- Ну, не знаю, не знаю - сказал Гребенюк - Ты вот, может знаешь дорогой Палыч, коммунист ты наш железный, несломленный анархистами, есть ли какие либо процедуры для Отечества, по возможности хотя-бы краткосрочные, позволяющие нам, так сказать уложиться в пределах хоть каких правовых отношений, как гражданско-правовых, так и партнёрских отношений. Взять хотя-бы некие правила оформления гражданства что ли, некоего туризма, или в сфере образования, культуры. Какие-то там британские лойеры, язык сломаешь, отказались, как я слышал, представлять наши российские интересы, только из-за того, что мы русские-Россия. Что происходит друг в этом Мире?
- Что выходит? Выходит ты сомневаешься, что наша Победа была полной, и этих надо было гнать до Ла Манша и далее? Не спасать чёртовых "союзников" после их высадки в Нормандии, когда их германец долбил? Так что не спеши друг Никола рубить всю либеральную плесень с плеча, всё гораздо стало сложнее и в тоже время много проще. Тогда, во время войны, я и ты видели пред собою врага и понимали, что или ты его уничтожаешь, либо он тебя уничтожит. Это жизнь, война. Ныне же наш враг стал "партнёром" для либералов от власти и переходным, расхожим материалом политики. Палыч закурил "беломорканал", чудную для юных современников папироску, и обдав товарища терпким боевым словно махорка облаком дыма, задумавшись замолчал.
