хранению пищевых продуктов, крупа стала портиться от сырости. Обещанный вагон с мукой от «Окраинских» ребят не поступил, на звонки никто не отвечал. Алексею стало понятно, что в очередной раз «кинули». «Электромонтажу» деньги пришлось отдавать, так как репутация стоила дороже денег. А в «Орфее» подсчитывали убытки.
Спустя двое суток с момента прощания с Вержбицкой, наконец, раздался долгожданный звонок:
- Алексей Александрович, это я звоню, не узнали? – радостно прощебетала Алла, - У нас тут все нормально. Зерно вам погрузим, отправляйте машины, - и, понизив голос, с придыханием и томной хрипотцой проворковала, - Хочется к вам в Новотуринск...
От последних слов у Тодорова по телу разлилось приятное тепло, он готов был выпрыгнуть из кресла и заскакать от радости: «Я ей небезразличен!». Договорившись о дате отгрузки зерна, и пожелав, друг другу всех благ, коммерчески-неравнодушная парочка распрощалась. Тодоров немедленно стал готовить машины к отправке. Обратно с машинами, груженными зерном, должна была вернуться Мадам.
Вержбицкая, приехав в Новотуринск, сообщила по телефону, что остановилась как обычно у Баратова на квартире и добавила:
- Еще, Алексей Александрович, с доставкой зерна вышла маленькая задержка. Машины опоздали и подъехали к таможенному посту, когда там моего брата уже не было. Машины находятся на таможне, а брат «наводит мосты», он сообщит, где и когда можно переправить груз.
Алексей согласился ждать и не замедлил пригласить Аллу «поужинать вместе», его приглашение было «принято с благодарностью», как пишут в дипломатических протоколах.
Подъехать к дому, где жил Гриша Баратов, оказалось довольно непростым делом. Кругом стояли недавно построенные многоэтажки, после строительства, которых как водится, везде громоздились кучи мусора. Алексею на машине пришлось нимало покрутиться, чтобы преодолеть возникшие препятствия. Дверь открыла супруга Григория, а из глубины коридора в прихожую вышла Она. В светлом, обтягивающем платье, с высокой короной пышных золотистых волос. На ее лице играла, ласково переливаясь, улыбка женщины, знающей себе цену. Алексей протянул огромный букет великолепных белых роз:
- Здравствуйте, это Вам
- Алексей Александрович..., спасибо, а как вы узнали, что мой любимый цвет белый? – взяла в руки цветы Алла.
- Я почувствовал…, - от прикосновения ее руки у Алексея по всему телу пробежала будоражащая волна, а лицо стало жарко гореть.
В ресторане «Питерский», оказалось немноголюдно. В полумраке зала, слегка подсвеченном разноцветными светильниками, тихо переговариваясь, за столиками сидели парочки. Музыканты негромко наигрывали мелодии. Букет роз Алла взяла с собой, и теперь цветы стояли в хрустальной вазе, занимая половину большого овального стола, отделанного наборным полированным мрамором, с замысловатым рисунком. Алла и Алексей сидели напротив, смотря, друг другу в глаза, почти не разговаривая, и понимали без слов, что хотели сказать, за них говорили их глаза. Когда начиналась медленная музыка, Алексей протягивал Алле руку, и они шли танцевать. Они плыли в танце, одни в огромном зале не замечая никого вокруг. Незаметно летело время и обоим хотелось, чтобы вечер не закончился никогда.
Около полуночи Вержбицкая мельком посмотрела на часы, что не ускользнуло от внимания Алексея.
- Я выйду не надолго, - обронила она и поспешила в вестибюль.
Через пару минут Алексей, также поднялся и прошел следом. Каково – же было его удивление, когда он увидел Аллу в чем - то оправдывающуюся перед шофером Баратова. Решив, что Гриша послал машину за Аллой, Тодоров подошел к ним:
- Слушай, машина не нужна, отдыхай.
Вместо ответа его обжег горевший ненавистью взгляд ставшего вдруг неприятного типчика. Шоферик, как будто хотел его ударить. Изумленный Алексей внутренне напрягся, готовясь отразить возможный удар. Алла молчала. Алексей подал ей руку:
- Пошли.
Под пронизывающим взглядом бритоголового, они молча вернулись за свой столик. Подошедший официант сообщил, что начинается «программа», и что нужно заплатить «девочкам» после чего, получив требуемую сумму «испарился». Оркестранты включили фонограмму, и ушли с подиума. В центр зала вышла миловидная девушка и стала медленно и чарующе раздеваться. Алексею нравились подобные зрелища, но ему было неудобно показывать свой интерес перед Аллой. Он взглянул на нее, и уже в который раз удивился - она с нескрываемым любопытством разглядывала красотку.
- Леша, давай сядем поудобнее, - поймав его взгляд, попросила Алла.
Алексей услужливо поставил ее кресло вместе со своим. Молодые артистки одна обольстительней другой продолжали показывать свои прелести, но, вот вышла еще одна, и внимание всех посетителей сосредоточилось только на ней. Высокого роста, с длинными распущенными волосами, с миниатюрной талией и высокой грудью. Весь зал затих, наблюдая за красавицей. После обхода нескольких столиков с исполнением эротических композиций, она приблизилась к Алексею: «Познакомиться бы с ней», - подумал он, и решил сделать маленький трюк. Достав, незаметно свою визитную карточку, он завернул ее в денежную купюру и протянул стройной «мисс вечер». Она, ощутив, что вместе с деньгами есть еще что-то, не подала виду, изящно положила все за резинку трусиков, и с достоинством удалилась. После ее ухода Алла подозвала официанта, и, спросив, как зовут самую красивую стриптизеру, заказала ее номер на «Бис», чем опять нимало удивила Алексея.
- Мне нравиться все красивое, - ответила она Алексею, уловив его немой вопрос.
Марианна, как, оказалось, зовут звезду, разделась еще раз, потом сидящие рядом любители приобщиться к прекрасному, заказывали ее еще и еще.
Ресторанная жизнь текла своим размеренным ходом. Официанты суетливо сновали взад-вперед, выполняя заказы, снова играл оркестрик, сливаясь с гулом голосов посетителей которые были уже изрядно навеселе. Около, двух часов ночи в шумное веселье вломились инородные фигуры трех верзил. Они молча уставились на присутствующих свинцово-тяжелыми насупленными взглядами, отчего в душной атмосфере повеяло неприятным холодом. Проходя к сервированному столику в конце зала, один из них задержался возле Вержбицкой и, смотря на нее, процедил сквозь зубы:
- Женщина, хочешь попробовать горячего мужчину?
Алексей встал вплотную к жлобу, закрыв Аллу:
- Ты что-то перепутал, тебе в другую сторону.
Верзила, схватив за узел галстук, стал его закручивать, пытаясь придушить Тодорова. Алексей одной рукой долго не мог оторвать от себя хама. Правую руку Тодоров не вынимал из кармана брюк, держа рукоятку газового пистолета. Физиономия хама вызывала омерзение, Алексею хотелось всадить заряд в гнусную рожу, но он не вынимал пистолет, боясь не успеть загнать патрон в ствол. Жлоб, сообразив, почему у противника рука в кармане отошел на шаг:
- Что, хочешь ножом пырнуть, или выстрелить? Ну давай… Занимайся своей женщиной.
После чего развалистой походкой пошел к своим.
- Гад, - еле сдерживаясь от злости, Алексей поправлял галстук.
Оставить просто так нанесенное оскорбление он не мог. Реагировать на хамство необходимо было мгновенно. Если «братва» не получала отпор, то начинала наглеть и становился неизбежный «наезд» с требованием денег.
- Сейчас посмотришь «маски-шоу», - сообщил Алексей своей не на шутку встревоженной спутнице. Позвав официанта, Тодоров попросил его:
- Слушай, позвони моему шоферу, скажи, что Леша просил приехать, потому, что выпил и сам не в состоянии. Хорошо?
Продиктовав номер и сунув бумажную купюру на прощанье вежливому пареньку, Алексей стал рассказывать какой-то анекдот. Каково же было удивление Аллы, когда через пятнадцать минут в зал ворвалась толпа вооруженных автоматами людей в камуфляжных костюмах и в черных масках. Алексей показал им рукой на троицу в конце зала. Сперва окружив, а затем, выдернув оцепеневших жлобов из кресел, их обыскали и, сковав наручниками, утащили прочь. Операция заняла не более одной минуты. Алла даже не успела испугаться, как и все остальные поздние посетители. Музыканты не перестали играть на инструментах, очередная девушка – стриптизера продолжала красиво раздеваться. Зло было наказано, справедливость восторжествовала. Алла посмотрела на Тодорова и ласково попросила:
- Леша поехали домой.
Алексей уговорил официанта сесть за руль своей машины и подвезти их к дому. Алла, даже не просила увезти ее к Баратову. У себя в квартире, уверенный, что «все будет нормально» Алексей расправил одну двуспальную кровать, приготовившись спать вдвоем. Но, чмокнув его в губы, Алла поблагодарила за чудесный вечер, и сказала, что будет спать одна. Сплюнув в душе от досады, и чтобы не испортить прекрасное чувство, возникшее между ними, вконец, обескураженный загадками, которые постоянно преподносила восхитительная женщина, Алексей отправился почивать в другую комнату. «Что за удивительная женщина?», - думал он, засыпая.
Утром, необходимо было съездить на «конспиративную» квартиру «Орфея» и навести там порядок. Однокомнатная квартирка служила местом для размещения партнеров фирмы, когда те приезжали по делам в Новотуринск, а также иногда, для конфиденциальных встреч. Вержбицкая хотела пожить там, пока находилась в Новотуринске. Алексей не стал будить сладко спящую женщину, тихо затворил дверь и закрыл замок на ключ, думая скоро вернуться. Застывший за ночь мотор долго не заводился. Поездка в другой конец города заняла достаточно долгое время. Да и в квартире пришлось повозиться. «Что за привычка, как специально, оставлять свои вещи, наверное, место хотят застолбить», - возмущался Тодоров, складывая в мусорное ведро предметы женского туалета и прочий мусор, скопившийся за последние выходные.
Алексей смог вернуться домой только к обеду. Открыв дверь, он увидел Мадам Вержбицкую с плотно поджатыми губами, весь ее вид не сулил ничего хорошего. В убийственной тишине зловеще прозвучало:
- Где вы были Алексей Александрович?
На миг Тодорову показалось, что с ним, после очередного «засиделся на работе» разговаривает жена. «Если сердится, значит, не равнодушна», - мелькнула в голове радостная мысль. Собрав волю в кулак, как боксер на ринге, глядя прямо в глаза, и как ни в чем не бывало, уверенным тоном парировал:
- Ездил в автосервис, там сделали развал и схождение колес, а то что-то машину заносить стало в гололед. Думал что быстро поправят, но затянули время.
- А, я уже всех обзвонила. Не могу, от вас уйти вы меня закрыли и бросили. Баратов спрашивает меня по телефону: «Где ты находишься?», а я и сказать ничего не могу. Он говорит: «Посмотри в окно, что ты видишь?», я ему рассказываю, а он понять не может где ваша квартира. Я и злюсь и смешно. Почему вы так долго? – последние слова Алла произнесла через всхлип слез.
- Извини, дорогая...
Ненужные слова остановились в груди, ее томные зовущие глаза кричали: «Иди ко мне!». Горячая волна бросила их друг к другу. От сумасшедшего поцелуя они чуть не свалились прямо в прихожей на пол. Алексей еле смог устоять, и подхватив ее на руки, не отрываясь от ее губ, понес в спальню.
От внезапно возникшей страсти бешено колотились сердца. Руки, пытаясь
