Арчленд

увлечённо читавший газету, посмотрел на девочку поверх очков в тонкой металлической оправе.
Сделав несколько нерешительных шагов, Милагрос подошла к парню и опустилась рядом с ним на мягкий красный диван, подобранный в тон тяжелым гардинам, висевшим в этой гостиной больше двадцати лет.
– Сегодня все собираются в «Трио» поздравить Мэй… Можно я тоже пойду?.. – девочка смущённо опустила голову.
– Поздравить?! – взгляд Иллюзиониста выражал крайнюю степень заинтересованности.
– Ну да… У неё же сегодня День Рождения…
– Сегодня?.. – растерянно спросил парень, пытаясь восстановить в памяти числа.
– …Тринадцатое декабря.

***

Мэй резко распахнула глаза. Монотонный звук, мешавший девушке спать около двадцати минут, не думал прекращаться. Мельком глянув на красный металлический будильник и отметив про себя, что её безжалостно разбудили за два часа до начала рабочего дня, девушка дотянулась до мобильного телефона и нажала «приём».
– Мэй Астер слушает, – сонно произнесла Охотница, подавив зевок.
– С Днём Рождения! – радостно сообщили по ту сторону трубки.
– Спасибо, Ханна, – обречённо простонала шериф, откидываясь на подушки.
– Надеюсь у тебя хватит совести не испортить нам твой День Рождения и не прийти в «Трио» раньше шести вечера?! – настороженно поинтересовалась звонящая.
– Если получится, я и в шесть не приду, – коварно улыбнулась Охотница.
– Мэй! – заверещали из трубки. – Это не смешно! Даже не думай! Двадцать три года бывает раз в жизни!
– Я с удовольствием пропущу эту станцию, – произнесла Мэй, закрывая глаза.
– Тогда ты расстроишь Мили, – это был последний, но самый весомый аргумент, по мнению Ханны.
– Милагрос? – переспросила шериф, распахивая глаза и приподнимаясь.
– Да, эта милашка хотела тебя поздравить. Мы пригласили её помочь приготовить сюрприз. Мили отвечает за шарики. Поэтому не будь сучкой, Мэй, и приходи в «Трио». В шесть. И улыбку надеть не забудь! – с этими словами девушка отключилась.
Положив телефон на прикроватную тумбочку, Мэй снова приняла горизонтальное положение и накрылась одеялом с головой. Как же не хотелось вставать…

***

– Значит, они готовят тебе сюрприз? – делая глоток кофе из пластикового стаканчика, спросил Даниэль.
– Да, сегодня в шесть, – ответила Астер, мельком глядя на свое отражение в витринах магазинов.
– Вовремя я прилетел, – лучезарно улыбнулся парень.
– Только оделся не по погоде, – заметила Охотница, окинув скептичным взглядом итальянца в легкой светло-коричневой куртке, пусть и с мехом на капюшоне.
– В Италии теплее, – всё так же улыбался Даниэль. – А кто будет на празднике?! – спросил он меняя тему.
– Ребята, – пожала плечами Мэй.
– И тот парень тоже? – как бы невзначай поинтересовался Каро.
– Какой парень? – шериф резко остановилась прямо посреди улицы.
– Тот… – Даниэль уже сам был не рад, что затронул эту тему. – …которого мы встретили тогда на набережной. Мне показалось…
– Тебе показалось, Даниэль, – резко оборвала Охотница. – Пойдём, холодно стоять на одном месте!
– А кто он?! – снова как бы случайно спросил парень, в душе проклиная себя за такое поведение.
– Сын убийцы моего отца, – ответила Мэй, не глядя на собеседника.
– Прости… – от всей этой ситуации Даниэлю хотелось застрелиться.
– Наши с ним отцы… всю жизнь были друзьями, – произнесла девушка после некоторого молчания. – Мы росли вместе. А потом… его отец замыслил присвоить себе источник. Он верил, что утраченное волшебство всё ещё покоится в недрах земли, нужно только добраться до него. Для этого было необходимо сменить власть. Он устроил заговор. Мой отец погиб на празднике урожая. Никто бы ничего не узнал, если бы один из «революционного круга» не раскололся… – Мэй опустила голову, собираясь с духом, чтобы закончить рассказ. – В итоге была облава. Шекс приговорил всех зачинщиков к казни. Их было двенадцать… А Ата (так он теперь себя называет) и его мать вынудил покинуть город.
Пораженный услышанным, Даниэль не мог произнести ни слова. Нет, он, конечно, знал о смерти отца возлюбленной, но подробности услышал впервые.
– Однако, – снова подала голос Мэй, горько усмехнувшись. – Смерть двенадцати человек город  Шексу не простил…

***

Облокотившись на металлическую ограду, Мэй взирала на спящий город с высоты семнадцатиэтажного здания. Витрины магазинов были давно погашены, машины лишь изредка проносились по автостраде, и лишь в жилых домах светились редкие окна. Привычная картина для глубокой ночи. «Интересно, наши ещё празднуют?» – подумала Охотница, устремив взгляд вниз. Шериф оставила друзей часа три назад, отправившись на ночное дежурство. Никакие уговоры не смогли остановить девушку. Аргумент «сегодня же твой День Рождения» Астер не стала и рассматривать, не считая тринадцатое декабря особенным поводом для пренебрежения своими обязанностями.
Прикрыв глаза, Мэй вдохнула морозный воздух, подставив лицо ветру. Подняв голову, девушка увидела на небе россыпь сверкающих звёзд и улыбнулась. Охотница любила ночь всей душой и никогда не боялась темноты. Астер с самого детства обожала гулять допоздна, за что нередко получала выговор от родителей.  Когда Мэй стала Охотницей ночь заменила ей самых близких друзей. «А были ли эти близкие?» – пронеслась в голове девушки шальная мысль. Мэй никогда не была одна. Её с раннего детства всегда окружали люди. Вот только по-настоящему близкими были единицы. Мэй всю жизнь искала тех, на кого похожа духом, самой своей сутью. Таким человеком был её отец. На мать девушка особо не походила, но очень любила её. Именно после смерти матери  Охотница впустила в свою жизнь Даниэля. Мэй скривилась, не желая обдумывать сегодня сие сомнительное решение. Уж лучше наслаждаться ночью. Она выдалась на редкость спокойной.
– Помню, как мне влетело, когда я забрался сюда в прошлый раз, – тихий, насмешливый голос, заставил шерифа мгновенно вернуться из размышлений. – Так обидно было, – шаг и потомка древних магов уже не скрывала мгла.
– Идея принадлежала тебе, а отдувался за всех я один, – произнёс Иллюзионист, приблизившись вплотную к подруге детства.
– Мог сдать меня взрослым, – невозмутимо ответила Мэй, не поворачиваясь к незваному гостю.
– Кажется, к тому времени я уже дал обещание всегда быть на твоей стороне, – прошептал парень на ухо Охотнице, обдавая её кожу горячим дыханием.
– Нам было по десять лет, – резонно заметила девушка.
– В десять лет нельзя быть мужчиной? – лукаво спросил Иллюзионист, кладя руки на ограду по обе стороны от Мэй.
– Зачем ты пришёл? – устало спросила Охотница. Ей не нравился этот импровизированный захват.
– С Днём Рождения, Мэй, – прошептал парень, наклоняясь к лицу Астер. В тот же момент в воздухе вспыхнули десятки разноцветных шаров. Переливаясь всеми цветами радуги и излучая мягкое сияние, сферы разгоняли сгустившийся мрак. Один щелчок пальцев и вот, вместо привычных джинсов, куртки и сапог, на Мэй длинное расклешённое платье из белой атласной ткани.
Осознав внезапную метаморфозу, девушка инстинктивно обхватила руками плечи в попытке согреться.
– Ты не замёрзнешь, – мягко улыбнулся Иллюзионист. И действительно, несмотря на минусовую температуру, холода Мэй не ощущала. – Потанцуй со мной, – парень протянул руку, едва склонившись в пригласительном жесте. Заиграла музыка, кажется, это была «Пятая Прелюдия» Дмитрия Шостаковича. Она лилась прямо из воздуха, наполняя звуками морозную декабрьскую ночь. Вложив свою ладонь в ладонь Иллюзиониста, Мэй приняла приглашение. В этот момент маг переменил неизменный плащ и узкие брюки на белый смокинг.
– Ты же знаешь, что я не люблю иллюзии, – то ли спросила, то ли констатировала Мэй, кружась в танце.
– Я помню другую тебя, ту, которую они восхищали, – ответил парень, глядя в глаза своей партнёрше.
– Той меня больше нет. Ты напрасно её ищешь, – прошептала Охотница, отводя взгляд.
– Иллюзия – удивительная вещь, Мэй, – шаг, поворот, снова шаг. – Созданная нами, она существует, пока мы готовы в неё верить. Вся жизнь – не более, чем иллюзия. И если не быть осторожным – в иллюзии можно заблудиться, – парень остановился, глядя в серые глаза Мэй и не выпуская её из объятий. – Но иллюзия – это красиво… – прошептал он, исчезая. В тот же миг погас свет, и стихла музыка. Охотница в прежнем облике стояла одна.  
__________
1Голомень – боковая плоскость клинка.
2Подобные печати на оружии используют преимущественно азиатские экзорцисты для запечатывания злых духов.

Глава 9

В небольшом уютном кафе «Трио» в субботу было, по обыкновению, многолюдно. Семейные пары с детьми, влюбленные, шумные компании друзей создавали вокруг атмосферу веселого и непринужденного общения.
– Как прошло дежурство? – спросил загорелый блондин, лениво откинувшийся на спинку металлического стула.
– Нормально, – пожала плечами Мэй, медленно помешивая пластиковой трубочкой молочный коктейль.
– Ты вчера так на него рвалась, что я, грешным делом, подумал, будто ты просто захотела сбежать, – невозмутимо заметил Даниэль, делая глоток содовой.
– Тебе не показалось, – обворожительно улыбнулась Охотница. Парень нервно сглотнул, понимая, что означает такая улыбка.
– У меня в этом месяце больше не получится прилететь, – издалека начал Каро.
– Ничего, – шериф снова пожала плечами. – В следующем наверстаем.
– Но Рождество в декабре, Мэй… – протянул Даниэль, изумленно хлопая глазами.
– И? – Мэй оперлась локтями о столешницу и положила подбородок на скрещенные кисти рук.
– Я хочу, чтобы ты провела его со мной, – уверенно произнёс парень. – В Италии.
– Я не могу, – безапелляционно сказала Астер после небольшой паузы. – Я теперь Охотник. В городе неспокойно, я не могу всё бросить.
– Но я же не навсегда тебя зову! – вспылил Даниэль, отбрасывая в сторону зелёную салфетку. – Я всего лишь прошу выделить для меня несколько дней.
– Даниэль, я шериф, я не могу оставить город. К тому же на мне теперь школа боевой подготовки. Шекс не обрадуется перспективе вернуться к работе!
– Ты вечно находишь отговорки: школа, охота, аресты… Что будет, когда позову навсегда?! – парень посмотрел на возлюбленную полными отчаяния глазами.
– Не зови… – прошептала Мэй.  Закончить мысль ей не дал сигнал на пейджере, возвестивший о новом происшествии в городе. – Вот, кстати, и "отговорка", – бросила девушка, на ходу надевая  куртку.

***

Стук в дверь субботним вечером не был привычным явлением в доме Иллюзиониста. Правильнее сказать, такого явления не было вовсе. Поэтому, нынешний хозяин дома был немало удивлён. Ещё больше он изумился, когда открыв дверь, увидел на пороге курящего мужчину в сером потёртом плаще.
– Здравствуй, – тихо, в совсем несвойственной ему манере, поздоровался, судя по всему, смущённый Шекс.
– Ну, здравствуй, убийца моего отца, – усмехнулся Иллюзионист, окидывая насмешливым взглядом «пришельца» и опираясь спиной о дверной косяк.
– Можно войти, сын предателя?! – от смущения Шекса не осталось и следа. Мужчина был зол и не собирался позволять какому-то сопляку плевать в него ядом.
– И тут поговорим, –  улыбнулся молодой Уизард, выставляя