Сказание о бесссмертных.

мог его достать. Ведь я же поклялся.
 - Кого достать, зачем достать, ты мне можешь объяснить толком.
 - Бож, ну как ты не поймёшь - Базук.
 - Да при чём тут Базук... Как, - неужто ты вновь повстречал своего кровника.
 - Ну вот, наконец-то ты понял.
 - Ну и...?
 - Всё, - в этом мире больше нам встречаться не придется. На этот раз он от меня не ушёл.
 - Ну, тогда, тебе только ради этого стоило пройти такой путь, и покропить своей кровушкой местную землю. Я очень рад за тебя и за твою семью. Наконец-то они отомщены, и тоже радуются в мире предков.
 - А как там наши - видимо не желая теребить прошлое, перевёл Идар разговор на другую тему.
 - Наших едва половина осталась. Очень многие в последней схватке полегли, много раненых. Световида с Межамиром так тех не хуже тебя отделали, уж и не знаю, выживут ли.
 - Да я то что, кости целы, денёк другой отлежусь и хоть снова в бой.
 - Ну и хорошо. Тогда я сейчас схожу за нашими, да мы тебя к себе заберём.
 - Твердислав, - обратился к стоящему рядом юноше Идар, - сходи, разживись чего-нибудь поесть, что-то аппетит у меня появляться стал, да и такого дорогого гостя не угостив отпускать негоже.
 - Твердислав улыбнулся и, кивнув, побежал выполнять поручение раненого.
 - Бож, - немного смущаясь, обратился к другу Идар.
 - Я тебя слушаю, - видя колебания Идара, весь во внимание превратился тот.
 - Помоги мне сесть, надоело лежать... Скажи ты мне друг?
 - Ну давай, выкладывай что там у тебя, - усадив товарища, поинтересовался Бож.
 - Да я вот хочу попросить тебя. Давай-ка Твердислава с собой заберём. Жалко парнишку, сиротой остался. Он хоть и молод еще, но воин...
 Идар не смог договорить, так как его слова утонули в громком смехе товарища.
 - Ты чего?
 Да так, - попытался сделать серьёзное лицо Бож, - просто подумал, что, ведь если Твердислав не против, и мы его заберём с собой, то ведь и Снежну одну оставлять тоже нельзя.
 - Конечно нельзя, - не догадываясь, что его обходной манёвр уже раскрыт, подхватил Идар предложение друга.
 - Бож опять, не удержавшись, разразился хохотом.
 - Ну чего ты ржёшь?
 - А когда вернёмся домой, проведём мы вас между двух огней, не к этому ли ты клонишь?
 - А хоть и так, ну и что? Что тут смешного?
 - Ничего, я просто рад за тебя. Вижу, что действительно скоро уже подымишься. Рад что тебе наконец, после того как ты потерял жену, понравилась эта девушка Снежна, но только так как это сделал ты, об этом другу не сообщают. Ведь мог бы и без всяких хитростей сказать.
 - Ну вот и считай, что сказал. И вообще, настоящий друг всё и без слов должен понимать.
 - А я всё и понял, - опять засмеялся Бож.
 Идар, улыбнувшись, сжал руку товарища, и по-видимому устав от долгой беседы, он прилёг и закрыл глаза. Полежав какое-то время, он опять взглянул на Божа и вымолвил с видимым удивлением:
 - Ты ещё здесь? Давай, иди за нашими, и быстрее забирайте меня домой.
 К ночи Идар был уже в лагере, где после ратных трудов расположились на отдых их воины. Снежна с братом по просьбе Божа согласилась перебраться в их стан и присматривать за раненым Идаром. Там, ожидая пока тяжелораненые поправятся, чтобы можно было их, не опасаясь причинить им боль, взять с собой в обратный, не близкий путь домой, воины Божа простояли ещё несколько дней.
 Готы действительно ушли, и о них ничего не было слышно. Между тем лето близилось к концу, о чём свидетельствовали появившиеся кое-где на деревьях желтеющие листочки. И хоть дни стояли ещё тёплые, но приближалась пора уборки урожая, и надо было возвращаться домой. А потому в Дубах, куда, после сражения с готами привёл войско, заменивший скончавшегося от ран Гржима Карп, людей с каждым днём становилось всё меньше и меньше. Пришёл прощаться и Нискиня он уходил со своим войском домой, в дремучие леса на далёкую реку Уж. За эти дни они очень сдружились с Божем, и вот приходилось расставаться. Тут перед расставанием они и поклялись друг другу, что всегда и во всех бедах будут по первому же зову приходить на помощь друг другу. Прощаться с новым товарищем пришёл и быстро идущий на поправку Идар. Он стоял, положив руку на хрупкие плечи Снежны, которая по-прежнему не отходила от своего больного.
 - Ну, счастливо оставаться, нам пора, - как всегда улыбаясь, стал прощаться Нискиня. А подойдя к Идару и Снежне, и прощаясь с ними, пошутил.
 - Эх, какую девку проворонил разиня. Смотри Идар береги её, а то ведь приеду и украду.
 - Да уж, коль здесь не смог украсть, то дома, будь спокоен, охранить её сумею, полушутя, полувсерьёз ответил Идар, и нежно взглянув на Снежну, прижал её к себе.
 - А что меня охранять, - слегка смутившись, тихо проговорила Снежна, - ведь самый лучший охранник это моё сердце.
 - Ну, с таким охранником и целое войско поклонников не страшно, - улыбнулся ей Нискиня,- тогда за Идара можно не беспокоится, и подал на прощанье обоим руку.
  А через день после прощанья с Нискиней, отправлялись домой и люди Божа. С ними шли и Снежна с Твердиславом.
 
 
 
 
 Возвращение домой.
 
 Четыре дня спустя, после описанных выше событий около трёх сотен пеших и конных воинов приближались к большому городищу на крутом берегу реки. Это возвращались домой участники похода на Буг. Более двух седьмиц назад, от этого самого городища, уходили они помогать соседним славянским племенам, оборонять свою землю от лютого врага. Далеко не все из тех, кто ушел, возвращались сегодня домой. А те, что возвращались, не могли сказать дома, что они вернулись с победой. Поэтому особого торжества по случаю своего возвращения ни кто и не ожидал. Конечно рады будут тем кто вернулся, и оплачут того кто с поля сражения ушёл в царство предков. На том всё и кончится. И все были несколько удивлены, когда подойдя к городищу, ещё издали заметили необычно большое скопление людей.
 - Никак в нашу честь такие сборы? Удивился один из воинов.
 - Скоро узнаем, - без особого оптимизма ответил, не оборачиваясь, ехавший верхом, впереди колонны Бож.
 И действительно, когда подошли ближе все поняли причину такого необычного скопления народа. Вся площадь была заполнена людьми. В центре из сухих брёвен были сложены два больших кострища, на которых ровными рядами было уложено полтора десятка трупов. Народ собрался проводить в последний путь своих сородичей.
 - Что здесь произошло, - кто это их? - поинтересовался Идар, протискиваясь вперёд.
 Огромного роста детина с удивлением оглянулся на пытающихся пробраться ближе к кострищу людей, но узнав Идара и Божа, приветствовал их, дружелюбно кивнув головой.
 - Приветствую вас соседи, с возвращением. Слухи доходили, потрепали вас готы...
 - Слухами земля полнится, - ответил после приветствия Идар.- А тут что случилось?
 - Да известное дело что, аланы из степи налетели. Третьего дня мы урожай на полях убирать начали. А вчера они наскочили. Не много их и было, сотни три, а вишь ты, беды сколько наделали. Свалились как снег на голову...
 - Ты спрашиваешь, что произошло? - перебивая великана, обернулся к ним стоящий в первых рядах Рогул.
 Рогул был одним из известнейших среди славян, живущих на порубежьи со степью мужей. Был он довольно красноречив и тщеславен, а как воин славился своим горячим нравом, безрассудной смелостью и яростью в бою. Но, не смотря на все эти его качества, соотечественники особой любви к нему не испытывали за его очень жестокий и неуживчивый нрав. Так, например никто из воинов не помнит случая, чтобы Рогул пощадил поверженного противника или привёл из сражения пленника. Кода его однажды упрекнули в чрезмерной жестокости и бессердечности, он ответил:
 - Когда я вижу перед собой врага, моё сердце переселяется в меч, а меч не умеет любить, он умеет только убивать.
 За это его часто называли Рогул - Каменное Сердце. Но, тем не менее, лучшего вождя в походе возмездия или для преследования грабительского отряда степных разбойников трудно было и придумать. В свои сорок лет он был ещё достаточно силён и гибок, а присущее ему чрезмерное упрямство были гарантом тому, что он будет преследовать врага, пока не настигнет и не уничтожит его. Правда, после этого он, с несвойственной славянскому воину заносчивостью, любил превозносить свои подвиги и возносить себя выше небес, приписывая все заслуги исключительно себе. И вообще, любил всегда быть в центре внимания. Вот и сейчас, выступив вперёд, он говорил намеренно громко, так чтобы его могли слышать все окружающие.
 - Я тебе отвечу что произошло. Произошло то, что пока вы губили понапрасну жизни лучших воинов в чужих землях, наши земли топчут наши заклятые враги. Они жгут наши поля убивают наших людей, а я предупреждал. Я предупреждал, но меня тогда не послушали. Не послушали, и что из этого вышло? Вы думаете, мы не знаем чем окончился ваш поход. Всё знаем. Мало того что вы не смогли помочь бужанам и Германарих ушёл не побеждённым, вы понапрасну погубили в чужой земле половину пошедших с вами воинов. Где они? Кто их нам вернёт? А может ты Идар обменял их на эту девку, - Рогул указал пальцем на стоящую рядом с Идаром Снежну. Свежая багровая рана на лице Идара налилась кровью, а рука сама потянулась к мечу.
 - Погоди! - Бож перехватил руку товарища уже готовую выхватить меч и встал между Идаром и Рогулом.
 - А скажи Рогул, - так же громко, чтобы было слышно всем, обратился он к надменно улыбающемуся Рогулу, - что изменилось бы, если бы мы остались дома? Может быть, ты скажешь, что с нашим уходом не осталось воинов, которые могли бы постоять за своих родичей и свою землю? Так оглянись вокруг. Да и сам ты воин не из последних, и не раз водил против степных хищников наше войско, так почему же ты не дал отпор врагу. Почему жалким трём сотням врага, большие силы которого не пришли сюда только потому, что их сдержали те, кого, как ты говоришь, мы понапрасну погубили в чужой земле, почему этим трём сотням врага ни кто не стал на пути? Я знаю, настала пора сбора урожая, люди заняты, но ведь обычно в это время и делают набеги степняки, и мы всегда принимали меры предосторожности. Но ты понадеялся, что пока идёт сражение на Буге, степнякам здесь будет не до набегов. Выходит ты понимал, на какое большое дело мы ушли. Сам же здесь не позаботился и о малом. Значит с тебя, как с одного из самых опытных и знатных среди нас воинов и надо спрашивать за жизни погибших. Выходит не по нашей, а какраз по твоей вине они сейчас лежат на брёвнах кострища.
 Теперь уж не выдержало уязвлённое тщеславие Рогула, и за меч схватился уже он. Не известно чем бы кончилась эта словесная перепалка, если бы в это время старейший волф Белояр не закончил напутственные заклинания, которые он бормотал, обходя покойников уложенных на кострища, и с гневом обрушился на конфликтующих.
 - Не ко времени и не к месту вы ссору затеяли, - раздался его трескучий раздражённый голос, - стыдитесь. Негоже здесь браниться и оружием бряцать. Братьев и сестёр наших в последний путь провожаем. Что подумают о нас наши предки, когда они станут им там, в их мире, в ирии рассказывать о том как мы их провожали?
 И такая сила исходила от этого высохшего старца, что все на кого он обращал взгляд, своих выцветших с годами глаз, поневоле, как напроказничавшие дети, отводили взор и опускали головы. Ведь недаром слава о нём как о великом