Дневник вездесущей пылинки

его руке тряпка, а главное, он припёрся ночью и почему-то босиком. Если ты тут хозяин, так кого боишься, перед кем на задние лапки? Я думаю, ночь была темнее себя. В её глазах кривлялся заревой огонёк. Откуда этот отсвет, я не знаю. Во мне нарастала всполошливость. Даже заберись я к Богу за пазуху, меня и там будут тревожить эти блики.
   Он - шасть к знамени и давай вытирать лужицу. Долго тёр, шепча что-то, потом перевернул тряпку и стал тереть другой стороной. Я никогда не видела шефа на коленях да ещё физически вкалывающего. Не глядел ни на знамя, ни на камеру видеонаблюдения. Блин, да он сразу ринулся к лужице, он знал... Я - знаю, но ведь я вездесущая пылинка, от которой не так-то легко избавиться. Я оседлала видеокамеру, вынуждена бодрствовать и наблюдать. 
   А он не пылинка, не дрожит при появлении толстожопки. Тут духу шефова не было, им даже не пахло. Я его французские духи отлично отличаю от других. Значит, либо красный блик способен видеть сквозь стены, пронзая каждую насквозь, либо лупатый зрачок, на котором я сижу, не настолько слеп в темноте, как кажется.

47
   Знамя колыхнулось: шеф резко поднялся с пола. Тряпка в левой руке, правой нащупал в кармане ключ. Как будто не тряпка, а его гляделки вобрали с пола кровь. На меня - ноль внимания. Блин, да он и не знает обо мне. Ну, чудом спаслась какая-то соринка, наблюдает неотступно за ним. Так в ней языка-то нет, тем более длинного, который он привык слушать. Да и вообще для него тут вакуум. 
   Если такое представление издавна сложилось, он его не изменит. Не привык. Хрен с ним. Мне по фигу. Если б ещё и толстожопка меня не замечала, можно было б жить припеваючи. Кого, однако, он боится растревожить до того, что босиком припёрся? Не нас же, считанных пылинок, переживших всестороннее чистилище?
   Исчез тихо-тихо, как и появился. Надеюсь, глаза у меня всё же лучше приспособлены к темноте. По краям бывшей лужицы кровь засохла, он не смог отдраить её. Тряпкой орудовать тоже надо умеючи.

48
   Я не работала - лишь наблюдала. И откуда такая усталость? Разве может неподъёмная ноша вместиться в пылинке? Помнится, мне хотелось в один миг сорваться с потолка и упасть в вонючую лужу вместе с подружками. Я не решилась на это. А почему? Разве груз, обрушившийся на меня, лучше мгновенной смерти? 
   Стало жаль себя, своего пушистого тельца и собственной невесомости. Тем самым я обречена на страдания. Не предала подруг, не мучила живую куклу, не убивала другую. Почему же эти «не» вдруг стали «да»? Почему я, маленькая пылинка, в одночасье ощутила причастность к злодействам? Может, потому, что мне не понятен их смысл? Или по той заурядной причине, что всё состоялось у меня на глазах? 
   Я не знаю ответа, но чувствую: к моей ноше липнут новые гирьки, и я не в силах их оторвать. И вовсе не уверена, что смогу и дальше тащить неподъёмный груз.

49
   Что ж делать, реальные бродят босиком, а я вообще не реальная. Толстуха думает: она всех нас повывела, потому что ей, должно, кажется - пылесос всосал всё движимое, обсосал недвижимое. Это я так догадываюсь. Ведь уборщица не верит тряпке, а пузану верит. Тот жужжит, как мохнатый шмель, не переставая, и толстожопка молится на его неутомимость.
   Если шеф доверяет этой бочке, то зачем тогда он припёрся после пылесоса с тряпкой? Уборка проведена - значит, всё чисто. А если остаётся на полу не вода, а кровь, то грош цена генеральной уборке. Блин, попробуй догадайся в мутной чехарде о моём существовании, что на руку всем спасшимся. Коль не свалилась с потолка, то уж в этом гнезде как-нибудь усижу. 
   Я одна из немногих пылинок, которые знают: реальные даже босыми ногами оставляют такие следы, которые не вывести вонючей водой и таким же душистым подхалимажем.

50
   Успокоение нежданно-негаданно снизошло на меня, и я уснула, будто выплыла из времени, где тикала нервная стрелка. Не было ни моря, ни речки, ни грязноватого пруда, ни ручейка, еле-еле подающего голос. Был всегда тёмный склад, а в нём - куча угля, в основном, антрацита, хотя попадались и куски тусклой породы. На одном из них сидела наша гадалка, светлее ночи, но темней дня. Мы боялись её.
«Сгорите вы все, - вещала она. - А меня выбросят на помойку, отшвырнут, как использованный презерватив». Тасовала карты, усиливая страх.
   Её глаза - это антрацит, освещённый пламенем, а может, и освящённый тоже. 
Тех пылинок, что унесли с углём в двух больших вёдрах, я никогда больше не видела. Может, пылинки и правда сгорели.
- Что всё это значит? - робко спросила я, посмотрев в зияющие очи.
Ворожея усмехнулась и перестала тасовать колоду.
- А как ты избежала огня?

51
   Я рассказала ей о том, чего она не могла видеть... Только вынесли два ведра с углём, как за нашей дворнягой погнался, может, с намерением растерзать, крупный свирепый пёс. Будто позавидовал, что собака имела к зиме утеплённую конуру возле склада. Хозяин поставил на землю ведро и запустил в нахала куском угля. Чужак отскочил, огрызнувшись, и убежал. Вместе с нехитрым снарядом я вылетела на волю, хотя мне было не так уж плохо среди подруг.
   - Блин, наглый налётчик спас тебя от поджарки, - сказала гадалка. - Ты хоть помнишь, как он выглядел?
- Разве это имеет значение?
- Это имеет вечное значение.
С последними словами гадалка положила на колени несколько карт.

52
- Он был чёрным, как ты.
- А-а-а, вот оно что! - протянула гадалка. - Ты - дама трефи, у тебя на пути пиковый король.
Она показала пальцем на одну из карт.
- Впрочем, он своё уже совершил. Дороженька заколодела-замуравела из-за некой дамы пик.
- Вот-вот, это она. Пики пузатая.
- Замысел гложет её. Что это за птица?
- Рабочая по комплексному обслуживанию. Так говорит о ней главный.
- Рабочая? А я думала, по меньшей мере, леди Макбет.
- Почему?
- За ней красный шлейф.
Ворожея ткнула ещё одну карту, лежавшую на коленях.

53
   Я рассказала ей, как пиковая дама недрогнувшим ударом остановила сердце живой куклы.
- Живой куклы?
- Да. 
- Ты ошиблась, чадо мое. Не бывает живых кукол.
   Я стала доказывать ей обратное, говорила, что своими глазами видела, как кукла сучит ножками.
Гадалка покачала взъерошенной головой.
- А я говорю тебе: не бывает живых кукол - есть человек.
- Ты хочешь сказать, она заколола человека?
- Нет, чадо моё. Сия дама нарушила его формулу. Свою формулу имеет даже кусок угля, на котором ты жила. У человека она более сложная.

54
- Её формулу тоже нарушили.
Я пояснила, что накануне кудрявчик нанёс даме пик в образе куклы шесть ран. Последняя могла оказаться смертельной.
- Кудрявчик? - переспросила ворожея. - Не он ли это?
Кивнула на покоившегося на коленях трефового валета.
   Кучерявый, волосы до плеч. Отдалённая схожесть. Другой просто быть не могло: засаленной колоде почти столько лет, сколько самой гадалке. Я не представляю их раздельно.
- Две формулы, а в чём смысл?
- Ему не удалось нарушить.
- Почему?
- А почём я знаю? На всё воля Господня.
- А ей?
Гадалка указала пальцем на сплошную красную масть, окружившую трефового валета.

55
   Я всё думаю, почему у неё глаза так зияют, и склоняюсь к тому, что в них разнообразная бездна премудрости. Задолго до опасности упреждает её дыхание. Впрочем, мой уголь-мой дом очутился в ведре на верху - чистая случайность. Как и то, что по соседству оказались слишком большие куски для того, чтоб запустить в собаку. 
   Вот она, извечная старуха, валяется в пустом сарае, никуда и никогда не рыпается. Породу отшвырнули в дальний угол да там и оставили. А я, глупая, несообразительная пылинка, знаю теперь всё-всё. 
   Во сне у меня раскрылись глаза и натолкнулись на два горящих уголька мудрой ворожеи. Они просветили меня, однако не посоветовали, как жить дальше, но я и сама знаю: надо крепче держаться за насест и не обращать внимания на заваруху внизу, если она меня не касается.

56
   Часы напротив показывали четверть часа после того, как осторожный человек запер дверь снаружи. Я узнала уйму нового для себя, не высовывая за порог носа. Толстожопка нарушила формулу кудрявчика. Его окружали шестёрки и семёрки бубен. Он может теперь в любую минуту концы отдать, если ещё не отдал. А мне его жалко. Пьяного почти в стельку фурия осинячила так, что сливовая шишка едва умещалась на лбу. Вот как толстуха слила свою злобу. Ну, пропил зарплату до копья. И что с того? Зарплата дело наживное. А как он попрётся с синяком на работу? 
   Только внешне иудей. Настоящий в ответ осинячил бы так, что и синяков не было б видно, а долго помнила бы. Этот же валет нагнул голову, поднялся и поплёлся, держась за стену. 
   По большому счёту, мне до фени. Пусть хоть волосы друг другу повыдёргивают, я всё равно не начну возникать, останусь ниже плинтуса, тише травы. Мне выпендрёж ни к чему. Хорошо уже то, что при такой её свирепости меня кондрашка не хватила. А чему быть - того не миновать. Окочурится кудрявчик - толстожопка притишится.

57
   Я всё думаю, почему еврейки все сплошь хитрые да изворотливые, а я простодушка - подушка. Толстожопка выпытала бы у ворожейки нечто важное для себя. А я? Уши развесила, когда надо спросить, есть ли в этом помещении недосягаемое местечко. Видеокамеру могут убрать. Это первое. А второе: я их вижу - значит, могут увидеть и меня.
   Тогда насест превратится в могилу. Уборщица не спеша поднимется по лестнице с вонючей тряпкой и начнёт протирать. Хлорка меня изведёт одним запахом, который я научилась распознавать из тыщи. Уверена, что тут есть более безопасный уголок. 
Я не буду видеть их, зато перестану дрожать от страха. Знать бы, где эта палестинка. А там, глядишь, король пик придёт на помощь, и я окажусь в вожделенном местечке. 
Пусть они нарушают формулы и разрушают равенства. Формулу нарушить можно, а разрушить её нельзя. Равенство можно разрушить, но оно вновь восстановится.

58
   Когда снежинки перестали мельтешить за окном, темнота сгустилась. Я думаю, даже кот не видел бы дальше собственного носа. Мрак тотчас был озвучен скрежетом замка. Дверь распахнулась, вошёл бородач, босой, как и предшественники. 
   К моему удивлению, он не стал закрывать дверь - шмыг сразу к знамени. Шустряк. И глаза всевидящие. Вынул из кармана носовой платочек и давай им шуровать пол как раз в том месте, где елозил шеф. Я знала: он пытается оттереть засохшую кровь. Когда не получилось, послюнил уголок носовика. До сих пор поражаюсь: от пятен ни фига не осталось. Не слюна, а стиральный порошок. 
   Протёр это же место сухим уголком платка. Умеет работать. Бороду левой рукой придерживает, чтоб не чертила по полу и коленом невзначай не наступить. Аккуратист. Я вздохнула с облегчением: линолеум под флагом сверкал, как после толстухи, улыбчиво суля мне спокойствие до утра.

59
   Бородач прошептал что-то, стоя на коленях. Поднялся, отряхнул штаны. Я видела: он совершенно не беспокоится об открытой двери, и это мне было в новинку. До него здесь как будто старались опечатать темноту, захватив её в свою собственность. Он же темноте словно давал волю: хочешь - смывайся, чересчур не заморачиваясь, без тебя обойдусь.      Она и не заморачивалась, и не уходила. Бородач запер дверь снаружи. Темь усилилась до того, что стала похожей на гадалку, большую часть жизни прокантовавшуюся