Арчленд

сказать девушке, жизнь которой бесповоротно изменилась, и чувствовал себя до омерзения бесполезным...
– Даниэль, ты долго собираешься там стоять?! – спросила Мэй. Её утомило их недолгое молчание. Девушка узнала своего парня по запаху одеколона.
– Дождь прекратился... – как-то обречённо прошептал Даниэль. Мэй не ответила. Тогда парень всё же взял стул и, поставив его рядом с кроватью, опустился на сидение. Он не знал, что ещё сказать.
Секунды шли. Мэй чувствовала бег времени. "Раз, два, три..." – считала в уме девушка, стараясь как можно тише и глубже вдохнуть пред тем, как всё-таки решится сказать то, что должна.
– Я не люблю тебя, Даниэль, – отрывисто произнесла Астер, чётко представляя сейчас удивленно-перекошенное лицо своего парня. Воображаемый образ совпал с реальным. Даниэль медленно повернул голову в сторону девушки, лежавшей к нему спиной:
– Мэй, ты... – начал он, растерянно моргая.
– Я никогда тебя не любила, – оборвала Мэй. Её голос был твердым, а тон – холодным. – Ты – мой способ спастись от одиночества. Я использовала тебя. С тобой было не так тоскливо, – девушка сжала кулаки, чувствуя, как леденеют пальцы. – Ты забавный. Можно даже сказать смешной. Но я тебя не люблю. Уходи, пожалуйста, – последнее слово Мэй произнесла совсем тихо: чтобы голос не дрожал.
Даниэль молчал. Парень знал, что отчасти Мэй не лжёт. Но лишь отчасти. Спорить с ней сейчас было попросту глупо. Не то место и не то состояние. Но он решил, что вернётся, когда придёт время забирать её из больницы.
– Хорошо, – спокойно сказал Даниэль, поднявшись. – Я уйду.
Когда дверь закрылась с характерным звуком, Мэй судорожно выдохнуло, беспомощно вцепившись руками в простыни.
"Ещё немного, и всё закончится", – думала она, пытаясь проглотить подступивший к горлу ком слёз.

***

Сидя в кабинете шерифа полиции, Шекс бездумно перекладывал бумаги из одной стопки в другую. Так он провёл последние два часа. Мужчина не мог ни на чём сосредоточиться, то и дело глядя на телефон. Телефон молчал. Впрочем, сегодня ему уже звонили.
Деревянная дверь, тихонько скрипнув, приотворилась. В образовавшийся проём заглянула тринадцатилетняя девочка. На её появление, пусть и частичное, никто не обратил внимание.
– Можно мне войти? – наконец, подала она голос. Шекс моментально поднял голову и сощурился, пытаясь понять, кто осмелился его потревожить.
– Входи, – коротко произнёс он, опознав в гостье Милагрос.
– Мист улетел в Италию, – начала объяснительную речь девочка.
– Знаю.
– Из-за погоды рейс все время откладывали... – провидица подошла к письменному столу и уселась на стул.
– Знаю.
– Вы не против, если я немного побуду здесь? – Милагрос с надеждой посмотрела на мужчину.
– Нет, – Шекс прикрыл глаза, стараясь прогнать усталость.
– А почему Вы не полетели? – осторожно спросила девочка.
– Я не могу оставить город... – обречённо прошептал шериф. – Ему нужна защита...
– В городе будет спокойно...
– Что ещё ты видишь? – задал свой самый главный вопрос Шекс.
– В городе ещё долго будет спокойно... – серьёзно сказала провидица.

***

Вечерний обход закончился час назад. Мэй не знала этого точно, но чувствовала, что прошло не меньше шестидесяти минут. Девушка сидела на кровати, сложив ноги по-турецки, и пыталась привести мысли в порядок. Или, правильнее сказать, пыталась собраться с мыслями и с духом. Устав сидеть в одном положении, Мэй вытянула ноги и откинулась на подушки. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце. "Сердце, ведь, не обманешь", – нервно усмехнулась девушка, вспомнив старую поговорку. Контекст был другим, но суть осталась прежней. Страшно. Утром, днём, во время обхода, даже когда ужасающая мысль впервые посетила Мэй, ей не было так страшно.
"Это моя последняя ночь, – думала девушка, пытаясь насладиться этой мыслью как хорошим вином. – Я могу прожить её до рассвета. Хотя... Это не тот случай, когда ожидание праздника лучше самого праздника", – Мэй быстро села в кровати. Слишком резко: у ещё не оправившейся от травмы девушки закружилась голова. Подождав пару минут, она медленно встала и, не утруждая себя необходимостью надевать тапочки, пошла к противоположной стене. Именно у этой стены стояла полка с лекарствами. Мэй определила это по звуку, когда задалась целью распознать стеклянные поверхности вокруг себя. На эту полку медсёстры ставили разные флаконы. Медленно подойдя к стене, девушка опустилась на колени и через несколько секунд нащупала искомый предмет. Это была стеклянная тумбочка с такими же стеклянными полками. Верхняя полка, насколько смогла понять Мэй снималась. Переставив все флаконы с верхней полки вниз, девушка осторожно вытащила ее и положила на пол. Дело было за малым. Астер задумалась. Нашарив один из пузырьков, она сжала его в кулаке и занесла руку над полкой, но передумала.
– Слишком громко, ненадежно, и только руку порежу, – прошептала Мэй, отставив флакон в сторону. Опустившись на четвереньки, девушка быстро доползла до кровати и принялась на ощупь искать тапочки. – Хорошо, что меня никто не видит, – горько усмехнулась она.
Найдя домашнюю обувь, Мэй так же, ползком, вернулась обратно. Надев тапочки и удостоверившись, что стеклянная полка находится прямо напротив нее, девушка выпрямилась и со всей силой ударила по ней ногой. Послышался звук глухого удара. Стекло треснуло. Присев, Мэй выбрала из осколков два, наиболее ей подходящие. "Два будет надёжнее", –  объяснила себе девушка.
Вернувшись к кровати, Мэй устало опустилась на перину. В руках она держала два осколка стекла. Девушка была в ступоре. Ещё минуту назад она точно знала, что нужно делать, как резать вены, чтобы ускорить процесс, о чем думать, чтобы не слышать ударов затихающего сердца, а теперь... Мэй просто держала в руках два осколка. Её била крупная дрожь. В глазах потемнеть не могло, но голова кружилась, как в первый день пребывания в больнице. А сердце... сердце планировало побег через грудную клетку. Оно не желало останавливаться от потери крови.
– Я не стану обузой, – прошептала Мэй, возвращая мысли в "правильное" русло. – Я не стану обузой Шексу, это слишком жестоко... – девушка почувствовала во рту соленый вкус – слёзы. – Он нянчился со мной двенадцать лет... – Мэй отчаянно пыталась не зарыдать в голос. – Он не заслужил такой жизни. Он... будет лучшим шерифом, чем я, – всхлипывая прошептала она в ответ на свои мысли. – Он опытнее, – всхлип, – мудрее, – всхлип, – добрее, чем я. Он настоящий защитник Арчленда... Он поймет меня, – снова попытка самовнушения. – Это же он сказал: "Чем отрезать мне ноги, лучше убейте сразу"...
Мэй больше не пыталась сдерживать поток слёз. Уперевшись локтями в колени, она сидела, опустив голову, и с каждой секундой сильнее сжимала в руках острые осколки. Девушка почувствовала, как по рукам стекают тонкие струйки крови. Но её это не заботило. Выбор сделан. Осталось только привести в исполнение задуманное, а это – дело времени.
– Даниэль... – мысль о парне больно царапнула сердце. – Пусть он лучше меня ненавидит, чем плачет на моих похоронах, – Мэй немного успокоилась и теперь дышала медленно и прерывисто. – Он встретит ещё милую улыбчивую девушку. Такую же, как и он сам... Он будет счастлив. Со мной бы не был. Со мной я сама справиться не могу. Он всегда был слишком хорошим для меня. Пусть лучше ненавидит, – прошептала девушка, поудобнее перехватывая осколки. – Ненависть имеет свойство проходить, это я точно знаю...
Осторожно выпрямившись, Мэй медленно повернула левую руку и приставила осколок к основанию локтевого сгиба. Одно движение. Одно простое движение вдоль по предплечью. Потом ещё одно. На другой руке. И всё. Ничего страшного. Мэй крепче сжала осколок пальцами. Из ладоней продолжала сочиться кровь, но руки девушки были холоднее, чем после разговора с Даниэлем. Даже холоднее, чем после смерти отца. И сердце больше не рвалось из груди. Теперь оно замирало на каждом ударе, будто не веря, что его обладательница может так поступить.
– ... Мист вздохнет свободно, – использовав последний свой аргумент, Мэй надавила осколком на кожу.
– Лжешь... – тихий знакомый голос заставил девушку вздрогнуть всем телом. – Знаешь ведь, что я бы никогда тебя не простил.
"Галлюцинации? – изумленно думала Мэй, судорожно хватая ртом воздух. – Нужно быстрее с этим заканчивать".
– Ты как до этого докатилась? – теперь девушка слышала ещё и шаги. Тихие, спокойные. Говоривший подошёл к ней и, судя по всему, присел на корточки. – Ты же никогда не сдаёшься. Даже, если нет шансов.
– Слепой охотник – мёртвый охотник! – отрывисто произнесла Мэй.
– Отговорка.
– Ты знаешь, что нет, – Охотница верила в свои слова. – Мрак, теперь он повсюду.
– У тебя появился шанс его победить, – Мэй чувствовала чужое дыхание на своей коже. Он был совсем близко. Совсем как реальный человек, только... это невозможно.
– Как? Вслепую? – гневно выпалила Охотница.
– Ты придаешь слишком большое значение внешним факторам, – голос оставался таким же спокойным. Мэй представила, как её собеседник пожимает плечами в своей обычной манере. – Ограничения существуют только в нашем сознании.
– Почему перед смертью ко мне пришёл именно ты?! – попыталась сменить тему девушка. – Можно заказать другую галлюцинацию? Пожалуйста.
– Наверное, – говоривший едва слышно усмехнулся, – потому что ты не умираешь. И я не галлюцинация. Я прилетел в Италию час назад. Прости за опоздание.
– Как ты вошёл в палату? – медленно проговорила Мэй, пытаясь переварить информацию.
– Ты всерьёз спрашиваешь? – изумление было искренним.
– Прости... – девушка едва уловимо улыбнулась. – Я забыла, что имею дело с иллюзиями...
– Иллюзии... существуют до тех пор, пока к ним не прикасаешься. Отдай мне стекло, – тихо попросил Иллюзионист. Руки Охотницы дрогнули, но она ещё сомневалась. – Я научу тебя видеть то, что скрыто, – пообещал Мист, осторожно забирая из ладоней Мэй окровавленные осколки.

Глава 14

Арчленд. Июль,1998 год

Стоя посередине стадиона под палящим солнцем, восьмилетний мальчишка раз за разом пытался освоить приём, виденный им в школе боевых искусств. В эту школу ходила лучшая подруга мальчика. И делала там определенные успехи. В энный раз подняв с земли дзё, ребёнок попытался раскрутить оружие в руках. Безуспешно. Отшлифованный кусок дерева не желал слушаться.
– Да как же оно? – сквозь зубы процедил мальчишка, снова наклоняясь за упавшей палкой.
– Ты что здесь делаешь? – удивленный мужской голос заставил мальчика быстро выпрямиться и повернуться.
– Тренируюсь, – уверенно заявил горе-боец, с вызовом глядя на учителя той самой школы боевых искусств.  
– И давно? – Шекс окинул внимательным взглядом ребёнка, с ног до головы перепачканного в пыли.
– С самого утра, – последовал чёткий ответ.
– Зачем, позволь спросить? – мужчина добродушно усмехнулся. – Ты же Иллюзионист. Иллюзионистам не нужно сражаться.
– А я буду! – мальчик даже топнул ногой от возмущения. – Я хочу стать настоящим защитником города! Чтобы всё жители могли спать спокойно. И Мэй не пришлось драться, она же девочка... – последнюю фразу он