Русская Великокняжеская Благоверная Тверская Семья

«принцесс». Великая кн. Анна сохранила чистоту рода русского в лице своих старших сыновей и их потомков. И не её вина в том, что младшие её дети разрушали свой род. Их родословные пресеклись, и время всё расставило на свои места.

Впрочем, сын Константина Михайловича, Семён Константинович своим составленным перед смертью завещанием в корне изменил общественно-политическую ситуацию в Тверском княжестве, передав полноту власти на тверской земле её патриоту Холмскому князю Михаилу, ставшему в дальнейшем именоваться Микулинским в соответствии с его судьбоносным даром.

В дошедших до нашего времени житиях Анны «Кашинской» не случайно указывается «точная» дата смерти св. Анны – 2 октября 1338 года. Это затем, чтобы не заострять внимание на следующем годе – 1339, годе казни в Орде Великого кн. Александра Михайловича и сына его Фёдора и, естественно, совместном житии кн. Анны с отверженной Москвою многострадальной и многочисленной его семьёй.

Указание в летописи: « Преставися Великая кн. София, вел. князя Михаила Ярославича Тверского» под 1368 годом более надёжное. Никоновская и Тверская летописи, Татищев в 4 книге, Царственный Летописец под 1338 годом указывают, что князя Александра Михайловича провожали в Орду «Мати его с семьёй, епископ Феодор, игумны и священники, бояре, и гости, и житейские мужи». Там же упоминается и о том, что дул сильный встречный ветер и мешал гребцам, словно хотел путников удержать…«В Царственном Летописце есть рисунок – изображение этих проводов: Анна в венце ( не в монашеском куколе, т.е. в 1938 году она монахиней ещё не была), окружённая боярами, купцами и народом провожает сына, Анна плачет…» (Т.Манухина, «Святая Анна Кашинская») .

Так же видим указания летописей на встречу гробов в Твери «Мати же его, братья, княгиня его с детьми и весь город плакали о них горько и долго. И тако Тверское княжение до конца запустело» (Никоновск., Воскресенск., Татищевск…). Хотя в «Повести об убиении Александра Михайловича Тверского» есть уточнение, там кн. Александр Михайлович отправляется в Орду от устья Кашинки: «Епископ же с игуменами и попами, и княгиня его с детьми проводили его на другую сторону Кашинки до церкви Святого Спаса…Брат же его князь Василий с боярами и слугами проводили его до Святославля поля. А брат его Константин лежал в тяжёлой болезни. И плакася о нём великий князь Александр, говоря: «Это наставник отчине нашей, он укрепил нас на этот поход».

Как видим и в « Повесть об Александре Михайловиче Тверском» до сих пор не привлекавшую специального внимания исследователей, изложенную в Никоновской летописи и Рогожском Летописце, проник елейный дух превозношения младших братьев Александра Константина и Василия, преследовавших его с московитами и монголами до самого Пскова в 1329 году. «Ради красного словца» московские летописцы и правщики исторических текстов готовы отправить князя Александра из Твери в устье Кашинки, чтобы там ему легче было встретиться с младшими братьями и, обойдя молчанием прощание его с матерью великой княгиней Анной, вкладывают в его уста слова о лицемерной любви к его гонителям – младшим братьям,… но впрочем может быть и то, что нахождение его перед отъездом в Орду близ Кашина говорит нам о том, что он проживал здесь же неподалёку?.......

В том же Царственном летописце имеется изображение погребения матери и сына: кн.Анну и кн.Василия несут в гробах. Изображён кн. Василий, возле него сын Михаил. Анна лежит в схиме, у гроба стоят иноки - «неразлучные в жизни мать и сын изображены неразлучными и в смерти» (Т.Манухина, Св.Анна Кашинская, YMCA – PRESS, Париж). На наш взгляд, сия картина есть токмо лишнее подтверждение тенденциозного внушения нам, простецам, что св. Анна любила преимущественно младшего сына и скончалась вместе с ним.

Из летописей мы точно знаем : « 24 июля 1368 года. Преставися князь Василий Михайлович Тверской в Кашине» (ПСРЛ). Так что год смерти Анны и Василия действительно совпадают… И в житии указано: «Сын же её, благоверный великий князь Василий, также исполнил желание её, благочестно и мирно препроводил и мирно к Богу отошёл в тот же год месяца июля в 24 день… ибо был… милостив до конца и во всём подражал жизни родителей своих, обо всём мире молясь и ходатайствуя об отечестве своём… » Но там же указано, что кн.Анна умерла «В год 6846(1338) месяца октября во 2-й день». Единственное, что мы можем извлечь из этого «плетения словес», так это то, что кн. Анна умерла позднее сына 2 октября 1368 года, т.е. 15 октября 1368 года по современному летоисчислению??

Процитируем вкратце содержание жития : « Итак, родина этой преподобной город Кашин. Дочь была благородных и благочестивых родителей…обручили её великому князю Михаилу Ярославичу, который тогда властвовал в Твери…Благоверная же и благочестивая великая княгиня радовалась душою, весьма благодаря Бога, что сподобил супруга её, великого князя Михаила пострадать за имя Его пресвятое и чудное и с доброй славой блаженную кончину принять… и так долго молившись и целовав любезное пресвятое тело его и вместо многоразличных ароматов многими слезами обливая тело его, отошла в дом свой, славя и благодаря Христа Бога нашего и родившую Его Матерь Владычицу Нашу Богородицу и Приснодеву Марию ( и ни слова о том, как тело мужа не отдавали в Орде и Москве упоминаемому здесь кн.Дмитрию, хотя за телом отца согласно «Повести о Михаиле Ярославиче Тверском» ездил сын его Александр, о котором житие постоянно умалчивает, ни слова о том в каком чудесном состоянии было после восьмимесячного московского плена это благородное нетленное тело?)

…Благоверная княгиня Анна пребывала в дому своём с сыном благоверным князем Константином Михайловичем, ибо этому юнейшему (?) сыну князя Михаила Ярославича тот славный город Тверь, отчий удел, в наследство достался ( а как же родовое право старшинства, здесь видим ничем не прикрытое глумление над ним? И ещё, юнейшим был не Константин, а Василий, но упомянуть здесь о нём, значило бы не оставить без внимания и жившего тогда Александра )… Итак, приходит она в монастырь, называемый Софийским…

Приходил к ней преподобной сын её, благоверный кн. Константин… Отошёл ко Господу князь Константин…Тогда приходит в Тверь второй её сын ( складывается впечатление, что их было всего два) из города Кашина, благоверный князь Василий Михайлович и молит мать, чтобы перешла в свою отчину (?) в Кашин…весь город желает видеть твой ангелоподобный вид… Иди, сказали, в город Тверь и моли мать переселиться в Кашин, свою отчину…да не презришь моления всего города. Лучше мне умереть, нежели возвратиться ни с чем в город… Кн. Анна обещает переселиться в свою отчину и там пребывать до дня отхода своего к Богу (очень похоже на пожизненное заключение!)

…. Князь Василий, получив благословение от епископа (данное по поручению митрополита Алексия?!) взяв с собою и матерь свою, уходит в свой город… Когда же приблизились к Кашину, вышли все люди Кашина, священники и иноки, мужья и жёны, и старцы с юношами, чтобы встретить преподобную и блаженную Анну… прикасаясь к одеждам её принимали освящение, иные же освящались только видением ангелоподобного лица её, и так возглашали: «Прими славный город Кашин, свою похвалу и славу неотымаемую: она твоя!»… «И услышано было по всему городу о преставлении преподобной… и пришли мужчины и женщины с младенцами и плакали…вельможи плакали…»

Вот и вся недолга. И ни одного упоминания ни о первом старшем сыне кн. Анны Дмитрии Михайловиче, отмстившем за смерть отца, ни о втором Александре Михайловиче, ни о кровавой «Замятне» в Твери, ни о смерти сына Александра в Орде и о преследовании его младшими братьями совместно с московитами и вокняжении его по воле народа в Твери. Составителя жития не смущает даже и то, что вместе с Анной приходится хоронить на тридцать лет раньше и её младшего сына, бывшего Великим Тверским князем из руки Москвы в течение многих лет.

Самая главная задача – произвести Анну из Кашина, как из своей отчины и вернуть её к угодному Москве сыну Василию, минуя княжившего в Твери с 1365 года её внука Михаила Александровича. И ни слова о борьбе в эти годы за тверской стол между Михаилом Александровичем Микулинском, любимом и поддерживаемом тверичами даже в его отсутствие в Твери, и его родным дядей Василием Михайловичем, поддерживаемом московитами и бежавшим подальше от народного гнева в Кашин.

Василий Михайлович как будто бы и не нападал на Тверь и Михаила Александровича, отбирая у племянника удел князя Семёна Константиновича Дорогобужского с войсками Еремея Константиновича и своего сына Михаила Васильевича – Городок (Старицу) и Микулин, не жёг тверскую землю вместе с московитами, а токмо молился непрестанною молитвою за преподобную мать свою Анну и сродников своих вместе с миролюбивыми кашинцами, творившими в действительности в это самое время неслыханное насилие на своей родной тверской земле. Впрочем «любимый», по московским изложениям, Анною Василий грабил, насиловал, давил поборами русский народ свой и ранее в Холме ещё двадцать лет назад, так что характер его с того времени ничуть не переменился.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                          
     
Многое можно было бы понять, кабы знать, где собственно находился и находится ныне летописный город Холм, в каком отношении приходится он к городу Кашину. По этой причине он, наверное, и «пропал» и самое местонахождение его и поныне неизвестно. Георгий Всеволодович Холмский, находясь в Холме и требуя «треть Твери» просил отдать ему Кашин. Казалось бы, элементарная логика подсказывает, что в таком случае Холм должен находиться неподалёку от Кашина, но его почему-то до сих пор ищут за сотни вёрст от Кашина на юго-западе Тверского княжества, где-то у Волока Ламского на том основании только, что Холмские князья были дружны с литовскими. Там нет воды в достаточном количестве для большого города, нет археологических остатков средневековья. И это не смущает…