найдётся кому этим заняться.
- Да ты что, совсем офигел, ствол к себе тянешь! – крикнул Василий.
Он всё-таки сам почистил карабин и аккуратно уложил его в багажник.
А ведь один случайный выстрел мог бы навсегда изменить жизнь байкера.
Глава 7.
Полгода прошло после смерти отца, но ничего не изменилось. Новый год прошёл, скромно отмеченный, и ушёл в прошлое. Мать пила всё больше и больше, теперь её уже больше ничего не сдерживало. О том, чтобы возглавить фирму, речи уже не было. О том, чтобы хоть как-то участвовать в делах фирмы, речи уже не было.
Василий пристроился охранником на ближайший рынок, Ника, с большим трудом, нашла работу продавца в парфюмерном магазине.
- Мама, тебе не кажется, что будет справедливо, сделать наконец хоть что-нибудь для меня? – сказал Василий, вернувшись с работы, замёрзший, как собака, и с насморком. – Ты же обещала. Я отказался от своего права на наследство в твою пользу. Ты фактически передала свою часть бизнеса Антону. Он мог бы взять меня хотя бы охранником, с приличной зарплатой?
- Там нет вакансий, - вяло ответила мама, уже пьяненькая.
- Он нашёл вакансию коммерческого директора для своего сына-балалаечника с трёхклассным образованием, - сказал Василий. – Его жена получает зарплату старшего бухгалтера, вообще без всякого образования, и не выходя из дому.
- Вася, мы с тобой ничего не заработали, - жалобно сказала мама.
Мама уже получила обещанные семь с половиной тысяч. Таких денег она никогда в жизни не видела и теперь считала себя состоятельной женщиной, абсолютно не понимая, что одно лишь содержание квартиры и водка сожрут это «состояние» за год.
- Мама, а что заработал твой младший сын? – горько спросил Василий. – Он всю жизнь просидел под мышкой у отца, а теперь транжирит не им заработанные средства. У него хватает денег, чтобы встречать Новый год в Париже с женой, но не хватает, чтобы заплатить тебе дивиденды. Или хотя бы просто подкинуть мне хоть что-то на хлеб. Когда я говорю с ним на эти темы, он выворачивает карманы и показывает мне последние пятьдесят копеек. И при этом, только чтобы заправить бак своего джипа, тратит больше, чем я зарабатываю за месяц.
- Ты ему завидуешь, - тупо повторила мать, уже в который раз.
Василий вздохнул и пошёл варить себе чифир.
А в это время Антон сидел в пятизвёздочном отеле в Вене с бокалом коньяку в руке, по правую его руку располагалась супруга, напротив, - Пауль Дитрих, партнёр.
- Какая беда! – говорил Дитрих. – Кто мог подумать, что мужчина в расцвете сил…Как много он еще мог сделать!
Дитрих прекрасно говорил по-русски, почти без акцента. Двадцать пять лет его бизнес был завязан на Советский Союз и семнадцать – на постсоветское пространство, почти всё это время он имел дело с незабвенным Филиппом Леонтьевичем.
- Вы правы, - Антон печально покивал головой. – Мой отец был необыкновенным человеком. Но жизнь продолжается…
- И есть кому продолжить семейное дело, - мягко заметила Елена.
- Я так понимаю, что вы приехали, как представитель семьи, - осторожно сказал Дитрих.
- Конечно, - ответил Антон. – Мама попросила меня об этом.
- Помнится, у Филиппа Леонтьевича был ещё один сын, - полувопросительно сказал Дитрих.
- Да, - улыбнулся Антон. – Но у него своё дело, фирма его не интересует. Он, знаете ли, творческая личность, писатель.
- А-а-а, - с уважением протянул австриец. – Понимаю. Значит, он не захотел воспользоваться своей частью семейного бизнеса?
- Не захотел, - с огорчением сказал Антон. – Я, собственно, тоже отказался. Всё, чем владел отец, по праву принадлежит маме.
- Но Клара Васильевна настояла, чтобы Антон продолжил дело отца, - пояснила Елена.
- Да, - кивнул Антон. – Она полностью унаследовала отцовскую долю и передала её в управление мне.
- Официально? – поинтересовался австриец.
- Ну, какие могут быть официозы между сыном и матерью? – Антон развёл руками. – Отец
