Они стали постоянно проводить время вместе, дни напролёт, час за часом, минуту за минутой. Каждый день их видели где-нибудь, довольными и счастливыми. Правда их никто не обсуждал, потому что они не были выдающимися учениками, детьми звёзд и не имели супер талантов. Как же это чертовски хорошо, когда твоя мозаика легко клеится. Это не значит, что она настоящая, это всего лишь круто, просто по-детски круто!
****
- Темы вашего семинара будут следующие:
1) Инвестиционная привлекательность российских инжиниринговых компаний в международном инжиниринге; 2) Критерий риска и его пределы в инжиниринговой отрасли; 3) Доходность лидирующих российских инжиниринговых компаний и её тренд; 4) Математические методы осуществления инжиниринговых операций на международном рынке; 5) Спрос на интеллектуальные ресурсы в сфере инжиниринга. Все эти темы я хочу видеть в полном объёме и надлежащем качестве. За каждый неверный шаг буду снижать баллы. Вы должны всё тщательно просчитать и составить развёрнутый статистический и факторный анализы по каждой практической теме. За теоретическую тему три дополнительных вопроса. Те, кто не отвечает на следующем семинаре по причине недостатка тем, пишут контрольную по всем.
- Ну, она и животное, - прошептала Лина. - Я считала, что женщина должна быть куда более лояльной в жизни.
- Лояльность как эластичность, есть вещи, на которые она не распространяется, - прошептал в ответ Алексей.
- Сумничал?
- Ну так.
Прозвучал очередной гонг, толпа живых и отчасти бешеных человеческих организмов начала суетиться в поисках выхода и скорейшего восстановления после полуторачасовой каторги. Со всех кабинетов разом послышались оживлённые голоса, выражающие и счастье уходящего предмета и горе продолжающегося дня.
Стас мучительно ходил взад-вперёд, то и дело, опиравшись ладонью о свежевыкрашенный подоконник. Его взгляд дёргался: от пола к потолку, от потолка направо - к стене и снова вниз. Выворачивающих из-за угла людей, он тщательно сканировал, постоянно высматривая кого-то. Наконец, увидев знакомые очертания в толпе, он словно лягушка длинным языком, своими руками выудил из потока кого-то, и они вместе отошли, к ещё тёплому от ладони Стаса, подоконнику. Юноша, которого поймал Стас, был Пашей, тот самый, что застал их с Лешей в столовой и уговорил пойти в актовый зал. Руки его лежали глубоко в карманах узких штанов. Сам он был слегка на взводе, то и дело шмыгал носом.
-Ну... - окликнул его Стас после некоторого молчания.
- Есть... Не тут. В туалет пошли, - нервно прогундосил Павел.
Оба пошли в туалет, оглядывая по дороге свой тыл. Первоначально проверив каждую из кабинок, Стас заговорил:
- Мне нужна гарантия.
- Гарантия самая что ни наесть сильная.
- Да, разве? Надеюсь, ты не принёс мне ту дрянь, после которой я, так же как и ты буду насиловать собак?
- У каждого своя реакция, от марки это не зависит.
- Ну-ну. Чистый?
- Один из лучших! Ты деньги принёс?
- Да барыга, вот на.
- Ммм, ещё сто.
- Какие сто, - вдруг непроизвольно крикнул Стас, но испугавшись собственного голоса, начал материться. Он уткнул своё лицо в дрожащие ладони и прошептал:
- Ладно.
Минут через пять оба направились к выходу. Скорым шагом, они намеревались уйти отсюда, пока их никто не увидел, но...
Вдруг Стас одернул второго за плечо и, поднеся указательный палец к губам, издал тихое шипение: «Т-с-с-с-с».
- Тут кто-то есть, слышишь воду? кран открыт, кто-то умывается, - испуганно прошипел Стас.
- Боишься, что он слышал наш разговор? - поглядев на деревянную перегородку в виде дверцы, отделявшую их от стоящего у крана человека, прошептал Паша.
- Не знаю, но шум воды, скорее всего не дал. Ладно, просто боялся, что он сейчас выйдет. Давай быстрее.
И оба стремительно вылетели из туалета, после чего, смешавшись в толпе, растаяли за первым же поворотом.
****
Лёша, бегая то вниз, то вверх пытался найти двух людей: Стаса и Катю. Никого из них не было. Вторая оставила ему сообщение, что будет ждать его вечером у фонтанчика. А первый: «Ну как всегда»... в общем, вы понимаете.
«Скука» подумал он и, зайдя в свою аудиторию, сел на стул, достал изрисованную тетрадь и закинув взглядом подальше в окно, принялся сходить с ума.
На остаток дня, учебная камера содержала в себе всего лишь половину группы: ровно тех, кто, не поддавшись соблазну, решил досидеть последнюю лекцию, а потом уже с легким сердцем выветриться отсюда, да побыстрее.
****
Стас извивался от боли, он не находил себе места, его тело пронзал страшный озноб и он, как первый раз, стиснув кулаки перед уколом у доктора, закрывал глаза, разбавляя мучительные отголоски в голове различными планами на после... Украдкой, он смотрел на маленький пакетик, перемотанный резинкой.
«Самый белый... белый, белый, самый чистый трубочист», - раздавалось у него в голове.
«Как же раскалывается моя башка... как же она болит. Я же всего лишь немножко, некстати как руки тварь, абстинентный синдром говорил доктор, как щупальца пальма, пальма, нюхтар этот аромат, чай реже, чем больше, тем выше... Смерть - черепок и два крыла, ангельских, чтобы дать оправдание себе».
- Эй, - как гром среди ясного неба донеслось из-за спины.
Это был Паша, раздавленный и вялый, он шел, как будто разгрузил тысячу вагонов в один день, а после двадцать четыре часа работал на шахте, не разгибая горбатой спины.
- Ты же не ищешь себе оправдание, да чувак? - сливая все слова в одно, проговорил он.
Его лицо плыло. Глаза потухли, мимика отражала скорее даунистического больного, чем уставшего от работы человека.
Стас нервно сопел. Он ненавидел этого парня, наверное, потому что, он один из немногих, кто был в курсе всех дел. «Я не прощаю обид», - вспоминал Стас и сдавливал свои кулаки. Паша знал, насколько глубоко Стас заигрался в своих реалиях и теперь, едва ли слезет, а он всячески поможет ему не слезть.
-Едва ли ты остановишься парень, - загундосил Паша, во всю шмыгая носом.
- Я и не собираюсь придурок! Ты даже не представляешь, что значит чувство свободы, не то, что у тебя, вмазался и отгрёб на десять минут! Это тебе не в коммунизм играть! Ведь свобода – это статус независимости, пусть даже в вымышленном тобою мире. Я надеюсь, никто пока не знает о наших взаимоотношениях?
- Пока никто, но если ты будешь клеить свою задницу, где попало, то это рано или поздно вылезет в свет и тогда, я отрежу тебе голову, - проговорил первый и добавил: - Ладно, чувак, иди, употреби, кабинка пустая, а я отваливаю, не хочу больше нюхать чьё- то дерьмо.
Паша ушёл. Стас остался один, в подвальном помещении, где располагался платный туалет. В помещении было довольно тускло. Его идея по поводу свободы могла быть оправдана чем угодно и какими угодно доводами, но... запомните, если вас штормит в сыром тёмном и полным человеческими экскрементами месте, то значит дела у вас дрянь и труба, пожалуй, даже ближе, чем светлый образ Девы Марии.
«Сначала в универе за углом, теперь чёрте где, а завтра... будет ли завтра? С каждым днём мне надо всё больше, но это так прекрасно, что аж жопа чешется».
Кафель уже давно почернел от грязи, лужи мочи, исписанные и обшарпанные кабинки с изгаженными и обколотыми унитазами едва ли могли привлечь кого-то ещё, кроме как сильно страждущих в этом вопросе, ну или в некоторых других о которых не принято рассказывать в приличном обществе. Они: Стас и его мерцающий фантом, которого он уговаривал бросить, сидели здесь уже целый час, пролетающий посекундно. Парень мучился, решал, кто он и куда пойдёт дальше, по какой дороге, что выберет для себя. Будет ил его путь достижением той свободы, о которой он мечтал или это станет ещё большей зависимостью от реальности? И наконец, решил...
****
- Два рожка? - спросила Лина у Алексея.
- Ну, если нас двое, то, очевидно, да.
После пар, оба решили прогуляться по парку, который располагался рядом с университетским садом. Там, по обычаю своему, стоял весенний лоток с мороженным и газировкой.
- Ты ещё никогда не красила свои губы так ярко и вызывающе.
- Я думаю, это потому, что у меня депрессия, а ты уже мутки-мутишь на обе стороны, да Лешка? - задумчиво спросила девушка.
- Берк был классным человеком, но моя скорбь, увы слабее, чем весеннее обострение, - прозвучал ответ, спустя некоторое время, которое было нужно для пережёвывания шоколадной глазури.
- Кто же она?
- Катя с бух. учёта.
- Катя?
-Ну да.
- Да нет, просто не знаю такую.
- Так вот и я, доучился до третьего курса и никогда прежде её не видел.
Лина откусила побольше от рожка, после чего, тут же добавила:
- Я так понимаю, ты уже решил с кем пойдёшь на праздник...
- Ты про тот, что в Алгоритме?
- Именно.
- Тогда да. - Он загадочно улыбнулся.
- А я не пойду...
- Почему нет?
- Ну...
- Ммм, от части тебя понимаю, но с другой стороны неплохо было бы тебе развеяться. Пары так напрягают.
- Подумаю.
Весной люди выползают на улицы. То тут, то там, они повсюду: гуляют, пьют, общаются, засоряют город. Деревья оттеняют их от нагревающего по фаренгейту солнца и доставляют им море удовольствия, особенно если тень падает прямо на скамейку. Погулять после учёбы весной, это невероятное удовольствие. Пройтись пешком, поболтать ни о чём и просто слямзить какую-нибудь сладость. Это самая гармонизирующая безмятежность в жизни - последний её рубеж перед взрослой жизнью, в которую ты окунаешься с головой как раз после получения диплома. По сути своей, это тот момент, который остаётся в голове у многих взрослых людей. Они вспоминают его как замечательнейший подарок судьбы, потому что именно в двадцать лет большинство по-прежнему остаются детьми, ломая голову над тем, с чем свяжут остаток своей жизни. Мы ярко представляем себе, что близится эпилог и вскоре нас пустят по ветру, словно бумажных змеев и лететь нам куда-то вдаль, куда глядят глаза и несёт воздушный поток. Но пока есть студенческий и тебя пускают по нему в столовую, то можно без проблем наслаждаться всеми прелестями этой весны.
- Лин.
-А?
- Знаешь у меня такое чувство, что я бываю одновременно в двух местах,- неожиданно сказал Лёша.
- Ты шутишь?
- Нет.
- Значит ты спятил.
- Я тоже так думаю. Меня будто кроет. Вот на прошлой неделе, утром, я уже подходил к университету, как вдруг меня окликнула Катя, и я понял, что ещё сижу на своей автобусной остановке.
- А она живёт, где и ты?
- Да... да причём тут это? Мне может быть к психиатру записаться? А?
- Может, поговори с родителями. Ты уже как-то упоминал о своих странностях, так ведь?
- Да так. Они меня врятли поймут.
-Я тебя тоже не очень понимаю. Но предполагаю, что ты пьёшь скотина.
- Нет! Чёрт.
- Не знаю, не знаю. Сходи.
Алексей почувствовал, что разговаривает будто бы с манекеном, с такой пластиковой фигуркой, которая отвечает ему по избитому годами сценарию. Дуратское чувство, что вокруг тебя всё не настоящее. И каждого, даже вон того голубя в луже, начинаешь подозревать в сокрытии реальности.
- Вот блин - вдруг спохватилась Лина, внезапно остановившись и прищурив глаза.
- Что такое? – спросил удивленный приятель
- Торт. Я должна забрать заказной торт, у отца сегодня день рождение!
- Ну и ну, и