ГОДЫ ЖИЗНИ

контингент для туристических бюро. К сожалению, с ростом экономических трудностей в Германии, происходит и снижение возможностей «социальщиков». Но пока еще грех жаловаться. И «социал-туризм» пока процветает.
Эти условия, а также общая с Валей любовь к путешествиям, обусловили наше активное участие в данном народном движении. Еще живя в общежитии, мы сделали себе подарок к юбилеям (мне исполнилось 60 лет, Валя 55) и поехали на 3 дня в Париж. Это была моя давняя мечта. И вот она осуществилась. Не буду перечислять все виденное в Париже. Скажу, что впечатление было огромное.
Затем последовали поездки в Израиль, США, Австрию, Швейцарию, страны Бенилюкса, Италию, Испанию, Францию, Скандинавию, Прагу, Грецию, Англию. Были и поездки по Германии. После поездки по городам Испании я поделился кратко своими впечатлениями о ней с моим приятелем, живущим в США. Он попросил меня описать все более подробно, и я написал путевые заметки об этой поездке в виде четырех писем к другу. С тех пор появилась «традиция» составлять отчет по каждой новой поездке. Появились «литературные шедевры»: «Испанская баллада» (не путать с Фейхтвангером), «Скандинавские саги», «Лондон», «Ибица»,«Альпы». Это все охотно читается в узком кругу моих друзей и знакомых. Да и мне интересен  сам процесс, во время которого я не только вновь переживаю увиденное, но и углубляюсь в историю, географию. Остается документ, к которому я иногда возвращаюсь, чтобы вспомнить то, что было, но забыто. А в нашем возрасте «склероз свирепствует». Жалею только, что начал писать такие заметки поздно. Многие поездки оказались неохваченными.
Еще один немаловажный аспект этих поездок. Это были не только экскурсии, но и визиты к родственникам и друзьям, которых судьба раскидала по разным странам. В Израиле мы встретились со своими близкими друзьями Гинзбургами-Масловыми. Там же увиделись с несколькими моими сотрудниками. Валя случайно встретила на улице в Хайфе свою соседку по Киеву. В США мы встретились с моей 92-летней тетей и ее многочисленной семьей, были на свадьбе у сына моего сотрудника, где собралась половина нашего КБ, там же встретили старую приятельницу, которую не видели лет десять. Нанесли визит моей двоюродной сестре, живущей в Нью-Йорке. У нее же я узнал, что другая моя сестра, о которой я слышал, но которую никогда не видел, живет неподалеку от нас под Ганновером. По приезде домой мы съездили к ней в гости и познакомились лично. В Бостоне мы встречались с Валиными родственниками. Такие встречи, конечно, греют сердце. Я вспоминаю прощальную встречу в Киеве, когда уезжала в США наша приятельница Римма с мужем и дочкой. Одним из последних  был тост «За будущие встречи!». Мы все тогда воспринимали это, как пустую риторику. Прощались же навсегда. Но вот в Нью-Йорке мы снова встретились. Тот «несбыточный» тост сбылся! Будем же «позитивно мыслить» и ждать новых встреч и впечатлений на тропе туризма.

6.8. А что же немцы!

Все, что я до сих пор написал, касается в основном нас, иммигрантов. Ну а что же сами немцы? Какие они? Как они относятся к приезжим вообще и к евреям в частности? Эти вопросы мне много раз задавали и в Киеве, и в Америке, и в Израиле. Надо прямо сказать, что простых ответов на эти вопросы нет. Хотя, безусловно, верно положение, что немцы есть разные, как, впрочем, и в среде других народов. Официальная точка зрения правительства, основных политических партий – толерантность по отношению к людям разной национальности, религии, политических убеждений. Но это официоз. В массе же народа это все совсем неоднозначно. И настроения масс, а значит избирателей, весьма влияет на действия депутатов, политиков. Постоянно появляются какие-то спорные вопросы, имеющие религиозный или националистический характер, особенно во время избирательных кампаний. На муссировании этих тем политики пытаются сколотить себе капитал. Непрерывно продолжается «эстафета» передачи исторического опыта и в личной жизни. Благообразные бабушки и дедушки рассказывают внукам о своей молодости и, конечно, стараются не очень афишировать свое участие в преступлениях гитлеризма, сглаживая и приукрашивая печальную правду. Кто не поверит своему дедушке? И возникают всякие объединения молодежи, основной деятельностью которых является обеление и оправдание немецкой армии, отрицание преступлений против человечности, а заодно возрождение идей нацизма. Подогревает все это и наличие большого количества иностранцев, в основном выходцев из мусульманских стран. Наиболее экстремистские «патриоты» совершают и откровенные преступления против «пришлых». Не способствует воспитанию толерантности и непрерывный конфликт на Ближнем Востоке. Причем симпатии многих, в том числе левых, в основном на стороне «бедных палестинцев», что в определенной мере обращается против евреев вообще. Удивительным образом  сочетаются интересы разных направлений. Так, например, мусульманская молодежь, ощущающая на себе негативное отношение неонацистов, сама ведет себя агрессивно по отношению к евреям. Все эти явления имеют место, но мы узнаем о них в основном из газет и радио.
Я же хочу поделиться только своим личным опытом взаимоотношений с коренными немцами.
Первые случайные встречи оставляют впечатление о немцах , как вежливых людях, готовых оказать помощь, всегда готовых рассмеяться, поддержать шутку. Еще одна бросающаяся в глаза черта – сентиментальность, любовь ко всякому китчу типа талисманов. Немцы любят праздники и празднуют много, особенно летом, когда почти каждое воскресенье происходят всякие мероприятия в разных концах города.
Нельзя не упомянуть и о Кельнском карнавале. Но что бы ни праздновали, обязательной и основной составной частью являются сосиски и пиво. Одно из таких ежегодных событий – «всемирная» пивная биржа, проходящая в нашем Опладене и привлекающая до полумиллиона гостей. Но такая страсть к праздникам, к многолюдью удивительным образом сочетается с «резервированностью» немцев в отношении приглашения знакомых или соседей в гости. Можно наблюдать, как две соседки переговариваются через открытое окно в течение получаса, но никогда не последует приглашение зайти в дом. Именины, торжества предпочитают проводить в ресторанах, кафе или пивных. В отношении иностранцев немцы проявляют известную толерантность, всегда готовы внимательно выслушать, сделать незаслуженный комплимент по поводу вашего немецкого языка. Вместе с тем они проявляют определенное недоверие к чужакам. Я думаю, что все эти черты присущи не только немцам, но и другим народам. Немцы становятся просто агрессивными, если каким-то образом задеваются их личные права и интересы. Телевидение и газеты очень часто рассказывают о настоящих войнах между соседями, в сущности, из-за пустяков. По сравнению с ними ссора гоголевских старичков-помещиков из-за слова «Гусак» выглядит детской забавой. В очередях, которые здесь тоже бывают, люди держат дистанцию друг от друга. Не дай бог кого-нибудь задеть, вы сразу увидите Зевса-Громовержца. Это все очень поверхностные, общие впечатления. Более конкретное знакомство с немцами возможно только в личных контактах, а они у нас не очень широкие. С нашими соседями мы поддерживаем ровные и спокойные отношения. Здороваемся, улыбаемся, обмениваемся парой слов о погоде, о детях. Более близкие отношения у меня в шахматном клубе, куда я хожу раз в неделю. Там главной темой, конечно, являются шахматы. Но беседуем и на прочие темы. «Аборигены» весьма интересуются нашей жизнью, как в Германии, так и в СССР, в СНГ. Иногда проявляют потрясающую невежественность в своих знаниях об этой части мира. Есть в клубе очень любопытный Б.Ш., весьма интересующийся «еврейским вопросом». При беседах с ним обнаруживаются предубеждения, порожденные многовековой позицией христианской церкви. Здесь уместно сказать вообще о роли церкви. Христианская церковь в Германии, вернее две церкви – католическая и евангелическая, существенно переосмыслили свою позицию в отношении других религий и в частности по отношению к евреям. Изменение это в сторону большей толерантности к инакомыслящим. Это выражается не только в идеологических постулатах, но и в практической деятельности. Обе церкви оказывают большую помощь иммигрантам в их интеграции в общество. Это происходит по линии благотворительных обществ «Каритас» - у католиков, и «Диакония» - у евангелистов. Оба эти названия означают «Милосердие». Диапазон их помощи большой – от спонсирования языковых курсов до оказания юридической и материальной помощи. Кроме того, они активно проводят культурную программу. Так недавно мы были на концерте еврейской музыки «Клезмер» в доме для престарелых. Исполнялись мелодии, сочиненные в Варшавском гетто. В зале сидели старые люди, мужчины и женщины, которые очень тепло встречали выступление музыкантов. Возраст присутствующих не оставлял сомнения в их соучастии в «общественной жизни» нацистской Германии. Вот так переплетаются пути жертв и палачей, их потомков. В помещениях церквей часто устраиваются концерты артистов из Израиля, которые имеют значительный успех среди немецкой публики. Так что церковь делает много полезного для создания взаимопонимания между людьми. Странным образом католики и евангелисты никак не могут найти согласие друг с другом в теологических вопросах.
Среди немцев есть настоящие подвижники идей толерантности между народами. Можно привести длинный перечень интеллектуалов, которые активно выступают в печати и по ТВ с этих позиций. Стоит особо упомянуть актрису Ирис Бербен. Я же хочу рассказать о семье Мюллеров, с которыми меня столкнула жизнь. Эта „дама“ иногда создает такие сюжеты, которые и писатели-криминалисты не выдумают. Во время моей работы в ПКБ Днепровского пароходства на телефонном узле работал мастером П.Р. Рабцевич. Мы с ним встречались в связи с установкой или ремонтом телефонов в моем секторе. Тогда я не знал его весьма сложную историю жизни. Наташа работала с его дочерью вместе и продолжала поддерживать с ней отношения и после переезда в Германию. Здесь мы и узнали эту детективную историю. П.Р. Рабцевич, еврей из Пинска, был спасен от расстрела в гетто офицером немецкой полевой жандармерии Крилем. Долгие годы после войны он пытался разыскать своего спасителя, но тщетно. Случайная встреча в Польше с четой Мюллеров помогла П.Р.Рабцевичу разыскать, правда, не самого Криля, а его семью, он сам к тому времени умер. Мюллеры пригласили П.Р.Рабцевича погостить в Германии. Мы тоже встречались с ним и заодно познакомились с Маргарет и Вернером Мюллерами. Особо тесные отношения сложились у Мюллеров с Наташей, которая им помогала в их деятельности, как переводчица. Супруги Мюллеры в начале своей общественной деятельности через приватный фонд, организованный вдовой одного немецкого генерала, занимались помощью бывшим узникам концлагерей, в основном, полякам. Параллельно они вели разъяснительную работу среди немцев, раскрывая преступления нацизма, призывая к примирению людей, к покаянию тех, кто приложил свои руки к преступлениям. После встречи с Рабцевичем они занялись