Чёрт знает что!

который после неудач наших войск  в  Крыму, был перевезен на объектUk-18 по частям, здесь собран, но работы, связанные с доводкой аппарата, оказались более длительны, чем предполагалось. В главном штабе вермахта опасались, что не смогут продержаться против усиливающихся ударов Красной армии, и придется оставить Одессу.
            Следовательно, задача  группы была, срочно, окончить работы по доводке аппарата и перегнать его в Рейх, либо законсервировать объект до возврата войск, обратно, в Одессу.
             Но стратеги из главного штаба не учли, что этот участок фронта поручен защищать войскам Антонеску, а румынские войска и в лучшие времена не отличались
стойкостью. В итоге 10-го апреля Советы взяли Одессу, отбросив румын за Измаил. Всё это произошло так быстро, что никто из команды, возглавляемой мной, не успел отступить и, остались на объекте.
            Собрали совещание офицеров, обсудили ситуацию. У нас было два пути.  Первый – законсервировать объект и всей командой пробиваться на запад, перейти линию фронта и соединиться со своими войсками. Но этот путь изобиловал массой трудностей, у нас не было карт местности, СМЕРШ у русских работал профессионально, особенно под конец войны. На нашу просьбу в спец отдел при штабе Вермахта эвакуировать нас, нам ответили, что в теперешней ситуации на фронтах, это сделать невозможно, но, всё-таки, учитывая уникальность нашей работы, за нами вышлют подводную лодку, но, только, за офицерами.
Нас предупредили, чтобы мы не выходили в эфир, так как русские запеленгуют рацию и найдут секретный объект и всё, что на нём находится. Тогда, нас расстреляют как предателей. Это был второй путь. Мы установили для радистов круглосуточное дежурство, но прошел апрель, май, июнь, - нам не было ни одной радиограммы. Наконец, в начале июля мы получили радиограмму в которой нам предписывалось законсервировать объект Uk-18, запаять в непромокаемые мешки всю техническую документацию, связанную с работами по аппарату и 17-го июля быть на берегу моря в двух километрах западнее села Григорьевка.Двигаться предписывалось по маршруту, - Объект Uk-18 – Мариновка – Севериновка – Петровка – Свердлово – Григорьевка. Система связи с подлодкой, время её подхода было оговорено. Мы прибыли всей командой в указанную точку на побережье, в два часа ночи связались с лодкой, с лодки за нами выслали шлюпку. В это время обер-лейтенант достал фляжку и угостил каждого солдата коньяком за удачу, в коньяке был яд и, спустя десять минут, все солдаты во главе с фельдфебелем отправились в мир иной. Шлюпка, почти, дошла до берега, оставалась метров сто, может меньше, как с высокого берега по ней ударил пулемёт, моряки, находившиеся в шлюпке, начали отстреливаться. В этой перестрелке я среагировал правильно, оставив солдат, дал команду к отходу. Рядом с местом, на котором мы ждали лодку, находился заросший сорняками и кустарником овраг, по которому мы, впятером, никем не замеченные вернулись на объект. Хорошо, что я не отключил электричество  на кнопку открывания двери с берега лимана. И найти её легко, это первый камень, выступающий перед началом мурены из стены берега. Выглядит он, как большой окатыш, застрявший в породе берега.
                  Отдохнув и придя в себя, мы расконсервировали объект, то есть, все системы  жизнеобеспечения работали нормально. Но, вскоре, у нас возникла проблема с питанием,
Те продукты и консервы, которые были завезены на объект, подходили к концу. Показываться снаружи мы не могли, так как боялись, что нас раскроют. И тут я вспомнил, что майор Штоц был химик-органик, до войны он работал в фирме, которая делала эрзац мясо, эрзац хлеб, эрзац кофе и т.п. Лаборатория у нас была оборудована по последнему слову, химикаты были любые, и вскоре Штоц угощал нас эрзац бифштексами, с эрзац картошкой и эрзац кофе. Месяца через три в нашей лаборатории изготавливалась исскуственная пища, вода, у нас была из подземного источника и нам, не нужно было думать, как добывать себе пропитание.
               Я, вместе с двумя капитанами исследователями, работали над доводкой аппарата, и к концу апреля 1945 года, аппарат оторвался от земли. Он летал абсолютно бесшумно, потому, что движителем этого летательного аппарата была сила гравитации, сила, заявившая о себе Исааку Ньютону посредством яблока. Конечно, многое было ещё не понятно, многое требовало шлифовки и доработки, но  то, что аппарат легко взмывает в воздух – это одно, уже было победой. Мы никак не могли решить проблему изменения направления движения, плавной посадки, резкого набора скорости и т.п.
              Слушая, регулярно, радио мы уже знали, что восьмого мая армия третьего рейха, как и он сам, перестали существовать. Гитлер и Геббельс покончили с собой, немецкий народ проклял фашизм. Страны антигитлеровской коалиции поделили Германию на части, восточную – где к власти пришли коммунисты и западную, где было создано демократическое правительство. Капитаны исследователи думали, что вскоре мы решим все проблемы с аппаратом и все сможем улететь в Германию, но месяц проходил за месяцем и проблема управляемости, всё ещё, не была решена.
               В середине 1946-года, оба капитана решили уйти с объекта и пробираться в Германию. Как я их не уговаривал, не уходить, подождать ещё, быть может, мне удастся решить все проблемы и можно будет улететь на аппарате, они были непреклонны. Вечером дня, перед их уходом, собрались все за одним столом на совместный ужин.
            Майор Штоц сделал самогонку из какого-то желе, типа агар-агара. Она получилась бледно-розового цвета, но по крепости градусов шестьдесят. Выпили за удачную дорогу для наших капитанов и приступили к ужину, как, вдруг, оба капитана, почти одновременно, закатили глаза, захрипели, их лица начали синеть и они замертво упали на пол. Я спросил у Майора, зачем он это сделал, но майор поклялся, что он ничего в самогон не подмешивал
          Тогда почему они мертвы? - крикнул я.
Это я подлил им яду в самогон, - спокойно произнес Ганс Лямке, - мне фюрер поручил лично сделать всё, чтобы тайна объекта была не раскрыта. А, если бы их взял СМЕРШ и пытал , они не выдержали бы и, показали  объект. А этого допустить нельзя, никто отсюда не выйдет, я не позволю, у меня особые полномочия, подписанные лично рейхсфюрером СС. В глазах Лямке горел огонь безумия.
          Лямке, - сказал я, - но фюрер покончил с собой, Гиммлера будут судить и повесят,
Национал-социалистическая партия объявлена вне закона. Тогда, ради чего, вы их убили.
           Идеи национал – социализма вечны, и партия, ещё, вернётся к власти, - истерично вопил  Лямке. Гитлер жив!!!
           Я не стал спорить с Лямке, было видно, как он деградирует, поэтому, я встал и пошел в свою комнату, взглядом пригласив майора Штоца к себе.
           Минут через пять, ко мне в комнату, вошел майор и мы, обсудив создавшуюся ситуацию и, в целях безопасности, решили убрать Лямке. Совместного приёма пищи больше не намечалось, поэтому, майор, как шеф повар, присутствуя в столовой во время ужина Лямке, выстрелил ему в голову.
           Оставшись вдвоём, мы с майором занимались каждый своим делом, я возился с аппаратом, он составлял и производил все новые виды исскуственной пищи, причём достиг ко времени своей смерти такого совершенства, что невозможно было отличить картофельное пюре исскуственное от натурального. Умер он пять лет назад, похоронен вместе со всеми, на нашем кладбище. Из большого зала дверь в тоннель к кладбищу с крестом на ней. Как, только, я его похоронил, как будто, что-то щёлкнуло у меня в мозгу.
Я решил проблему управляемости аппарата, теперь он, повинуясь лёгкому движению джойстика подымается вверх, опускается вниз, поворачивает влево,  вправо, крутится на месте, зависает неподвижно в любой точке пространства. Я вооружил аппарат двумя мощными лучевыми пушками, наводящимися по взгляду пилота. Такого аппарата нет и он, не скоро появится в мире. Но, испытать его  снаружи, мне не удалось, что-то случилось с механизмом открывания сегмента стены циркульного зала. Я, уже, был в таком возрасте, что любая физическая нагрузка убила бы меня, поэтому я взлетал, поворачивал, крутился на месте, зависал в циркульном зале. Я чувствовал, что жить мне осталось мало, поэтому, изобрел специальный излучатель, который не даст моим тканям разложиться, пока меня не найдут и не похоронят вместе с моими товарищами. Перед смертью я его поставлю перед собой, чтобы моё тело находилось в зоне излучения. Этот отчет я специально написал по-русски, потому, что, только, русские или украинцы смогут найти меня когда-то. Ведь это их земля, и они её нам не отдали, значит, не отдадут никому другому никогда.
                 Всю техническую документацию на аппарат я уничтожил, оставляю Вам сам аппарат. Но летать на нём вы сможете только пять раз, как только вы взлетите, запустится программа самоликвидации. После пятого приземления произойдет взрыв, ровно через тридцать минут после приземления. Пилотам необходимо находится подальше от аппарата во время взрыва. Не пытайтесь искать мину в аппарате, вы запустите программу самоуничтожения ни разу не взлетев, и ни разу не приземлившись.
              Это всё, что я хотел Вам сообщить, простите меня и прощайте.
                               Великий инженер и изобретатель Хельмут Отто фон Парлезак.
Окончив чтение, парни посмотрели друг на друга, потом Паша заглянул с обратной стороны тетради, ничего там не нашёл и опять взглянул на Сашу.
           Так что ты думаешь по этому поводу? - спросил Паша у Александра, - что будем делать со всем этим.
            Мне кажется, что надо заявить куда следует, - резюмировал Саша, - может, нам премию, какую-нибудь, дадут за эту находку.  
           Дадут, догонят и ещё дадут, - мрачно пообещал Пашка, - во всём мире, летающие тарелки, потерпевшие аварии правительство прячет, а людей, которые это видели,  заставляют молчать под подписку. А болтливых, прячут в психушку.   У меня другое предложение. Давай попробуем починить механизм открывания сегмента стены. Может, там нет ничего сложного, а если, нам удастся починить, то у нас есть пять полётов. Неужели, ты Саш, не хочешь полетать на летающей тарелке?
        Да я с удовольствием, а если за нами уцепятся истребители ВВС, - наморщил лоб Сашка.
         Какие истребители!? – взвился Паша, - у этой летающей тарелки неограниченный потолок, она может подняться на такую высоту, куда ни один истребитель не залезет. Как ты думаешь, зачем в шлюзовой камере четыре скафандра?
           Паш, а мы справимся, - с сомнением проговорил Сашка, - всё-таки серьёзная техника.
           Думаю, что справимся, - уверенно заявил Павел, - не боги горшки обжигают.
Посидим, подумаем, немцы, издавна, были хорошими механиками. Может, где-то, что-то
заржавело, Хельмут старый был и многого сделать уже не мог, а мы с тобой молодые, здоровые парни, и  не дураки. А если, у нас ничего не получиться, то тогда, можно будет и сообщить в Контору Глубинного Бурения. Согласен?
           Конечно, согласен! – радостно заявил Сашка, - куда же я без тебя? Ты мой брат, и я с тобой пойду,  черт знает куда, делать, чёрт знает что.
            Тогда, давай составим план. Когда , кто и что должен сделать? – доставая лист бумаги и авторучку, предложил Пашка.