сказать, что сегодняшний вечер ничем не выделялся от других аналогичных, весенних. Правда, сегодня, он был пропитан той самой свежестью, которую мы так ждём после зимней усталости и да, весь он был полон летающих по ветру феромонов любви и счастья. Когда солнце садится за горизонт, наступает пора для поцелуев. Темнота раскрепощает и выпускает людские чувства наружу. Мы становимся более уязвимыми и более сантиментальными. В нас проявляется больше агрессии, злости или чего-то ещё. Луна словно манит нас за собой, поговаривая о некой былине, способной открыть нам мир полный странствий и загадок - тайн, которых не видывал самый зоркий соколиный глаз и которые были скрыты от дневного человека. Все мы вышли из темноты и туда уйдём. Она наша мать и именно поэтому в ней, мы столь откровенны с самими собой и другими.
Украшенная голыми стволами аллея набережной, пылала в огнях фонарей и светящихся гирлянд. Лавочки пустовали. Редкий день, но всё же бывает и такой. Она шли, державшись за руки. Что было с ними до этого мгновения и, что сулила им судьба после, они бы никогда не узнали и, наверное, отказались бы знать, потому что, минута счастья стоит слишком дорого, чтобы растрачивать её на ненужный хлам. Жить одной секундой, дышать так, словно это твои последние вздохи. Всё тело пропитано мурашками и блаженством. В руках дрожь, на устах ветер. Молчание придавало им нечто необычное, что-то романтическое и опьяняющее. Шарм пустоты и обречённости. Две фигуры во мраке, и силуэты теней, гуляющие вокруг. Невозможно описать то, что никогда не чувствовал. Даже самая тонкая струна будет брать ниже, если она не натянута. Они думали каждый о своём, но у обоих была одна основа. Мельком переглядывались как школьники, шкодливо улыбались. Неловкая шутка или сарказм, странная интонация в голосе, потому что сегодня он был при параде, как и хозяин и даже кеды, даже кеды были как будто новые.
- Такая легкая дрожь! - прошептала Катя. Ветер слегка обдул ее личико, и волосы нежно коснулись Лёшиного лица.
«Их запах! Какой у них запах!», - это всё, что он мог позволить себе осознать, по-прежнему думая, что спит.
- Луна безумно светит. Как тебе круглый жёлтый фонарь, вон тот, на небе? - сказал он, не поворачивая головы. Ветер собирал мутную морскую гладь и выдувал на берег её холодный аромат. Сегодня они были заодно, играли как по нотам, чтобы этот вечер оказался колыбелью зарождающихся чувств.
- Ага... Через неделю будет праздник в университете, пошли?
- День рождение проректора, это не праздник.
- Ну, они снимают клуб и приглашают всех желающих.
- Кто они? Кать, мне смешно до боли. Едва ли кто-то оспорил это решение, принятое одним единственным человеком. Туда и Аманду позвали?
- Ну а куда же без неё. Естественно она там будет!
- Хех, заставит одеть всех девушек юбки из овечьего меха и упаси Боже, если заметит хоть на одной - фатиновую.
- Да ладно тебе. Думаешь, ей не хочется примерить что-нибудь элегантное и красивое?
- Думаю, нет!
- Ну, так мы идём?
- Мы? Я уже могу командовать? - с надеждой спросил Алексей.
- Если пойдешь со мной, то на один вечер так и быть разрешу.
- Хм, надо подумать, может быть, я хочу себе госпожу.
- Ах, госпожу? Это тоже можно устроить.
- Хорошо, какой клуб?
- Алгоритм.
- Какое ужасное название, не находишь?
- О да! А ты, дед Алексей?
- И я!
- Как там Стас? - вдруг спросила Катя.
- Не знаю, - помрачнев, ответил молодой человек.
- Он принимает, да?
- А? А видно?
- Видно. Их видно сразу. Кстати, он тоже предлагал мне погулять с ним.
- Что? Да ладно!
- Ну да. Я была у тёти, а он живёт рядом, ну ты знаешь. Встретились с ним на улице и разговорились, собственно, вот так.
- Я не знаю, где он живёт Кать, мы с ним очень близко общаемся, но по умолчанию никогда не лезли в дела друг друга. Считали, что у каждого из нас своя жизнь, и каждый волен делать в ней свой выбор.
- Ну и дураки. Он пропадёт Лёш!
- Я знаю...
- И какой же ты ему друг?
- Никакой... Я... я... - Алексей пару раз кивнул и отвернулся в сторону, поймав бодрящую струю свежего ветра.
- Ладно, извини, это не совсем моё дело. И...
- Я пытался. Я был у него в больнице, в тот день, когда его сердце остановилось. Я видел его родителей, но не поздоровался с ними, предпочитая остаться незамеченным. И когда Стас очнулся, когда его сердце удалось завести, тогда я был очень счастлив, очень! Сколько было разговоров после этого! Сколько я просил его завязать, и он обещал мне! Он клялся всем, чем хочешь, но каждый раз врал! Но мне плевать, я всё равно остаюсь рядом, хотя последнее время реже. Теперь он даже на телефоне экономит...
Катя сидела, молча поджав колени к груди. Она обняла ноги руками, опустив вниз свою блестящую от фонарного света голову.
- Ладно, не будем об этом! - сказала она. - Я не должна была начинать.
- Да, давай не будем! - сухо дополнил Алексей.
И тут, не говоря ни слова, он поцеловал её в самую маковку...
Ветер нагонял всё больше. Начался дождь. Небольшой такой, грибной дождик. Он капает себе тихо, постепенно пропитывая ткани одежды. Послышались мелкие шажочки бегущих на последний автобус.
- Думаешь, стоит попробовать? - спросила она его.
- Уже пробуем Кать, и нет смысла сомневаться в чём- то, если ты этого хочешь. Лучше разбиться в неудаче, чем потом, жалеть о не сделанном.
Когда-то звёзды из мультика «Король-лев» казались самыми яркими на свете. Музыка добавляла что-то трогательное и робкое. А сам Симба был больше похож на человека, чем на маленького хищника. Звёзды завораживают взгляд. Когда мы одиноки или влюблены, когда мы ищем ответ или просим помощи, мы всегда поднимаем свои глаза к небу, полагая, что мудрые короли, смотрящие на Землю с горящих светлячков, поддержат нас и придадут сил.
Так, ближе к трём часам ночи, они разошлись. Лёша решил пройтись домой пешком и всю дорогу, впитывал напористые порывы, кружащего и играющего чувствами ветра. Ах, этот ветер, он понимал гораздо больше тысячи людей, он знал куда больше, чем каждый из нас. Именно за такие моменты, мы благословляем жизнь и в старости, каждый новый день с ностальгией и покалыванием в груди, пролетает мимо, отдавая эхом молодости и тех моментов, которым мы обязаны всей своей душой...
Ночь выдалась тихой, но бессонной. Спать не хотелось, совсем. Мысли писали диссертацию, каждая по своей теме. Кошмарное чувство, наравне с бредом и жаром, но всё же, ощущения куда более приятные, чем, если бы это была агония. Ты можешь проговорить сто слов в секунду и не знать их значений, ты будешь ворочаться и периодически проваливаться в сон, но твой мозг тут станет будить тебя вновь и вновь. Обычно при бессоннице человек сильно злится на всё окружающее его существо, но если он влюблен, то ни один пожар и ни одно наводнение не способно вызвать в нём столь ярый гнев в эти минуты. Мы постоянно волнуемся, когда впервые испытываем это, но позже, с течением времени, эти чувства становятся более лояльными к нам и нашему восприятию мира. Мы мгновенно забываем эйфорию, и только новая весна способна разбудить новую страсть.
«Вы когда-нибудь видели блеск той самой звезды на пустом, наполненном вязкой чернотой небе? Я видел. Вернее не саму звезду, а лишь облик, но блеск был ослепляющий и очень яркий. Смотря туда, вверх, замечаешь только её, фон уже не имеет никакого значения. Каким бы он ни был. Свет разрушает даже самую непроглядную тьму. Она, постепенно, но уверенно пульсирует всё с большим радиусом, заставляя смотреть на неё и, в конце концов, даже слепой, у которого вся жизнь была похожа на это ночное небо, даже он её замечает.
Ах, Катя, я знал, был уверен, что мы встретимся, я ждал тебя, ждал даже тогда, когда мне было всего лишь десять, возможно не осознавая всего этого как теперь... но ты сидела во мне как та, пылающая на небосводе мрака, звезда. Сколько раз я прокручивал как старую пластинку нашу первую встречу на скамейке в коридоре?! Я не знаю, но это было довольно часто. Увидев её, я понял всё бессилие этого мира против одного единственного слова - любовь».
Она способна менять людей, города, вслед за ними, целый мир и саму жизнь. Любовь кроит нас по своим лекалам. Впиваясь корнями в твоё хрупкое тело, она разрушает его, создавая новое, которое будет подвластно только ей, той, из-за которой ты не спишь самыми тихими ночами и не ешь за самым пышным праздничным столом. И если мы, люди – пастыри любви, разносчики этой инфекции, то зачем нам прятаться от неё, избегать, убегая вдаль и скрываться в облаках чёрного и непроглядного небосклона?
«Я думал о ней целыми днями, я ждал новой встречи как чёрт ждёт новую грешную душу в своём затхлом мирке». Мне было очень плохо, я болел, во сне я бредил, а просыпался от ужасной лихорадки по всему телу, которая шпарила меня своим кипятком с ног до головы. Катя была не такой как все те, которых я знал или с которыми я что-то пробовал склеить. Она была сверхновой. Она знала меня на все сто двадцать пять процентов! На столько, насколько я сам не знал себя! Она понимала, что я чувствую, она никогда не играла с этим и всегда приносила мне лишь радость. Когда ей было плохо, она просто прижималась ко мне и закрывала свои глаза! Он боялась увидеть этот свет другим, без меня... и я боялся, ещё больше боялся, увидеть этот свет, без неё».
Вечерами, если погода или величайшее словосочетание «жизненные обстоятельства» мешали им встретиться - они общались по телефону, интернету, писали друг другу смски, а когда шёл дождь, он рисовал её имя на запотевших окнах своей квартиры.
Сколько нужно денег для любви? Если вы скажете, что нисколько то ошибётесь, если вы скажите, что любовь штука дорогая, то тоже ошибётесь, всего на всего потому, что ни черта в этом не понимаете. Любовь, как и любое другое состояние, нуждается в подпитке, а чтобы была подпитка, нужны деньги. Причём баловать друг друга неожиданными подарками или походами по магазинам нужно взаимно, ведь любовь-то общая. Экстравагантные выходки, как например сумасшедший букет цветов или билет на концерт его любимой группы - это необходимое составляющее любви, то, благодаря чему каждый из нас ощущает свою надобность в этом чувстве и другом человеке. Но любовь - это не только подарки и поступки, любовь - это ещё и взаимопонимание, игра чувств, её колорит, который бьёт ключом изо дня в день, срывая крышу, кидая вызов и заставляя доказывать самому себе и второму, что ваш новый мир куда лучше прежнего, что это не необходимость как унылая и загруженная серыми оттенками работа, а настоящее, искреннее чувство, способное перевернуть привычную обыденность с ног на голову или иначе, как угодно лишь вам.
«И каждая наша новая встреча начинается с робкой улыбки. Она согревает меня, мою душу. Её поцелуи делают из меня пушистого мальчика, застенчивого и доброго парня в семейках. Она просто обворожительна. Вот мы садимся на скамейку, держась за руки, я начинаю нести какую-то чушь, она улыбается, делится со мной своим сюжетом, тем более что у нас теперь так много общего: наш университет, наш Стас, появляющийся только в эпизодах, мальчик в белом галстуке, что поёт по ночам у её дома, взывая к балкону некую Динару, и мы сами, без нас не обходится ни одна мысль. Мы нужны себе в наших диалогах, может быть потому, что есть необходимость утверждаться в этих чувствах вновь и вновь,
