Твари. Том 2.

«Я».
Больно совсем не было. Только ощущение тоскливой безысходности и непоправимой потери чего-то Великого и Божественного. Это заставило меня встрепенуться.
Ну уж нет! Так просто без боя я не сдамся!
Я сжала челюсти, так что зубы затрещали, и что есть мочи вцепилась мыслью в душу, удерживая её внутри.  Началась борьба, где победителем мог стать лишь один из нас.
Тут глаза демастра резанули по мне огненной злобой, собрав воедино остатки сил, он рванул сверкающий световой сгусток на себя, и «меня» вдруг, как тряпицу, протащило вслед за ней через позвоночник к груди и выбросило наружу.
И последнее, что я увидела перед тем, как провалиться в бездну – это округлившиеся от испуга глаза херувимчика, женский вскрик и то, как кулём падает на землю моё второе тело...

***

Я сгустком сознания висела в подвижных клубах сизого тумана, таком плотном и непроглядном, что не могла различить даже собственного тела, хотя и чувствовала, что оно у меня имелось. Руки, ноги, голова – я ощущала их так же, как и в материальном мире, могла шевелить, но не видела. Немало выбивало из равновесия и полная дезориентация в пространстве. Здесь не было ни верха, ни низа, ни боковых сторон, никого тяготения или направленности – важна была только суть движения.
Вдруг неподалёку от себя я шестым чувством ощутила шевеление, а сразу вслед за этим послышалось тихое, недовольное ворчание потревоженного зверя. И поскольку это было единственным признаком чьего-то живого присутствия, я, вытянув невидимые руки перед собой, как слепец на ощупь, рванула в том направлении.
Почти сразу же мои ладони наткнулись на сегментную мягкость, сухость и гладкость, натянутые на твёрдую, круглую основу, как куски кожи на футбольный мяч. Пройдясь ощупью по выпуклостям и сеточке впадин, я схватилась за торчащие отростки по бокам и притянула непонятный предмет к себе, чтобы рассмотреть его поближе.
Но когда туманная дымка внезапно разошлась, предо мной вдруг предстала перекошенная крайним раздражением рожа моего демастра! Как оказалось, я держала его голову за уши и пялилась на безволосое серо-зелёное темечко, испещрённое бороздками змеиной кожи.
Это вампиру не понравилось, и его сузившиеся глаза бусинки полыхнули огнём презрительной ненависти. Пасть твари раскрылась, и из неё полился такой желчной поток нечленораздельных слов, похожих на бессмысленный набор шипяще-согласных звуков, что у меня уши в трубочку свернулись! По ядовитой злобе, что он выплёвывал, можно было догадаться о тех заковыристых эпитетах, которые широким потоком шли в мой адрес.
Испугавшись, я оттолкнула от себя эту змею и отлетела на безопасное расстояние, с опаской наблюдая за крайне растревоженным, рассерженным моей вопиющей наглостью вампиром. Он же остался на том самом месте, где я его и оставила, и я могла только гадать, что тварь предпримет в следующее мгновение. Сама я вступать в схватку с монстром желанием не горела.
Так и пялились мы друг на друга некоторое время, пока от созерцания твари меня не отвлекло еле заметное, как сдвиги тектонических пластов, изменение, происходившее в самой сердцевине моего естества. Что-то огромное, мощное, уже много веков дремлющее и устрашающе неотвратимое, как лава, поднималось на поверхность души из глубин моего духа, пока не подошло к самой границе, отделяющей разум от сознания, и, прорвав барьер, не хлынуло сокрушительным потоком в каждую клеточку, каждую частичку моей сути. Оно без единого пробела заполнило собой всё пустое пространство от макушки до кончиков ногтей и заставило дух воспламениться сокрушительной яростью.
Я уже была не я. Я была Властью, я была Силой, я была Законом, Карающей Десницей и Всепрощением одновременно. Я могла двигать небом и землёй, гасить звёзды, подчинять народы и ради забавы смешивать целые миры…
- Как ты посмел, СМЕРД! – взревел мой Глас, и демастр в одно мгновение съёжился до размеров горошины. Я задыхалась от переполнявшего меня гнева.
Он был никем! Пустым местом, не заслуживающим даже того, чтобы мой взор проверял, куда ступает нога. Всего лишь сорной травой, мелкой букашкой, земляным червём, гнидой, жалкой блохой на собаке Повелителя...
- Как ты посмел прикасаться ко мне?! Ко МНЕ?!!! – мой яростный взгляд метал молнии, которые достигнув трепещущего демастра, оставляли на его теле свинцовые ожоги. В воздухе запахло палёной кожей. - Убирайся прочь с глаз моих! СЕЙЧАС ЖЕ!
Лёгкий шелест мысли в голове - и презренное существо, находящееся на самой низшей ступени иерархии, провалилось в бездну.
Его нет, чувство праведного гнева и коробящей брезгливости отступает, и я, начинаю озираться по сторонам, определяя своё местонахождение.
Стоило только раздражающему фактору исчезнуть, как моя сила парусом развернулась в пространстве, разгоняя клубящуюся тьму, разошлась щелочным раствором, и передо мной вдруг предстал фантастически дивный мир.
Я стояла на краю широкой зелёной долины, окружённой со всех сторон острыми, как зубы чудовища, вершинами гор. А в самом центре, не доставая до земли десятка сантиметров, висела перевёрнутая вверх ногами конусообразная скала с идеально ровной площадкой наверху.  Такая огромная и неприступная, что на неё не отважился бы взобраться ни один альпинист на свете, ни в одном из всех существующих миров. Она, как гордая обитель, стояла особняком от всего остального мира, и даже птицы, долетавшие до её основания и кажущиеся отсюда маленькими точками, держались от неё на почтительном расстоянии.

На меня мощным ливнем обрушилось ощущение принадлежности к этому месту. Этот суровый, невыразительный, безрадостный, лишённый ярких красок мир был моим домом. Мир, основой которого являются лишь две определяющие составляющие: Власть и Сила. Власть и сила в той или иной консистенции, той или иной пропорции, той или иной степени взаимодействия между собой. Если они у тебя есть – ты на вершине. Если нет – тогда твой удел жалок и незавиден. Ты – ноль.
Но все эти видения и ощущения промелькнули передо мной лишь на краткое мгновение, а потом всё снова заволокло дымкой и исчезло за пеленой серой субстанции. Сила, позволившая мне приподнять краешек завесы, иссякла, и я почувствовала себя оторванной маленькой звёздочкой, заблудившейся в бесконечности.
Я снова была Тиной, застрявшей в пугающем своей мертвенностью пространстве.
Как же мне отсюда выбраться?
Меня пронзила вспышка отчаянного страха.
Но отчаяние – плохой советчик. Для начала нужно было взять себя в руки и пораскинуть мозгами. Поэтому я задушила в себе всплеск паники и попыталась просканировать туман, но ничего кроме неживой пустоты почувствовать так и не смогла.
Новая вспышка страха застрять здесь навечно – и жёсткое, беспощадное подавление!
Ничего, прорвёмся!
Сейчас где-то далеко отсюда, так что это даже казалось сном, моего возвращения ждал Зайн. Он наверняка с ума сходил от беспокойства и наворачивал круги возле моего бездыханного тела.
Вот умора-то будет, если я возьму да и не вернусь! Обломаю ангела.
А если, и правда, не вернусь…?
В душу заполз холодок.
А как же тогда мама? Что будет с ней, когда Зайн покажет ей мой труп? А Вера, а Ромка? Кто прикроет их спины от таких, как Костик? А друзья…?
Как долго вообще может протянуть тело без души? Может, я уже валяюсь там в коме, как Лилька?
Нет, нужно было срочно отсюда выбираться!
И тут я скорее почувствовала, чем увидела тонкую световую нить, как струна натянутую до предела и убегающую от меня в марево тумана. Я даже смогла прощупать её рукой, ухватиться как за верёвку и нырнуть в туннель, закрутившийся в жгут при одном только моём приближении…

***

…Вынырнула я уже в своей реальности, и на меня тут же навалилась вся тяжесть статичной материи. Она давила безысходностью, неподвижностью, монументальностью, не давала дышать, пригибала к земле мысль и оплетала сознание цепями забвения. Убивающая тоска в мгновение ока разлилась в груди, заполнила её до краёв и ядовитой чёрной патокой просочилась в сердце.
Господи, что со мной такое происходит? Откуда взялась эта подавленность, которая свинцом легла на грудь и не давала вздохнуть? Душа разрывалась на части от ощущения, что всё впустую, жизнь бессмысленна, и все мои трепыхания бабочки - жалки и смешны. Мне никогда не выбраться из паутины прошлого и не устремиться к небесам.Никогда…
Но ведь я же жива? Я же вернулась? Так что же меня так гложет, в чём причина?
И тут перед моим внутренним взором всплыло видение того самого мира, который случайно приоткрылся мне на мгновение. Тот мир, из которого я когда-то, очень и очень давно пришла в человеческий.
Вот оно! Именно знание моего прошлого и того, кем я являюсь по своей сути, и не давало мне покоя! Покоя, которого я, похоже, уже никогда не обрету. Мой такой ясный и чистый мир, где принцип движения к Свету заключён в борьбе со Злом, с громким треском разваливался на куски, хороня заживо под обломками веру в светлое будущее. Весь смысл моего существования обратился в пыль и развеялся ветром отчаяния над опустевшим сосудом бытия.
Продолжать жить? А зачем? Какой смысл? Что это даст? Сколько ещё воплощений мне придётся пройти, прежде чем я хотя бы на шаг приближусь к Вратам Рая? Десять, сотню, а может тысячу?
Чёткое осознание той точки, в которой я сейчас находилась, и ту бездну пути, которую мне ещё предстояло пройти, наполняло душу отчаянным унынием.
Но с другой стороны… Что же заставило меня в своё время отказаться от того, что я имела в том мире?
Ощущение той безграничной, сокрушительной силы и власти, что были у меня там, нет-нет, но порой всё ещё пробегали искрами в глубине разбуженного духа.
Так что же заставило меня скинуть «нажитое» и прийти сюда «голой», чтобы влачить существование беспомощным, раздираемым низкой самооценкой человеком? Человеком, жизнью которого я раньше с такой легкостью пренебрегала?
Но оглядываясь назад и прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, я не могла уловить ничьего чужого принуждения или давления. Никакой катастрофы или фатальных факторов, которые привели меня в эту точку. Всё было совершенно на добровольной основе.
Так значит, во всём этом был заложен определённый смысл? Значит, жить и бороться с тёмной стороной внутри своей натуры стоило?
Груз неопределённости спал, и впервые после возвращения я совершила глубокий животворящий вздох…
Стоило только воздуху заполнить мои лёгкие, как я вдруг с удивлением поняла, что пространство вокруг меня тоже расширилось, опало и, выпустив поток облегчения, задышало. Звуки проснулись, а вмороженное время возобновило свой бег. Словно мир только и дожидался того момента, когда я окончательно определюсь с решением, приняв сторону либо жизни, либо смерти.
- Она очнулась!  - донёсся до меня радостный возглас Зайна, но я не склонна была разделять его восторг по поводу данного обстоятельства.
- Слава богу! – шумно вздохнул где-то сбоку Вецер.
Я неохотно раскрыла глаза и утонула в лучистой, небесной синеве ласкового, любящего взгляда, так больно резанувшего по моему кровоточащему сердцу.
Из уголка глаза непроизвольно выкатилась одинокая слеза.
- Ты плачешь? – встревожился Зайн. – Не надо, глупая! Всё уже