Санация, гл.1 "Внедрение" + пролог

конкретики. Слушай, а почему у него фамилия такая же, как… Подожди, тогда получается, что…
 Девушка, несмотря на гуманитарный склад ума, сумела путём нехитрых комбинаций придти к верной догадке, но из-за лихорадочной спешки и продуктивности работы мозга мысли перестали облачаться в законченные предложения.
 - Странно, что понятие «временная дыра» удивляет тебя меньше, - заметил Дима. Глаза его начинали понемногу стеклянеть, а слова даваться всё труднее. – Я из будущего, а он из настоящего, и мне нужно подготовить его к трудностям.
 - Всё сразу стало понятно, - развела руками Станевич. Она ощущала себя глупой двоечницой, которой учитель не первый раз объясняет простые истины. – Вот только с чего он вдруг станет верить мне?
 - Ты же мне поверила, - с нотками нежности в голосе сказал Чиж, снова осмелившись улыбнуться.
 Лиза передёрнула плечами в знак возмущения, но спорить не стала. Истинная женщина встречает поражения на межличностном фронте с достоинством.
 - Можно я возьму тебя за руку? – неожиданно попросил Дима, жалобными глазами глядя на девушку.
 Чиж схватился за ладонь Лизы, как утопающий хватает за соломинку. Наша героиня увидела, как дрожат пальцы парня, как тяжело вздымается его грудь, и чувства жалости и сострадания наполнили сердце, как золотой кубок наполняют редким сортом вина.
 - Тепло… Знай, Лиза, ты всегда мне нравилась. Но твой выбор оказался за Виталиком, а перечить твоему сердцу я не стал, - с трудом сглотнув, парень издал несколько гортанных звуков, затем стойко вдохнул порцию кислорода и продолжил: - Когда же моя жизнь стала неразрывна с этой ненавистной коляской, шансов завоевать тебя у меня не осталось. Обещай мне одну вещь: если представится выбор между жизнью другого человека и своей, выбери свою. Пусть это будет не человеческая слабость, а моя прихоть…
 Станевич колебалась. Этот парень точно знает, что этот выбор ей придётся сделать в будущем. Значит, в прошлый раз она выбрала жизнь другого человека. Но вдруг этот человек был ей действительно важен?...
 - Обещаю, - быстро, чтобы не оставить путей к отступлению, произнесла она. – Ты ведь знал, что на зов о помощи откликнусь именно я?
 - Был почти уверен в этом. Ведь этот дневник я получил от тебя. Тогда мы впервые и познакомились…
 Стены здания начали трястись, и девушка поняла их немой намёк.
 - Мне нужно идти…
 - Да, поспеши. Этому месту нужна одна жизнь, и она пока ещё принадлежит мне.
 Выходя из комнаты, девушка в последний раз взглянула на Диму, который со смирением и скорбью уставился в потолок. Предсмертная агония решила закончить страдания последним аккордом, но Чиж сражался, прерывисто дыша и крепко сжимая зубы. На голову героине начала сыпаться штукатурка, по полу пошла волнистая рябь, и Лиза в подавленном состоянии побрела к спасительному дверному проёму…
Часть 4.1 «Стая»
29 апреля 2013 года, 18:00…
 Старый дуб, самый древний обитатель парка Челюскинцев, снова подвергся испытанию стихии. Косые капли дождя царапали грубоватую кору и могучие ветви, а озорной ветер доводил до сладостного исступления листву и попутно проверял птичьи гнёзда на прочность. Взбудораженные птенцы лишь попискивали и крепче жались друг к другу, встречая пронизывающие порывы щитом единства.
 Миша закутал Настю в байку с капюшоном и прижал к себе. Молодые люди гуляли по парку и купались во взаимном внимании и любви. Погода была дамой консервативной и вредной, потому решила слегка разнообразить отношения пары, вынудив их спрятаться в густой кроне гиганта.
 - Могло быть и хуже, - ободряюще улыбнулся Миша. Если бы вагоном оптимизма Садовский поделился с призывниками, то армия была бы для них долгосрочным санаторием.
 - А мне тут нравится, - положила ему голову на плечо Настя. Мокрые волосы девушки сразу распластались мёртвой медузой.   – Люди не смотрят на нас, как на больных чумой, а воздух не пахнет тухлым яйцом и ржавчиной.
 - Не знал, что воздух имеет какой-то особый запах, - удивился тот.
 - У тебя другой способ восприятия, - объяснила Жиркевич. Недавно ей в руки попалась книга по саморазвитию, и девушка решила козырнуть знаниями, как мажоры новым айфоном. – Изобретательный прагматизм. Помнишь брелок со статуэткой Будды, который я тебе подарила? Уже на второй день ты пытался открыть им банку тушёнки.
- Если бы открывашка не умерила пыл дяди Вити, ломящегося в форточку за жареной курицей, то о нормальном ужине можно было бы забыть, - заметил Садовский.
- Открывашка и не умерила. Нож, который полетел следом, обладал большим даром убеждения, - коварно дрогнули уголки губ Насти.
-  А почему изобретательный?
 - Чистый прагматик триста раз погладил бы Будду по упитанному животу и загадал желание.
 - Какой-то религиозный прагматик получился, - усомнился Миша. Брюхо толстяка на его брелке этой блажи не удостоилось.
 - Ладно, тогда повесил бы ещё статуэтки Христа и Аллаха.
 Настя обратилась к научно-популярному методу подгона и домысливания, любимому методу школьников, имеющих ответы в конце учебника.
 - Ещё хуже. Фанатичный коллекционер, - не затруднился с характеристикой Садовский. Девушке захотелось, чтобы правдоруба сдуло с ветки.
 - Ты понял ход мысли, - выкрутилась девушка, подталкивая Мишу к самостоятельному изучению темы.
 - А почему вообще мы сняли квартиру на первом этаже? – поинтересовался наш герой. Вопрос повис в воздухе, как лёгкая осенняя паутинка, и был списан к риторическим собратьям.
 Настя, которая настояла на выборе коммунальной площади в том районе, тоже удивилась чрезмерной лояльности хозяйки, которая за скромную плату уступила им жильё, оставив загадочное предупреждение про дядю Витю. Им оказался бомж в рясе священника (ни один служитель Бога при этом не пострадал, а если это и не так, то дядя Витя не сознался бы даже под костром инквизиции), полосатых меховых тапках с протёртыми в грязи тигриными мордами и шапке растаманской наружности.
 Этот «рудимент моды», нагруженный, как коромысло, торбами со стеклотарой, поднимался раньше петухов и счастливым звоном приближал наступление утра, ошиваясь под окнами молодой пары. Зинаида Петровна, бывшая владелица квартиры, совершила роковую ошибку и, оказавшись сбитой с толку приливом доброты, однажды предложила дяде Вите пирожков с капустой. Если у рыбок условный рефлекс на кормёжку при включении, допустим, настольной лампы, устанавливается с месяц, то эволюция бомжа в плане привычек сделала марафонский забег, не тормознув на нужной развилке. В тот же день дядя Витя мысленно окрестил это место «столовкой», и ежедневно наведывался к хозяйке настойчивым стуком в окна, как царь, собирающий дань.
  Попытки бунта Зинаиды Петровны закончились тем, что от кулаков бомж перешёл к булыжнику, от которого новые пластиковые окна визжали, как слабонервные девушки, увидевшие трапезу каннибала. Приезд милиции тоже не помог: дядя Витя надёжно залёг на дно, как чугунная гиря, а на следующий день террор продолжился. Смена персонала «столовки» бомжа сильно не смутила, разве что тот стал ещё более развязным.
- Придумала пример! – озорные огоньки загорелись в глазах девушки. - Открытка на День Рождения! Ты использовал её вместо зубочистки!
 Миша смутился и напрягся: преступление вышло не таким идеальным, как он думал. Пока Жиркевич уходила за праздничным тортом, парень тщетно пытался вытолкнуть языком застрявший кусок петрушки, нырнувшим в щель между зубами. В пылу борьбы с навязчивой растительностью Садовский забыл про зубочистки и схватил первое, что попалось под руку.
- Прости. Обещаю, что следующие открытки я сохраню в целостности и сохранности, - торжественно сказал наш герой, нежно проводя рукой по длинным русым волосам Насти.
 - То есть эта уже лежит в гробу в белых тапочках? – впилась ему ногтями в руку девушка, безошибочно определяя двойное дно в последней фразе.
 - Потерялась, - признался Миша. – Вернуться, увы, не обещала. Можно отправить собак по следу открытки, но на это уйдёт время.
 - Жаль только, что статус ценной находки сегодня прикреплён к тебе, - благодушно сказала Настя, с грациозностью лебедя выгибая шею. Губы молодых людей прильнули друг к другу, как два порхающих мотылька,и в ауре пылающего чувства тотчас сгорели житейские пустяки. – Отсутствие Горностаева идёт тебе на пользу.
 - Что ты имеешь в виду? – прикинулся непонятливым Садовский. Знакомая фамилия резала слух, как звук крошащегося пенопласта. Тема разговора начала неумолимо, как неуверенный канатоходец, крениться в опасную сторону.
 - От тебя куревом не несёт, - ответила Настя. – Учти, если сам подсядешь на эту дрянь, то ко мне на километр не приближайся.
 - Учёл. Как твоя волчица? Не грызётесь? – перехватывая инициативу, спросил наш герой.
 - Привыкаем друг к другу. Бурка меня иногда удивляет своими поступками. Может затаиться в траве на час, чтобы голубь чуть ли не сам к ней в пасть попал, а может увидеть за витриной магазина кусок ветчины и бросаться на витрину.
 Слова девушки об этих птицах не были аллегорией. Минские голуби давно получили прописку в столице и вели там свою распутную жизнь. Крылатые хулиганы шныряли под ногами прохожих, и в случае столкновения с циничным ботинком возмущённо взлетали и презрительно смотрели на обидчика с фонарей, а иногда устраивали разборки между собой, устилая трофейными перьями места боёв. Опасные великаны, которыми рисовались люди для остального пернатого сообщества, были для голубей основным источником подкормки  и мишенью для отторжений выделительной системы.
 - Может волчица увидела своё отражение в зеркале и сцепилась с ним? – наивно предположил Миша.
 - Поверь, это был голод. Мы делим с Буркой сознание на двоих, поэтому мне передаются её звериные инстинкты. А на своё отражение она смотрит только в лужах, из которых собирается пить, - назидательно произнесла Жиркевич и потёрлась носом о щеку Садовского. Настя почувствовала дурманящий запах человеческой плоти и тревожно отстранилась.
 - И не противно тебе есть сырое мясо и пить неотфильтрованную воду? – добавил лишнюю ложку дёгтя Миша.
 Однажды в гостях у Садовского девушка отобрала кусок свинины у его соседа, которым тот пытался охладить набухающий фонарь под глазом, и приказала тому не жаловаться и терпеть суровую мужскую долю. Именно приказала, а не попросила: отец Насти был полковником в отставке, от которого дочь и понабралась командирских замашек. Панарад, чуть не задохнувшись от негодования, попытался взбухнуть, но был безжалостно избит подушкой и отправлен на кухню за льдом.
В другой раз Насте померещилась накипь на чайнике, и она не поленилась сбегать в магазин за лимонной кислотой. Дважды совершив наступление на ничтожные ряды микробов, девушка успокоилась и, спустя час возни, дала добро на проведение чаепития. Потом выяснилось, что накипь оказалась просыпанной Мишей солью, и Садовский был сначала облит кипятком, а потом спешно прощён.
 - Пустяки, - со спокойствием удава отреагировала Жиркевич. – Бурка внесла свои вкусовые коррективы. Первое время я вообще пугала соседей воем на луну, пускала слюни в колбасном отделе и нарезала круги за несуществующим хвостом.
 - Я и понятия не имел,