ГОДЫ ЖИЗНИ

так как нужна была валюта. Поэтому мысли о РС оставались для меня только «информацией к размышлению». Однажды меня вызвал к себе главный инженер ПКБ В.М. Васильев. В его кабинете сидели двое незнакомых мужчин. Один был представлен мне как представитель фирмы на Кипре, торгующей компьютерами, другой был переводчиком с английского. В.М.Васильев сообщил мне, что имеется возможность приобрести у этой фирмы компьютеры за валюту. Главречфлот предоставляет ПКБ для этой цели 20000 $. Моя задача была определить объём и номенклатуру ЭВМ. К такому разговору я был совершенно не готов, ни в смысле знакомства с РС как таковыми, ни в смысле приемлемых стоимостей, или качества машин. На скорую руку просмотрел список предлагаемого оборудования, который имелся у фирмача. С помощью переводчика попытался выяснить возможности машин. При этом переводчик проявил не только компетентность в этом вопросе, но и явную заинтересованность в сделке. Уже по собственной инициативе он по-русски без перевода пообещал, если мы приобретем эту технику, то он дополнительно бесплатно передаст нам комплекс программ «AutoCAD» для компьютерного черчения. Внедрение такого комплекса было бы революцией в ПКБ, так как открывало бы путь к автоматизации черчения. Мы договорились о том, что я самостоятельно просмотрю списки и попробую определить предполагаемые области применения и на этом основании составлю список закупаемого оборудования. Гости ушли, а главный инженер мне сказал по секрету, что переводчиком был полковник из КГБ, который курирует закупки компьютеров за границей. Наверное он уже имел в этом деле личный интерес. Я наспех попытался получить какие-то консультации в различных организациях, и постепенно у меня примерно вырисовалась картина того, что следовало закупить, исходя из тех сумм, которые нам были выделены. Список включал РС-386 с графическим экраном 19 дюймов и графопостроитель (для графических работ) и 3 РС-286 для универсального применения. На всех машинах была инсталлирована операционная система DOS. Добрую половину стоимости составлял РС-386 из-за специальной графической карты „IMAGRAPH“. Все компьютеры, предлагаемые кипрской фирмой, были тайваньского производства. Я уже тогда кое-что слышал о «жёлтой» и «белой» сборке и опасался, что азиатское качество будет не очень хорошим. Но выбора у нас не было. Компьютеры были заказаны и мы с нетерпением ждали поставки. В ожидании этого я принялся изучать имеющуюся литературу по РС, которой тогда было чрезвычайно мало. В качестве языка программирования на РС выбрал язык „PASCAL“, как первый встретившийся. Так он и оставался у нас, как основной язык для программирования инженерных задач. В этот же период я натолкнулся на описания комплекса для расчёта электронных таблиц „LOTUS-1-2-3“. Сразу стало ясно, что это идеальное средство для автоматизации небольших расчетов силами самих конструкторов, так как не требовалось специальных навыков программиста. А с применением т.н. «макросов» электронные таблицы могли конкурировать и с солидными программами.
Таким образом вырисовывались такие направления применения РС:
переработка большинства программ инженерных расчётов силами нашего сектора
применение электронных таблиц для автоматизации расчетов в конструкторских отделах
применение текстовых редакторов для подготовки проектной документации на компьютере и постепенное освоение компьютерного черчения

К этому времени появились новые версии программных комплексов «Проект-1» и «Декарт» для РС, которые было решено закупить готовыми.

После нескольких месяцев ожидания компьютеры прибыли вместе с командой наладчиков из Москвы. Все четыре компьютера и графопостроитель были установлены в помещении расчетного сектора. Наконец мы имели собственные ЭВМ, «персональные».
КГБ-шный полковник не подвёл и передал 10 дискет с комплексом „AutoCAD“, но без документации. Версия была англоязычная.
Уже первые попытки работы на РС показали, что их освоение значительно проще, чем больших ЭВМ. Операционная система обеспечивала простой доступ к файлам и их обработку. Выяснилось огромное преимущество РС при подготовке текстов с помощью редакторов. Добытый нами текстовый редактор „WD“, очень простой и удобный, сразу завоевал популярность не только у расчётчиков, но и у ведущих конструкторов. Все открыли прелесть компьютерного редактирования с возможностью просто изменять тексты, использовать уже имеющиеся заготовки.
Популярность ПЭВМ возрастала. Расчётный сектор переработал программы расчётов общей прочности судна, освоил новые версии расчётов по теории корабля «Проект-1», комплекса «Декарт». Во всех отделах начали активно использовать электронные таблицы. Были разработаны ЭТ для расчётов нагрузки масс, гребных винтов, парусности, качки и ряда др. Для плановой службы разработали ЭТ расчёта сметной стоимости проектов. Постепенно пропадала необходимость в работе машинисток, так как отделы многие документы представляли уже в готовом отпечатанном на компьютере виде. Наличие под рукой различных программ позволяло конструкторам выполнять многовариантные проработки. Это одновременно увеличивало потребность в машинах. Для лучшего использования ПЭВМ было приобретено программное обеспечение локальной сети, и все компьютеры были объединены между собой, что делало более гибким их использование.
Освоение компьютерного черчения потребовало серьёзной подготовки. В течение месяца я посещал курсы по „AutoCAD“ в ЦКБ «Ленинская кузница». Потом занимался уже самостоятельно по книге, которую удалось купить. Вскоре я уже выполнял чертежи с выводом на графопостроитель. Весь расчётный сектор освоил «AutoCAD» и теперь ни один документ, графический или текстовый, не изготавливался у нас вручную. Сложнее было внедрять в конструкторских отделах. Пришлось мне выступить в качестве преподавателя. В течение полугода в ПКБ действовал семинар по компьютерному черчению, что дало свои результаты. Всё больше конструкторов начинали интересоваться машинным черчением. Изучая «AutoCAD», я познакомился с языком программирования для него «AutoLisp». Это давало возможность не только механизировать, но автоматизировать черчение. Например, мы начали разработку программ для вычерчивания типовых чертежей по заданным параметрам.
К сожалению, вся эта интереснейшая работа была прервана моим отъездом в Германию.
Через 5 лет я приехал в Киев в гости. В ПКБ было уже значительно больше ПЭВМ, чем при мне, но многое, созданное мной и оставленное в рабочем порядке, оказалось разрушенным. Не работал комплекс «Проект-1» из-за несоответствия новой операционной системе. Графопостроитель не работал из-за отсутствия перьев. Соответственно были заброшены работы по «AutoCAD». Сказывалось отсутствие интереса и инициативы. Единственно, где поддерживался определенный уровень, был технологический отдел, имеющий инициативного руководителя Л. Мандельблата.
Те 2 недели, которые я провёл в Киеве, были недостаточны, чтобы исправить положение. Единственно, что мне удалось, это, используя старые знакомства в ЦНИИ им. Крылова, договориться о бесплатной передаче ПКБ нового комплекса «Проект-1».

5.6. В ГЕРМАНИИ.
По приезде в Германию я наивно надеялся найти какую-то работу по своей квалификации. При этом главной заботой было эту квалификацию не потерять, возможно, и приумножить. Для практики я пользовался ПЭВМ, который мой сын получил на фирме, и который днём простаивал. Имея свободного времени более, чем достаточно, я окунулся в незнакомые мне вещи. Прежде всего, пришлось познакомиться с операционной системой „WINDOWS“, раньше я работал только в «DOS». Начал изучение важнейшего для программиста языка «С» и «С++», с которыми мне не довелось поработать раньше. Затем последовали другие языки „PERL“, „SQL“, „JAVA“, „ZENTURA“, „GUPTA“. Сейчас для меня уже не имеет значения, на каком языке писать программы, лишь бы была документация, и программа была инсталлирована на ЭВМ. К сожалению, всё это никак не влияет на мои шансы получить работу, но доставляет большое удовольствие. Но иметь возможность работать только для удовлетворения собственного любопытства тоже не так уж плохо.
Вот я и сижу дома перед «персональным лэптопом» и придумываю для себя  различные новые задачи. Надо же чем-то себя занять!              


6. ЭПИЛОГ

Итак, я живу теперь в Германии, сначала как беженец, а теперь уже как ее гражданин. Еще перед отъездом я не питал особых иллюзий о возможности продолжать здесь активную трудовую жизнь. В возрасте 60 лет искать работу везде проблематично, тем более в чужой стране. Поэтому я рассматривал жизнь в Германии, как своего рода эпилог моей судьбы. Главные надежды и мысли о будущем были связаны с судьбой наших детей и внука. Хотя многое из моих представлений подтвердилось, все же оказалось, что и жизнь «пенсионная» - это еще не совсем конец. Вот обо всем этом и рассказывается в этой главе. Но прежде всего надо коротко рассказать о нашем отъезде из Киева.

6.1. Мы едем в Германию.
Я уже упоминал, что никогда не имел намерений уезжать из страны за границу на ПМЖ. Для этого было много оснований. Наличие родственников, друзей, знакомых, интересная работа и не в последнюю очередь чувство патриотизма. Но постепенно родственники, друзья, знакомые разъезжались кто в Израиль, кто в Америку. Развал СССР, который и отождествлял для меня понятие Родины, сделал бессмысленным для меня чувство патриотизма. К этому следует добавить и всплеск национализма и в Украине и в России и в других республиках бывшего Союза. Все это постепенно меняло мое настроение в части отъезда. Надо сказать, что моя супруга была активным сторонником выезда за рубеж. Но ее агитация мало влияла на меня. Решающим доводом была все-таки опасность для детей и внука от последствий Чернобыля. Так или иначе решение об отъезде было принято, и мы подали просьбу в посольство ФРГ о разрешении выехать туда на ПМЖ. Решение ехать в Германию далось мне не без сомнений. Из памяти нельзя было, конечно, вычеркнуть прошедшую войну. Тем более, что наша семья непосредственно пострадала от немцев. Мои бабушка и дедушка были расстреляны в Бабьем Яру, две мамины сестры вместе с детьми расстреляны в Ростове. Это все оставило, конечно, глубокую рану в душе, которая и по сей день не зажила. Уехать в Америку мы не имели никаких шансов, поэтому такой вариант нами вообще не рассматривался. Самым естественным был, казалось бы, отъезд в Израиль. Но ехать туда я не хотел. Помимо таких причин, как непривычный климат, как постоянная война, была еще одна внутренняя причина. Самый главный вывод, который был сделан мной по урокам Холокоста и всплескам антисемитизма в СССР – неприятие какого-либо национализма вообще. Никакие «здравые» рассуждения о необходимом приоритете «коренной» национальности не казались мне убедительными. Тем более я не воспринимал «исторические» ссылки на право того или иного народа владеть какими-то землями. Мои взгляды, может быть даже не совсем осознанно, носили космополитический характер. Я исходил из естественного права каждого человека жить свободно там, где он живет, вне зависимости от национальности,