неинтересно, да и незачем.
Воспоминание пятое.
Памяти Ирины Мисюровой
Эта глава очень грустная. Не всё в студенчестве – только веселье.
Получаю как-то письмо от Андрея Ширшова, в котором он сообщает, что на кавказской туристской тропе встретил Игоря Кизилова. Узнали друг друга не сразу – последний раз виделись четверть века назад. Ну и, как полагается в таком случае, радостные обнимания и «братания». Потому Ширшов и спрашивает, помню ли я такого.
Отвечаю Андрею: «Как не помнить… такого? Угробил Иринку Мисюрову, в жизни ему не прощу!».
Ширшов на это: «Злой ты, злой! Это же когда было! Да и не всё так просто, как мне кажется. Я вот уже сколько лет вожу группы в горы и понимаю, что в той ситуации тоже не всё однозначно было. У каждого в жизни бывают неприятные моменты, потом мы, может быть, всю жизнь за это расплачиваемся. «Не суди, и не судим будешь!» – не мы придумали».
Я не обиделся на Андрея. Но… Нахлынувшие воспоминания, заставили взяться за развернутый ответ моему другу. Итак.
«Решительно не согласен с каждой твоей фразой!!! Тем более не согласен с тобой, опытным руководителем тургрупп! «Не суди, и не судим будешь»? Извини, Андрей Викторович, но стать судьёй меня попросило общество, а судим я не буду, так как, скорее всего, никогда не поведу группы в категорированный горный поход…
27 июля 1982 года. В больнице города Орджоникидзе, ныне Владикавказа, не стало Иринки… Третьего августа мы её похоронили на казанском городском кладбище в Самосырово.
Первого августа приказом ректора КГУ, была создана комиссия под руководством проректора Ярослава Заботина для расследования гибели студентки 181 группы биофака Мисюровой Ирины, 1962 года рождения. В эту комиссию от факультетского комитета комсомола и, как член турклуба, был приглашён и я. Мог отказаться, но не отказался – посчитал своим гражданским и товарищеским долгом. Комиссия работала неделю, каждый день по нескольку часов. Нами были изучены все материалы дела, документы пострадавшей группы, допрошены по одному и вместе все её члены. Руководил походом Кизилов Игорь, 1962 года рождения, студент химфака КГУ. Фамилию его я решил изменить: он по-прежнему серьёзно занимается горами. Не сомневаюсь, что он давно сделал для себя выводы.
Комиссия вынесла вердикт: причиной ЧП в горах Центрального Кавказа стали 17 нарушений (цифру хорошо запомнил), допущенных в ходе подготовки и непосредственно в проведении горного похода второй категории сложности (горной «двойки»).
Время, время... Может, все выявленные комиссией нарушения и не вспомню, но постараюсь. Во-первых, твоя, Андрей, вопиюще-дилетантская ремарка в мой адрес обязывает. А во-вторых, этого нельзя забывать.
1. На момент проведения похода Кизилову не исполнилось двадцати лет и, хотя он и был перспективным горником, вообще не имел права руководить группой. Прямая вина – членов маршрутно-квалификационной комиссии (МКК) городского турклуба кандидатов в мастера спорта Бухарова и Степочкина, подписавших маршрутную книжку, то есть выпустивших группу.
2. У Кизилова не было опыта прохождения горной «тройки», поэтому он не имел права руководить «двойкой». Прямая вина – членов МКК Бухарова и Степочкина.
3. В состав группы Кизилов включил родную сестру-девятиклассницу, у которой не было никакого горного опыта. Но она по возрасту не имела права быть тридцатипроцентницей (по правилам не более тридцати процентов участников группы могут «перепрыгнуть» через одну категорию сложности). Прямая вина – членов МКК Бухарова и Стёпочкина.
4. В маршрут группы был включён участок, проходивший по территории Кавказского государственного заповедника, что неминуемо бы привело к изменению маршрута при рассмотрении маршрутной книжки горными спасателями на месте, в контрольно-спасательной службе. Прямая вина – членов МКК Бухарова и Стёпочкина.
5. Члены группы не прошли медосмотр в университетском медпункте. Мы, если помнишь, задним числом по просьбе тренера Александра Евсеева проходили медосмотр ВМЕСТО членов группы Кизилова (они уже после ЧП, но ещё до того, как умерла Иринка, были на Кавказе). Иначе мать Кизилова, начальница медпункта КГУ, потеряла бы должность, если бы вообще не была привлечена к ответственности. Я лично проходил медосмотр за Игоря! Ты, насколько помню, за Баскакова. Врачи, осматривавшие меня, как Кизилова, улыбались, ибо всё прекрасно понимали. То, что члены МКК Бухаров и Стёпочкин «не заметили» отсутствие медсправок – их прямая вина. А то, что сделали мы, именуется однозначно: подлог или ложь во спасение.
6. Группа участников горной «двойки» в составе: Кизилов Игорь – руководитель, Баскаков Николай – медик, Ионкин Андрей, Сафиуллин Марат, Айдар (фамилию не помню), Воронина (имя не помню), сестра Кизилова (имя не помню) и Мисюрова Ирина. Прибыв на место, добрались до спасательной службы, но встать на учёт не потрудились. Местное отделение контрольно-спасательной службы находилось в начальном пункте их маршрута – селе Дзинага Дигорского района Северной Осетии. Помещение спасателей, видите ли, было закрыто (может, человек на пару минут вышел).
Кизилов не стал дожидаться прихода кого-нибудь из спасотряда и, не поставив отметки в маршрутную книжку, что был обязан сделать, вышел на маршрут. Он лишь вложил в замочную скважину домика КСС записку, дескать, мы такие-то, оттуда-то, выходим туда-то, заканчиваем маршрут там-то, тогда-то.
7. А район-то был закрыт по метеоусловиям – сплошной атмосферный фронт, и «добро» от спасателей на выход группа не получила бы! Хотя это и так было видно невооруженным глазом, но Кизилов упорно гнал группу (не без подначивания, конечно, других «зубров» группы, однако руководителем был он и, следовательно, лично за всё отвечал).
8. Вместо, как минимум, двухдневной акклиматизации группы, Кизилов поутру следующего дня лишь показал, как надо зарубаться ледорубом на леднике Караугом. «Акклиматизация» заняла всего три часа. Он подгонял группу вперёд, несмотря на постоянно шедший дождь.
9. Позже, уже после ЧП горные спасатели доложили, что на группу из 8 человек было только 6 пар кошек и 7 ледорубов. Этого ледоруба как раз не было у Иринки. Группа постоянно меняла показания: сперва говорили – не было, потом – был, но якобы улетел в трещину, хотя, если темляк ледоруба зафиксирован на запястье, то исчезнуть он может только вместе с рукой. Если бы представители КСС провели досмотр снаряжения «на берегу», то и без циклона группу не пустили бы на маршрут. Ведь поскольку группе Кизилова предстояли открытые ледники, без кошек там было нечего делать! Честно говоря, у нашей комиссии сложилось стойкое впечатление, что Кизилов сознательно уклонился от контакта со спасательной службой.
10. После полудня группа начала набор высоты в сплошном «молоке». Следовало бы остановиться, дождаться хотя бы следующего дня, но Кизилов продолжал гнать.
11. Группа дезориентировалась, споря, куда двигаться. Первым на маршруте должен был быть перевал Красивый (категория сложности – 1А). На мгновение небо прояснилось, но, неправильно привязавшись к координатам, Кизилов повёл группу не на Красивый, а на Озерковый (1Б)! Отклонение от курса составило почти 180 градусов!
12. В 18-19 часов Озерковый был перевален с южной стороны (без ледника). Впереди, с северной стороны перевала, показалась верхняя граница ледника Иська, но поскольку по описанию Красивого с южной стороны ледника быть не должно, Кизилов в сгущающихся сумерках этому значения не придал.
13. Группа попала в облако, начала сечь «крупа», заметно похолодало, стремительно темнело. Но и в этой ситуации Кизилов не дал команды организовать групповую страховку основной верёвкой, упорно продолжая подгонять. На вопрос «почему не связались основой», был ответ: экономили время (!). Кизилов в тот момент был уверен, что находится на Красивом!
14. Произошёл обрыв Мисюровой. Ирина, стремительно набирая скорость, скрылась за изгибом ледника. В самом начале скольжения её можно было «зарубить» ледорубом, но кто это мог сделать? Только сам Кизилов – он шёл впереди группы, или Баскаков – он был замыкающим. Ирина находилась в середине растянувшейся на леднике группы, сзади и впереди неё – сестра Кизилова и Воронина. По их словам, глаза у неё в то мгновение были удивлённые, она, похоже, не успела толком понять, что произошло.
Наконец-то дав приказ группе остановиться и связаться основой, Кизилов и Баскаков в связке экстренно спустились по леднику к предполагаемому месту нахождения Ирины. Она была без сознания. Надо сказать, что действия Коли Баскакова, медика группы, были профессиональны и безупречны, хотя он был всего лишь математиком. Это потом было отмечено спасотрядом – во многом из-за его грамотных действий Ирина пожила какое-то время. У неё был перелом основания черепа и размягчение участка головного мозга: «посчитала» затылком на приличной скорости все края трещин, ибо крайне ненадёжная строительная каска тут же сползла с головы. Эх, была бы на ней хотя бы мотоциклетная! Но, справедливости ради, я в то время, не знал никого, кто ходил в такой каске в горы. Перелом костей таза – не в счёт: молодая, срослось бы со временем.
Вспомнилось, какому ненадёжному и несовершенному по сравнению с нынешними временами горному снаряжению мы тогда доверяли свои жизни! Всё было в дефиците. Вечно что-то приходилось «доставать», одалживать, перехватывать, ремонтировать, выкупать списанное в альплагерях, даже изготавливать кустарно. Грудные обвязки, беседки, накидки от дождя, даже штормовые рукавицы я шил сам. Карабины «Ирбис» не замуфчивались, горной обуви хватало ровно на один поход, к тому же «вибры» пропускали влагу – я всегда покрывал их перед походом касторовым маслом. Капроновые верёвки, основы и репшнуры – всё старое. А каково было достать столь необходимые для похода не скоропортящиеся, калорийные продукты: сгущёнку, копчёную колбасу, тушёнку, шоколад?! Но ходить-то в горы хотелось! Полный и грамотный набор «снаряжа» был предметом особой гордости его владельца и зависти других горников.
Кизилов послал Ионкина и Сафиуллина за спасотрядом, но они в тумане потеряли друг друга. Ионкин вернулся назад – сбил ноги. Однако мужественный парень Марат Сафиуллин на второй день дошёл-таки до КСС, встретив попутную группу и поняв, что Кизилов заблудился. Не забуду, как потом отец Иринки, поклонившись, благодарно пожал Марату руку. Горные спасатели привлекли к спасработам туристические группы, что были под рукой, сняв их с маршрутов. Необходимо было вешать перила для спуска пострадавшей по леднику, ибо из-за метеоусловий вертолёт использовать было крайне опасно.
Позже вертолёт пограничников всё же сумел забрать Иринку (напрасно вешали перила!) и доставить её в реанимацию больницы города Орджоникидзе. Всего к спасательным работам, включая членов спасотряда, было привлечено более семидесяти человек. Однако через несколько дней, не приходя в сознание, Ирина Мисюрова умерла. Светлая ей память и Царствие Небесное!
15. А что же группа Кизилова? Они, естественно, свернули маршрут и, с их слов, «испытав большое облегчение после
