он оставил стоять на столике вместе с початой бутылкой в ожидании, когда девушка присоединится к нему, чтобы вместе расслабиться после изнурительного марафона по магазинам. И чтобы скоротать время, он включил романтическую музыку Элтона Джона, взятую с полки над стереосистемой, и погрузился в мир звуков, прикрыв глаза.
Сколько он так просидел – три песни, четыре? - он не помнил, но ощущение чьего-то присутствия в комнате, заставило его очнуться от грез и поднять голову.
Увиденное сразило его наповал!
Перед ним стояла Анжела, облаченная в прозрачный темно-вишневый пеньюар почти до самого пола, через который едва заметной дымкой просвечивало ажурное черное кружевное белье. По подолу и краям широких рукавов, прикрывавших руки до самых локтей, тонкой линией шла опушка из невесомых перьев, которые мягко колыхались от малейшего движения воздуха. Волосы шелковым шлейфом прикрывали плечи и спину, а ее бездонные синие глаза были широко распахнуты и излучали внутренний свет.
Дэн замер от восхищения, боясь шелохнуться. Сколько раз они с Анжелой занимались любовью, но она никогда еще не представала перед ним в таком виде! Никогда не была столь сексуальна и соблазнительна! А главное – она ни разу не делала этого для него!
Видя его замешательство, девушка подошла и встала между его ног. Дэн подтянулся и сел прямо, не сводя с нее своего горящего взгляда, и его голова оказалась на уровне ее груди.
- Ты думал, что я не знала про твой День рождения? - ее рука потянулась к нему, и ладонь погрузилась в его волосы, ласково перебирая пряди между пальцев. – Глупенький! Я готовила тебе сюрприз на этот вечер.
Не веря в свое счастье, Дэн осторожно обнял ее за талию и притянул ближе. Под пальцами он ощущал шелковистость тонкой материи и тепло ее кожи. Цветочный аромат, который источало тело Анжелы после душа, вкупе с ее собственным запахом, кружил голову и обострял чувства.
По телу Дэна прошла мощная волна желания, и он сглотнул от предвкушения удовольствия. Усадив девушку себе на колено, сдерживая возрастающую в нем страсть, он прикоснулся своими губами к ее, и отдался во власть чувственного наслаждения. Постепенно поцелуй становился жарче, глубже, неистовее, потому что сегодня он не чувствовал никаких границ между ними и ее затаенного сопротивления. Его руки бездумно блуждали по ее телу, чувствуя на этот раз и ее дрожь от возбуждения. Он сам был, как в огне. Эмоции готовы были прорваться наружу и затопить сознание, поэтому Дэниэл собрал волю в кулак и, подхватив Анжелу на руки, понес ее в спальню.
***
Спустя какое-то время, утомленные и пресыщенные они лежали на смятых простынях, и их тела лоснились от пота после безумного сексуального полета. Глаза девушки были закрыты, а ее грудная клетка тяжело вздымалась из-за учащенного дыхания. Постепенно ритм вдохов и выдохов замедлился, пока не выровнялся совсем и не стал размеренным и глубоким.
Дэн лежал на животе и через щель прикрытых век смотрел на любимую. Его рука покоилась на ее груди, и под своей ладонью он ощущал удары ее сердца. Голова была пустой, мысли текли тягуче вяло, и ему не хотелось выныривать из бездонного океана сладостных, эротических грез на поверхность прозаичной действительности.
Его большой палец непроизвольно погладил темную жилку, проступающую под прозрачной, невероятно тонкой и нежной кожей.
Комната была погружена в полумрак предвечерних сумерек.
Девушка, наконец, пошевелилась и посмотрела на Дэна. Ее серьезный, подернутый дымкой взгляд будто изучал его, проходя по изгибам бровей, линии губ, выступающим скулам, а затем снова остановился на его глазах.
О чем она думает сейчас? Что чувствует? Ему хотелось знать о ней все, получить ее всю целиком, до кончиков ногтей. Испытала ли она такое же наслаждение, что и он? Дэн мог бы спросить ее об этом напрямую, но он и так всем своим существом чувствовал, что ответом будет «да». Так откуда же в самой глубине его души затаилось предательское ощущение того, что он что-то делает неправильно?
Может быть, он слишком торопит события? Но, ведь, Анжела сама сегодня раскрылась ему навстречу, инициатива полностью исходила от нее. Этого момента он терпеливо ждал слишком долго - целых полгода, и никогда не давил на нее, давая возможность привыкнуть к его чувствам.
Может быть, он невольно напугал ее своей страстью?
Нет..., он бы так не сказал – она не выглядела взволнованной или испуганной, и в ее глазах нельзя было прочитать ничего, кроме томной усталости и удовлетворения. Тогда что его смущает?
- Я люблю тебя, - произнес Дэн, глядя девушке прямо в глаза.
Взгляд Анжелы потеплел, в нем отразилась нежность и еще какое-то чувство, определение которому он затруднялся дать. Она протянула к нему руку и мягко провела кончиками пальцев по его скулам и приоткрывшимся губам. От непрошенной ласки Дэн закрыл глаза, впитывая в себя новые ощущения, но тут же распахнул их, когда девушка резко откатилась в сторону и соскочила с кровати. Накинув на себя пеньюар, она подошла к окну и закурила.
Дэниэл перевернулся на бок и, подперев голову рукой, стал любоваться силуэтом любимой, явственно проступающим сквозь тонкую, просвечивающую ткань, так удачно подсвеченную вечерними огнями с улицы.
- Хочешь, поедем на Рождество ко мне в Фентон? – предложил Дэн. – Там большой дом с камином, много чистого снега, тихо, уединенно. Будем только вдвоем… - девушка молча смотрела на улицу. – А хочешь, пригласим друзей и устроим грандиозную вечеринку?
- Ты не говорил, что у тебя есть дом, - не ответила на его вопрос она.
- Он не совсем мой… Принадлежит моему отцу, но я там много лет жил с бабушкой до того, как она умерла, поэтому считаю его своим.
Анжела неопределенно пожала плечами.
- На Рождество все разъедутся по своим родным, ведь это семейный праздник, а тебе даже поехать некуда. Вот я и подумал…
- В смысле «некуда»? – девушка посмотрела в упор на Дэна.
- Ну… - замялся он, - просто я знаю, что твои родители погибли, и ты воспитывалась в приюте.
- Ах, вот ты о чем…
Анжела потушила сигарету о пепельницу, лежавшую на подоконнике, и снова уставилась в окно. Какое-то время она молчала, а когда заговорила, то ее голос звучал с деланным равнодушием:
- На самом деле я не сирота. Эту банальную историю с автокатастрофой придумали специально, чтобы скрыть некоторые факты.
Дэниэл подобрался и осторожно сел на кровати, но подойти не решился, боясь нарушить доверительную атмосферу, что чудесным образом возникла между ними.
- На самом деле у меня есть мать, которая живет в Канзасе, - продолжала тем временем девушка. – Отца я никогда не видела, так как он бросил ее сразу, как только узнал о ее беременности. Мать постоянно пила, обвиняя меня во всех своих несчастьях, в том числе и в своих неудачах с мужчинами, что постоянно крутились в нашей хибаре и исчезали, как только она заводила разговор о браке.
Анжела облокотилась плечом о стенку оконного проема и замолчала, уносясь воспоминаниями в далекое прошлое.
- Я росла в неблагополучном районе и постоянно пропадала на улице с местными ребятами. В детстве у меня была довольно-таки миленькая мордашка и белые кудряшки, как у херувимчиков, чем мы и пользовались. Денег на сладости, естественно, ни у кого не было, и тогда мы шли в фешенебельный район, меня ставили у какой-нибудь кондитерской, откуда доносились одуряющие ароматы, и начиналась охота, - девушка усмехнулась. – Огромные выразительные глаза, как у щенка, и ангельская внешность делали свое дело, и редко кто, выходящий из дверей магазина, отказывал в угощении очаровательной малютке. В основном это были конфеты, но если везло, то можно было получить и целое пирожное или даже доллар. Мы могли находиться там очень долго, пока работникам магазина это не надоедало, и они не выходили и не прогоняли нас прочь. А потом мы забивались в какой-нибудь укромный уголок и устраивали пир.
- Анжи… - Дэна переполняла жалость и нежность к любимой. Он хотел подойти к ней и прижать к себе, утешить, но она остановила его порыв, и он остался сидеть на кровати.
- Не надо, Дэн, - спокойно произнесла она и затянулась очередной сигаретой. – Это все уже в прошлом и не трогает меня. Словно другая жизнь. Эти воспоминания необременительны и скорее забавны, чем горьки. Вот когда я подросла, и детская очаровательность стала сменяться на подростковую привлекательность, тогда и начались настоящие проблемы. Я рано начала превращаться в женщину. Так как я росла на улице, и для меня не было секретом, чем занимаются взрослые за закрытыми дверями, то когда стала замечать похотливые взгляды, бросаемые в мою сторону, поняла, что дело - дрянь. Сначала я старалась лишний раз не выходить из дома, но когда у матери появился очередной хахаль, мне пришлось прятаться в других местах и возвращаться в свою комнату только поздно вечером. Мне не хотелось, чтобы начались новые обвинения по поводу того, что я мозолю им глаза. К тому же новый мамин сожитель начал проявляться ко мне интерес, - наступила пауза. – Мне было пятнадцать, когда на улице ко мне подошел хорошо одетый мужчина и предложил пойти в модели. Он предлагал жилье и приличный заработок, который показался мне тогда запредельным, но для этого необходимо было уехать в другой город. Похоже, он подумал, что мне уже восемнадцать, поэтому даже не упомянул моих родителей, что было мне только на руку. Я не была дурой и понимала, что это может оказаться элементарным разводом, и в результате я могу оказаться совсем не там, где рисовал этот «работодатель». Но меня ничего не держало, и, полагаясь только на закалку трущоб и собственную сообразительность, я решила рискнуть. И мне сказочно повезло! Тот мужчина действительно оказался порядочным человеком и был связан с модельным бизнесом. Но из-за моего возраста я не имела права заключать контракт без согласия родителей. Войдя в мое положение, мне подправили метрику, сменили имя, и я перевернула страницу своей жизни. Правда, позже я все равно легла к нему в постель, но уже исключительно по собственному желанию.
Дэниэл напрягся:
- Это был Ларкинз?
- Нет, - будто очнувшись, Анжела опустила голову и затушила истлевшую сигарету, и молодой человек вздохнул с облегчением. Почему это имеет для него значение? – Это было небольшое модельное агентство в том же штате, откуда я родом. В «Vital Beauty» я попала позже, когда Ларкинз увидел меня на одном из кастингов. Правда тогда я выглядела немного по-другому. Но даже он не в курсе моего прошлого.
Дэн подошел сзади и прижал ее к своей груди.
- Но ведь в том, как сложилась жизнь, нет твоей вины! Никто не стал бы тебя судить за то, что ты хотела вырваться оттуда.
Девушка повернулась к нему лицом.
- Дэн, господи, в каком мире ты живешь?! Да меня вываляют в грязи и сожрут с потрохами, если только правда выйдет наружу! Тогда на карьере можно поставить жирный крест. Здесь все ходят друг у друга по головам, никто не упустит возможность спихнуть тебя на обочину. Если честно, то я уже жалею, что рассказала тебе эту историю, - в ее глазах появилась паника. - Столько лет молчала, а тут поддалась какому-то дурацкому порыву! И что это на меня нашло?!
- Перестань, - одернул ее Дэн. – Я никому никогда ничего не расскажу. Ты можешь мне
