доверять. Этот разговор останется строго между нами. И чтобы между нами не было никаких недомолвок, я тоже поделюсь с тобой своим секретом, о котором не говорил еще ни одной живой душе.
Он взял ее руки в свои, опустил вниз взгляд и стал перебирать тонкие пальчики.
- Часто в своих снах я слышу музыку и путешествую в космосе среди звезд. Я знаю, что это звучит дико, но мои сны так реальны, что я и сам иногда пугаюсь тому, что вижу в них. Словами это не описать, но когда я просыпаюсь, некоторые из ощущений продолжают существовать во мне еще долгое время. Я знаю, что мой секрет не так важен, как твой, но ты единственная, кто о нем теперь знает.
Дэн бросил взгляд на лицо Анжелы, желая видеть ее реакцию, но ее глаза выражали лишь легкое недоумение. Она ждала продолжения.
И тогда он решился:
- А еще я встречаюсь там с ангелом и разговариваю с ним, - Дэн нахмурился: - Только я никогда не могу потом вспомнить, о чем именно. Это стирается из моей памяти, как только я возвращаюсь обратно, словно прохожу через невидимый барьер. И еще…, - его лицо просветлело, - я думаю, что это была ты, потому что, как только я тебя встретил, сны с ангелом больше не возвращались. Музыку вселенной я слышу до сих пор, а вот ангел больше ко мне не приходит. Похоже, я нашел то, что искал.
Он нежно очертил пальцами ее лицо и, наклонив голову, коснулся своими губами еще припухлых от их недавней близости ее губ, вкладывая в этот поцелуй всю свою любовь.
Их прервала раздавшаяся трель сотового телефона, которая доносилась из гостиной. Дэн нехотя оторвался от девушки.
- Я сейчас… - как бы извиняясь, произнес он.
Обернув простынь вокруг талии, молодой человек вышел из спальни. Телефон вибрировал на стеклянном столике, где Дэн оставил его перед тем, как Анжела преподнесла ему свой «подарок». Включив по пути свет, он схватил трубку и посмотрел на горевший зеленоватым светом экран. Номер был ему не знаком.
- Да? – спросил он, и услышал знакомый голос.
- Здравствуй, Дэн! - это был его отец. – Весь вечер звонил тебе домой, но там никто не берет трубку. Вымерли вы все, что ли?
Дэниэл вздохнул – отец, как всегда в своем репертуаре.
- Хотел поздравить тебя с Днем рождения, - продолжил тот, как ни в чем не бывало. – Не мог позвонить с утра, был занят. Я не дома, сижу в гостинице в Детроите по делам фирмы. Мама еще не звонила?
- И тебе привет, спасибо, и… нет - еще не звонила.
- Значит я первый, - Дэну послышалось удовлетворение в его голосе.
Из спальни вышла Анжела и присоединилась к нему, присев на подлокотник дивана. Она перебирала его волосы, прислушиваясь к разговору. Дэн глазами показал на бутылку, молча спрашивая не налить ли ей вина, и девушка согласно кивнула. Тогда, не отнимая трубки от уха, он свободной рукой наполнил пустой бокал.
- Кстати, я нашел покупателя на дом в Фентоне, - донеслось до слуха Дэна, и его рука замерла.
Медленно поставив бутылку обратно, он выскользнул из-под руки Анжелы и напряженно подался вперед.
- Какого покупателя? – осторожно поинтересовался он.
- Мы тут недавно с человеком разговорились, выяснилось, что тот ищет гнездышко для своей разросшейся семьи подальше от города. На днях мы ездили в Фентон, и дом им понравился.
«Еще бы! Его только осенью покрасили и обновили», - пронеслось в голове Дэна.
- Пап! – голос молодого человека зазвенел от возмущения. – Мы же договаривались! Я же просил тебя! По-моему, я честно выполняю свое обязательство. Да, ты сам мог это оценить! Тогда, какого черта! – он начал заводиться, забыв, с кем разговаривает, и незамедлительно получил отпор.
- Сбавь обороты! – осадил его отец. – Ты устроил из этого дома музей! Да, я был там и видел, что за несколько лет в нем ничего не изменилось! Ни на йоту! Это мавзолей какой-то! – слова, словно ножи больно резали Дэна по сердцу. Тяжело вздохнув и взяв себя в руки, отец продолжил уже более спокойным голосом: - Ты все-равно там не живешь, а когда созреешь – не известно. По сути, он тебе не нужен. Хочешь ты или нет, но я продаю дом! Поэтому съезди, собери нужные тебе вещи, у тебя несколько дней. Покупатель хочет въехать туда уже до Рождества.
Дэниэл подавленно молчал. Его сердце разрывалось на части. Это все равно, что потерять близкого человека, навсегда расстаться с другом. Этот дом был частью его самого, его прошлого и…, как он надеялся, и его будущего, куда он намеривался когда-нибудь привести свою собственную семью. Но в то же время он понимал, что, как ни горько это признавать, но его отец тоже прав. Заморозив, законсервировав дом на многие годы, он обрекал его на медленную смерть. При этом он думал только о себе. Не будет ли лучше, если тот заживет полной жизнью? Наполнился детским смехом, запахами кухни, семейным теплом, всем тем, чего сейчас он дать ему был не в состоянии?
Но разум все понимал, а сердце не отпускало…
- Ты еще там? – поинтересовался отец, когда пауза затянулась.
- Да, я тебя слышу, - устало и обреченно ответил Дэн. Его глаза были закрыты, а плечи опущены.
Видно желая добавить ложку меда в бочку дегтя, отец добавил:
- Половину денег от продажи я отдаю тебе.
- Мне не нужны эти деньги! - Дэниэлу стало противно.
- Я все равно положу их на твой счет, а как ты ими распорядишься – твое дело. И… - его голос оттаял, и в нем проступили мягкие нотки любви и сердечности, насколько он вообще был на это способен, - не злись. Я, и правда, считаю, что так будет лучше. Еще раз с Днем рождения! Подарок за мной.
В трубке раздались короткие гудки. Дэниэл отключил ее и положил на стол. Он тупо смотрел в пространство перед собой, пытаясь уложить у себя в голове тот факт, что дом для него потерян навсегда.
- Это был твой отец? – раздался голос Анжелы. Дэн и забыл, что она сидит рядом.
- Да, - сказал он и откинулся назад.
- Что-нибудь случилось?
- Он продает дом.
- Тот дом, куда ты меня хотел отвезти на Рождество?
Дэн посмотрел ей в глаза, цепляясь за свою любовь к ней, как за соломинку. Он не ответил, а просто кивнул.
- И что теперь?
- Можем съездить туда вдвоем на этой неделе. Мне нужно будет собрать некоторые вещи и… попрощаться с ним, - он обнял ее за талию и прижался, наслаждаясь близостью ее теплого тела. – Представляешь, он решил откупиться от меня деньгами!
- И как много?
- Понятия не имею. Я все равно не прикоснусь к ним! Они для меня, как серебряники для Иуды.
Дэн потерся носом о ее плечо, вдыхая чисто женский аромат и… пряный запах недавно пережитой ими страсти.
- Ну, и зря… - задумчиво проговорила Анжела, - Я считаю, что ты имеешь на них полное право, потому что по существу это твой дом.
Но Дэниэл уже почти ее не слышал. С нарастающим желанием он касался губами ее шеи, плеча, груди, спустив прозрачную ткань пеньюара вниз, проводя языком по коже, покусывая ее…
- Знаешь… - донеслось до него, как сквозь вату. – Переезжай ко мне.
Отрезвев в мгновение ока, Дэниэл посмотрел на нее.
- Ты, правда, этого хочешь?
Ласково, с полуулыбкой Анжела кивнула, и Дэна пронзила ликующая радость.
***
Суетливо бегая по маленькой квартирке на Север-Хонор стрит, Дэниэл собирал свои вещи. Он не мог скрыть радостного возбуждения по случаю своего переезда к Анжеле. Томас с мрачным видом сидел в кресле и взирал на всю эту суматоху. Радости друга он, почему-то, не разделял.
- Брось, Том! - увещевал его Дэн, видя непривычную молчаливость своего товарища. – Я ведь не в другой город уезжаю! Представь только, какие возможности откроются перед тобой в связи с моим отъездом. Вся квартира в твоем распоряжении. Хочешь – мячи гоняй, хочешь – баб води, никто слова не скажет! Только если будешь закатывать вечеринку - не забудь пригласить старого друга. Стереосистему я тебе оставляю, у Анжелы есть своя.
Но, похоже, перспективы, которые ему рисовал Дэн, Тома не впечатляли. На его лице явственно читались скепсис и неверие в то, что впереди всех их ждет радужное будущее.
- Ладно, Том, - произнес на прощание Дэниэл, подхватывая сумку и протягивая тому руку. – Вспомнишь обо мне в перерывах между своими любовными приключениями - звони, прошвырнемся по барам и клубам.
- Ну, ну… - хмыкнул друг в ответ. – Кто бы говорил. Ты тоже не забывай навещать меня в этой холостяцкой берлоге, - кажется, к Тому возвращалось если не хорошее, то хотя бы терпимое настроение, - а то кто теперь будет меня воспитывать и нос подтирать?
Чувствуя, как отчего-то на душе кошки скребут, Дэн, схватил сумки и выскочил за дверь. Он так спешил убежать от неприятных ощущений внутри себя, что, когда вылетел на улицу, чуть не сбил женщину с коляской, которая проходила мимо их подъезда.
Коляска покачнулась, а ребенок в ней захныкал.
- Простите, пожалуйста, - извинился он, коря себя за невнимательность.
Желая загладить свою вину, он включил свое обаяние и виновато улыбнулся еще совсем молодой матери. Та смутилась вниманию столь симпатичного молодого человека и быстро отвела глаза. Чтобы окончательно расположить к себе женщину, он нагнулся к коляске и заглянул под козырек.
На него с интересом уставилась пара детских, широко открытых глаз.
Глава 15.
Малютка мирно посапывала на руках у Леры. Ее серые глаза, не отрывались от лица матери. И пусть говорят, что новорожденные дети ничего еще не видят, но Лера была уверенна, что ее дочь все прекрасно понимает и замечает окружающие ее предметы и людей. Просто пока она была сосредоточена исключительно на чувственном познании этого нового для нее мира.
Лера ласково погладила детское невероятно гладкое белое личико, пробежавшись пальцами по носику–пуговке, пухлым щечкам и маленькому подбородку с ямочкой. Ее переполняла любовь и нежность к этой крохе. Между ними была удивительно прочная связь, которую девушка чувствовала всем своим естеством, каждой клеточкой тела, как невидимую ниточку, что соединяла их души. Это чувство было для нее в новинку - ничего подобного она никогда не испытывала ни к своим родителям, ни к Никите, ни к кому бы то ни было еще. На руках она держала частичку себя самой, свою плоть и кровь.
За окном ее отдельной палаты частной клиники, в которую ее устроили родители Никиты, ярко светило весеннее солнце, и оживленно сновали птахи среди сочной молодой зелени и белых соцветий черемухи, одуряющий запах которой лился в приоткрытую форточку. Сама клиника располагалась за городом в живописном тихом местечке и занимала здание чьего-то бывшего старинного особняка. Она была окружена небольшим парком со старыми, раскидистыми, в полном цвету яблонями и обнесена по периметру металлической решеткой, выкрашенной в черный цвет. Поэтому тишина и покой здесь нарушались лишь щебетом птиц да приглушенными разговорами гуляющих по дорожкам между деревьями будущих или уже состоявшихся мам и их родственников.
Потревоженная гаммой свежих весенних запахов с улицы, малышка смешно сморщила носик и чихнула.
Лера умильно улыбнулась и поцеловала ее в лобик. От созерцания дочери ее оторвала приоткрывшаяся дверь, в которой показалось сосредоточенное лицо мужа. Увидев Леру с малюткой на кровати, он счастливо улыбнулся, и, обернувшись назад, сказал кому-то за спиной:
- Заходите, она не спит.
Дверь уже распахнулась шире, и комната наполнилась визитерами, одетыми в белые халаты. Здесь были и Лерины родители, и родители Никиты, с ними пришла и Катя. При виде матери с ребенком
