Чёрт знает что!

со стеками в руках.
              Через пол часа, Паша начал медленно снижаться и, когда до земли было метров триста, они увидали этот летний кинотеатр и людей сидящих на скамейках. На сцене стоял стол, накрытый красным полотном, -  это был президиум. В президиуме сидели Председатель колхоза, руководитель студентов работающих в Колхозе, и какая то молодая девица, по-видимому, комсомольская активистка. Пашка так филигранно направил аппарат, что он приземлился на свободной площадке, прямо за спинами сидевших на скамьях людей. Поскольку аппарат приземлился бесшумно, то первая реакция на появление летающей тарелки с фашистской свастикой на кабине, была у сидевших в президиуме. Их лица превратились в перекошенные маски, застывшие в тот момент, когда они осознали, что это такое, вдруг, приземлилось. Когда заработали гидроцилиндры, открывая входную дверь в аппарат и опуская стилизованный трап, повернули головы и люди, сидевшие на скамейках и так же застыли от непонятной картины. В мёртвой тишине раздался крик какой-то местной женщины: «Ой, лышенько,
цэ ж нимци!!!»
                 В этот момент на трапе появились майор и гауптман, майор начал медленно спускаться вниз по трапу. Люди на скамейках начали подниматься и, судя по их лицам, собрались бежать. Но тут раздался рык фельдфебеля : «Хальт! Хенде Хох!!!». Фельдфебель, и все солдаты, сидевшие по обе стороны входного трапа, подняли автоматы и прицелились в толпу. В этот момент Сашка выключил куклам питание, в этой позе они и застыли.
                    Павел, пройдя половину расстояния до  президиума, в полной тишине, произнёс какую то длинную фразу по-немецки. Сашка, неимоверно коверкая русский язык, сделал перевод: «Герр майор ставит всех в известность, что непобедимая немецкая армия вернулась, для того, чтобы установить новый порядок. Сейчас ви  должны показайт кто тут есть коммунист, партизан и прочий бандит. Если ви показайт коммунистов, ми не будем жечь ваши дома и стрелять жителей этот деревня. Ви понимайт меня? Бистро показывайт кто тут есть коммунист». Затем, когда Сашка закончил перевод, Паша достал платочек и махнул им. Сашка, поднял ствол автомата и пустил очередь над головами сидевших в президиуме. Пули разбивали в щепки навес над сценой. В этот момент к Сашке подошёл местный мужичок и  постоянно крестясь, показал на сцену и сказал: « Так вон они, коммунисты, в президиуме».
                    Сашка спросил мужика: «И та юнге фрау тоже?»
           Нет, - ответил стукач, - девка не при чём, она у них просто секретарка, а вот те, двое, настоящие коммунисты.
             Сашка поднялся на сцену и,  подталкивая в спину похотливого институтского руководителя и председателя колхоза, привёл их и поставил на колени перед майором.
             Пашка сказал короткую фразу, которую Сашка перевел как вопрос председателю:
«Ты кто такой?». Председатель сказал, что он хозяйственник и с коммунистами не имеет ничего общего, и вообще плевать он хотел на коммунистов.
              Майор, выслушав Сашкин перевод приказал: «Расстрелять», и гауптман  с председателем зашли за сцену. Послышалась короткая очередь из автомата, и гауптман  подошел к майору и рявкнул: «Яволь, герр майор». Затем майор обратился к институтскому руководителю с тем же вопросом. У того уже брюки были мокрые и он начал юлить и плакать, что он не коммунист и ненавидит коммунистов со страшной силой.
           Гуд, - сказал майор, - шрайбен.
          Майор согласен с вами, коммунистов нужно ненавидеть, ви будете это сейчас писайт, - сделал, по своему, перевод Сашка и подал члену бюро института лист бумаги.
             Шрайбен, шнеллер! – опять коротко буркнул майор.
Институтский Казанова схватил ручку и написал следующее:
« Я Лизоблюдов Михаил Макарович, по собственной воле выхожу из КПСС, и никогда больше, не вступлю в партию коммунистов, потому что я их ненавижу».
            Окончив писать, Лизоблюдов поставил свою подпись. Александр взял эту бумагу и вручил её майору. Майор опять выдал длинную фразу по-немецки, которую Сашка перевел, чтобы господин Лизоблюдов помнил, что эта бумага может в любой момент очутиться у его институтского начальства. Затем майор подошел к Лизоблюдову и плюнул на него, а тот валялся в пыли и пытался целовать сапоги майора, всё ещё не веря, что его оставили в живых.
           Близнецы развернулись и вошли в аппарат, Павел, резко, поднял его в воздух, затем включил автопилот, который и завел аппарат в подземный ангар. Затем, они переоделись, смыли с себя грим и направились к своим девочкам. По дороге, Пашка спросил, что Саша сказал  председателю. Санька, вспомнив об этом начал смеяться, и сквозь смех рассказал, что сказал председателю что майор зверь, а он  добрый, и что он его отпускает, только нужно проползти метров сто, чтобы майор не заметил, и потом  пустил очередь в воздух. Ты бы посмотрел, как быстро он полз, невзирая на огромное пивное брюхо.
             Ну что ж, - задумчево сказал Пашка, - будем считать, что операция по воспитанию похотливого козла удалась без жертв и на славу. Сейчас, нужно нам  решить, что нашим девчонкам рассказать. Интересно узнали они нас или нет?
             Вот сейчас это и узнаем, - сказал Саша, подходя к дому девчонок. Они постучали в двери и, получив разрешение, вошли.
            Ну где же  вы были, - увидав ребят зачастила Ленка, - у нас тут такой случай был , кому не расскажешь, никто не поверит. Нашего Лизоблюдова, этого козла, так опустили, буквально, ниже плинтуса. Он на виду у всех отрёкся от КПСС и написал об этом бумагу.
           Погоди, Лен, не тараторь. Может кто-нибудь толком объяснить, что у вас произошло - спокойно спросил Павел, - может ты, Ирина, попробуешь?
            Дело было так, - начала Ирина, - собрание только началось, успели проголосовать за повестку дня, как сзади нас приземлилась летающая тарелка.
           И оттуда вышли инопланетяне, - перебил её Сашка.
Да нет, никаких инопланетян, - продолжала Ирина, - на кабине этой тарелки был нарисован фашистский знак, затем снизу опустилась лестница, как в аэропортах к самолету подают. А сейчас держитесь за что-то. По этой лестнице спустились два фашистских офицера, майор и гауптман. А по обе стороны лестницы сидели с десяток фашистских солдат. Их фельдфебель похож на головореза, они тут же взяли нас на мушку.
           Люди, когда пришли в себя хотели удрать, но они пустили очередь над головами из автоматов. Ну, все и сели, где стояли. Потом этот майор сказал, что немецкая армия вернулась, чтобы сделать новый порядок и потребовал показать коммунистов и партизан.
Я сейчас вам это рассказываю и сама в это не верю, прямо бред какой-то. Так, все-таки, нашелся предатель и показал коммунистов. Ими оказались наш председатель и Лизоблюдов. Председателя расстреляли сразу, а с Лизоблюдова взяли бумагу, в которой он отрёкся от КПСС. Затем фашисты сели в свою летающую тарелку и улетели.  Сейчас, все ищут труп председателя и не могут его найти. Наверное, фашисты забрали его с собой.
             Нужен он нам, - пробурчал Сашка. В это время в комнату ворвалась ещё одна девочка, и прямо с порога начала: «Председатель то наш нашелся, его, оказывается, капитан немецкий отпустил, а нашего Лизоблюдова забрала скорая помощь. У него крыша поехала, а может, придуривается. Все видали, как он бумагу писал, что отрекается от КПСС, что ненавидит коммунистов.
             Вы девки чего, белены что ли все объелись, - бубнил Пашка, - какие фашисты, война закончилась в  мае сорок пятого года, Германия капитулировала, и каждый год мы празднуем один из самых светлых праздников – День  Победы.
             Я же говорила, что нам никто не поверит, а будем доказывать, загремим в психушку, - резюмировала Ирина и продолжила, думая о своём, - мне бы эта бумага, в которой он отрекается от КПСС, очень бы пригодилась. А вы тоже хороши, обещали прийти и помочь, а сами где-то пропали. Скажите мне, как на вас можно надеяться?
             Ну, извини нас Ира, - виновато проговорил Павел и, подойдя к Ирине, обнял её и тихонько сказал ей на ухо, - проводи эту Вашу подружку, нам нужно поговорить по секрету. Александр  сел рядом с Леной и они о чем-то тихонечко говорили. Вновь пришедшая девочка поняла, что она здесь лишняя, и собралась уходить, её никто не задерживал, и она вышла из комнаты.
                Так, что ты хотел сказать, Паша? – спросила Ирина, сейчас нам никто не мешает.
               Девчонки, пойдем, погуляем, как я понял, сегодня у вас танцев не будет, - предложил Саша.
               А куда пойдем, - с интересом спросила Лена.
            У меня есть предложение, - поглядев на брата, сказал Паша, - давайте пройдёмся вдоль берега лимана в сторону нашей Новой Эметовки и обратно. Вечер теплый, дождя не предвидится, потом зайдем в вашу чайную и вместе поужинаем. Как вам такое предложение?
               У нас есть бутылка вина «Изабелла», это очень хорошее полусладкое вино, вот мы и отпразднуем избавление от этого похотливого козла, - мечтательно предложила Лена.
              Тогда в чайную не пойдём, сейчас, зайдём в магазин и купим хлеба, колбаски, помидорки, сладкую водичку, какие-нибудь рыбные консервочки, чтобы хватило покушать на четверых, - сразу начал планировать Сашка, -  и возьмите какое-нибудь покрывало, чтобы его можно было использовать вместо скатерти.
               Девочки собрались за минуту, и они все, гурьбой, вышли из общежития и направились к берегу лимана. По дороге, зашли в магазин и купили всё, что запланировали. Дойдя до мурены, они спустились прямо к воде и устроили пикник. Закончив кушать, они расстелили покрывало и валялись на нём до захода солнца. Несколько раз Павел порывался рассказать девчонкам все, но в последний момент его что-то останавливало.  Даже тогда, когда они возвращались назад в Эметовку, уже были сумерки, Саша с Леной ушли метров на пятьдесят вперёд и Павел открыл рот, как из-за ближайшей хаты вышла девочка, которая забегала в комнату с сообщением о том что Лизоблюдова забрала скорая, и, увидав парочки с радостью сказала: «Ой, девочки, хорошо, что я вас встретила, в село понаехало военных, милиции и много людей в штатском. Они вызывают каждого, кто там был, когда фашисты прилетели, и каждого допрашивают. Мне поручили разыскать вас и привести к ним. Они в клубе».
                 Ладно, пошли девочки, - согласилась Ирина, - ребята, а вы с нами?
                 Конечно Ирочка, мы вас подождем возле клуба, - бодренько сказал Павел.
Они дошли до клуба, и подруги вошли внутрь, а ребята сели на скамейку у клуба. Тут напротив них остановился мужик, который был в последней стадии опьянения, то есть, передвигался вдоль улицы, держась за забор.  Когда забор, по какой-нибудь причине, заканчивался, он останавливался, определял, где начинается новый участок забора, прицеливался и делал перебежку. На последних метрах, чтобы не упасть, хватался за новый участок забора и продолжал своё движение. Так этот мужик, в стельку пьяный стоял и таращился на братьев, а потом покрутил руками и сказал загадочную фразу: «Ты дывы, як ци хлопци похожи на тых фашистив. Диты их, чи шо?» Затем, он определился с началом следующего участка забора, который начинался метров через шестьдесят, и ринулся в пробежку. Но, сил преодолеть этот участок не хватило, его занесло, и он рухнул, не добежав, до забора метров пять. Минуты три